Трудно это представить, но в печально известном Соловецком лагере особого назначения (так называемом СЛОНе), развёрнутом большевиками в древнем северном монастыре, одно время выходил лагерный литературный журнал. В первом же номере была напечатана стихотворная подборка писателя-зэка Бориса Ширяева, того самого, который, спустя десятилетия, выпустит в Нью-Йорке, в русском издательстве имени Чехова роман-воспоминание о соловецкой каторге — «Неугасимую лампаду».
Этой книге о Соловках (напомню, что после 1991 года она издавалась в России много раз) автор предпослал фразу друга, художника Михаила Нестерова: «Не бойтесь Соловков. Там Христос близко».
Возвращаюсь к ранним соловецким стихам Ширяева.
...Звучали по-детски протяжно
Седые псалмов слова,
На тощей берёзе важно
Круглила зелёнки сова.
И море, и берег строгий,
И бледных озёр затон
Дремали под ветхий, убогий
Первых иноков древний звон.
Борис Ширяев, из цикла «Соловки», 1925 год
...Роман Ширяева о Соловецком архипелаге писался долго — четверть века. Начат он был на русском островном севере, продолжен в Средней Азии, кончен на итальянском юге, на острове Капри.
В начале работы Борис Ширяев был сосредоточен на теме безмерных страданий человека-узника, на проблеме зла («Я писал тогда о слёзах и крови, страдании и смерти. Только о них»). Позже, уже после Второй мировой войны, всматриваясь в прошлое, писатель открывал для себя в нём, — как пишут внимательные биографы, — новые глубины духовной жизни. Именно об этих глубинах слова автора: «Давняя несказанная прелесть преображенного Китежа засияла из рассеянной пелены кровавого и смрадного тумана, ибо дух свободен и вечен». Конец цитаты.
И всё-таки ранний отсвет этого сияния, думается, уже теплился в соловецких стихах молодого узника Соловков:
Замело позёмкой
Снег, след.
Желтою каёмкой
Слеп свет.
Замерла вечерня,
Скит спит.
В заморозке двери
Стих скрип.
Ризою узорной
Лёг шаг.
Тишью от сбора
Став так.
Теплота лампадок,
Лик. Блик.
В золочёных складках
Спит, стих.
Замело позёмкой
Снег, след.
Желтою каёмкой
Слеп свет.
После Соловецкого лагеря Ширяев стихов уже не писал. Однако его последняя, восьмая по счёту, книга была как раз о стихах — «Религиозные мотивы в русской поэзии». Она вышла через три года после кончины писателя, в 1962 году, в Брюсселе.
В самом конце своей земной жизни, которая завершилась в итальянском Сан-Ремо, Борис Ширяев переложил на русский язык «Гимн» Франциска Ассизского, финалом которого я и закончу этот выпуск наших «Рифм жизни»:
...Хвала Тебе, Боже, за тех, кто прощает, кого научил Ты любви.
Сквозь все испытанья,
Гоненья, страданья
Венец Твой их ждёт впереди.
Хвала Тебе, Боже, за смерть, за сестру нам,
всех ждущих конец его дней.
Греховным — в нём тленье,
Но Ты — искупленье
Дал тем, кто жил в воле Твоей.
Хвалите и пойте Господнее имя, взнесите осанну Творцу!
Воздайте в смиренье
Благодаренье
Его, Жизнодавца, лицу!
Борис Ширяев, из «Гимна святого Франциска Ассизского», 1950-е годы
Все выпуски программы Рифмы жизни
Пасхальные традиции Румынии
Православие в Румынии — явление самобытное. Дело в том, что Румыния единственная православная страна, христианизация которой происходила не сверху, а снизу. Имеется ввиду следующее — в Румынии не было такого, что Православие сначала приняло руководство страны, а затем это решение распространилось на остальное население. Изначально христианство проникло на территорию Румынии через простое население, а затем уже было принято на государственном уровне.
Причиной самобытности румынского Православия является также и то, что в культурном плане Румыния находится как бы на границе западной и восточной цивилизаций. Почти все население Румынии исповедует Православие, но при этом многие моменты церковной жизни в стране почти полностью совпадают с западными церковными традициями.
Впрочем, самобытность румынского Православия часто выражается в местных обычаях, аналогов которых вовсе нет — ни на востоке, ни на западе. В качестве яркого примера можно привести традиции празднования в Румынии главного православного праздника — Пасхи.
Пасха в Румынии удивит вас обилием обычаев, которые и сегодня соблюдают большинство жителей этой страны. Первая особенность празднования Пасхи в Румынии состоит в том, что начиная с Великого четверга (четверга перед Пасхальным воскресением) жизнь в румынских городах как будто замирает. Многие учреждения приостанавливают свою деятельность, чтобы дать людям спокойно подготовиться к Пасхе.
А готовиться приходится усердно. Традиционно румыны стараются к Пасхе запастись большим количеством продуктов и приготовить побольше пасхальных угощений. Не только для того, чтобы порадовать себя вкусной едой в праздничные пасхальные дни, но и для того, чтобы часть продуктов раздать нищим. Румыния — страна небогатая. Тем не менее, большинство ее православных жителей считают, что Пасха — праздник всеобщий, а потому нужно помочь неимущим, чтобы они тоже смогли почувствовать пасхальную радость.
В Румынии так же, как и в России, принято на Пасху печь куличи. Правда, называются они в Румынии — «пасхами». У нас пасха — творожное блюдо, в Румынии же название пасха закрепилось за куличом, видимо, из-за того, что на сдобный хлеб там принято выкладывать сладкий творог. То есть румынская пасха — это кулич плюс творожная пасха.
Выглядит румынская пасха так. Пышный сдобный хлеб украшается сверху косичкой из теста. Обычно косичку выкладывают в форме креста. Внутрь получившегося креста помещается творог. Обычно его предварительно смешивают с сахаром или изюмом. Сверху пасху румыны традиционно посыпают корицей или маком. А чтобы пасха вышла яркой в дополнение ко всему добавляется еще и протертая тыква.
Приготовленная пасха относится в храм, где освящается или накануне Пасхе, или в саму пасхальную ночь. Вместе с пасхой освящаются и иные праздничные блюда. Например, пасхальная баба, блюдо из макаронного теста и меда. А еще в Румынии на Пасху принято освящать в храме деньги. С упомянутой уже целью — помочь нищим. Освященные деньги вместе с частью освященных продуктов принято раздавать неимущим. Так пасхальная радость, с точки зрения румын, распространяется на всех жителей страны.
Все выпуски программы Вселенная православия
«Волшебные мгновения»
Я проснулась с восходом солнца и успел понаблюдать, как в моей комнате становится всё светлее и светлее. Предметы начинают приобретать привычные очертания. Пора вставать, собираться в институт. Но пока ещё полежу, подожду, когда придёт мама. Сегодня у неё ночная смена, и с минуты на минуту мама должна вернуться с работы.
А вот и она. Я слышу, как мама входит в прихожую и тихонько снимает плащ. Как же я люблю эти мгновения! Звук открывающегося замка, шелест маминой одежды и сумок.
Когда слышу всё это — испытываю особое состояние. На душе становится легко и приятно. Казалось бы, такие простые вещи, а сколько они несут в себе тепла. Мамы я ещё не вижу, но уже чувствую особый заряд радости и счастья. А вот и она! Заглядывает ко мне в комнату и говорит: «Доброе утро, дочка!». «Доброе утро, мама», — улыбаюсь я ей в ответ.
Все выпуски программы Утро в прозе
8 мая. О любви Господа к распявшим Его
Во 2-й главе Книги Деяний святых апостолов есть слова апостола Петра: «Твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли».
О любви Господа к распявшим Его, — протоиерей Георгий Завершинский.