В 2000-м году, к 80-летию Николая Сладкова, были впервые изданы его записные книжки и фрагменты писательских дневников. Сам автор называл эти свои записки «зарубками на памяти». Точно так же — «Зарубки на памяти» — озаглавили и эту небольшую книгу, в которой собраны короткие философские размышления писателя — об окружающем мире, о человеке, и, конечно же, о природе.
Николай Сладков всю жизнь писал книги о деревьях, водоёмах, камнях, лесах, степях, пустынях и их обитателях. На его счету — 60 книг, посвящённых природе, которую Николай Иванович всем сердцем любил. С детства всё свободное время проводил в парках, лесах и лугах. Внимательно смотрел, слушал. И аккуратно записывал в тетради не только наблюдения, но и мысли, и чувства, которые вызывала у него зелёная трава, листья, цветы. «Тетради моих дневников — это "годовые кольца": в них, как и в кольцах дерева, летопись моей жизни», — так говорил о своих заметках сам Сладков. Конечно, на страницах книги мы познакомимся далеко не со всеми его записями. Но, пожалуй, с главными — теми, которые открывают нам душу писателя и в которых он делится самыми глубокими своими переживаниями.
Коллеги отмечали, что Сладков пишет о природе по-особенному. Так, как пишут о человеке — любимом, родном, близком. Может быть, это ощущение возникает оттого, что писатель воспринимал природу как Творение, чувствовал в ней присутствие Создателя. Мысли об этом не раз мелькают в его «Зарубках на памяти». Например, он пишет: «Узоры ветвей и листьев так, бывает, сплетаются на фоне неба, что с изумлением думаешь: а это ведь не случайно, не может быть случайным такое совершенство и такая красота: Кто-то за этим стоит, что-то за этим есть!».
Вот почему с такой остротой и болью на страницах книги писатель размышляет об отношении человека к природе. Стремительный натиск асфальта и бетона на траву и землю Сладков переживает как трагедию. «Происходит второе изгнание человека из рая», — пишет он. И признаётся, что, когда видит в лесу ободранные березы и сожжённые муравейники, ему становится так стыдно, словно он сам это сделал. В сосновом бору он чувствует запах смолы и вечности. И удивляется тому, как необыкновенно выглядит дерево, если смотреть на него снизу, высоко подняв голову. «Увидишь его, и будет оно — совершенное, неповторимое. Одно дело видеть что-то на фоне текущего дня, и другое — на фоне вечного неба».
«Зарубки на памяти» открывают нам Николая Сладкова не только как писателя, но и как глубокого философа, который тонко чувствует совершенство и красоту природы с её неповторимым многообразием. «Мы уйдём, а мир пребудет», — цитирует он Омара Хайяма. Исследователи называют «Зарубки на памяти» Николая Сладкова ключом к пониманию его творчества. С помощью этого ключа каждый из нас может открыть для себя удивительный мир.
Все выпуски программы Литературный навигатор
«Радость в Православии». Евгений Сулес, Елена Жосул, священник Александр Насибулин
В этом выпуске писатель, актер Евгений Сулес, публицист Елена Жосул и настоятель храма Рождества Богородицы в селе Поярково священник Александр Насибулин делились своими мнениями о том, что такое радость для православного христианина, чему и как можно радоваться и как сохранять в своем сердце пасхальную радость.
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.