Поделиться
Фото: PxHere
У каждого православного народа есть праздники, которые по своему значению, может быть, не являются главными, но испытывают на себе особую народную любовь. Таковым, например, является болгарский праздник «Трифон Зарезан», который отмечается в день памяти святого мученика Трифона Никейского.
Когда-то «Трифон Зарезан» торжественно праздновался всей Болгарией 14 февраля. Но после того, как Болгарская Церковь изменила свой календарь, перешла со «старого» стиля на «новый», день памяти святого мученика Трифона был перенесен на 1 февраля. Впрочем, многие болгары продолжают отмечать «Трифон Зарезан» именно 14 февраля, считая это более правильным. Дело в том, что день святого Трифона в народном болгарском сознании является традиционной датой начала весны. Можно предположить, что 14 февраля уже можно почувствовать первые порывы весеннего ветра. А вот 1 февраля этого сделать точно нельзя. Потому многие болгары и игнорируют «новый» стиль и продолжают праздновать «Трифон Зарезан» по стилю «старому».
Кроме того, что в день святого Трифона болгары отмечают приход весны, в этот праздник они особо чествуют виноградарей и производителей вина, которым Болгария славится. На болгарских иконах святой мученик Трифон изображается с виноградной лозой и ножом для подрезки веток — отсюда и название «Зарезан», то есть «подрезатель».
Поскольку изготовлением вина в Болгарии по-прежнему занимаются преимущественно мужчины, то и «Трифон Зарезан» считается, в общем-то, мужским праздником. Начинается праздник святого Трифона, конечно же, с богослужения. В этот день в болгарских храмах звучит особая молитва. В ней православные христиане называются «лозой Господней». Священник, читая слова молитвы, просит, чтобы «благодать снизошла на каждую лозу», то есть на каждого православного христианина. В конце богослужения обязательно освящается вода, а также прочитывается еще одна молитва об избавлении виноградников от вредителей. Почти все болгары-селяне занимаются выращиванием винограда, поэтому с удовольствием посещают богослужение в день святого Трифона. После него настает время народного веселья.
Замужние болгарки готовят у себя дома традиционное для Трифона Зарезана угощение — курицу, начиненную рисом. Этим блюдом, а также кувшином домашнего вина они снаряжают мужа и отправляют его на виноградник, где начинаются обычные для дня святого Трифона народные обряды. На винограднике мужчины осеняют себя крестом, каждый из них берет садовый нож и отрезает три ветки от трех больших виноградных лоз. Затем, вновь перекрестившись, они выливают принесенное с собой вино на лозы.
Затем мужчины определяют в чьем доме будет проходить застолье. Происходят выборы так называемого «короля виноградников» — он и будет принимать у себя гостей. Конечно же, «королем» обычно становится самый зажиточный виноградарь. К нему и отправляются участники торжества. По пути праздничная процессия останавливается у каждого дома. Поздравляют хозяев с праздником и угощаются вынесенным для них вином. Затем начинается застолье в доме «короля». Вино во время него льется рекой: по болгарскому поверью, вина в новом году будет столько, сколько будет подано к столу на Трифона Зарезана.
Все выпуски программы Вселенная православия
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
