Поделиться
Сергея Сергеевича Корсакова современники не случайно называли «доктором для души». Его специальностью была психиатрия, а жизнь стала настоящим служением душевнобольным людям. Корсаков искренне считал, что в его непростой профессии на первом месте должны стоять доброта и сострадание. Сергей Сергеевич одним из первых вступил в борьбу с репрессивными и жестокими методами по отношению к пациентам психиатрических клиник.
Смирительные рубашки, решётки на окнах, железные цепи и кандалы —заведения для душевнобольных ещё в середине XIX века больше напоминали тюрьму. Чтобы усмирить буйных пациентов, санитары часто прибегали к побоям и могли на несколько дней приковать провинившегося к кровати или стулу. Со всем этим столкнулся выпускник медицинского факультета Московского университета Сергей Корсаков, когда в 1875 году поступил на службу ординатором в Преображенскую психиатрическую больницу. Новому сотруднику часто доставалось от руководства: мол, даже смирительную рубашку как следует затянуть, и то не умеет. Но Корсаков не хотел этого делать! У молодого врача сердце кровью обливалось, когда он видел, как жестоко обращаются с пациентами в клинике. Именно тогда в его душе созрело твёрдое намерение всё изменить. Ещё в детстве, едва научившись грамоте, Сергей составил для себя своеобразный свод законов, который назвал «Правила жизни». Среди них было и такое: «Если случится повод что-нибудь доброе сделать, старайся делать, а от всякого зла уходи или старайся его прекратить». И вот повод «сделать доброе» настал.
Летом 1876-го года Сергея Сергеевича пригласили в подмосковное имение графини Татищевой. Женщина страдала серьёзным психическим расстройством, и её родные попросили начинающего врача присмотреть за больной. Для доктора это стало прекрасной возможностью увидеть, как живёт душевнобольной человек дома, а не в клинике. Болезнь графини, окружённой вниманием и домашним уютом, протекала намного спокойнее, чем у пациентов больницы. Именно тогда у Сергея Сергеевича и возникла мысль о том, что атмосфера в стационарах для душевнобольных должна быть максимально приближенной к домашней.
Свои идеи доктор Корсаков начал воплощать в частной психиатрической клинике Беккера, которой стал заведовать в 1879 году. Он разработал новый подход к пациентам, который назвал «системой морального влияния на больных». Прежде всего, Сергей Сергеевич подчёркивал, что врач должен стать для пациента не просто лекарем, но другом, который всегда сможет оказать поддержку. Корсаков внедрил практику неформальных разговоров с подопечными. Такие непринуждённые беседы с доктором успокаивали даже самых агрессивных больных. Сергей Сергеевич доказал: любовь и искреннее сочувствие оказывают на психику человека огромное положительное влияние.
Благодаря такому подходу, в скором времени в клинике стало возможным отказаться от использования смирительных рубашек, верёвок и других жестоких способов усмирения. С окон палат исчезли решётки, да и сами палаты преобразились: в них появилась уютная мебель, занавески, на стенах — картины, на подоконниках — цветы. Для пациентов устраивались мероприятия — игры, концерты, спектакли, в которых они с радостью участвовали. В спокойной, уютной, доброжелательной атмосфере больным быстро становилось лучше. Свой опыт и методы на научной основе Корсаков изложил в ряде исследований по психиатрии — например, в работах «По вопросу о свободе воли», «К вопросу о призрении душевнобольных на дому». Постепенно методики Корсакова стали проникать и в другие психиатрические больницы.
Помимо прочего, Корсаков внёс большой вклад в такую отрасль психиатрии, как работа с людьми, страдающими алкогольной зависимостью. Он первым клинически описал нарушение памяти с потерей пространственной и временной ориентации. Это явление получило название «ко́рсаковский синдром». Самоотдача, с которой доктор посвящал себя работе, сильно подорвала его собственное здоровье. В 44 года «Доктор для души» скончался. На его похороны пришли сотни благодарных пациентов. А коллеги в некрологе написали в адрес Сергея Сергеевича Корсакова такие слова: «Твоя чистая душа была чужда слабостей и пороков, и все приближавшиеся к тебе невольно очищались духовно. К тебе никто не мог подойти с дурными мыслями и чувствами. Ты был нашей живою совестью».
Все выпуски программы Жизнь как служение
Сказ о том, как Владимир Даль словарь составлял
Поделиться
Многие знают имя Владимира Ивановича Даля как составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», а некоторые имеют эту книгу в своей библиотеке... Я же хочу рассказать пару историй о том, как Владимир Иванович свой словарь создавал. Начну с того, что Даль по первому образованию — морской офицер, мичман. Прослужив 6 лет на корабле, он решил сменить род деятельности и... — выучился на медика. Став хирургом, Владимир Даль участвовал в русско-турецкой войне 1828-29 годов в качестве полевого врача. И если мы с помощью фантазии перенесёмся в то время и в место его службы, то увидим удивительную картину: возле госпитального шатра стоит верблюд, навьюченный мешками. А в мешках — исписанные Владимиром Далем листки. Здесь, в этих свитках — настоящее сокровище: слова, пословицы, сказки и прибаутки, собранные военным врачом в беседах с простыми служаками. Очарованный с юности красотой и меткостью русской речи, общаясь с матросами и солдатами, Владимир Даль записывал забавные сюжеты и не знакомые ему русские слова. В пору врачебной службы его записи составляли уже немалый объем. Поэтому начальство и выделило ему для перевозки верблюда. Правда, Даль чуть не потерял все свои богатства, когда верблюд внезапно попал в плен к туркам. Но обошлось — казаки отбили. Так вот получилось, что гордый корабль пустыни возил на своём горбу бесценное русское слово.
В течение жизни Даль записывал не только слова, но и сказочные сюжеты. В итоге его увлечения появилась книга сказок. Будучи в Петербурге, с экземпляром этого издания Даль направился прямиком... Ну конечно, к Пушкину! Там, у поэта дома они и познакомились. Пушкин сказки похвалил. Но более всего восхитился он далевским собранием русских слов. Особенно понравилось Пушкину слово «выползина» — сброшенная змеиная шкурка. Так Александр Сергеевич впоследствии и стал в шутку называть свой сюртук. Именно Пушкин уговорил Даля составить словарь. Благодаря этой встрече мы можем держать в руках словарь Даля, погружаться в стихию живой русской речи того времени и пополнять свой лексикон интересными словами. Например, узнать, что такое «белендрясы» и «вавакать, «мимозыря» и «жиразоль».
Приятного чтения, друзья!
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Григорий Суров
Поделиться
В конце XIX-го — начале ХХ века врачи-офтальмологи, специалисты по глазным болезням, были в России на вес золота. Один из представителей этой редкой в то время специализации — Григорий Иванович Суров, окулист из Симбирской губернии — посвятил жизнь тому, чтобы сделать офтальмологию доступной для всех.
Уже в старших классах гимназии Григорий решил стать врачом. В 1881-м он успешно сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Казанского университета. Первым местом работы Сурова была уездная больница в городе Спасске Казанской губернии. Там Григорий Иванович впервые обратил внимание, как широко распространены среди крестьян глазные болезни. У каждого второго пациента наблюдалась трахома — инфекционное заболевание, которое передаётся через предметы гигиены — например, полотенца, а распространителями являются мухи. Свои наблюдения и неутешительные выводы Суров записывал в дневник: «Эти болезни у нас в России распространены вследствие бедности, невежества, и малодоступной медицинской помощи». Офтальмологи, как уже говорилось, были в те годы большой редкостью. Поэтому Григорий Иванович решил специализироваться именно в этой области. За несколько лет работы в Спасской больнице он получил богатый практический опыт. Затем некоторое время Суров служил военным врачом. И опять же, занимался на этой должности преимущественно офтальмологией. В 1902-м он поступил в Петербургскую Военную Медицинскую академию — «для усовершенствования в медицинских науках по глазным болезням». Там с успехом защитил докторскую диссертацию.
А в 1906-м году Григорий Иванович вновь приехал в город Симбирск. Его назначили заведующим военного лазарета. Офтальмологического отделения в нём не было. И Суров его открыл. Сразу же к «глазному доктору» потянулся народ. «Главный контингент из страдающих болезнями глаз — крестьянство и необеспеченный рабочий люд», — отмечал Суров. С таких пациентов денег за лечение доктор не брал. Наоборот, помогал из собственного кармана — на лекарства, на изготовление очков. Вскоре Григорию Ивановичу удалось убедить местные власти выделить средства на глазной стационар в 50 коек. В 1911-м году стараниями Сурова в Симбирске открылась школа-приют для слепых детей.
А через несколько лет Россия стала Советской. Григорий Иванович не уехал за рубеж. Остался служить своей стране. В те годы о деятельном докторе нередко упоминали в прессе. Вот, например, как в 1923-м описывала его работу симбирская газета «Красный путь»: «Летом в разных районах губернии можно было увидеть фургон, в котором ехал доктор Суров. Он ездил обследовать сельское население. Оказывая помощь, он переезжал из села в село». После таких поездок и работы в госпитале, Суров принимал пациентов ещё и на дому, по вечерам. Симбирский учитель Алексей Ястребов в своих воспоминаниях писал: «Проходя по Беляевскому переулку, я вижу дом. И знаю: вечером у этого дома будет толпиться народ, потому что здесь живет замечательный врач, друг народа Григорий Иванович Суров».
Простой народ искренне любил своего доктора. Когда в 1920-м году большевики осудили Сурова и приговорили к году тюрьмы за то, что он взял на работу в госпиталь бывшего белогвардейского офицера — нищего больного старика, горожане встали на его защиту. Испугавшись волнений, власти восстановили доктора в правах. Впоследствии Григорий Иванович получил высокое государственное признание: в 1943-м году ему было присвоено звание Заслуженного врача РСФСР, а в победном 1945-м — орден Трудового Красного Знамени. Но не ради наград трудился доктор Суров. Однажды в своём дневнике он написал: «Я смотрю в мир глазами тысяч людей, которым помог избавиться от страданий».
Все выпуски программы Жизнь как служение
21 ноября. О пшенице и плевелах
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы».
О пшенице и плевелах, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
