У одного из мастеров так называемой «лейтенантской прозы», а попросту — у одного из лучших наших прозаиков — писателя Константина Воробьёва, — автора горьких и пронзительных повестей «Убиты под Москвой» (напечатана в «Новом мире» в 1963-м) и «Это мы, Господи!» (обнародована посмертно в 1986-м), — есть, написанный в автобиографическом ключе, рассказ «Первое письмо».
Коротко говоря, это история знакомства и крепкой дружбы городского литератора, снимающего жильё в деревне — с мальчиком-сиротой Василием (который при первой же встрече степенно представился как Василий Трофимыч).
«...С каждым днем я всё больше и крепче привязывался к Трофимычу, и дело дошло до того, что без него мне не думалось, не писалось, не жилось. Он, конечно, знал об этом, но держался по-прежнему ровно, значительно и серьёзно. Мне доставляло большую радость то, с каким уважительным чувством наблюдал он процесс моей работы. Он мог часами сидеть и следить за мной издали, а однажды, когда я смял и выбросил под стол исчерканную кипу бумаг, внимательно спросил:
— Трудно?
— Трудно, Трофимыч, — благодарно признался я. Он поощрительно кивнул головой, подъехал ко мне на стуле и сказал:
— Зато знаешь, что? Зато, когда пройдёт трудно, то... знаешь, как будет? Во как! — он развёл вширь руками. — Аж смеяться ни про что захочешь!.. Вот нам с мамкой бывает всё трудно и трудно, а как получим получку, да как поедем в кино, и как наемся я там морожено, аж щекотно!.. А потом опять трудно, а там сызнова приходит нетрудное. Так всегда и живём с нею...»
Фрагменты рассказа Константина Воробьёва «Первое письмо» нам сегодня читает народный артист России Вячеслав Невинный.
Гениальный — не побоюсь этого слова — русский прозаик Константин Воробьёв прожил на белом свете всего 55 лет и умер от рака мозга весной 1975-го. Надо же: я тогда только перешёл в третий класс средней школы, а сегодня — по возрасту — уже и старше этого литератора, перенесшего такие страдания, что хватило бы не на одну жизнь. ...О Воробьёве как авторе фронтовой прозы надо говорить отдельно, но я — опять к небольшому рассказу о мальчике Васе, милом Трофимыче, высветившем своим существованием — бытие взрослого человека и, сам того не зная, преподавшего взрослому бесценный урок любви, достоинства и благородства.
С вами был Павел Крючков, и давайте послушаем финал рассказа. Вот наши герои прощаются, писатель должен уезжать из Лосёвки в свой город.
«Трофимыч влез на подножку грузовика и приплюснул нос к стеклу дверцы.
— Я вот что придумал, — сказал он угрюмым баском — я тебе пришлю письмо. Как только выучусь осенью в школе, так и напишу. Ладно?
Дома я сколотил из фанеры ящик, вложил в него ученическую форму, букварь, пенал и карандаши и дней за десять до начала учебного года отнёс посылку на почту. А первого января посылка пришла назад. Я сорвал с ящика крышку и поверх ученической формы увидел косо налинованный лист из тетрадки. Прямыми, широкими и ясными буквами — чувствовался его характер — Трофимыч писал: "Посылаю сушеные грибы и мороженую рябину — целый пучок. Когда будешь есть, то выбирай рябинки, что наклеваны, они самые что ни на есть сладкие. Это их синицы не доели в лесу. А костюма не надо, мама говорит, что вся Лосёвка станет плохое думать об нас да об тебе, а мы не хочем. Ты лучше приезжай сюда опятошным летом и живи у нас за так, а мы себе загородку сделаем, доски уже есть. Приезжай".
Я долго и трудно искал редкие слова, чтобы достойно ответить Трофимычу на его первое в жизни письмо...»
Все выпуски программы Закладка Павла Крючкова
Пирожок насущный. Анастасия Руснак
Ожидание первенца, бесспорно, радостное событие. Но, к сожалению, мое состояние счастья в период беременности сопровождалось множеством тревог и страхов. Верны ли скрининг-тесты о здоровье ребенка? Смогу родить сама или меня ждет кесарево сечение? Вдруг в декрете я стану некрасивой, неинтересной и совсем беспомощной? Я стала тогда мнительно-тревожным человеком.
В воскресные дни я старалась всегда Причащаться. Но стоять на службе с большим животом не так-то просто. А еще всю литургию беременной очень хочется есть. За двоих. Вот так, на одной из воскресных служб, меня одолевала мысль: «как же хочется пирожка быстрее съесть с капустой». Так было стыдно от этой мысли. «Прости меня, Господи. Стою в храме, а думаю о том, как бы скорее поесть».
Отложить эти мысли в сторону получилось, когда стали читать Евангелие. Я всегда особенно ощущала своего малыша в эти моменты. Ведь ребенок всё слышит! И он неизменно устраивал радостные танцы, когда звучали слова Евангелия!
Господь дал мне не просто достоять службу, но побыть в молитвенном состоянии, причаститься. Но когда я вышла из Храма, устремилась к прилавку с выпечкой. Мой неукротимый голод снова вернулся, но только теперь, после Причастия, уже можно было перекусить.
На прилавке пирожков не оказалось. Все разобрали.
Я всё же решила спросить продавщицу:
— Подскажите пожалуйста, может, остались какие-нибудь пирожки?
Она поискала и говорит: «Вот один пирожок остался... с капустой, возьмете?»
Я обомлела. Господь знает мои мысли. «Господи, спасибо!» Какое-то невероятное чувство радости я испытала. Мой любимый пирожок точно для меня остался. И он оказался самым вкусным на свете!
Как мы маловерны бываем со своими страхами и предрассудками, а Господь заботиться даже о такой мелочи для нас!
Воспоминания об этом чудесном пирожке, потом в минуты вновь возникших тревог, давали мне понять: Господь печется и рождении ребенка, и обо всех других глобальных вопросах! Нужно только всеми усилиями души стараться Ему доверять.
Автор: Анастасия Руснак
Все выпуски программы Частное мнение
15 мая. О простоте и смирении
В 4-й главе Книги Деяний апостолов есть слова об иудеях: «Видя смелость Петра и Иоанна и приметив, что они люди некнижные и простые, они удивлялись».
О простоте и смирении, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
15 мая. О благе мученичества
Сегодня 15 мая. В День памяти благоверных князей Бориса и Глеба в храмах читаются слова из 8-й главы Послания апостола Павла к римлянам: «Любящим Бога, призванным по Его изволению, всё содействует ко благу».
О благе мученичества, — протоиерей Михаил Самохин.