После смерти папы мой привычный мир рухнул. Жизнь как бы разделилась надвое: «до» и «после».
Я не знала, как по-новому жить в старом мире. Город, в котором мы жили почти всю жизнь, стал невыносим. Прежде меня здесь радовало все. Старый микрорайон при всех недостатках был самым красивым. Я всегда любила наш город. До смерти папы. А потом возненавидела.
Мне хотелось сбежать отсюда хоть на край света: из этой квартиры, где всё напоминает былые времена вместе. Пустота сводила с ума. А то, что казалось привычным, теперь раздражало. Под окнами кто-то вечно ходил — ведь мы на первой этаже. Стройка шумела нестерпимо. Я раньше и внимания на это не обращала, а сейчас меня это пугало.
Мы с мамой переживали это как бы одной душой. Одна боль на двоих. Моё сердце насквозь пронизывали чувства страха, тоски и какой-то беспомощности. На работу я продолжала ходить, как на автопилоте. Мало что соображала, стала делать кучу ошибок. Я и до этого была неуверенным в себе человеком, а теперь окончательно замкнулась в себе. Перестала следить за собой, с головой погрузившись в горе. Для окружающих я стала совсем трудным человеком.
Мне хотелось отдалиться от всех знакомых и коллег, больше не пересекаться с этими людьми, хотя они здесь были совсем не причем!
А еще лучше — уехать куда-нибудь и никогда больше не возвращаться! Начать всё сначала, с самого нуля. Папы нет с нами, прежней жизни не вернуть, а вот начать новую в новом месте, с новыми людьми, был бы выход. Но когда я поделилась этой мечтой с одной знакомой, она ответила:
— Смена места не может изменить ситуацию. Ведь все нерешённые проблемы, боль, свои недостатки характера ты понесёшь в «новую жизнь». От себя не убежишь. Надо меняться изнутри, тогда и жизнь вокруг изменится.
Я согласилась, но сердцем не смогла принять этого.
И вот, как-то поехала в Покровский монастырь помолиться и приложиться к мощам Матроны Московской. Потом я ходила по территории монастыря. Обратила внимания на доску, где кратко рассказывалось о жизни подвижницы, а также прилагались чёрно-белые фотографии, в том числе, тех мест, где она жила.
Деревенский дом. Было такое чувство, что фото сделано в какой-то глуши. Чёрно-белые цвета добавляли фотографиям ещё более унылый вид.
— Вот где жила святая Матрона! — подумала я, разглядывая фото — Деревня! А в то время, наверное, просто глухомань! Теперь это — святое место, потому, что здесь жила праведница, здесь благодать!
Не место делает лучше человека, а человек место своей праведной жизнью: любовью, молитвой. От того, что я поменяю место жительства, точно лучше не стану. Если же я бегу от своего горя в поисках утешения, то не там ищу. И в беде, и в радости нужно быть с Богом. Как поступала святая Матрона.
Я успокоилась. Впервые за долгое время почувствовала облегчение. Словно разжалась во мне какая-то внутренняя пружина, не позволявшая нормально жить и свободно дышать с момента папиной смерти.
Все ответы и решения у Бога. Он — жизнь, Он — утешение и все перемены к лучшему начинаются именно с Него. Иначе откуда ещё брать силы, чтобы пережить боль, чтобы стать лучше, а не наоборот.
Автор: Лана Колосова
Все выпуски программы Частное мнение
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.