«Журнал от 04.10.2024». Алексей Соколов, Арсений Федоров

Теперь каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе. В этот раз ведущие Кира Лаврентьева и Анна Леонтьева, а также Исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов и заместитель Главного редактора Радио ВЕРА Арсений Федоров вынесли на обсуждение темы:

— «Стрит арт» в Екатеринбурге: изображения, которые нас окружают;

— «Парад памяти» на Бутовском полигоне: забытые герои Первой Мировой войны;

— Фильм «Крест» — о вере современным киноязыком;

— Возрождение культурного центра в Переделкино: потребность в прекрасном, как символ времени.

Ведущие: Кира Лаврентьева, Анна Леонтьева

---

К. Лаврентьева

— Добрый вечер, дорогие друзья. Это наш, как всегда теперь по пятницам в этом часе, журнал Радио ВЕРА. С некоторых пор мы выходим в обновленном формате, и журнал, в котором мы обсуждаем разные темы в режиме дискуссии, делимся тем, что нам кажется важным, мы обсуждаем разные события, разные информационные поводы, о которых мы говорим. В студии в этом журнале, в этой программе, ведущие Радио ВЕРА и те сотрудники нашей радиостанции, которых вы, наверное, не так часто в эфире слышите. И вот сегодня к нам в качестве такого гостя пришел Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Привет, Леша.

А. Соколов

— Привет. Это, неправда, я теперь здесь буду постоянно.

К. Лаврентьева

— Вот, кстати говоря, да, в качестве поправки.

А. Федоров

— Будем чаще встречаться.

К. Лаврентьева

— Дорогие слушатели, да, Алексей Соколов теперь будет с нами постоянно. И также Арсений Федоров, заместитель главного редактора радиостанции ВЕРА. Привет, Арсений.

А. Федоров

— Я надеюсь, буду не так постоянен.

К. Лаврентьева

— Как Алексей, да.

А. Соколов

— С определенным постоянством.

К. Лаврентьева

— И мы, Анна Леонтьева и Кира Лаврентьева. Здравствуйте, добрый вечер, дорогие друзья.

А. Леонтьева

— Добрый вечер.

К. Лаврентьева

— Итак, наш сегодняшний «Журнал». Открываем первую страницу и внимательно слушаем, с чем к нам пришел Алексей Соколов.

А. Соколов

— Как интересно. Я в прошлый раз был не первым, я даже не ожидал, что так будет.

К. Лаврентьева

— Хочешь, не ты будешь первым.

А. Соколов

— Нет, у меня есть что сказать. Но есть не только у меня.

А. Федоров

— Мы все готовились.

А. Соколов

— Да, мы все готовились, у нас у всех конспект. У меня его нет, потому что я только вот прилетел из Екатеринбурга и, пользуясь тем, что я сижу у микрофона, я хотел бы выразить большую благодарность всему этому прекрасному городу за такую теплую встречу, которая у нас там получилась. Там состоялась презентация «Фомы», состоялась встреча с нашими читателями, и очень такая хорошая, теплая атмосфера была. Ну о чем я хотел сказать. Мы сейчас активно развиваем сотрудничество с Екатеринбургом, с епархией Екатеринбурской, мы хотим, там чтобы чаще появлялись наши герои «Фомы» в офлайне, а не только вы читали нас. И вот, я так понимаю, суть нашей передачи сейчас — делиться какими-то яркими впечатлениями.

К. Лаврентьева

— Да.

А. Соколов

— Одно из самых ярких впечатлений — может быть, вот екатеринбужцы сейчас скажут, что я рассказываю какие-то очевидные банальные вещи, но всей остальной стране хочу рассказать. Ведь Екатеринбург у нас считается такой неофициальной столицей стрит-арта российского — то есть это удивительно наполненное какими-то изображениями и самыми разными, разным совершенно визуальным искусством городское пространство. Гораздо больше, чем это есть там в Москве, с Санкт-Петербурге и в других городах, в которых я был. Там вот это прямо сделано некоторой такой городской фишкой, если можно сказать. И конечно, это само по себе интересно, потому что там есть о чем рассказать, когда мы там видим то, что связано со свердловским рок-клубом, например, с их историческим наследием. Но очень важную роль играет то, что и тема города святой Екатерины, и вообще тема православия уральского, она тоже очень хорошо представлена в этом пространстве, и представлена она очень органично. Вот буквально вчера я видел, как заканчивали очень красивый мурал, посвященный Александру Невскому — такое большое изображение на стене дома, несколько человек, художников, его вчера заканчивали. И знаете, я как человек, привыкший к визуальным СМИ, мне здесь тяжело на радио, сейчас я вам буду картины пересказывать — вот это все начнется. Но, с одной стороны, поэтому это как бы анонс. Посмотрите, мы сделаем, у нас вот на «Фоме» будет несколько публикаций. Приезжайте в Екатеринбург, посмотрите живьем, если получится. Но чем мне это интересно, мне кажется, это тот пример, когда православие говорит на том же языке, на котором говорит весь город. То, о чем мы вот там годами повторяем — как же так, вот иногда это очень смелые высказывания, вот прямо очень. Я понимаю, что, может, кого-то это из церковной среды и смутит. Но это очень хороший пример того, что вера наша, она не в форме, а в содержании. Понятно, есть некоторые недопустимые вещи, которые нельзя, да, делать, потому что форма уже становится, ну сама по себе начинает содержание какое-то выражать, становится просто пошлой, например. Но там не тот случай. Там действительно вот в городе идет, и очень видно, с помощью этих изображений, спор идей, спор каких-то мыслей, и православная тема, она там представлена очень ярко. Ну там прекрасной мурал, кстати говоря, посвящен самой святой Екатерине. Вот очень важная вещь для горожан — это не забывать и напоминать себе, для православного сообщества Екатеринбурга, что город все-таки назван в честь святой и у него есть святой покровитель. Потому что мы все знаем, история Екатеринбурга, она со многими событиями связана — с революционной тематикой, да, с тематикой уральских заводов, но православная тема, она там выходит на первый план, она очень ярко, громко о себе заявляет. И мне очень понравилось, что люди там не стесняются говорить о своей вере вот очень открыто. Это было такой вот...

А. Леонтьева

— А тематика уральских заводов — вот всем понятно это выражение?

А. Соколов

— Да, спасибо большое, а то я разумничался. Ну это же такая столица промышленного Урала, которая начиналась еще в годы, когда Петр ковал там новую промышленность для Северной войны. И с тех пор это один из опорных таких пунктов промышленности нашей страны. Просто если вдруг кто-то не знает, обязательно почитайте про Екатеринбург, очень много есть интересной сейчас литературы. Как минимум, я надеюсь, все сказки Бажова-то в детстве читали, да, но я все-таки призываю историю Урала одними сказками Бажова не ограничивать. Потому что огромный регион, важнейшую роль играющий в жизни нашей страны, а мы, как всегда, все сидим по домам и не знаем, что у соседей происходит. Это не очень хорошо. Путешествуйте по России и не только на курорты.

А. Федоров

— Интересно, вот этот твой рассказ меня как-то натолкнул на такую мысль — ну назову это культурой изображений. То есть вот раньше в храмах все стены исписаны были большими иконографическими образами, которые не молитвенные, а повествующие, так скажем, чтобы человек, заходящий в храм, мог вспомнить историю ветхозаветную, новозаветную, окунуться в это пространство и истории церковной, и молитвенно. А здесь в наши времена это уже выплескивается даже за границы храма вот такой культурой изображений, которая разговаривает с человеком о том, что происходит в этом городе, что для него значимо, что значимо для этого пространства. Вот для меня как человека, относящегося трудно к граффити, потому что это странные надписи и одна поверх другой, а когда это переходит уже вот действительно в такую культуру, это, наверное, действительно может быть ценным и для воспринимающего, и даже для того, кто выражает так свои чувства, мысли.

А. Соколов

— Я хочу сказать, что Екатеринбургу вот, например, свойственная определенная эстетика этих изображений, это действительно очень высокохудожественно. Но вчера я шел через дворы, там просто по своим делам, и увидал, как на стене кривыми буками просто написано: «Бог тебя любит». Вот это меня поразило, возможно, даже больше, чем вот настоящее искусство, которое мы там вот видели. Потому что одно явно связано с другим, то есть если стены становятся местом для высказываний на любую тему. Там, может, это, конечно, вандализм в каком-то смысле, но удивительно, что даже в вандализме проявляются светлые чувства человеческие. Прямо здорово.

К. Лаврентьева

— У меня интересные ассоциации возникают, когда ты рассказываешь о Екатеринбурге. Это, конечно же, Свердловск, куда, понятное дело, направляли ссыльных, вообще это было место ссылки. И как сибирячка я, конечно, Свердловск, вот именно это название, воспринимаю очень остро, очень тяжело. А Екатеринбург уже воспринимаю совершенно по-другому — это «Малахитовая шкатулка» Бажова, это Урал, это все о том, о чем ты сейчас говоришь, и это совершенно другая культура, это совершенно другое восприятие. Хотя, казалось бы, между Свердловском и Екатеринбургом, в принципе, разницы нет, но в моем сознании там разница в пропасть просто, расстояние.

А. Соколов

— Ну вообще сила слов, мне кажется, очень сильно недооценена, простите за такое. Мы не понимаем, что вот если нам навязали какой-то язык там, топонимику или там термины, которыми мы говорим, это полпобеды или полпоражения.

А. Федоров

— Ну действительно, вот то, что нас окружает, оно, чем больше ты живешь в этом окружении, тем больше понимаешь, насколько это все на тебя влияет. Я очень часто вот даже — я не знаю, почему мне сейчас такая ассоциация пришла, вот я хожу по улицам, я смотрю на этих милых маленьких собачек, которые практически у всех, и я вспоминаю 90-е годы, когда у всех были питбультерьеры, бультерьеры...

К. Лаврентьева

— Бульдоги.

А. Соколов

— Да, такие страшные, агрессивные собаки, и люди были такие же, и как-то... А сейчас как хорошо, что все это поменялось, и то, что нас окружает.

А. Леонтьева

— Это, кстати, очень знаково. Собаки — это такой вот символ времени.

А. Соколов

— А можно тогда вот еще не рекламную на самом деле интеграцию. Потому что вот прямо слова пришлись. Мне вчера подарили книгу, и писатель екатеринбуржский, Евгений Фатеев, написал книгу «Феномены 90-х», и просто описал свои какие-то впечатления об ужасах той эпохи. Ну в виде некоторого спора с теми, кто сейчас пытается вот «святые» 90-е как-то обелить. И там было много всего, чего мы и так знаем, нет смысла повторять. Но я вспомнил две вещи и понял, что они, вчера как раз в самолете читал, понял, что они действительно меня в 90-х поражали. Там была глава, она называлась «Злые старики», и через некоторое время была глава «Странные и невоспитанные собаки». И я вот сейчас вспоминаю вот это, и действительно я очень любил собак в детстве, и как раз время то было. Но вот это странное ощущение злых, невоспитанных животных и обозленных людей в конце своей жизни — я понял, что этого уже нет сейчас в таком объеме и не было до этого.

К. Лаврентьева

— «Еженедельный журнал» на Радио ВЕРА. Дорогие друзья, напоминаю, что сегодня своими новостями пришли поделиться Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Арсений Федоров, заместитель главного редактора радиостанции ВЕРА. И мы, Анна Леонтьева и Кира Лаврентьева. Алексей, конечно, со свойственной ему яркостью описал город Екатеринбург и свою поездку туда. И, конечно, очень хочется узнать, с чем пришел сегодня в журнал Арсений.

А. Федоров

— Да, ну мы как вот договариваемся, что мы делимся тем, что нас как-то вот особенно зацепило...

К. Лаврентьева

— Волнует и зацепило.

А. Федоров

— Да, за прошедшие дни. Я пришел с такой темой, я ее сейчас озвучу чуть-чуть позже. Но на самом деле зацепило меня больше всего на этой неделе то, как мне подключали газ дома.

К. Лаврентьева

— Да, твои коллеги знают.

А. Федоров

— Потому что наш дом там за некоторые нарушения в некоторых квартирах нам в целом подъезде отключили газ, и мы в понедельник его восстанавливали. И я причем, конечно, об этом не буду рассказывать, но это вот меня волнует. И я, честно говоря, хочу вот на большую аудиторию сказать спасибо сотрудникам Мосгаза, у которых закончился день рабочий в пять часов, а они до десяти вечера нам включали это газ. Мы держали их за ноги, а они бегали там, устраняли там всякие, ну с нашей помощью, нарушения. Потому что действительно, как выяснилось, это все не так просто и не так безопасно. В Москве оказалось достаточно много случаев, когда человек просто у себя в ванной из-за того, что у него нет достаточного притока воздуха, задыхался, не замечая этого, потому что выгорает просто газ. Ну у нас дом старый, у нас стоит колонка газовая.

К. Лаврентьева

— У нас тоже.

А. Федоров

— И это все оказалось не так просто, как нам думалось. Ну это так вот. Просто спасибо тем, кто помог нам вернуть тепло, теплую воду и еду в наш дом. А тема, с которой я пришел, она касается, я вот себе на бумажке выписал три слова: выбор, память и отношение. Почему-то мне показалось очень важным рассказать о той новости, которую я заметил: в ближайшее воскресенье, 6 октября в 12 часов будет «Парад памяти» на Бутовском полигоне. Мы часто говорим об этом проекте, об этом месте, о том, как сохраняется память о мучениках, которые пострадали на Бутовском полигоне. И там сейчас, при поддержке Фонда президентских грантов, идет такой новый проект — о сохранении памяти людей, участников Первой мировой войны. И вот 6 октября в 12 часов там будет такой «Парад памяти» — люди, которые помнят своих предков, участников Первой мировой войны, могут также прийти с портретами или просто сами, вспомнить их и помолиться за них. И там будет реконструкция большая, будут участники этой реконструкции тоже участвовать в этом параде, вспоминать, молиться. И вот те, кого это интересует, могут найти на сайте https://martyr.ru/ — это сайт проекта сохранения памяти на Бутовском полигоне, и там найти эту информацию и поучаствовать, те кто в Москве. Почему мне показалось это важным, потому что очень интересно для меня попробовать понять, почему вот в моем детстве я помню, как было важно то, что происходило в Великую Отечественную войну. Иметь какой-то головной убор со звездочкой или пояс военный или...

К. Лаврентьева

— Было почетно.

А. Федоров

— Какую-то там атрибутику такую, прийти в этом в детский сад или в школу, это было просто...

К. Лаврентьева

— Круто.

А. Федоров

— Верхом счастья, да. Но при этом про Первую мировую мы не знали практически ничего, даже там что она была. И вот это отношение к этой памяти — вот то слово, одно из, два слова — «отношение» и «память», которые я себе выписал, оно мне кажется очень важным как-то сформировать вот свое к этому отношение к тому выбору — это третье слово, которое я выписал, — тех людей, которые его в свое время сделали. Потому что ведь на Бутовском полигоне лежат, в частности, участники Первой мировой войны, которые, сделав свой выбор в пользу православия, в частности многие из них были убиты за то, что они не отказались от веры, там расстреляны и похоронены, и многие из них признаны святыми, они сделали свой выбор тогда. А мы, собственно, многие даже не помним. Вот я, когда с детьми в школе дали задание рассказать о своих предках, участвовавших в Великой Отечественной войне — я полез искать, смотреть. А многих я даже не знал, а теперь я знаю, где они там закончили свою жизнь, на каких фронтах воевали. И это настолько удивительно, ты как бы прикасаешься к их жизни. А здесь приглашаются люди, которые могут помнить о свои предках, участниках Первой мировой войны. И я насколько знаю, это сейчас достаточно вот так, не могу сказать, наверное, слово «популярно», но к этому люди обращаются, к тому, чтобы найти своих предков. Давайте заглянем чуть глубже, до Первой мировой войны хотя бы — где были наши предки, чем они занимались, какой выбор они для себя сделали. Может быть, это позволит нам дойти дальше и как-то найти то, кто мы, благодаря вот соединению с нашими предками, с людьми, которые были до нас. Тут у меня у папы был день рождения недавно, и мы с ним отмечали, разговаривали. Он у меня священник, я говорю: пап, представляешь, вот мы сейчас вспоминаем, у меня здесь за столом сидят мои дети, твои внуки, они тебя знают. Я знаю своих бабушку и дедушку, мои дети их уже не знают, потому что они их не застали. А ты знаешь своих бабушку и дедушку, ты их помнишь и любишь. Но я их не знаю, потому что я их не застал, мне сложно их любить. Но, Бог даст, когда-то в Царствии Небесном мы все встретимся и, наверное, мы будем любить друг друга так же, как я люблю своих бабушек, я буду любить твоих бабушек, ты будешь любить бабушек твоих бабушек и так далее. Вот это какое-то единение и та память, которая объединяет нас в вере во Христе, она как-то мне кажется очень важной. Поэтому вот такие размышления у меня возникли в связи с вот этой новостью о «Параде памяти», который пройдет на Бутовском полигоне 6 октября в 12 часов. Еще раз вот я приглашаю тех, кто еще не был, может быть, на Бутовском полигоне или интересуется этой темой или даже не интересуется. Это место такое знаковое, и его важно посетить и знать о нем.

К. Лаврентьева

— Слушай, спасибо тебе большое. Честно говоря, я все больше и больше слышу о людях, которые всерьез интересуются своей родословной. И все больше и больше, соответственно, компаний и разных организаций, которые помогают свою родословную как-то поглубже узнать. Это очень интересно.

А. Леонтьева

— Да, это очень интересно. И мы всегда вот говорим на программах о том, что когда у тебя еще живы бабушки и дедушки, то просто непременно нужно, необходимо расспрашивать их и, может быть, записывать какие-то их рассказы. Потому что вот у меня прямо такая вот осталась пустота в тех местах, где я вот не успела расспросить, например, бабушек, дедушек, маму и папу. И когда они все ушли, я просто понимаю, что не знаю даже, как восстанавливать эти семейные истории, хотя многие остались. И мои взрослые дети, что интересно, они типа такие, знаете, в духовных всяких своих поисках, но они так внимательно слушают, когда начинаешь рассказывать что-то про такие истории.

К. Лаврентьева

— Ну а я была маленькая, мне вообще было это не очень интересно. Но мама меня прямо заставляла слушать, кто была моя прабабушка, прапрабабушка, все имена.

А. Соколов

— Вот-вот, и я вот очень рад, что когда мне бабушка сказала это, она сказала: послушай, я тебе расскажу, потому что потом тебе этого никто не расскажет. И я действительно послушал. Это было непросто там, все запомнить за один раз, тем более подростку еще совсем. Но вот это все, в общем-то, что осталось.

К. Лаврентьева

— И в записках я теперь пишу имена, которых я не знаю — то есть я не знаю этих людей, но я эти имена знаю с детства. Их просто автоматически переписываю, так же как в молитвах о упокоении, просто автоматически, по памяти переписываешь имена людей, там каких-то твоих далеких предков.

А. Федоров

— Да. Мы тоже, когда воцерковлялись, я вспомнил, с папой спрашивали там кто, как зовут прадедушку, прабабушку. И я говорю: а как думаешь, за них можно молиться, может... Ну тогда, говорит, еще до революции всех крестили, поэтому я думаю, что можно.

К. Лаврентьева

— Точно.

А. Федоров

— У меня вот прадедушка, в честь которого меня назвали, Арсений, я тут недавно узнал, где он похоронен, вот недалеко от моего дома, на Донском кладбище.

К. Лаврентьева

— Ничего себе.

А. Федоров

— Я пришел, нашел его могилу. Ну он поскольку в советские годы был захоронен и, в общем, был кремирован, ну вот место, его фотографию я нашел. Подошел, смотрю — ну вот вылитая моя бабушка, просто вот одно лицо. Так интересно.

К. Лаврентьева

— Интересно.

А. Леонтьева

— Арсений, а вы с отцом вместе воцерковлялись, да?

А. Федоров

— Ну мы вслед за ними, поскольку мы еще маленькие были. Родители воцерковлялись, ну и нам некуда было деваться, так скажем.

А. Соколов

— Мне кажется, вот очень важно, что произошел переход к разговору о памяти рода своего от разговора о военной реконструкции там и так далее. Нам очень важно, мне кажется, среди всего прочего помнить, что история — это не только историй идей, экономик, государств там, обществ, она всегда в первую очередь история людей. Нам, как христианам, нужно помнить, что вот когда, не знаю, показывают там фильмы или какие-то анимированные инфографики, вот это не игра в солдатики, война 1812 года, например, это трагедия людей, которые пошли на эту войну и не вернулись домой, например. И так было всегда. Ну и вот в эту секунду очень важно, и я сам себя корю на самом деле, подумать о том, что неплохо бы помолиться за тех, кто жил уже очень давно и которых ни у кого в помянниках, возможно, не осталось.

К. Лаврентьева

— Да, это очень интересно. Спасибо вам, дорогие друзья. Я напомню, что наш «Еженедельный журнал» мы проводим в компании приглашенных гостей, постоянных сотрудников Радио ВЕРА, которых вы нечасто можете услышать в обычных «Светлых вечерах». Также встречаемся здесь мы, ведущие. И напомню, что сегодня с нами Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Арсений Федоров, заместитель главного редактора радиостанции ВЕРА. И мы, Анна Леонтьева и Кира Лаврентьева. Мы вернемся к вам через несколько секунд.

К. Лаврентьева

— Еще раз здравствуйте, дорогие наши слушатели. «Еженедельный журнал» на Радио ВЕРА, который теперь выходит в обновленном формате. И здесь мы обсуждаем разные темы в студии, в режиме дискуссии. Мы — это сотрудники Радио ВЕРА, ведущие и наши друзья, друзья Радио ВЕРА. И сегодня к нам пришли поделиться новостями наш постоянный гость, Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Арсений Федоров, заместитель главного редактора радиостанции ВЕРА.

А. Федоров

— Еще раз добрый вечер.

К. Лаврентьева

— Привет, Арсений, еще раз. И мы — Анна Леонтьева, Кира Лаврентьева. Мы интересные новости тут рассказываем, рассказываем о том, что нас волнует, что нас зацепило, как говорит Арсений. И, конечно, Аня, твоя очередь.

А. Леонтьева

— Ну очень интересно, что мы как-то, не сговариваясь, в этой программе подняли тему памяти, вот тему таких вот воспоминаний. И в первой части вот Арсений, я просто не могу не сказать об этом пару слов, потому что я такой великий собачник, и мы говорили о собаках 90-х годов...

А. Соколов

— Собаки 90-х.

А. Леонтьева

— И нас самом деле собаки очень, вот знаете, как собаки очень отражают эпоху. И действительно вот Арсений рассказал про маленьких добрых собачек, которых сейчас все любят и заводят. И в 90-х у меня мой приятель привез мне настоящую немецкую овчарку. И я с удивлением узнала, что настоящие немецкие овчарки, вот именно те, которые охраняли вот эти концлагеря, это такие невзрачные серые существа, похожие на волков, такие вот небольшие, не пушистые, не громадные, и они на самом деле созданы как собаки-компаньоны. То есть овчарка это не какой не свирепый какой-то вот представитель этого племени собачьего, это собака-компаньон, то это собака совершенно друг человека. И когда эту овчарку я тренировала типа на защиту, то оказалось, что она обладает настолько добрым нравом и, понимаете, как бы на защиту собаку тренируют путем игры. То есть вот эти вот собаки 90-х, которые кидались на людей, охраняли там, тренировались там на горло, например, или на правую руку, там вот эти питбультерьеры, кавказцы, смешанные сенбернары — это все были собаки, которых тренировали на игру. В собаке нет злости. Собака вот существо, которое как бы, как ее научишь играть, так она и будет играть. Если научишь играть, чтобы там она кидалась на человека и перегрызала горло...

К. Лаврентьева

— На позитив или на негатив.

А. Леонтьева

— Да, и это ну вообще тема для отдельной программы. И вот у нас в поселке как раз в 90-е и возникли вот эти помеси собак. Например, был огромный сенбернар, гигантский, очень страшный, он был помешан... как помешан, замешан...

К. Лаврентьева

— Ну помесь.

А. Леонтьева

— С кавказцем. И маленький-маленький узбек, который его выгуливал, я шла со своими собаками, и он кричал: «Бегите!» — и пытался зацепиться за какое-то дерево. Потому что это была очень свирепая, страшная собака Баскервилей, которая специально вот была создана для охраны. Прошу прощения, все, не буду больше про собак. Ну просто это вот настолько, и потом как бы времена менялись, и действительно собаки становились все меньше, все добрее. Вот, к слову сказать, моя чистокровная эта овчарка, она так и не стала никакой свирепой. Она научилась делать вид, что она говорит «гав», и в общем, как бы этого, в принципе, мне было мне достаточно. У меня был еще ньюф тогда, который тоже говорил «гав».

А. Соколов

— Давайте закроем тему. Еще из вчерашних моих впечатлений я в Храме-на-Крови на месте Ипатьевского дома узнал потрясающий факт: оказывается, с Царской Семьей было убито еще две собаки.

К. Лаврентьева

— Да, любимая собачка княжны Анастасии. Ужас.

А. Соколов

— Вообще абсолютно непонятная история расправы зачем-то с животными. И там есть прямо в храме изображение — это не икона, она не на иконостасе, она на противоположной стене, где изображена последняя литургия, в которой участвовала Царская Семья. И это просто картина, и ее специально отчасти сделали, как мне сказали, потому что там смогли изобразить в том числе животных, которых, конечно, ни на какую икону мы поместить не можем. А вот эта вот атмосфера последней службы, она там просто очень хорошо передана. И две эти собаки там тоже в ногах сидят у княжон. Очень интересно. К вопросу о изображениях — опять я рассказываю, что нарисовано, не могу показать.

К. Лаврентьева

— Точно.

А. Соколов

— Проблема радио.

К. Лаврентьева

— Это очень важно на самом деле.

А. Леонтьева

— А рассказать я еще хотела про наше Переделкино. Я живу в поселке, смежном с писательским поселком Переделкино. И вот, в общем-то, тоже в эти 90-е, даже в конце, наверное, этих 90-х, мы заходили, там был такой, знаете, и есть Дом творчества писателей в Переделкино, и он тоже проходил разные этапы, разные эпохи как бы отражались на нем. В какой-то момент, значит, этим Домом творчества завладели, ну если кто-то понимает меня, «солнцевские» ребятки. Это называлось так.

А. Федоров

— Все тебя понимаем.

А. Леонтьева

— Да, ну если вдруг кто-то из радиослушателей не знает, кто такие «солнцевские» ребята, ну это была такая группировка, которая...

К. Лаврентьева

— Одна из самых мощных.

А. Леонтьева

— Одна из самых мощных, да. И вот ей какое-то время принадлежал Дом творчества. И там...

К. Лаврентьева

— Шло творчество.

А. Леонтьева

— Там какая-то база такая была. Я помню, как мы с мужем зашли в ресторан — ну нам хотелось какого-то праздника, это было рядом с домом, то есть нам, вот от нашего дома там до этого Дом творчества пешком полчаса где-то идти по парку. И мы зашли, и это было такое странное ощущение — то есть мы не понимали, куда мы попали. Это был как бы ресторан, но вот было какое-то тяжелое ощущение. Мы больше там не были.

А. Федоров

— Это как в американских фильмах, наверное: заходят в незнакомый бар, и все поворачиваются на этих людей.

А. Леонтьева

— Да, да. Потом я не знаю, что было дальше, потому что мы больше не навещали это место. А потом, где-то в районе 2019 года, Дом творчества начали восстанавливать. И туда зашла такая... «Зашла» опять — какая-то у меня сегодня бандитская тема.

А. Соколов

— Ну опять же это вопрос языка, о чем мы говорили, да, слов — зашла, группировка, порешала.

А. Леонтьева

— Ну вот слово «зашла», оно отражает состояние как бы вот это вот помещения. Туда пришла команда творческих людей, которая начала восстанавливать, при помощи там всяких тоже состоятельных прекрасных господ, начала восстанавливать Дом творчества, вот как он должен быть. То есть там есть библиотека, там есть залы, там есть лекции по литературе, кстати, потрясающие. Я вот как человек, который рядом живет, редко туда попадаю, но туда съезжаются люди со всей Москвы, нарядные, красивые. И это очень приятно, что сейчас есть такой запрос на интеллигентное времяпрепровождение, когда ты не просто едешь выпить кофе куда-то в красивое место, а ты слушаешь лекцию. Вот меня потрясла там лекция про рассказ очень актуальный, наверное, в наше время, Сэлинджера, «Хорошо ловится рыбка-бананка». И это загадочное очень литературное произведение, но лектор так хорошо рассказал. И вот сейчас, знаете, я так представляю себе это состояние главного героя этого рассказа. Ну кто его не читал, перечитайте обязательно. Я его, кстати, перечитала, потому что я помню, что в юности я его прочитала и не поняла, собственно, о чем этот рассказ. Вот в этой лекции он прямо подробно.

А. Соколов

— А вы знаете, считается, что у Сэлинджера именно в этих рассказах, и конкретно вот в «Рыбке», очень тесная связь с таким литературным произведением, мало нам известным, русским, как «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу». У нас вот в проекте «Академия журнала «Фома» про это была лекция как раз — о связи американской литературы с русской. Потому что вот духовная традиция православная, она на самом деле оказала очень большое влияние на интеллектуалов некоторых американских и на Сэлинджера в том числе. Вот это такой малоизвестный факт.

А. Леонтьева

— Слушай, ну очень много, наверное, таких малоизвестных фактов, очень интересная тема.

К. Лаврентьева

— Это о Иисусовой молитве книга?

А. Соколов

— Да. И мы делаем их известными.

К. Лаврентьева

— Эти факты «Фома» делает известными.

А. Соколов

— И Радио ВЕРА.

К. Лаврентьева

— Мы делаем это совместно.

А. Леонтьева

— Читайте, слушайте...

А. Соколов

— Подписывайтесь, ставьте лайки...

К. Лаврентьева

— Пишите комментарии.

А. Леонтьева

— Вот. А еще вот недавно, что, собственно, послужило поводом сегодня вспомнить про этот Дом творчества, я была на интереснейшей экскурсии, на которую меня тоже давно зовет моя подруга, которая работает в этом Доме творчества, Наталья Демченко. Она проводит такие совершенно светские, это ничего духовного вроде бы в моем рассказе нет, но вот эти ребята, которые, собственно, все это организовывают, они проводят такие интереснейшие экскурсии в помещении, которое называется «тайной комнатой». И они создали там ряд легенд, и я даже, знаете, не будут рассказывать подробно об этой экскурсии, потому что она основана вот на этих вот тайнах. Вас ждет много интересного. Но скажу только, что собрали очень много всяких редкостей, рукописей и фотографий, каких-то кассет старинных... и что еще? А, еще чемоданчиков.

А. Федоров

— Это где, ты сказала?

А. Леонтьева

— Это в Доме творчества писателей — Погодина, 4, в Переделкино. Это недалеко там от станции «Переделкино». Это очень красивое стало пространство, очень прозрачное, очень такое радостное, и туда можно там, не знаю, зимним вечером прийти просто погулять, посмотреть, как горят красиво фонарики. А вот в первой части Арсений рассказал про мучеников Бутовского полигона. Вы знаете, конечно, вот эта вот потрясающая, загадочная, местами чудовищная эпоха сталинизма, в которой мученики были не только люди за веру, но очень многие писатели. То есть профессия писателя были дико почетная, то есть это были такие, как бы сейчас сказали, фронтмены культурной жизни, они были очень почитаемы, и они ходили вот по тонкому льду. Потому что первое же оступление — ну все, приезжал черный воронок и начиналось вот это вот. Я сама просто писала диплом по позднему Мандельштаму, по «Воронежским тетрадям», поэтому я тоже как-то к этому прикоснулась. И, собственно, в этой «тайной комнате» собраны тревожные чемоданчики, да, как они называли. У каждого писателя был такой чемоданчик со всем необходимым, потому что в любой момент ты мог... Ну практически у каждого писателя. Но, знаете, все-таки светлое какое-то такое ощущение от этой экскурсии, которую ребята сделали, не просто музей, а такой интерактивный какой-то некий такой спектакль практически, в котором участвуют те, кто приходят туда. И поскольку это связано вот с писателями, то это, в принципе, экскурсия поиска вдохновения. И, знаете, я поняла, что вдохновение — это вот то, чего так необходимо и так иногда не хватает в жизни. То есть вот ты начинаешь чувствовать энергетику творческой вот этой какой-то деятельности. Я сама человек пишущий, поэтому я прямо, знаете, начала задумываться, вот как много суеты вокруг, да, и как, ведь писатель, собственно, Максим Горький, он же Пешков, он организовал этот поселок в свое время, в 30-е годы, Переделкино, для того чтобы писатели могли заниматься чистым творчеством. Ну понятно, что они были больше контролируемы благодаря этому, но они могли просто сесть и писать. И я бы сказала, что вот такие экскурсии, и такие размышления, и такие воспоминания о жизни вот этих творческих людей, они очень помогают сосредоточиться на главном. А вот мне кажется, вдохновение это, собственно, главное и то, чего вот мы все ищем.

К. Лаврентьева

— Я все мечтаю детскую экскурсию какую-то организовать для своих детей и съездить действительно в Переделкино. Потому что какое-то такое наследие потрясающее для нас, для людей, которые особенно находятся рядом, и можно приехать, посмотреть, все впитать, какой-то дух вот этот невероятный литературный и при этом такой подвижнический.

А. Леонтьева

— Да, там же и музей Пастернака и Чуковского, и дети очень любят Чуковского. Там, кстати, очень живые экскурсии.

А. Соколов

— Да, вот наш дорогой Павел Крючков там проводит экскурсии, постоянный автор Радио ВЕРА и «Фома», зам главного редактора «Нового мира».

К. Лаврентьева

— Видите, случайно мы открыли потрясающую информацию.

А. Соколов

— Обязательно нужно к нему сходить на экскурсию с детьми, это прямо вот. У нас вообще беда в том, что у нас такой большой город Москва, много всего такого есть, и мы не бываем годами. В прошлый раз мы собирались в Осташков ехать, теперь мы все собираемся в Переделкино. Главное, куда-то хотя бы добраться.

К. Лаврентьева

— Ну да, тут еще вопрос информации. Нужно уметь правильно добывать информацию и знать, где все это узнавать — об экскурсиях, о мероприятиях, о событиях, как-то все акценты правильно расставлять.

А. Соколов

— А ну тут надо опять же рекламу начать. У нас есть, кстати, Telegram-канал специальный — «Афиша журнала «Фома».

К. Лаврентьева

— Ну да, это не реклама, а сердечная рекомендация Алексея.

А. Соколов

— Да, ни в коем случае не реклама. Во-первых, потому что что важно, это бесплатный способ узнать, но мы специально его сделали. Тоже вот совместно отчасти с проектами Радио ВЕРА тоже. Можете подписаться.

К. Лаврентьева

— Еще раз скажи, пожалуйста, как называется Telegram-канал?

А. Соколов

— «Афиша журнал «Фома». Telegram-канал.

К. Лаврентьева

— Ну вот, друзья, подписываемся и узнаем новости, где еще читает интересные лекции и проводит экскурсии Павел Крючков.

А. Федоров

— В том числе, и не только он.

К. Лаврентьева

— И не только он. Ну просто у нас есть особенные почитатели именно Павла и его программы на Радио ВЕРА, которую он совершенно потрясающе ведет.

А. Леонтьева

— Из них же первый есмь аз.

К. Лаврентьева

— Да, поэтому я и делаю акцент именно на этом. А вообще на самом деле множество интересных новостей, я думаю, мы можем узнать в этом Telegram-канале.

А. Соколов

— Паша, если ты нас слушаешь, надеюсь, тебе понравилось.

К. Лаврентьева

— «Еженедельный журнал» на Радио ВЕРА. Сегодня проводим мы в обновленном формате. Мы — это Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Арсений Федоров, заместитель главного редактора радиостанции ВЕРА. И мы — Анна Леонтьева и Кира Лаврентьева. Делимся тем, что нас волнует, о чем мы переживаем, делимся своими новостями и тем, о чем размышляем.

А. Леонтьева

— И что вдохновляет.

К. Лаврентьева

— Да, и мы вот, вдохновленные, пришли сюда сегодня обсудить разные интересные новости. И в этом смысле, дорогие друзья, я пришла рассказать о премьере документального кино под названием «Крест». Не так давно мы с режиссером этого кино, Сергеем Дебижевым, обсуждали в «Светлом вечере» на Радио ВЕРА, в общем-то, его этот фильм, как он его снимал.

А. Федоров

— Да, программу можно найти на сайте.

К. Лаврентьева

— Прямо сейчас вбиваете: Сергей Дебижев, Радио ВЕРА, «Крест»...

А. Федоров

— Ну лучше попозже, дослушайте нашу программу.

К. Лаврентьева

— Да, после окончания «Журнала». И в общем слушайте, потому что он очень интересно рассказывает, как снимался фильм, где снимался. География съемок широчайшая — это Эфиопия, это Синайский полуостров, это Иерусалим, в общем-то, Москва, конечно же. И я была, честно говоря, в предвкушении. Почему, объясню. Вообще жанр православного кино, он мне очень близок, и несмотря на то, что я, конечно же, не киновед, не режиссер, не кинокритик и, в общем, такой человек больше интересующийся этой темой, мне очень интересно это. Почему, потому что я обыватель, который возрастал вместе с жанром православного кино. Потому что они начали появляться, эти фильмы, в 90-х годах, как раз когда я была маленькая. И мои родители, горячие неофиты, естественно, скупали эти кассеты — с документальными фильмами про монастыри, с какими-то, в общем, может быть, попытками снять художественное православное кино, какие-то, в общем-то, фильмы, которые нагнетают такой вот неофитский пыл — о том, что, в общем, мир горит, земля лежит уже все, во зле...

А. Федоров

— У меня прямо сейчас вот эта картинка перед глазами — эта рябь на экране с кассеты, и цвета какие-то...

К. Лаврентьева

— И как противопоставление — это вот монастырь. Ну то есть это все производило определенное действие на человека воцерковляющегося. Хотя я не очень люблю это слово...

А. Федоров

— Хорошее слово.

К. Лаврентьева

— Но для человека, который пытается прийти к храму, зайти в церковную ограду, это производило такое неизгладимое впечатление. Ну то есть вот такое вот оно, от неофитского, вот это православное кино, оно возрастало вместе со мной. И потом, когда мне было уже лет 15-16, совершенно с огромным таким шумом вышел фильм «Остров» Павла Лунгина — все помнят этот момент. Он совершил некую такую революцию в области такого христианского игрового кино, где совершенно потрясающе сыграл отца Анатолия уже покойный ныне Петр Мамонов, которого мы все любим и помним, знаем, молимся о нем. И тогда да, действительно, вот именно в этот момент, по моим наблюдениям — ну это, конечно, не новость, вот это христианское кино, конечно, вышло на новый уровень именно в России, вот российское христианское кино. Хотя, конечно же, о Боге говорят известные режиссеры зарубежные. Мы знаем прекрасно, что, например, Феллини, который пытался говорить о Христе, но как-то вот мы не находим при этом истинной какой-то глубокой веры в его фильмах, потому что он, пытаясь показывать в некоторой степени, может быть, даже карикатурно как-то веру христианскую, понятно, показывает полное такое опустошение в плане духа. Но тот же Бергман, который показывает полное отсутствие, например, такой явной веры в своих фильмах, говорит о Боге постоянно. И вот из последних, кстати, что я смотрела, это «Фанни и Александр» — один из самых моих теперь любимых фильмов.

А. Соколов

— Ну «Причастие» Бергмана — это о кризисе веры с предельной честностью.

К. Лаврентьева

— То есть он постоянно говорит о кризисе веры, но в этих фильмах везде есть богоискательство, постоянный поиск Бога, то есть он Его ищет и ищет. И это потрясающе.

А. Соколов

— Да-да, это кризис, это не отказ от веры ни в коем случае.

К. Лаврентьева

— Вот. Большая разница. Согласна с тобой, да, спасибо. Ну и, конечно, Тарковский, в советское время каким-то образом он умудрился...

А. Леонтьева

— Протащил.

К. Лаврентьева

— Протащить «Андрея Рублева», на котором, кстати, условно, тоже выросла. Фильмы Михалкова, естественно, и очень многие советские фильмы, они каким-то вот таким вот незримым образом все равно несут вот эту веру христианскую как-то в массы. И человек, приобщаясь к этим фильмом, он все равно каким-то образом может каким-то вот, знаете, вот таким вот, в полутонах, почувствовать Христа в этих фильмах, и это, конечно, очень ценно. Но говоря о жанре православного кино, где все очень четко, понятно, где все расписано от а до я, мы возвращаемся сейчас к фильму Сергея Дебижева «Крест». И я, вдохновленная фильмом «Святой архипелаг», который вышел в 2022 году, был снят в формате 6К — объясню, я даже разобралась, что это такое. Это такая многопиксельная камера, где подсняты вещи, которых ну, в принципе, нельзя разглядеть обычной камерой 2К, и мы смотрим уже «Святой архипелаг» и имеем счастье наблюдать каждый цветочек, каждого там муравья...

А. Леонтьева

— Потрясающе красивый фильм.

К. Лаврентьева

— То есть это настолько художественно снят документальный фильм о Соловецком монастыре. В советское время это был Соловецкий лагерь особого назначения, естественно, это место, конечно, для русского человека имеет особую сакральность. Мне кажется, это такой даже в некотором смысле такой русский Иерусалим. Потому что там действительно какой-то вот столп этого духа, духовная жизнь, она просто возносится к небу. И это действительно потрясающе. И Сергей, он сделал такую, знаете, вот феноменальную с моей точки зрения вещь — он умудрился подсветить жизнь монахов, при этом не вмешиваясь как бы вот в их личное пространство. Он сумел войти аккуратно со съемочной группой в жизнь Соловецкого монастыря, в организацию их быта, их молитвы, сам не понимая, как он нам рассказывал здесь, на эфире, как это произошло. И в конце фильма ему даже разрешили снять монашеский постриг. То есть он наблюдает просто жизнь монастыря, он беседует с монахами, слов очень мало. То есть вообще особенность его фильма в том, что там нет слов практически совсем, то есть он просто снимает картинку, и зритель сам должен додуматься, что он пытается здесь нам показать. Но в конце этого фильма — я сейчас вот про «Святой архипелаг», мы видим постриг монашеский. И это действительно имеет такой вот, знаете, действительно как бы концентрацию всех чувств, самых каких-то молитвенных, самых глубоких мы испытываем как раз в конце фильма «Святой архипелаг». И вот, значит, я, вдохновленная этим фильмом, пришла на фильм «Крест». Мы там были, кстати, с Алексеем Соколовым...

А. Соколов

— Да, я тебя там видел, всей семьей.

К. Лаврентьева

— С радостью я увидела Лешу там и многих наших знакомых и коллег. И действительно, дорогие друзья, материал Сергей собрал просто незаурядный — там Иерусалим на Страстной неделе, когда туда съезжаются все конфессии, идут с крестами по Виа Долороза, дорогой скорби, и, конечно, это производит неизгладимое впечатление. Этот тот же опять же Соловецкий монастырь, это Синайский полуостров, это Эфиопская Православная Церковь — то есть Сергей, он показывает географию православия. То есть как бы есть люди, которые до сих пор думают, что Иисус Христос это русский человек, и это прекрасно. Кстати, Никита Михалков, который говорит, для меня Христос это русский человек. И это тоже можно понять, это понятно, почему это происходит. Но Сергей, он как бы расширяет географию вот этого православия, он ее растягивает на весь мир. И мои дети маленькие, которые со мной были — они и маленькие, и большие, разные дети со мной были, они, в общем, с удивлением обнаружили, хотя, казалось бы, я думала, что они знают об этом, что и эфиопы бывают православные там, египтяне бывают православные.

А. Леонтьева

— То есть детям тоже можно смотреть.

К. Лаврентьева

— Ну ты знаешь, там есть моменты, которые, как мне кажется, почему я вспомнила про 90-е, которые, как мне кажется, тоже играют на некоем таком, может быть, местами неофитском противопоставлении. Это неплохо, это, может быть, даже хорошо, потому что для людей, которые впервые на больших экранах, в кинотеатре, друзья, видят православное кино, они, может быть, впервые вообще слышат о православии вот в таком контексте. Они приходят посмотреть фильм и видят там жизнь монастырей, видят, как проходит молитва в Иерусалиме, видят Гроб Господень, видят Камень Миропомазания, видят Голгофу — то есть в этом смысле фильм, он невероятно информативен, и он несет такой эмоциональный такой заряд позитивный, когда показывают монастыри. Но также он несет абсолютно негативный эмоциональный заряд, когда показывают светский мир. То есть Сергей, он пошел на противопоставление, о котором я говорила в начале своего выступления сегодня. То есть мне это противопоставление напоминает православные фильмы 90-х годов, когда показано общество, которое уже все, лежит во зле, и значит, монастырь как оплот такого света и радости. И, конечно, это интересно, потому что я поняла, что вот все, что мы смотрели на кассетах и все, что мы могли урывками как-то подсматривать в своих телевизорах дома, теперь в хорошем качестве документального кино выходит на всех экранах страны, во всех экранах кинотеатрах страны. И, кстати, «Святой архипелаг» был в прокате девять месяцев — это беспрецедентная история для документального кино. Абсолютно. 150 городов, 9 месяцев проката — то есть понимаете, какой голод у современного человека уже по качественному кино. Ты сказала, что у современного человека все уже, пошел голод по интеллектуальному времяпрепровождению, когда говорила про Переделкино, и да, это действительно так. И судя по тому, что сейчас православное кино начинает набирать обороты и снимается на очень-очень высоком уровне, в очень высоком качестве и идет в проекте почти год, мы можем как бы надеяться на то, что интерес у зрителя, он возрастает и, конечно, качество православного кино, оно растет. И, в общем, с этой радостью, дорогие друзья, я к вам сегодня пришла.

А. Федоров

— Да, ну вот я, как иногда Костя говорит после твоих прекрасных речей, чтобы немножко сбить пафос, переключу чуть-чуть.

К. Лаврентьева

— Это необходимо на самом деле, водичкой притушить огонь.

А. Федоров

— Ты говорила, что и в советские годы как-то удавалось вот христианскую тему даже в некоторых фильмах...

К. Лаврентьева

— Протолкнуть.

А. Федоров

— Протолкнуть — давай используем это слово, хорошо. У меня сразу в памяти почему-то всплыло, я не так давно, пересматривая фильм «Мимино», как ни странно — вот это я снижаю пафос, увидел — это, помните, там момент, когда герой Фрунзика Мкртчяна выходит из душа, думая, что он один в номере, а там сидит...

А. Соколов

— Ой, извините, да, я убегаю.

А. Федоров

— Да, да, сидит пилот и видит его. И я заметил, что у Фрунзика Мкртчяна на плече большая татуировка креста.

К. Лаврентьева

— Ну то есть да, символ такой.

А. Федоров

— Да, то есть и ты понимаешь, что ну как один из священников, который был... Я вот сейчас Ане передам, я даже нашел эту в интернете картинку...

А. Леонтьева

— Да, действительно.

А. Федоров

— Вы сможете, может быть, посмотреть, если захотите, наши слушатели, сами. Как один священник у нас в гостях говорил, что вот в советские годы он идет со службы на Вербное воскресенье, и у многих из пакетов на улице торчит верба, и он понимает: идут свои люди. И здесь ты вроде смотришь совершенно какое-то комедийное кино, но понимаешь, что среди актеров свои люди. Условно. Ну я так вот, это у меня такая мысль возникла.

К. Лаврентьева

— Ну это дает такую трепетную радость. Ну вы знаете, я еще о чем подумала, друзья, когда шла сюда и думала, о чем я буду говорить. Тут, в общем, и придумывать ничего не надо, все на поверхности. Мне кажется, главная неотъемлемая часть, которая должна обязательно присутствовать в любом православном кино, если оно уж так называется, если уж мы снимаем конкретно о монастырях, о Христе, о вере, то это, конечно, христоцентричность, о которой много говорят сейчас. И, конечно, плоды от этих фильмов должны оставаться в наших душах в виде любви, радости и покоя. То есть смятение, конечно, это такой уже признак не очень хороший. Все-таки мы должны уходить с фильма успокоенные Христом. И вот эта вот, знаете, передача благодати, некий такой феномен, который используется, и много говорят об этом афонские старцы, от старца к ученику, она может проходить и от режиссера к зрителю, она может проходить от любого духовного человека там к любому другому человеку. Мы все так или иначе можем передавать благодать Божию друг другу, та которая дается нам. И, конечно, если говорить в этом свете, то у режиссера колоссальная ответственность, особенно режиссера православных фильмов, потому что он говорит о вере людям, которые, может быть, никогда о ней не слышали. И это единственный шанс человека узнать что-то о Православной Церкви не из разговоров, сплетен там каких-то, в общем-то, литературных произведений сомнительного характера. В общем да, такая ответственность.

А. Соколов

— Смотри, мы начали разговор с темы важности визуального искусства, да, для современного общества...

К. Лаврентьева

— Картинки. И заканчиваем картинкой.

А. Соколов

— И заканчиваем. И слава Богу, что тема православия, сама тема Христа присутствует сегодня везде — и в городском пространстве, в кинематографе, но расслабляться, конечно, не будем.

К. Лаврентьева

— Не будем. Рано радоваться, друзья.

А. Федоров

— Но порадоваться можно.

А. Соколов

— Ну порадуемся и пойдем...

К. Лаврентьева

— Порадуемся и будем дальше работать. Спасибо, дорогие друзья. Это был «Еженедельный журнал» на Радио ВЕРА, который теперь выходит в обновленном формате. И здесь мы, друзья Радио ВЕРА, наши сотрудники, приглашенные гости, собираемся для того, чтобы обсудить то, что нас волнует. Сегодня в студии были Алексей Соколов, исполнительный директор журнала «Фома». Арсений Федоров, заместитель главного редактора радиостанции ВЕРА. И мы, Анна Леонтьева и Кира Лаврентьева. Мы прощаемся с вами до следующей пятницы. Всего вам доброго, дорогие друзья, и до свидания.

А. Федоров

— До свидания.

А. Соколов

— До свидания.

А. Леонтьева

— Всего доброго.

---

Все выпуски программы Журнал

• «Журнал от 22.11.2024». Алексей Соколов, Роман Торгашин
• «Журнал от 15.11.2024». Алексей Соколов, Оксана Кавальская
• «Журнал от 08.11.2024». Ольга Зайцева, Арсений Федоров