«Седьмое воскресенье по Пасхе». Прот. Максим Первозванский

Прот. Максим Первозванский

В нашей студии был клирик московского храма Сорока Севастийских мучеников протоиерей Максим Первозванский.

Разговор шел о смыслах и особенностях богослужения в ближайшее воскресение, в которое совершается память отцов первого Вселенского Собора, о днях памяти преподобного Мефодия Пешношского, великомученика Феодора Стратилата, преподобного Кирилла Белоезерского, а также о Троицкой родительской субботе.

Ведущая: Марина Борисова

---

Марина Борисова:

— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире Радио ВЕРА программа «Седмица», в которой мы каждую неделю по субботам говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. В студии Марина Борисова. И сегодня со мной наш гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский. С его помощью мы постараемся разобраться, что ждет нас в церкви завтра, в 7-е воскресенье после Пасхи, в воскресенье святых отцов I Вселенского Собора, и на наступающей неделе. Название воскресенья говорит само за себя. Мы отцов семи Вселенских Соборов вспоминаем по разным поводам в течение церковного календарного года не один раз. Но эта привязка воспоминания отцов именно I Никейского Собора между Вознесением и Троицей, мне кажется, требует особенного объяснения, почему?

Протоиерей Максим Первозванский:

— То, что мы вспоминаем отдельно, допустим, I Вселенский Собор, а не только в составе всех остальных, это естественно и нормально. Мы празднуем всех святых, будем праздновать в первое воскресенье после Троицы, а потом еще и всех русских святых.

Марина Борисова:

— Всех святых, в земле Российской просиявших.

Протоиерей Максим Первозванский:

— А потом еще отдельно будем праздновать каждого святого поименно, тех, кого сможем. Поэтому это не удивительно. Вот о месте празднования отцов I Вселенского Собора между Вознесением и Троицей действительно стоит поговорить. Хотя варианты, наверное, у Церкви были разные. Например, можно было бы сделать первое воскресенье после Троицы. Хотя странно рассуждать в таких категориях. Первое воскресенье Всех святых, а второе установить отцов I Вселенского Собора. Но как уж сделали, так сделали. Мне кажется, это очень уместно, потому что, ожидая Сошествие Святого Духа, мы должны понять, что Он для нас значит. Можно это понимать после празднования, а можно перед, как некое предпразднство. Любой Вселенский Собор начинался словами: «Изволися Духу Святому и нам». То есть Дух Святой, который в День Сошествия Святого Духа на апостолов, в День Пятидесятницы, живет в Церкви, в том числе, и наиболее явным образом. Не только видя святость отдельных его членов: святителей, преподобных, князей благоверных, блаженных, но и в ситуациях, когда Церковь как бы заявляет нечто от лица Себя и Бога в виде таких Соборов. Собственно Соборная традиция установлена со времен апостольских. Сегодня как раз вспоминается тоже эта история о том, как проходил апостольский собор. Был вопрос, что делать с язычниками, вот непонятно, есть разные мнения. Петр думает так, Павел думает так. Надо принять решение. И собирается так называемый апостольский собор в Иерусалиме под председательством апостола Иакова. И он эти замечательные слова: «Изволися Духу Святому и нам», и принимается решение. Как в той или иной ситуации действовать, и это является обязательным и авторитетным для всей Церкви.

Марина Борисова:

— Но то, что происходило в Никее на I Соборе, то осуждение арианской ереси непосредственно связано со смыслом тех евангельских и апостольских чтений, которые мы услышим в этот день в храме за Божественной литургией. Отрывок из Деяний святых апостолов, это из 20-й главы, стихи с 16-го по 18-й и с 28-го по 36-й. Апостол Павел говорит о том же самом. Обращаясь к пресвитерам в Эфесе, он говорит: «Ибо я знаю, что по отшествии моем войдут к вам лютые волки, не щадящие стада, и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою. Посему бодрствуйте». Смысл I Собора был тот же самый. Сказать, что учение Ария сразу всем стало понятно? Да много веков было непонятно. Даже после I Вселенского Собора было непонятно, почему учение Ария о том, что Иисус не Бог, а только самое совершенное Божие творение, не верно. Я, наверное, не ошибусь, если скажу, что и сегодня среди верующих людей есть те, кто, может быть, ощущает именно так.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да, есть и будет. Можно привести два относительно ярких примера. Один из известных — сэр Исаак Ньютон, который был унитарием. Он веровал примерно так, как сказал мне один знакомый мусульманин, обратившийся ко мне за помощью. Я говорю: я могу вам, конечно, помочь, но как священник я не могу ничего сделать, потому что вы некрещеный человек и вы не христианин. Он говорит: ну, я верую в Иисуса Христа как в посланника аллаха, мы все его почитаем. Это прямая речь буквально человека, с которым мы разговаривали третьего дня или позавчера даже. Просто почитание Иисуса как того, кого Бог послал наряду с Моисеем или Авраамом, как это делают мусульмане. Или даже то, как это делал Арий или Исаак Ньютон, которые веровали, что это некое высшее творение, не в смысле человек, а некий высший ангел, выше Михаила и Люцифера, самый высший серафим или херувим, уж, не знаю, как они его квалифицировали, я не вникал в глубины размышлений. И дальше он воплотился, как — простите, что я в нашей передаче об этом говорю — в мире Толкина Гэндальф. Это ж не просто волшебник с седой бородой и с конусообразной шляпой и жезлом, он переводится в некоторых неправильных переводах как колдун, колдует. А это в мире Толкина воплощенный ангел. Да, это представление живуче вполне себе. Это даже не язычество. Может ангел воплотиться? Наверное, может. Но важно, что для христиан... И здесь я бы с вами поспорил, что было непонятно. Святейший патриарх употребил как-то употребил такое слово важное, по-моему, он тогда еще был митрополитом Смоленским и Калининградским, что наша задача-миссия в современном мире — актуализация учения Церкви для современных людей. То есть выражение на понятном современным людям языке вечных истин христианства. Собственно, в православной церкви нет учения о догматическом развитии, которое есть, например, у католиков. Что мы вдруг на каком-то этапе понимаем о Боге что-то новое и у нас возникает такое догматическое развитие, что мы раньше этого не знали, а теперь или кому-то было открыто или на Соборе или еще где-то. В православии такого нет. В православии есть учение о том, что каждое поколение, Собор ли, конкретный проповедник находит нужные слова, он актуализирует для своих слушателей, отвечает на вопросы. Представьте себе, что вы и не думали над тем, вы просто знали, что Господь наш Иисус Христос это Бог, а потом кто-то вам задал вопрос: Он и есть Творец, Бог Отец, а как Он обращается? Есть вопросы, при ответе на недоуменные вопросы возникает искушение ересью ответить на этот вопрос как-то неправильно, не так, как учит Церковь. Зато здорово, понятно, рационально объяснили. Все, я понял теперь.

Марина Борисова:

— Тут можно обратиться к отрывку из Евангелия от Иоанна из 17-й главы, стихи с 1-го по 13-й, который прозвучит завтра за Божественной литургией. Там ответ словами Самого Спасителя, Который обращаясь к Отцу, говорит: «Ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли, и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня. Я о них молю: не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои. И все Мое Твое, и Твое Мое; и Я прославился в них. Я уже не в мире, но они в мире, а Я к Тебе иду. Отче Святый! соблюди их во имя Твое, [тех], которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы». Вы говорите, что рациональное познание Бога — это абсурд. Я с вами абсолютно согласна. Когда читаешь эти слова, понятно всё. Но когда ты пытаешься, как вы говорите, актуализировать их, не получается ничего. Потому что вытянуть их в прозаическую современную цепочку рассуждений никак невозможно.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Кроме последней строчки, под этими словами мог бы подписаться и мусульманин, и сэр Исаак Ньютон. А Свидетели Иеговы поступили просто, они же тоже унитарии, они тоже не верят в Святую Троицу. Последнюю фразу — «Отче Святый! соблюди их во имя Твое, [тех], которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы» — они заменяют словами «чтобы они были в единстве, как и мы». Вопрос перевода, и даже не перевода, а даже понимания одного и того же слова. Чтобы они были едины. Вот мы с вами сейчас едино ведем передачу на Радио ВЕРА, но мы же не одно. И, в другом месте Господь говорит эти слова «Я и Отец Одно», после чего слушавшие Его прекрасно поняли. Они взяли камни, чтобы Его побить. Он спрашивает: «За какое из чудес вы хотите побить Меня камнями?» — Нет, не за чудеса, а за то, что «Ты, будучи человеком, творишь себя Бога». Иудеи, которые слушали Христа, без перевода слушали. Это один из любопытнейших моментов, что у нас нет прямой речи Господа нашего Иисуса Христа без перевода. Говорил Он на арамейском, а у нас имеется только греческий перевод. Но из контекста видно, что современные Ему слушатели прекрасно Его поняли, что Он называл Сам Себя Богом. И для нас это самосвидетельство Его является крайне важным. Либо мы должны сказать: может, Он ошибался? Тогда Он лжец, тогда что вообще разговаривать, тогда Он просто самозванец. Да не будет этого. А если нет, тогда нам тут не открутиться, и все попытки перевести по-другому, толковать по-другому разбиваются об это понимание современниками Его прямых слов и свидетельств о Себе Самом. Вот вопрос, как? Арий был одним из первых рационализаторов, их тогда было много. Рационализаторов — в смысле тех, кто хотел рационально объяснить. Прекрасный есть наш фильм про Шерлока Холмса и доктора Ватсона, помните, Холмс регулярно что-то такое говорит, а Ватсон: ну, как?

Марина Борисова:

— На что получает ответ: элементарно, Ватсон.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Элементарно, Ватсон. А миссис Хадсон, мимо проходящая, говорит: он видит ваше отражение в кофейнике. Да, действительно, есть попытка дедуктивно, индуктивно, как угодно хоть в одну сторону, хоть в другую все это вписать в человеческие слова, это здорово. И I Вселенский Собор такие слова нашел, даже можно сказать, придумал. Замечательное наше любимое слово «единосущно Отцу» хотя и существовало до этого в греческой философии, было полностью придумано, переосмыслено и переназвано. Любое научное объяснение начинается с разговора о словах, что значит то или иное слово. Вот и придумал I Вселенский Собор, слово предложил Афанасий Великий, по преданию. Вы правильно сказали, что после I Вселенского Собора ничего не кончилось, потихонечку сосланные епископы были возвращены назад и арианство, будучи разгромлено на этом Соборе, в практической жизни начинало торжествовать. По преданию и по некоторым представлениям епископ, крестивший императора Константина на смертном одре, был арианином. Ситуация была сложная. И сколько слов потом пытались придумать: и подобосущное и подобное и еще что-то, чтобы непонятно было. Потребовалась такая рецепция. Сколько времени прошло с 325-го по 380-й год между I и II Вселенским Собором, чтобы это было Церковью усвоено. Но важен все-таки сам метод. Я бы даже, если у нас времени немножко есть, аналогию продлил к современности. Вселенские Соборы не собирались уже более полутора тысячи лет. В 2016-м году была попытка собрать Всеправославный Собор, который, хотя и не воспринимался как Вселенский, но все-таки такую претензию имел. Из 15-ти Поместных Церквей 10 участвовали. В последний момент четыре Церкви, Русская Православная тоже, не приняли участия в Соборе. А потом встал вопрос: обязательны ли решения Собора для православных людей? И было много разъяснений, в том числе богословских: да, для Церквей, принявших участие в этом Соборе, его решения являются обязательными, а для тех, кто не принял участия — Антиохийская Церковь, Грузинская или Русская — эти решения обязательными не являются. Это еще и высший административный орган — Вселенский Собор, решение принято, его решения являются обязательными для всей полноты Церкви.

Марина Борисова:

— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский. На этой неделе 17 июня у нас память преподобного Мефодия Пешношского, это один из первых учеников преподобного Сергия Радонежского, который, на мой взгляд, достоин особого разговора именно потому, что в отличие от многих последователей преподобного Сергия, этот близкий ученик лишился памяти о его жизни. Подробное житие этого святого в 18-м веке было утрачено. Практически кроме традиционной агиографической конструкции в памяти о нем, как о человеке, который жил в определенное время в определенном месте, исторических свидетельств не осталось. Между тем, он был из тех учеников преподобного Сергия, который до такой степени был с ним близок, что и скончался практически сразу за ним, как не стало учителя, умер и ученик. Удивительная история передачи святости по преемству, что ли, мне кажется, достойна размышления, потому что мы не привыкли так. Его в очень короткий исторический период признали святым на Соборе. Ощущение, что эта святость есть, была тогда и осталась в веках. Но потаенная святость очень трудно воспринимается отдаленными потомками. Нужно некоторое усилие, если ты молишься человеку, признанному святым, не зная о нем ничего, кроме того, что он был учеником преподобного Сергия, это достоверно известно. И то, что он основал монастырь в малоприятном месте, хотя и не очень далеком от Москвы, но в те времена малопроходимом до такой степени, что приходилось при строительстве первой часовни таскать бревна через реку буквально на себе, потому что там никаких коммуникаций не было. Кроме этих вещей, мы о нем ничего толком не знаем. Но знаем, что он свят. Что это за феномен такой потаенной святости?

Протоиерей Максим Первозванский:

— Но это ж здорово. Я сейчас прочитаю кусочек из рукописной летописи Николо-Пешношской обители, иеромонах Иероним (Суханов): «Отцы наши издревле чтили святого отца Мефодия не по мощам или по жизнеописанию, но по единому святому его имени, так и нам не имеется особой нужды слушать укоризненные разногласные мнения, любопытствовать то, о чем не открыто было прежде». То есть это интересный, простецкий, казалось бы, феномен. Если мы посмотрим на жизнь и отношение к Церкви и святым подавляющего большинства жителей нашего Богоспасаемого отечества, которые считают себя православными, они так же примерно и относятся. Не знаю, почему до сих пор наши телеканалы не проводили этого, а интересно было бы на улице подойти и спросить: вы слышали когда-нибудь о блаженной Матроне Московской? — Да, скажет человек, обязательно слышал. — Что вы знаете из ее жития? Интересно, хоть что-нибудь скажут. — А вы слышали про преподобного Серафима Саровского? — Да, конечно, это великий русский святой. Кстати, преподобный Серафим был прославлен меньше, чем через сто лет после его блаженной кончины, а Мефодий Пешношский через двести. Поэтому, когда вы сказали, что его быстро прославили, это не совсем так.

Марина Борисова:

— Потому что это исторически не...

Протоиерей Максим Первозванский:

— Слышали про Серафима Саровского? — Слышали — Расскажите мне что-нибудь о его житии. Вот интересно, мне, правда, интересно, будут люди, которые скажут. Понятно, что кто-нибудь вспомнит про колокольню, кто-нибудь вспомнит про медведя. А если вы ему скажете, что матушка игуменья призналась, что она додумала про медведя, не было там задокументированного медведя. Что вы знаете про Серафима Саровского? И никто ничего не скажет. Кто-то знает про камень, кто-то знает про снытку. При этом мы знаем, что есть святые, чьи жития в подробностях сохранились, задокументированы в нюансах, книжки прямо написаны, не короткое житие, а книжка, а такого почитания нет. Мне кажется, что все наше отношение к святым... Я сейчас вульгарно-вульгарно расскажу, простите меня, как тогда по святому имени, так и сейчас сводится к одному простому анекдоту времен 90-х. Один браток в малиновом пиджаке выходит из церкви, а другой пытается туда заходить. Первый ему говорит: слушай, брат, не надо, не работает. Особо почитаемые народом святые, такая у них планида, такая у них судьба, такая у них миссия, они работают. Как в замечательной истории, притчи, это не жития, а про Николая Чудотворца, почему он празднуется два раза в год? Потому что он народом так почитаем, что когда даже Господь его позвал, в отличие от Иоанна Кассиана Римлянина, память которого приходится на 29 февраля и как бы должна праздноваться раз в 4 года.... Когда их обоих Господь позвал, Иоанн Кассиан вовремя пришел, а Николай Угодник застрял по дороге, баба там с телегой в грязи застряла и Николай Угодник помогал вытаскивать. К Богу опоздал и ризы испачкал. Господь сказал: за то, что ты такую любовь к людям имеешь, будут тебя праздновать два раза в год. А ты, Иоанн Кассиан, хоть вовремя пришел, будешь один раз в 4 года праздноваться. Понятно, что это совсем сказка, но отношение людей на этом строится. Не тех, которые даже Радио ВЕРА не слушают, нас эти люди не услышат, наверное. Хотя, может быть, радио включат в машине и что-нибудь услышат. Не знают они житий, но знают, что Матрона помогает. В трудный момент придут к Мефодию Пешношскому, не будут знать, что Пешношский он потому, что пешим носил бревна, а просто придут и получат помощь и будут ему благодарны. Мне кажется, все наше народное массовое отношение к святости вот так и работает.

Марина Борисова:

— В эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский. Мы ненадолго прервемся и вернемся к вам буквально через минуту. Не переключайтесь.

Марина Борисова:

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский. На этой неделе у нас память великомученика Федора Стратилата 21 июня. Мы с вами сидим в Андреевском монастыре. Но, если он и был основан в память апостола Андрей Первозванного, то с течением времени. Первый храм был воздвигнут здесь во имя Андрея Стратилата. В этом храме был предел, к несчастью исторически утраченный, во имя другого Стратилата, Федора. Так что у нас есть все основания подробно поговорить о роли Стратилатов в первые века христианского исповедничества и мученичества. Человек военный как бы изначально понимает, что он идет заниматься делом, где он рискует жизнью. Если при этом его служба в армии приходится на первые века христианства и если он уверовал во Христа и исповедует себя христианином, оставаясь военным, то он понимает, что рискует он уже не вдвойне, а в какой-то степени. Первые, кто, выражаясь современным сленгом, попадает под раздачу при начинающихся гонениях, это те, которые под рукой, это армия. Чистки в армии — это любимая забава всех императоров всех времен и народов. Начинается с тех, которые рядом и которые не могут в силу воинской дисциплины противостоять этому.

Протоиерей Максим Первозванский:

— И часто это оправдано, потому что именно воеводы, обладая большими возможностями, и в том числе правом на насилие, и в военные времена доступом и к казне и к управлению, склонны к злоупотреблению этой властью. Мы видим как в разные эпохи и в разные времена очень по-разному, но чистки среди армейского руководства проводили все. И не только в нашем Богоспасаемом отечестве. Как известно, после окончания Второй мировой войны у нас Георгия Константиновича Жукова, стратилата, сослали в Одессу.

Марина Борисова:

— А потом вообще загнали за Уральский хребет.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да. В аналогичное время в США был разоблачен заговор адмиралов с соответствующими чистками, посадками и всем остальным. Военные есть военные, мы их чтим, в том числе самое высшее руководство, но мы понимаем, что уж больно это место, особенно в военные времена, соблазнительно для человеческих слабостей.

Марина Борисова:

— Это было всегда.

Протоиерей Максим Первозванский:

— И военные понимали, что это место риска, что ты идешь воевать. Самое страшное, ты идешь убивать и ты идешь умирать. Как сказал кто-то из западных классиков: война это как обычная жизнь, только гораздо быстрее.

Марина Борисова:

— Что касается убивать, то, судя по тому, что утверждали наши святые отцы, тут все неоднозначно. Православное христианское воинство всегда благословлялось Церковью.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Нет, вопрос, как относиться к этому убийству, это да. Но у меня знакомый мой, дорогой мне человек, вернувшийся сейчас... еще не вернувшийся, продолжающий по госпиталям маяться, потерявший руку, получивший более восьми ранений, сейчас прямо, в наше время сказал такие удивительные, важные слова: слава Богу, я точно никого не убил. Хотя первый раз был ранен серьезно, а потом был восемь раз ранен, потерял руку и уже больше чем полгода в госпиталях, но так говорит: я точно знаю, что я никого не убил. Сам-то человек, когда убивает, понимает, что он убивает. Во имя чего бы, как бы, зачем бы ни совершалось убийство, оно является убийством. Вопрос в том, что в некоторых случаях, и это очень важно понимать, то, чего не понимал Лев Николаевич Толстой со своим учением о непротивлении злу силой, что если ты сейчас не пойдешь на это страшное деяние, то погибнет гораздо больше людей. Это важнейшая тема в жизни человека, и в культуре она много раз обыгрывалась, и в нашей отечественной и в зарубежной. Я до сих пор помню яркое впечатление от фильма 90-х годов, американский фильм, снятый в лучших традициях Голливуда, где молодой парень имеет возможность остановить маньяка-убийцу, убив его. И он не может этого сделать, он не может переступить через себя и убить этого маньяка. И там растут реально горы трупов. Это понимание того, что ты можешь остановить непрерывно продолжающееся убийство, но для этого тебе нужно убить самому, это тяжелейший нравственный выбор. Воины этот выбор делают. Они, для того, чтобы предотвратить большее зло, идут на то, что и сами готовы «жизнь свою отдать за други своя», они готовы умереть. Но не как Лев Николаевич Толстой в «жертву себя предоставить», а они готовы и убивать тоже. Осознание этого факта — это как бы два полюса: с одной стороны воины, с другой стороны, преподобные, которые понимали, что в этом мире или так, или надо из этого мира уходить. И они уходили в пустыню, чтобы точно там никого не убивать, чтобы точно не осквернить свои руки сребролюбием, чтобы точно там не заниматься блудодеянием. Другой вопрос, что, как вы совершенно справедливо сказали, Церковь благословляла воинство во все времена, противоречия здесь не было никакого. Одновременно с Федором Стратилатом, Федором Воеводой по-русски было бы сказано, в это же время при императоре Ликиние пострадали и мои любимые Сорок мучеников, святые храма, в котором я служу.

Марина Борисова:

— И тоже воины.

Протоиерей Максим Первозванский:

— И тоже воины, сорок, элитное подразделение, спецназ, как бы сейчас сказали. Да, наверное, они были ближе, их проще было достать. Проблема с тем, чтобы достать, не было никогда. Не воины являлись самыми многочисленными мучениками, а самые разные люди. И простые, и из царских семей, и из простых, и боярских, и кого угодно. И воины тоже, Георгий Победоносец, Дмитрий Солунский и Сорок мучеников, и Федор Стратилат и целый сонм святых. Мне кажется, в чем-то — кому-кому, но не мне об этом судить — воину как раз в каком-то смысле проще, потому что он настраивается на то, что он может погибнуть в любой момент. Это тебе не люди, которые при императоре Диоклетиане уже к моменту его начала несколько десятилетий жили спокойной жизнью.

Марина Борисова:

— Жили себе спокойно.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Каменные храмы уже понастроили. Это не новомученики, которые тоже привыкли жить в православном государстве, а тут тебя вяжут, тащат и требуют отречься.

Марина Борисова:

— Что касается новомучеников, тут вопрос открытый. По воспоминаниям великой пианистки Марии Юдиной, которая в начале 20-х годов пела на клиросе в храме Спаса на Крови в Петербурге, тогда Петрограде и Ленинграде... она в своих дневниках писала, что ее потрясало количество хиротоний. Это начало 20-х. То есть гонения уже начались, люди, которые принимали сан священнический, диаконский, понимали, что они вступают на тот самый крестный путь, на Голгофу. У них не было никаких иллюзий. И она была поражена количеством людей, которые готовы были тогда с открытыми глазами, понимая, на что они идут, пойти на этот путь во имя Христово. Так что с новомучениками все очень непросто. Что касается альтернативного воинскому пути, о котором вы сказали, у нас тоже есть возможность на этой неделе вспомнить пример такого пути. Это преподобный Кирилл Белоезерский, память его 22 июня. 22 июня вообще удивительный день в нашей истории. Мало того, что это день начала Великой Отечественной войны в 41-м году, для меня это еще и день рождения.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Поздравляю.

Марина Борисова:

— Для меня очень много связано с 22-м июня. И то, что в этот день мы вспоминаем такого удивительного святого, как преподобный Кирилл Белоезерский, для меня особенно ценно. Из плеяды учеников преподобного Сергия это удивительный человек, который выбрал такую глухомань, что даже преподобный Ферапонт, который с ним вместе отправился искать место для уединения, посмотрел на это уединение и решил, что ему это невозможно вынести. Поблизости, но он нашел место более удобное, более приспособленное к человеческому проживанию. А Кирилл Белозерский выбрал себе такую замечательную обитель, в которой потом повторилась слава Троице-Сергиевой лавры. Казалось бы, невозможно. Но туда в наше-то время не доберешься, а как они добирались в свое время, вообще непонятно.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Великие князья ездили, не только простые люди.

Марина Борисова:

— При Кирилле там не принимали пожертвования. Кирилл был нестяжателем в полном смысле этого слова, при нем обитель не принимала вообще никаких даров.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да, это очень важный и уникальный совершенно факт. Для меня это тоже один из любимейших моих святых. Удивителен тот факт, что преподобный Кирилл был последним, если можно так сказать, общерусским духовником. Таким, каким был, например, преподобный Сергий, которым впоследствии стал Иоанн Кронштадтский. Из известных общерусских духовников обычно называют, если люди не очень в курсе церковной истории, два имени, преподобный Сергий и праведный Иоанн Кронштадтский. Кого знала и любила вся Россия, к кому от царей до самых простых людей ездили и получали помощь, исцеление, благословение, вразумление, какие-то откровения. Действительно преподобный Сергий, действительно, праведный Иоанн Кронштадтский. Кирилл Белоезерский из той самой допетровской Руси был крайним или последним духовником такого масштаба, благодаря уникальности своей личности и готовности к реализации великих подвигов аскетических и абсолютной, полной нестяжательности. Такой яркий пример. Иосиф Волоцкий, соответственно — полная личная нестяжательность как самого его, так и монахов, но при этом монастырь, принимающий пожертвования для благотворительности. И преподобный Кирилл, который никаких пожертвований категорически не принимал, хотя благотворительностью пытался заниматься. Масштабы, наверное, были не те, что у преподобного Иосифа Волоцкого, но его личный авторитет стоял настолько высоко, его слава гремела настолько по всей Руси, что его память и сейчас совсем-совсем не поблекла.

Марина Борисова:

— Удивительно мне всегда читать об исторической судьбе подобных обителей. После кончины преподобного Кирилла, конечно, пожертвования стали принимать, это один из самых богатейших одно время был монастырей с огромной благотворительной деятельностью. Чем закончилось? Сумасшедшим домом. Удивительные метаморфозы.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Это к сожалению. В моем родном любимом Новоспасском монастыре находился женский медвытрезвитель. Какая еще более кривая ухмылка дьявола может быть продемонстрирована, бесовская сущность всех этих проявлений. Мужской монастырь, на его месте женский медвытрезвитель.

Марина Борисова:

— С другой стороны, может быть, прием душевнобольных...

Протоиерей Максим Первозванский:

— Или сумасшедший дом. А Соловки?

Марина Борисова:

— Да, это может быть естественное внутреннее развитие монашеской обители. Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский. И, как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. Неделя у нас знаменательна тем, что завершается Троицкой родительской субботой. Народных всевозможных легенд и рассказов про то, что такое Троицкая родительская суббота и чем она отличается от всех остальных вселенских суббот, такое количество, что, я полагаю, необходимо все-таки прояснить с точки зрения Церкви, что же означает Троицкая родительская суббота и в чем ее отличие.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Это суббота полный брат-близнец мясопустной родительской субботы, или сестра-близнец, суббота она, женского рода. Есть всего два дня в году, которые могут быть в полном смысле этого слова названы вселенскими родительскими субботами, когда поминают всех, от века скончавшихся православных христиан. И по сути дела именно эти два дня были днями, когда отпевают тех, кого не отпели. Мы знаем, что ушел куда-то человек, наверное, где-то погиб, даже сейчас в условиях военных действий остаются люди, которые непонятно, жив, погиб, не погиб?

Марина Борисова:

— То, что называется «без вести пропал».

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да, без вести пропал. Или известно, что погиб. Но чин заочного отпевания, который сейчас у нас распространен, после всего лишь Великой Отечественной войны. До Великой Отечественной войны подобного чина не существовало, заочного отпевания, когда отпевают человека без тела. Вы приходите в храм, пишите записку и священник совершает чин отпевания, вы вместе стоите, молитесь. До этого и существовали эти две родительские субботы, мясопустная и Троицкая, в которых поминали тех самых не отпетых. Отношение у отпеванию, как к таинству, человека не отпели и, наверное, его не упокоенный дух будет где-то бродить. Как у нас в деревне, камушек надо на могилу положить — хорошо не кол осиновый — чтобы, не дай Бог, он не вставал и нас по ночам не тревожил. Такое языческое представление не свойственно христианству. Отпевание не является таинством. Отпевание мало чем отличается от панихиды или от парастаса, читается заупокойный канон, Евангелие, все как обычно. По сути дела это сестра-близнец панихиды. Нет такого слова у нас — отпевание, это народное слово. В церкви это называется чин погребения.

Марина Борисова:

— Чин погребения мирских человек.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да, или не мирских, можно и священника, есть чин погребения монахов. Когда мы хороним человека, над ним... как сказано в житии преподобной Марии Египетской, старец Зосима прочитал положенные псалмы над ее телом. То есть совершается некий чин при погребении. А если погребения нет, то нет необходимости совершать чин погребения. Совершается панихида заупокойная, такое вот поминовение. В родительские субботы совершалось поминовение тех самых людей, над которыми не совершен был чин погребения. Поэтому в каноне и в стихирах упоминаются все виды смертей, какие только возможно. И кого конями затоптали, и кто в море утонул, и кто при пожаре сгорел, и кто ядами отравился, и кого змея укусила, и кого дикие звери разорвали — всех помяни, Господи. Перечисляются эти самые умершие разными способами люди, чтобы и их Господь принял в своих вечных обителях. И кроме того мы поминаем не просто маму, папу, бабушку, дедушку, прадедушку, кого знаем по именам, но и тех людей, и наших предков в том числе, кого мы по именам не знаем. Меня очень трогает эта формулировка: всех от века скончавшихся православных христиан, праотец, отец, матерь, братий и сестер наших, здесь лежащих.

Марина Борисова:

— И повсюду православных.

Протоиерей Максим Первозванский:

— И в иных местах погребенных или повсюду православных. Такое общее поминовение, и большего в него вкладывать не нужно.

Марина Борисова:

— А я слушаю и вспоминаю стихи иеромонаха Романа: «Никто у Бога не забыт, никто не сирота. Всех неотпетых осенит созвездие Креста».

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да, всех неотпетых мы помянули. Поэтому если вы молитесь, то неотпетых нет. Приходите поэтому в Троицкую субботу помолиться и, соответственно, с вечера накануне, с пятницы вечера, где будет совершаться парастас, и в саму субботу, когда будет совершаться Вселенская панихида, чтобы помолиться. По месту, мы начинаем обычно вхождением в Великий пост в самом начале, еще не начался пост, перед Масленицей, совершается родительская суббота. И сейчас, в канун Троицы, когда заканчивается пение Триоди Цветной, заканчивается постовой пасхальный Троицкий цикл, мы точно так же предваряем его родительской субботой.

Марина Борисова:

— Троицкая суббота — это еще и последний день ветхозаветной церкви. Назавтра у нас рождение Церкви новозаветной.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Да, и в этот день мы заканчиваем читать книгу Деяний святых апостолов и заканчиваем читать Евангелие от Иоанна.

Марина Борисова:

— Заканчивая Евангелие от Иоанна, что мы услышим на литургии в субботу, если придем. Это 21-я глава, стихи с 15-го по 25-й. «Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих. Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих. Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня? и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога. И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною. Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя? Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что? Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною. И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его. Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг». Вот финал Евангелия от Иоанна. Почему это троекратное вопрошание апостола Петра?

Протоиерей Максим Первозванский:

— Троекратное отречение, троекратное присоединение, если совсем по-простому. Трижды Петр отрекся, причем это отречение происходило тоже по нарастающей. Сначала его спросила одна служанка, знает ли он человека, он сказал, не знаю. Потом он сказал с клятвой, то есть он поклялся, что не знает человека. И третий раз он стал кляться и божиться, то есть он поклялся именем Бога, что не знает. Не просто три раза сказал, не знаю, а все сильнее и сильнее делая ударение. Соответственно трижды Господь восстанавливает Петра в его достоинстве. Это Евангелие мы слушаем, это воскресное Евангелие, одно из 11-ти Евангелий, читающихся в течение года. Нам важно, что заканчивается Евангелие от Иоанна словами, что «Суть же и ина многа писано в книгах сих. Если все писать подробно, то самому миру не вместить написанных книг». Это завершение пасхального периода, заканчивается длинный-предлинный отрывок, на три страницы, из книги Деяний святых апостолов, по-моему, одно из самых длинных апостольских чтений. И заканчивается Евангелие от Иоанна обнадеживающими словами, восстанавливающими в звании апостола отрекшегося апостола Петра, и словами о том, что самому миру не вместить написанных книг. А нам предстоит с вами празднование Святой Троицы и дальнейший путь церковного года периода пения Октоиха.

Марина Борисова:

— Спасибо огромное за эту беседу. В эфире была программа «Седмица». С вами были Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе протоиерей Максим Первозванский. Слушайте нас каждую субботу. До свиданья. До новых встреч.

Протоиерей Максим Первозванский:

— Храни нас всех Господь.

---

Все выпуски программы Седмица

• «12-е воскресенье по Пятидесятнице. Рождество Богородицы». Протоиерей Максим Первозванский
• «11-е воскресенье по Пятидесятнице, Сретение Владимирской иконы Богородицы». Прот. Федор Бородин
• «10-е воскресенье по Пятидесятнице, Собор Московских святых». Прот. Федор Бородин