«Образование в православной школе». Сергей Беляев

Беседа из цикла про образование, который Радио ВЕРА организует совместно с образовательным проектом «Клевер Лаборатория», которая объединяет учителей, руководителей школ и детских садов, родителей и всех тех, кто работает с детьми и занимается их духовно-нравственным развитием.

У нас в гостях был преподаватель истории в школе «Образ», директор детского летнего лагеря в деревне Хороброво Сергей Беляев.

Мы говорили об особенностях образования в православной школе и как на воспитание и взаимодействие с детьми влияет участие в летних лагерях.

Ведущая: Кира Лаврентьева

---

Кира Лаврентьева:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, дорогие друзья. Меня зовут Кира Лаврентьева. Напоминаю вам, что по четвергам в «Светлом вечере» мы организуем беседы, которые делаем совместно с образовательным проектом «Клевер Лаборатория», который объединяет учителей, руководителей школ и детских садов, родителей и всех тех, кто работает с детьми и занимается их духовно-нравственным развитием. Сегодня у нас в гостях Сергей Беляев, преподаватель истории в «Школе «Образ», директор летнего палаточного лагеря в деревне Хороброво Ярославской области. Здравствуйте, Сергей.

Сергей Беляев:

— Здравствуйте.

Кира Лаврентьева:

— Долго-долго я вступала. Но на самом деле очень интересно, потому что вы год назад у нас уже были, об этом лагере рассказывали. Это было тогда очень познавательно и круто. Еще вы рассказывали о своей прекрасной «Школе «Образ» и о том, как вы там уже много лет подвизаетесь. Кстати говоря, давайте ненадолго вернемся для тех, кто ту программу не слушал, чтобы немножко в двух словах напомнить про школу, что это за школа, где вы работаете, почему вы там работаете? И заодно, если можно, несколько штрихов, почему вы выбрали профессию историка?

Сергей Беляев:

— Спасибо за такое длинное вступление, вы дали возможность собраться с мыслями. Сразу небольшая поправка: я работаю не так давно в «Школе «Образ». Действительно это была ошибка из серии «случайно сказали правильно». Ощущение, что за эти два с лишним года прошло гораздо больше лет, потому что эти годы были настолько насыщенными, что сейчас мне действительно кажется, что я работаю там, если и не всю жизнь, то очень-очень долго. Почему эта школа, почему «Образ»? Наверное, потому что в образование, видите, однокоренные слова, люди приходят за тем, чтобы раскрывать свой и детский потенциал.

Кира Лаврентьева:

— Да.

Сергей Беляев:

— Учить и учиться, духовно и нравственно расти. Как бы это ни звучало пафосно, в конце концов, это так. Каждый учитель, даже если он учит чему-то очень глубоко своему, все равно радуется, когда человек, которого он учит, ребенок особенно, начинает проявлять какие-то свои качества, развивать их, демонстрировать независимость от учителя. Это и есть настоящий рост и учителя и ученика. И когда это все происходит на духовной основе, когда это начинается и заканчивается молитвой, когда это происходит в атмосфере единения, то здесь многие вещи удается сделать гораздо полнее и не быстрее, а качественнее. То, что происходит в молитвенном сопровождении, в духовном сопровождении, всегда дает гораздо лучший результат. Простой пример. Я прошлый раз говорил о сквернословии, которое, к сожалению, так часто встречается у детей. Родительное это дело, слышат дети с экрана, от знакомых, от каких-то взрослых на улице просто случайно бранные слова, и их тянет повторять. Этим они часто бравируют, соревнуются даже, кто изящнее выразиться. Это очень быстро проникает в школу и как зараза распространяется. В нашей школе очень хорошие слова сказал духовник, отец Антоний, что как же так, ты этими же устами произносишь имя Божие, ты молишься этими же устами. И как же можно мешать молитвенные слова с бранью. Получается, ты оскверняешь этим и молитву тоже.

Кира Лаврентьева:

— Да, это глубокая мысль.

Сергей Беляев:

— И главное, когда молитва им не чужда. Для человека, чуждого молитве, это просто слова. Ну и что? А я не молюсь, поэтому могу браниться. Логически они себе открыли ключик в эту дверь. А в такой школе, как наша, в православной школе это же правило жизни. Это даже не устав, который можно отодвинуть на время, не какой-то запрет, который можно обойти или попросить избавить от него. Это именно правило жизни, так живут все. Не бранятся учителя, не бранятся сотрудники, не педагогический персонал, не бранятся, разумеется, родители. Поэтому получается, что атмосфера чистая. Это просто пример, разумеется, мы не только этого ищем в православной школе. Для меня самое главное, как для историка, что православие — это основа русской, российской культуры. Это источник, как правило, всегда было источником основного объема знаний, который пришел в нашу страну через Византийскую культуру. Православие со всей многогранной культурной базой его дает хорошую почву, как удобрение для сада, создает удобренную пышную почву. И на православии можно растить очень много всего. Человек, который умеет читать на церковно-славянском, у нас с 5 класса экзамен по церковно-славянскому, у детей уже есть база иностранного языка. Они уже представляют себе, что такое изучение не родного языка, это очень развивает интеллект. После этого им гораздо проще понимать какие-то русские слова, которые мы даже не даем себе труда понять, откуда они взялись. Они, как правило, корнями как раз туда уходят.

Кира Лаврентьева:

— Ну, да он как бы родной, но далекий уже.

Сергей Беляев:

— Учим его как иностранный. И от корней не уходим, а то много есть претензий к английскому, что вы будете с ним делать, это же не наш язык, мы уходим от иностранной лексики. А тут, пожалуйста, это наш, просто мы его поглубже копаем. Фактически наш язык это Пушкинский с 19-го века, а мы берем на тысячу-пятьсот лет пораньше, копаем глубже. Это очень отличает православную школу от других, потому что ничего не надо выдумывать, в культуре это все есть.

Кира Лаврентьева:

— Мы еще не обозначили сегодня для наших слушателей, что вы многодетный отец, помимо того, что вы учитель истории и директор летнего лагеря. Ваши дети учатся тоже в православной школе?

Сергей Беляев:

— Да, к счастью. И как раз в «Школе «Образ». Во многом именно поэтому я решился на изменение такое. Я хотел, чтобы дети получали образование, которое я для них сам выберу, а не которое будет поблизости или по случаю. Я знаю, что образование потом очень-очень сказывается на образе жизни, который человек для себя выбирает.

Кира Лаврентьева:

— Как сказывается?

Сергей Беляев:

— Расширяет границы. Чем более человек образован, чем шире его образование, тем больше у него простор своего выбора, тем больше шансов, что он попадет в точку со своим выбором.

Кира Лаврентьева:

— Православное образование и светское для вас принципиально отличаются друг от друга?

Сергей Беляев:

— Нисколько не отличаются. Они дополняют друг друга. Это, кажется, Клайв Льюис сказал, что у нас нет души, мы сами душа, зато у нас есть тело. Это такое немножко натянутая аналогия, но, тем не менее, смысл в том, что светское образование мы получаем в большей степени для тела, а православное, духовное для души. Поэтому оно и называется духовное. Наше тело требует каких-то вещей, которым нужно обучиться обязательно. Светское образование дает весь спектр этих навыков. Но при этом часто о душе приходится забыть, потому что все время, весь план мероприятий поглощают эти светские навыки. Душа остается на закуску, если есть время, тогда еще подумаете о душе. Как правило, времени не остается или сил. О душе нельзя думать в усталом состоянии, напоследок, второпях. Наоборот, с этого надо начинать, поэтому у нас и начинается все с молитвы, потому что сначала мы думаем о душе. А потом начинается программа школьная, светская вполне, по светским же учебникам, но при этом духовно богатым коллективом, возглавляемым совершенно удивительным человеком. Наш директор — это богатейшей души человек, знающий, как раскрывать потенциал и детей и взрослых. С полной ответственностью могу сказать, что она подходит к людям именно с той позиции, чтобы это был человек с большой буквы. Здесь боюсь, что я себя невольно похвалю, но я, скорей, скажу, что это аванс часто бывает. Часто таким образом человеку дается аванс раскрыть себя, и многие этим пользуются.

Кира Лаврентьева:

— Это интересно. А вы видите, когда происходит раскрытие личности, примерно в каком возрасте? У вас есть собственная статистика? Я имею в виду первые зачатки этого раскрытия.

Сергей Беляев:

— Я думаю, что это происходит на протяжении всей жизни, но я понимаю ваш вопрос, он же, конечно, был практикоориентированным?

Кира Лаврентьева:

— Да, конечно, на протяжении всей, но первые росточки когда проявляются?

Сергей Беляев:

— Я думаю, здесь ответом будет такое — когда человек начинает самостоятельно принимать определенные решения. Самостоятельно говорить, какие слова он выбирает. О чем он будет говорить в первую очередь, что его волнует? Потом, когда он приобретает определенную свободу действий, потому что говорить одно, а делать другое. Слова это хорошо, но в каком-то возрасте, начиная с первых классов школы, ребенок начинает самостоятельно принимать решения: заполнять ему дневник самому или попросить маму, опаздывать ему в школу или приходить вовремя, как ему одеваться, кого приглашать на день рождения. Это все происходит в младшем школьном возрасте.

Кира Лаврентьева:

— Да, это интересно. Сергей, знаете, о чем я хотела вас спросить? Мне кажется, что учитель, это такой человек, который должен — все должны непрестанно развиваться, прокачивать свои навыки, говоря современным языком — учитель вообще должен непрестанно находиться в каком-то внутреннем трезвении, потому что дети сейчас феноменально быстро все схватывают, очень умные становятся очень быстро из-за обилия информации, обилия возможностей со всех сторон. У нас-то не было такого в те же 90-х, 80-х, конечно, не было. Даже в двухтысячных еще не было. Это сейчас просто расцвет всего, и всех секций и всех занятий, всевозможных кружков, репетиторов, книг, интернет ресурсов. С одной стороны, это очень хорошо, с другой стороны, это, конечно, невротизирует и ребенка и родителя. Но, тем не менее, вернусь к своему вопросу. Совершенно очевидно, что учитель должен быть прокаченным, чтобы не превратиться в экспонат палеонтологического музея, когда к тебе каждый год приходят новые ученики, а ты все тот же, и говоришь все одно и то же. Знакома ли вам история задавания себе вопросов на эту тему?

Сергей Беляев:

— Настолько знакома, что пока вы говорили, я мысленно перебирал в памяти те...

Кира Лаврентьева:

— Печальные дни, когда вы об этом думали.

Сергей Беляев:

— Да, печальный опыт, который приобрел от общения с подростками. Это пальцев не хватит загибать. Это мемы, это стендапы.

Кира Лаврентьева:

— Да-а!

Сергей Беляев:

— Это всякие полу-игры, а на самом деле это не игры, фанфики.

Кира Лаврентьева:

— Тоже способ общения, да?

Сергей Беляев:

— Сейчас наговорю слов, значение которых я понимаю, но не проникаю в суть.

Кира Лаврентьева:

— Не все поймут.

Сергей Беляев:

— Поэтому я даже боюсь такое произносить на вашем радио. Смысл в чем? Что это происходит обязательно. Если не принимать, а только отдавать, то это лишит образование его смысла. Образование — процесс двусторонний. Учитель должен, хочет он этого или не хочет, должен хотеть и должен мочь и уметь принимать от детей то, что они готовы ему дать.

Кира Лаврентьева:

— То есть он учится у них?

Сергей Беляев:

— Конечно.

Кира Лаврентьева:

— Это секрет успеха, видимо.

Сергей Беляев:

— Не просто учится, он растет, он сближается с ними через это. Пока он говорящая машинка — это как таблетка или как необходимое зло, ежедневная пытка, как только не называют школу дети. Разумеется, не «Школу «Образ», хотя там тоже бывает.

Кира Лаврентьева:

— Дети везде дети.

Сергей Беляев:

— Да, хоть им самую лучшую школу на свете, они все равно будут мечтать...

Кира Лаврентьева:

— О какой-нибудь еще.

Сергей Беляев:

— Не о какой-нибудь, а просто о чем-нибудь, кроме учебы. Удивительно, что вы сейчас спросили об этом. Я это перебрал в голове и понял, что все это дает лагерь. На этот прием настраиваемся в лагере. В школе волей-неволей в эти 45 минут должны упихать такое количество информации, что нам принимать некогда. Мы принимаем либо на переменах, либо когда дети врываются в наши монологи.

Кира Лаврентьева:

— Давайте напомним, что в гостях у «Светлого вечера» Сергей Беляев, преподаватель истории в «Школе «Образ», директор летнего педагогического лагеря в деревне Хороброво Ярославской области. У микрофона Кира Лаврентьева. Раз мы к теме лагеря перешли, давайте тогда филигранно ворвемся в его двери виртуальные, и сейчас мы все про него расскажем, обсудим, узнаем. Когда он открывается, когда закрывается, что там делать, зачем он нужен? А самое главное, чем он существенно отличается от других, ему подобных?

Сергей Беляев:

— Двери там никогда не закрываются, поэтому их открывать не надо. Двери к нам открыты. Тем более что это такие двери, которые приятно открыть. Это старинный дом начала 20-века, который был восстановлен силами школы и находится в центре одного из самых древних княжеств. Владимиро-Суздальское княжество это один из центров Древней Руси. В самом сердце Ярославско-Переславской земли находится вот такое село Хороброво. В котором в свою очередь находится бывшая школа, еще дореволюционного периода, которая сейчас снова обрела это значение для себя, но уже в новом качестве. Как место, куда школьники приезжают отдохнуть от школы, но в компании своих школьных друзей и школьных учителей, которые в этот момент становятся не учителями, а, скорей, учениками. Дети в этом лагере становятся главными. У нас единственное, за что стоят насмерть — это дисциплина и распорядок дня. Чтобы дети вовремя вставали, вовремя ложились, чтобы они светлое время суток проводили активно. У нас, разумеется, есть молитва, у нас, разумеется, есть зарядка, у нас пятиразовое питание, походы на речку и пробежки на речку. Там рядом Нерль течет, Нерль Волжская, не та, которая в Боголюбово, а которая Северная Нерль. Но она не хуже. Я был и на той и на другой — это прекрасные русские речки, особенно когда хорошо прогреются, такое наслаждение в нее нырнуть.

Кира Лаврентьева:

— Так, а какой возраст пребывания детей?

Сергей Беляев:

— Вообще он обсуждается, но мы предпочитаем возраст с 9 до 14, потому что младше 9-ти детям тяжело психологически от родителей отрываться. Как правило, исключение для тех, у кого старшие братья и сестры едут, они тогда собой младших сестренок и братишек берут. Это нормально, это хорошо работает, там они превращаются в родителей, но это их отвлекает, поэтому здесь палка о двух концах. А старше 14-ти тяжеловато.

Кира Лаврентьева:

— Скучно уже?

Сергей Беляев:

— Нет, не скучно, просто им нужно давать работу, им нужно давать что-то самостоятельное, то есть нужно формировать отряд, а у нас не так много детей, чтобы можно было отряд вожатых сформировать. По-хорошему за такую работу надо уже платить, когда дети работают, ответственность несут. У нас нет возможности сформировать целый отряд вожатых, поэтому мы предпочитаем до 14-ти лет. А потом есть особое в нашем лагере предложение, это Крестный ход по реке до Волги. Вот туда старшие уже приглашаются. Но это отдельная тема, мы сейчас, наверное, не будем растекаться мыслью по древу. Это другое мероприятие, тоже очень важное. Может быть, другой раз, как-нибудь о нем поподробнее поговорим.

Кира Лаврентьева:

— Как организован день? Давайте с начала дня до конца, с подъема. Просто пример какого-то дня.

Сергей Беляев:

— Пожалуйста, подъем в 7-30, утреннее правило. Умывание, мы это называем «операция Мойдодыр». После этого зарядка, зарядка есть по-Хоробровски специальная, которую каждый день проводит новый педагог или вожатый. Мы просим каждого вожатого перед лагерем подготовить свой проект зарядки, продумать музыку или звуковое сопровождение, тематику, в кого превращаемся, какие жесты делаем. Один делал жесты, как в цирке, делились на львов и укротителей, нужно было прыгать друг через друга. Один проводил в стиле рэп, нужно было какие-то движения выделывать. Это интересно, превращает зарядку в представление, только что не костюмированное, они там все в пижамках.

Кира Лаврентьева:

— Ну да, какое-то настроение создать в начале дня.

Сергей Беляев:

— Да. Потому что зарядка многими воспринимается как обязаловка: ну вот вставать, еще и зарядка, а тут что-то уникальное каждый день. Иногда просят повторить, та зарядка, хочется еще раз такую. После этого главная фишка утра — бег до Нерли там километра полтора в один конец, бег до реки с окунанием. И первым троим дается приз за то, что они первыми добежали и окунулись. Совместное достижение, первый добежал и не побоялся окунуться в прохладную еще после ночи воду Нерльскую. Это такое у нас минисоревнование. Потом завтрак, начинается приятная часть. А дальше самое интересное, начинается замысел, то, что лагерь формирует, деление на отряды предварительно происходит, дети начинают заниматься тем, ради чего они пришли в лагерь. Кто выбрал научную составляющую, начинают открытия делать или исследования. Те, кто выбрали спортивную составляющую, начинают готовиться к походу, или палатку расставляют, или костер раскладывают поленницей. Те, кто выбрал фольклорную или этнографическую направляющую, разучивают какие-нибудь танцы или хороводы водят или в игры играют специальные, фольклорные игры — это вообще отдельная тема. В этот лагерь с нами едет прекрасный специалист по фольклору, которая с ними будет заниматься самыми разными, причем, применительно к национальным культурам, фольклорными играми. Так что я думаю, что у нее отбоя не будет от желающих в ее отряд.

Кира Лаврентьева:

— Простите, перебиваю, вы рассказывали, что лагерь — это прекрасная возможность увидеть учителя немножко в другом качестве и сблизиться через это с ним. Расскажите об этом, пожалуйста, поподробней.

Сергей Беляев:

— Это вообще беда человеческого общения, что мы видим только одну сторону. Мы всегда формируем первое впечатление, есть такое выражение «беда с первым впечатлением, приходится его получать». Часто мы смотрим друг на друга настолько узким, прямо камера-обскура, углом зрения, что не видим даже десятой, да что там, даже тысячной доли того, что человек из себя представляет. Ладно, если это случайный встречный, ладно, если это человек тебе не особенно ценный и значимый. В метро увидел, посмотрел, оценил и пошел дальше. А если этот человек твой ученик, который пойдет по жизни так, как ты его научишь это делать во многом, то тут важно, что взгляд был достаточно калейдоскопичным, чтобы ты видел этого человека во всем своем великолепии. Встретиться вне школьных стен, понять, какой он, когда его не спрашивают по заданному сценарию: задание, вопрос, ответ, контрольная, набор навыков — это и есть, что ты открываешь человека с совершенно другой стороны. Возможно, ты его незаслуженно оценил первым своим впечатлением.

Кира Лаврентьева:

— Он тебя открывает, а ты его открываешь.

Сергей Беляев:

— Да. Ключ к открытию тебя им в том, что он превращается как бы в учителя, ты смотришь на него, слушаешь, учишься. Он может говорить все, что угодно, он может рассказывать тебе все, что угодно. Он может свои навыки какие-то, свои умения, вкусы, интересы проявлять именно там в твоем присутствии, и ты можешь смотреть и радоваться, какой интересный человек, посмотрю-ка я, что сейчас дети делают вообще вне школы. Чем они интересуются, чем они живут? Так ты слышишь обрывки слов на перемене и многого не понимаешь, не говоря о том, чтобы запомнить и понять. А тут ты 24×7 с ними, и ты прекрасно понимаешь, чем они занимаются вне школы. Помните, Корейко из «Золотого теленка»? С 8 до 2-х вы за советскую власть, а вторую часть вашей жизни, с 2-х до 8 знаю только я. Я хочу эту вторую жизнь таким образом принять, говорим мы как бы ученикам и принимаем. А куда деваться?

Кира Лаврентьева:

— Это интересно. Получается, что вы 9 месяцев с учениками, потом еще два месяца летних тоже с учениками? Как надо любить свою профессию все-таки, Сергей! Как сильно вы любите свое дело?

Сергей Беляев:

— Так сильно...

Кира Лаврентьева:

— Как это только возможно.

Сергей Беляев:

— Как любой человек, любящий свое дело, его любит. Наше сердце же работает без передышки, постоянно сокращается, расслабляется. Оно работает всегда, даже когда мы спим. Тоже можно спросить сердце: ты не устало, ты не хочешь немножко поспать, порелаксировать? Это то самое расслабление сердца, сердечного ритма, когда мы приезжаем в лагерь. Я его жду, как отдыха. Что такое отдыхать? Валяться без дела? Это же скучно. А главное, ты устанешь гораздо больше от необходимости себя занять.

Кира Лаврентьева:

— Ваши дети тоже там с вами?

Сергей Беляев:

— У меня недавно родился четвертый, который еще слишком маленький.

Кира Лаврентьева:

— Поздравляем.

Сергей Беляев:

— Спасибо огромное. Ему пока в лагерь рановато, ограничения по возрасту существуют, до года не берем. Я изобрел другой способ туда семью привезти, мы договорились с местными жителями, чтобы они там сняли домик в деревне и жили поблизости.

Кира Лаврентьева:

— И они каждый день приходят к вам?

Сергей Беляев:

— Это пока первый опыт, посмотрим, кто к кому будем приходить.

Кира Лаврентьева:

— Как интересно.

Сергей Беляев:

— Может, мы к ним. Мы мимо них будем пробегать на речку.

Кира Лаврентьева:

— Ничего себе. Это хорошая идея. И семья вместе получается.

Сергей Беляев:

— Будет знать, чем занимается. А то мало ли, уехал на месяц и ни слуху ни духу.

Кира Лаврентьева:

— Ни слуху ни духу. Да, это смешно.

Сергей Беляев:

— Хотя со связью у нас там должно быть все нормально. Кстати, о связи, это важный момент, у нас есть связь, но она дается только на время у нас же нет телефонов, дети живу без телефонов.

Кира Лаврентьева:

— Сказка. Сказочная армия какая-то.

Сергей Беляев:

— Дети бы по-другому это назвали.

Кира Лаврентьева:

— В лагере с 12 июня по 25 июня смена будет проходить.

Сергей Беляев:

— Совершенно верно.

Кира Лаврентьева:

— Не для школьников и учеников «Школы «Образ», а для всех желающих. Но мы понимаем, что сегодня у нас 13-е, лагерь начался вчера. Мы это с Сергеем обговорили перед программой, он сказал, что можно присоединиться. Вы услышали, захотели вдруг присоединиться, можно найти телеграм-канал «Лето в Хороброво», там есть все контакты в шапке профиля, быстренько звоним и присоединяемся. Своих ребятишек привозим на два-три дня попозже, ничего страшного, я так понимаю?

Сергей Беляев:

— По крайней мере, лучше, чем никогда.

Кира Лаврентьева:

— Да, лучше поздно, чем никогда, это можно ознаменовать философским изречением.

Сергей Беляев:

— Вы сейчас спросили еще про отдых и работу, как не устать от детей.

Кира Лаврентьева:

— Да.

Сергей Беляев:

— А вы знаете, есть вещи, которые можно наблюдать до бесконечности? Вы знаете это? Это горящий огонь, текущая вода.

Кира Лаврентьева:

— И дети, которые заняты делом.

Сергей Беляев:

— Да. Дети, умные, интеллектуальные, образованные дети, которые заняты чем-то очень полезным, даже если они просто рисуют комиксы, это все равно так увлекает. А если это все на берегу реки, а если это все у костра, а если все еще под звездами, то сочетание просто фантастическое получается. И тут устать невозможно, можно только просить, чтобы никогда не кончалось. Но, увы, все кончается, и это тоже.

Кира Лаврентьева:

— Надо же. Сколько человек, по вашему опыту, в первую смену собирается обычно?

Сергей Беляев:

— Мы ограничены возможностями места. У нас есть палатки геологические.

Кира Лаврентьева:

— Да, лагерь палаточный.

Сергей Беляев:

— Лагерь палаточный, но дети младше пятого класса живут, как правило, в доме. Там для комфорта все создано. Но палатки это же такое — сейчас скажу одно слово, которое дети любят — вай. Это атмосфера, которая ни с чем несравнима. Да и из палатки вылезать приятней утром, между нами. Из кровати не очень вылезешь, слишком там мягко, тепло и уютненько, все время мысль преследует нехорошая: лето, можно не вставать. А из палатки тебя либо комары поднимут, либо солнышко нагреет, либо еще что-нибудь, сама по себе палатка очень хорошо организует. И опыт спанья в одном пространстве для детей очень полезен Мне кажется, поспать вот так бок к боку, это очень полезно. Чего нам в нашей жизни точно не хватает, так это живого человеческого общения. Там в Хороброво у нас всего выше крыши.

Кира Лаврентьева:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Дорогие друзья, напоминаю, что у нас в гостях Сергей Беляев, преподаватель истории в «Школе «Образ», директор летнего палаточного лагеря, деревня Хороброво Ярославской области. Меня зовут Кира Лаврентьева. Мы вернемся после короткой паузы.

Кира Лаврентьева:

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Меня зовут Кира Лаврентьева. И с радостью напоминаю вам, что у нас в гостях Сергей Беляев, преподаватель истории в «Школе «Образ», директор летнего палаточного лагеря в деревне Хороброво Ярославской области. Мы с Сергеем говорим о том, как же он сильно любит свое дело, что с сентября по май проводит время со своими учениками в школе, преподавая им историю, а летние месяцы проводит в своем лагере, в котором он является директором, в Хороброво.

Сергей Беляев:

— С этого года.

Кира Лаврентьева:

— Да, с этого года является директором этого лагеря. Совершенно нет никаких сомнений, что Сергей делом своим горит, и это, конечно, очень дорогого стоит. Сергей, цель у нас есть этой программы, вполне себе оформленная, поговорить о том, как найти свой логос, как найти свое предназначение, как ребенку нащупать эту дорожку, которую ему уготовал Господь. И это самое большое счастье. Сколько бы я ни разговаривала с людьми, которые на своем месте, это всегда горящие глаза, это всегда тихая внутренняя радость, бывает и не тихая, какой-то смысл глубокий, какая-то Божия правда во всем этом есть. Очевидно, что вы себя чувствуете на своем месте, и это очень ценно. Вы, когда будете детьми своими заниматься уже предметно в плане их образования, беседы с ними какие-то проводить, разговоры вести, вы что говорить им будете? Как вы будете их направлять в сторону своего предназначения?

Сергей Беляев:

— Я думаю, здесь самое главное им не мешать. Вы хорошо сказали, что Господь это все провидит, Он в человека вложил все необходимое, чтобы он спокойно шел своим путем, развивался и находил свое место, но ему многое мешает. Здесь можно даже не говорить о лукавом, о каких-нибудь бесах, которые его соблазняют.

Кира Лаврентьева:

— Что тоже не спишешь со счетов.

Сергей Беляев:

— Не спишешь, да. Но самое главное, ему мешает то, что люди для себя изобрели. Мы живем в какое время? Когда у человека такой поток информации, который сваливается на него круглосуточно.

Кира Лаврентьева:

— К сожалению.

Сергей Беляев:

— Который просто не дает возможности прислушаться к себе, он все время прислушивается к каким-то голосам извне. Не хотел я говорить, что это бесовское наваждение, вся эта информационная...

Кира Лаврентьева:

— Помойка, простите за не радийное слово.

Сергей Беляев:

— Да, извините нас за такие слова, но это, к сожалению, так, человек тонет в потоке совершенно не нужной ему информации. Что еще хуже, эта информация чаще всего негативного свойства, потому что она лучше продается, она лучше запоминается, туда легче прикипают люди. Я уж не знаю, почему, может быть, потому же, почему они холод чувствуют острее, чем тепло. Это такая колючка, которая в человека въедается, и поэтому ему некогда, у него нет сил, нет возможности и уже нет желания заниматься собой и саморазвитием. Поэтому первое, что нужно — оградить от информационных потоков, оставить ему чистую струю познания, окружение единомышленников, поменьше лезть в их развитие. Давать им определенное направление и оставлять в этом прекрасном саморазвитии и только чуть-чуть корректировать. Если кто-нибудь начинает пытаться над другими посмеяться, лидерские качества нехорошо проявить — лидерские качество прекрасно, но не за счет других, то есть как-то выехать на головах — это мы сразу, рядышком педагог или вожатый говорит: нет, стоп, у нас здесь не олимпийские игры, у нас здесь арттерапия, творческий вечер.

Кира Лаврентьева:

— Арттерапия, да.

Сергей Беляев:

— Все что угодно, только не потасовка. Это первое — убрать то, что мешает. Второе — создать атмосферу. Вы спросили, как я буду с детьми этим заниматься. Я буду создавать для них возможности, я уже создаю.

Кира Лаврентьева:

— Знаете, Сергей, почему я спрашиваю? Понятно, почему, но еще и потому, что одно дело, когда у ребенка совершенно очевиден талант какой-то, он прорисовывается очень четко, его видно, понятно примерно, чем он будет заниматься. Хотя и тут бывают исключения. Но примерно понятно, ему нравится, он горит, просто наклонность очевидная. Тут все более-менее понятно. А другое дело, а когда ребенок очень талантлив и он просто расплескивается: в кружке по фото и еще мне петь охота. Наверняка у вас есть такой ребенок, и в школе, наверное.

Сергей Беляев:

— Мы это называем «брызги шампанского».

Кира Лаврентьева:

— Да, «брызги шампанского» очень точное определение, как ни странно. Это ведь очень большой риск заняться не тем, или полжизни потратить на то, чтобы себя, наконец, найти, или, в конце концов, себя не найти. Но, это я сейчас специально какие-то печальные сценарии обрисовываю на случай, если ребенок совсем не разобрался, чем ему заниматься. Как, этого избежать, если у ребенка, за что бы он ни взялся, все получается. Его спрашиваешь: ты кем хочешь стать? Он говорит: я не знаю, мне все нравится. Но нельзя же заниматься всем. Я тут недавно разговаривала с одним психологом, случайно познакомились, он говорит: я своим детям рассказываю так, мы сейчас входим в новое измерение, будущее уже не то, что мы раньше думали. Ребенок должен быть готовым к тому, что ему придется раз в десять лет кардинально менять профессию. Кардинально. Нет такого, что ты отучился пять лет в институте и всю жизнь занимаешь одним и тем же, на завод, атас, веселей рабочий класс. Это тоже было бы очень здорово и хорошо, вообще даже я бы сказала, прекрасно.

Сергей Беляев:

— Конечно.

Кира Лаврентьева:

— Но вот этот психолог меня убеждал в том, что ребенок торжественно переступая порог высшего учебного заведения должен понимать, что ему придется, скорей всего, менять профессию, повышать квалификацию, учиться чему-то новому, осваивать новые навыки. Честно говоря, меня это несколько озадачило. Я думаю так, если каждые десять лет менять профессию, это же целое дело. А если ты мужчина, у тебя семья и дети, и тебе банально некогда думать о том, куда тебе себя опять отправить, учиться или где тебе себя искать, на Бали или на Мальдивах или в каком-то новом ВУЗе. Это же действительно проблема. Лучше правильно изначально поступить, выбирая профессию, и потом ты можешь всю жизнь дообучаться — это одно дело. Кардинально менять тоже здорово и классно, если человек понял. Но тоже тут надо понимать, ты же не можешь всю жизнь прыгать как стрекоза по разным цветочкам. У меня эмоциональный разговор, потому что я тоже мать и очень переживаю, что будет дальше с моими детьми.

Сергей Беляев:

— Я как раз хотел сказать о материнстве, о том, что каждая женщина в своей жизни однажды сталкивается с необходимостью поменять профессию. Какая бы у нее профессия ни была до сих пор, даже если она все еще в творческом поиске, в какой-то момент приходится освоить профессию матери.

Кира Лаврентьева:

— А потом еще миллион профессий.

Сергей Беляев:

— Да, которые в себе заключают очень много всяких вещей, которые, может, и не дано, не ее это, а осваивает.

Кира Лаврентьева:

— А придется.

Сергей Беляев:

— Поэтому я могу сказать, что мы не боимся этого, мы даже радуемся, когда человек не то что не определился, а когда он не очень сильно увлечен чем-то одним. Хорошо, если увлечен, но если он при этом не закрыт ко всему остальному. Это то самое состояние не творческого поиска, а открытости. Оно дает полноту ощущения от такого лагеря, как в Хороброво, где разноплановые учителя собираются, разноплановые навыки прививаются и где дети тоже совершенно разные собраны, которые могут друг друга научить много чему. У нас будут курсы, например, по завязыванию шнурков. Шутка такая, не курсы, конечно, а мастер класс, я продумал детям. У нас будет вязание узлов, мы будем учиться узлы в нашей исследовательской группе, и в том числе, на примере галстуков, ремней, всего того, что можно завязать.

Кира Лаврентьева:

— Нужный навык. Вот эти пальчики. Мы-то в детстве это все запросто умели.

Сергей Беляев:

— Это мелкая моторика, а китайцы, например, или японцы плетут какие-то из цветочков косички, а мы будем узелочки завязывать на шнурках забавно. Можно привлечь внимание, преподнести как образ, часть делового образа — необычно завязанные шнурки. Извините, я отвлекся немного.

Кира Лаврентьева:

— Нет, очень интересно.

Сергей Беляев:

— Когда вы говорили, что освоение новой профессии сопряжено со сложностями, проблемами. Но вы же понимаете, что нельзя застраховать себя от новых трендов в мире. Вчера нужен был инженер, сегодня все делает за тебя программа инженерная, приложение какое-нибудь. Или вчера был нужен смотритель какой-нибудь, теперь вот робот, стоит просто камера и все. Даже бедные гаишники, уже изо всех сил стараются, улыбаются тебе, а их все равно заменяют и заменяют камерами, куда деваться. А когда-то ведь был дядя Степа постовой, герой детских книг и мультфильмов, а теперь что? Уходящая в прошлое профессия, можно посочувствовать только.

Кира Лаврентьева:

— На самом деле шутки шутками, но гаишники все равно нужны, куда без них.

Сергей Беляев:

— Конечно, нужны, я пошутил.

Кира Лаврентьева:

— Да, я понимаю. Будет такая проблема, многие профессии будут уходить.

Сергей Беляев:

— Я к тому, что мы учим не чему-то конкретному в лагере, именно поэтому, что это не школа, а лагерь. Это не школа, можно прямо хештег — #нешкола. Потому что у нас нет уроков, у нас есть время, пространство и атмосфера саморазвития в присутствии людей, которые что-то умеют, не против этим поделиться, направить, но не целенаправленно обучать чему-то. Это атмосфера саморазвития, атмосфера интеллектуального богатства, пропитанная еще и духовно-нравственными идеалами, которые в Хороброво созданы тем, кто задумал.

Кира Лаврентьева:

— Там Крестный ход какой-то у вас планируется?

Сергей Беляев:

— Да, но это совсем отдельно, это тема для отдельного разговора, это байдарочный Крестный ход по Нерли до Волги с посещением храмов Переславского района. Удивительное приключение, но это не для учеников, немножко постарше должны быть дети, все-таки серьезное мероприятие.

Кира Лаврентьева:

— Да, серьезное.

Сергей Беляев:

— Я уверен, что те, кто приедут в лагерь, рано или поздно поедут в Крестный ход, потому что это венец каждого лета, в конце июля обычно он проходит. Я обязательно подробней расскажу об этом.

Кира Лаврентьева:

— А сейчас можно рассказать подробней?

Сергей Беляев:

— Сейчас я, если можно, расскажу, какие Крестные ходы у нас есть в лагере.

Кира Лаврентьева:

— А, ну, давайте.

Сергей Беляев:

— Например, мы каждый день выбираем дежурных от каждого отряда, они обходят с иконой всю нашу территорию. Тем самым нас охраняет невидимая сила круглые сутки. Потом у нас обязательно по выходным либо посещаем местную церковь в Андрианово, где батюшка постоянно к нам приходит в гости. Либо едем в Нагорье — там рядом удивительные места, адмирал Спиридов — на день, в который был построен храм, и там есть тоже у нас друзья, настоятель там тоже знакомый наш. К нам приезжает из села Нагорье прекрасный батюшка отец Илья. А кроме того с прошлого года мы взяли за правило, хотя бы раз за сезон съездить на Сольбу, там православный Сольбинский монастырь находится.

Кира Лаврентьева:

— Да, слышала.

Сергей Беляев:

— Это тоже прекрасное место. И везде у детей есть возможность не только посмотреть на храм, модным словом — экскурсию провести, но еще и пообщаться с настоятелями, что самое главное, потому что настоятель это пример состоявшегося проекта жизни. Дети могут посмотреть на профессионала высшего класса в построении личности. Это не профессиональный строитель, это не профессиональный пекарь, это не профессиональный модельер. Это именно человек, который сделал из себя человека и другим помогает оставаться собой в самых тяжелых минутах жизни, в самых тяжелых ситуациях. Что такое настоятель? Настоятель — это человек, который по большому счету тебя выручает в самые сложные минуты, который тебя может спасти от погружения в пучину грехов, избавить от отчаяния, от духовного упадка или нравственного какого-то падения. Вот что такое настоятель — который тебя вытаскивает из каких-то сложных жизненных ситуаций. Дети очень на это откликается. Записки настоятелю я до сих пор перечитываю.

Кира Лаврентьева:

— Это настоятель какого-то конкретного монастыря?

Сергей Беляев:

— Я сейчас перечислил тех настоятелей.

Кира Лаврентьева:

— То есть это несколько человек.

Сергей Беляев:

— Несколько, да, настоятели всех церквей вокруг Хороброво наши друзья или люди, которые знают о нашем лагере, приходят к нам в гости или мы к ним приезжаем. У нас общение со священниками — это часть, одна из, извините за такое слово, фишек нашего лагеря. Далеко не всегда выдается возможность спокойно, не в формате исповеди, а за чаем, что называется, поговорить с духовным отцом, с настоятелем. Поражаешься духовному и интеллектуальному богатству этих людей, жизненному опыту. А иногда человек не пожилой, ему лет 40-45, а он знает столько, столько через себя провел человеческих жизней, столько выслушал всего, что мудр не по годам, и это как когда-то было очень модно к Далай-Ламе ездить, ко всяким тибетским монахам, это что-то такое, ты соприкасаешься с человеческой мудростью жизненной. И дети это чувствуют, дети как сейсмографы прекрасно чувствуют мудрого богатого интеллектуально человека. Я ни разу не видел за две больших встречи, чтобы дети начали посматривать на виртуальные часы, когда это закончится. Им действительно интересно, они понимают, что этот день прожит не зря, что они почерпнули из источника, из которого не каждому удается почерпнуть.

Кира Лаврентьева:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Напоминаю, что у нас в гостях Сергей Беляев, преподаватель истории в «Школе «Образ», директор летнего палаточного лагеря в деревне Хороброво Ярославской области. Меня зовут Кира Лаврентьева. И мы тут очень интересный разговор ведем о том, как детям надо быть все время при деле, вот, честно говоря, о чем я думаю. Если наш разговор одной фразой озаглавить, то это именно вот так. Дети должны быть постоянно заняты. И лето для меня лично, как для матери, очень большой стресс. С одной стороны, закончились ранние подъемы на секции, школы, эти мотания бесконечные туда-сюда. А с другой стороны, они начинают болтаться без дела, и это очень большая проблема. Поэтому я начинаю уже в марте, памятуя печальный опыт грусти и тоски по поводу безделья своих детей прошлых лет, думать, чем занять их летом. Это действительно наша задача как родителей, и задача самая актуальная. Сергей, хорошо, смена прошла, а дальше? Чем ребенку дальше заниматься июль и август?

Сергей Беляев:

— Вы слишком много хотите от меня.

Кира Лаврентьева:

— Я понимаю, что это вопрос не к вам, конечно, но давайте подумаем об этом как родители.

Сергей Беляев:

— На самом деле очень хорошо, что вы задали этот вопрос, я-то прекрасно знаю, что после хорошо проведенного качественного лагеря, который учит ребенка быть самим собой, у него нет проблем, чем заняться, как качественно провести свое время. Учим мы именно этому, чтобы человеку с собой было комфортно, и чтобы он это время проводил не в подсказанной индустрии развлекательной, квалифицированное безделье. Установить новое приложение и в него поиграть. Это конечно хорошо.

Кира Лаврентьева:

— Ничего хорошего.

Сергей Беляев:

— Это хорошо. В плане, что пускай учатся.

Кира Лаврентьева:

— Пущая развлекаются.

Сергей Беляев:

— Но пусть это будет для них орудием для работы, а не развлечением, они же не отдыхают. А отдыхать мы как раз учим, столько там занятий, даже почитать молитву — может тебя расслабить. Молитва что такое? Это же не прочитанный наизусть текст, это же не выступление на сцене. Это общение с высшей силой, с Богом, и правильно молиться это тоже полезное времяпрепровождение. Если они научатся молиться, они будут на молитву тратить те минуты своей жизни, которые они раньше потратили бы на достаточно бесполезное дело, как разглядывание новых моделей телефонов, которые они хотят выпросить у родителей.

Кира Лаврентьева:

— Да.

Сергей Беляев:

— А молитва учит тому, что не этим жив человек, не потреблением, не поиском чего-то более дорогого и модного, а созиданием и себя и окружающего мира. Если они научатся правильно молиться, поймут смысл молитвы, то это будет очень большой шаг вперед в их самостоятельном проживании дальше. И родителям будет спокойней за них. За ребенка, который живет с молитвой, можно быть спокойным в гораздо большей степени. Потом, нас, разумеется, дежурство, которое целыми днями занимает их самыми различными делами, очень полезными, между прочим, от заправления постели с утра до мытья посуды на 30-40 персон. Система штрафов замечательная, штрафные дежурства — это прекрасная система, которую мы постоянно дополняем и улучшаем. Перетаскивание дров, покраска лодок.

Кира Лаврентьева:

— Обязательно приезжайте в лагерь.

Сергей Беляев:

— Да, да, да. У нас лодки некрашены второй сезон.

Кира Лаврентьева:

— Дел найдется множество.

Сергей Беляев:

— Слоган прямо: дело найдется каждому. Бесплатный труд всех перетрут.

Кира Лаврентьева:

— Эксплуатация детского труда.

Сергей Беляев:

— Теперь о хорошем. Дежурство это еще не самоцель.

Кира Лаврентьева:

— Простите, Сергей перебиваю уже второй раз за программу. На самом деле навык труда это такая важная вещь, о которой так мало сейчас говорят. Образовать детей мы должны, репетиторов пригнать мы им должны, поступить они должны, а трудиться просто физически.

Сергей Беляев:

— Об этом 70 лет трубили во все трубы, люди устали. Слово труд было модным очень долго.

Кира Лаврентьева:

— Мир, труд, май.

Сергей Беляев:

— А теперь, видите, мир убрали, сейчас труд уберут, останется один май.

Кира Лаврентьева:

— Ну да. Так, давайте о хорошем.

Сергей Беляев:

— О хорошем — это спорт. Я очень люблю спорт. К сожалению, я не норвежец, не варяг, я не могу как норвежцы, финны и шведы носиться по лесам зимним в лыжах, в экипировке. Ну, вот не могу, я жду лета, чтобы заняться спортом. Мыслями я уже там, в Хороброво, на нашей футбольной площадке.

Кира Лаврентьева:

— Вы так об этом рассказываете.

Сергей Беляев:

— Потому что там можно играть. Я понимаю, что играть в основном дети будут, но с ними же не запрещено поиграть. У нас там и бадминтон, и теннис настольный, и фрисби, и водные будут игры, и футбольные матчи, и пионербол, и городки, и крокет, у нас столько игр. Это еще не все, еще есть настольные игры. Если плохая погода или вечер, и не сильно заняты какими-то мероприятиями, то у нас очень много настольных игр, которые очень развивают, улучшают качественно общение. Я сам туда везу с десяток игр и уже горю, как бы кого-нибудь научить в них играть, чтобы у нас были турниры. Мы хотим турнир по уно, турнир по скраблу, или эрудит она раньше называлась. Задумок много, осмотрим, что дети навезут, наверняка у них тоже есть какие-то свои возлюбленные игры. У меня есть только одна боязнь, что они все привезут «Мафию», потому что «Мафия» это прям какая-то мания современная.

Кира Лаврентьева:

— «Монополия».

Сергей Беляев:

— «Монополия» вряд ли, «Монополия», мне кажется, в 90-х осталась, а вот «Мафию» могут, потому что мафклубы заполонили немножко детские сердца. Мы бороться не будем, мы попытаемся понять, что еще. Мы назовем этот клуб так — «не только «Мафия». И, конечно же, когда я сказал о спорте, не надо забывать, что у нас будут походы, у нас все-таки лагерь походный. У нас будет длительный поход, сначала хотели делать с ночевкой, сейчас думаем, попробуем для начала хотя бы днёвочку сделать, там 15 километров. Всех секретов рассказывать не буду, но поход будет обязательно и лесной и полевой. И самое главное, водный. Водный поход вообще венцом должен стать нашего лагеря, это поход на байдарках по реке с выгрузкой, с пикником на берегу реки и возвращением уже вечером, может быть, уже под звездами вернемся.

Кира Лаврентьева:

— Да, множество прекрасных перспектив вырисовывается, Сергей, после разговора с вами.

Сергей Беляев:

— Лагерь это всегда перспектива.

Кира Лаврентьева:

— Давайте напомним нашим слушателям, что смена уже идет, она началась вчера, но к ней можно присоединиться. Давайте еще вот о чем поговорим, Сергей. Вы много времени уделяете образованию, у нас же сегодня тема — образование, воспитание именно через лагерь. Есть ощущение, что вы весь год ждете лагерь, чтобы наконец-то, образовывать детей. Школа школой, там информация, знания, куча заданий, а настоящее образование в этих летних мероприятиях, у меня такое ощущение сложилось.

Сергей Беляев:

— Это очень жаль, что у вас сложилось такое ощущение.

Кира Лаврентьева:

— А я думала, что это хорошо, закрепить пройденный материал на практике.

Сергей Беляев:

— Зачем вы так школу-то обижаете?

Кира Лаврентьева:

— Ну нет, нет, это никак не противоречит школе.

Сергей Беляев:

— Девять месяцев мучиться, чтобы потом наслаждаться два — это как-то сомнительное удовольствие.

Кира Лаврентьева:

— Нормально.

Сергей Беляев:

— Нет, это нормальное предвкушение. Спросите у ребенка накануне Нового года, какой у него любимый праздник, он скажет Новый год. И тогда можно к нему пристать: а день рождения? А день рождения мамы? А 9 мая?

Кира Лаврентьева:

— А Пасха?

Сергей Беляев:

— А Пасха? Ты что вообще, только Новый год, это вообще не православный праздник, ай-яй-яй тебе.

Кира Лаврентьева:

— Понятно, вы просто в ожидании.

Сергей Беляев:

— Конечно, я просто накануне того, чего год у меня не было, я просто соскучился. Если бы мы с вами встретились 31 августа, я точно так же, наверное, говорил о предстоящем учебном годе.

Кира Лаврентьева:

— О школе, да, правда.

Сергей Беляев:

— Мы с вами встречаемся обычно вот так, накануне лагеря. Так получилось.

Кира Лаврентьева:

— Действительно. Кстати говоря, Сергей, еще вопрос. Вы сказали, что вы обижаете школу, 9 месяцев мучиться, потом отдыхать два. Но на самом деле все чаще и чаще поднимается вопрос, что мучиться-то не надо. Задача научить ребенка получать удовольствие от образовательного процесса, получать удовольствие от получения новых знаний, от самодисциплины, самоорганизации. Что вы скажете об этом?

Сергей Беляев:

— Очень много, но постараюсь быть кратким при этом.

Кира Лаврентьева:

— Хорошо.

Сергей Беляев:

— Во-первых, нужно создать правильную мотивацию. У ребенка должны быть маленькие успехи каждый день, которые ведут его к цели большого успеха, он должен цель более-менее провидеть для себя. И это не банальная сдача ЕГЭ на 100 баллов, это не какое-то высокооплачиваемое место. Это именно то, что он понимает, что он жизнь проживает не зря. Он в школу приходит, складывая кирпичики своего будущего здания жизненного. Это звучит, может быть, слишком аллегорично. Но смысл в том, что он каждый раз идет, чтобы что-то для себя выиграть, какой-то приз маленький. Дети, которые живут ради оценок, конечно, тоже правильно, оценки одна из форм премирования детей. Но мы-то от оценок в этом отношении не зависим. Мы зависим от того, насколько человек себя реализовал, насколько он высказался грамотно, насколько он открыл для себя что-то новое, насколько он проявил интерес к чему-то и привнес что-то. Материал постоянно расширяется детскими познаниями, они постоянно меня кормят какими-то интересными историческими фактами: а вы знаете, что... и дальше начинается поток информации, которую я, может быть, и не знаю, и нигде не прочитаю, ни в одно учебнике этого не сказано.Дети это откуда-то выудили, кропотливо сохранили и тебе принесли. Это же бесценно.

Кира Лаврентьева:

— Бесценно.

Сергей Беляев:

— Вопрос как звучал: как научить учиться с удовольствием? Мотивировать, это самое главное. Мотивировать и не перекрывать кислород, не загонять в рамки приличий, времени, условностей.

Кира Лаврентьева:

— Да.

Сергей Беляев:

— По возможности давать детям творчески подходить к саморазвитию. Школа стиснута, почему еще? К сожалению, мы ограничиваем детей, потому что время.

Кира Лаврентьева:

— Конечно.

Сергей Беляев:

— В лагере этих границ практически нет, они там 24×7, они могут даже ночью, если тихо, вожатые не слышат, могут продолжать обсуждать то, что они узнали за день. В школе такой возможности нет, звонок прозвенел, по домам, ребята.

Кира Лаврентьева:

— Напоминаю, что наши регулярные беседы об образовании мы организуем совместно с образовательным проектом «Клевер Лаборатория», которая собирает лучшие и самые интересные опыты работы в области образования и воспитания. Узнать подробней об этом проекте, стать участником или поддержать его можно на сайте clever-lab.pro. А мы прощаемся с нашим сегодняшним гостем. У нас в студии был Сергей Беляев, преподаватель истории в «Школе «Образ», директор летнего палаточного лагеря в деревне Хороброво Ярославской области. Меня зовут Кира Лаврентьева. Мы прощаемся с вами до следующего четверга. Сергей, вам желаем всяческих успехов творческих, образовательных и всех-всех. Спасибо вам огромное, что вы сегодня приехали к нам в студию. Это был очень интересный разговор.

Сергей Беляев:

— Спасибо вам большое. С Богом. Всего доброго.

Кира Лаврентьева:

— До свиданья. С Богом.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «14-е воскресенье по Пятидесятнице». о. Николай Конюхов
• «Детям о вере». Иеромонах Макарий (Маркиш)
• «Крест Господень». Протоиерей Григорий Крыжановский

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов