«Неделя 34-я по Пятидесятнице». Прот. Максим Первозванский, Максим Калинин

В нашей студии были клирик московского храма Сорока Севастийских мучеников, главный редактор молодежного портала Naslednick.online протоиерей Максим Первозванский и шеф-редактор портала «Иисус» Максим Калинин.

Разговор шел о смыслах Евангельского чтения и отрывка из Деяний святых апостолов в воскресный день, а также о памяти святителей Афанасия и Кирилла Александрийских, преподобного Макария Великого, мучеников Инны, Пинны и Риммы, священномученика Климента и мученика Агафангела, блаженной Ксении Петербургской, апостола Тимофея и преподобного Максима Грека.

---

М. Борисова

— Добрый вечер, дорогие друзья. С вами Марина Борисова. В эфире программа «Седмица». Со мной в студии шеф-редактор православного интернет-портала портала «Иисус», Максим Калинин...

М. Калинин

— Здравствуйте.

М. Борисова

— И мы, как всегда по субботам, говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели. И сегодня с нами клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский.

Протоиерей Максим

— Здравствуйте.

М. Борисова

— И с его помощью мы постараемся разобраться, что ждет нас в церкви завтра, в 34-е воскресенье после Пятидесятницы, и на наступающей седмице. И по традиции, чтобы понять смысл воскресенья, обратимся к тем апостольским и евангельским чтениям, которые мы услышим завтра за литургией. Начнем с отрывка из Послания апостола Павла к Колоссянам, из 3-й главы, стихи 12–16. Мне кажется, удивительно актуальный отрывок, который, позвольте, он небольшой, я позволю себе прочитать полностью: «Итак облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и вы. Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства. И да владычествует в сердцах ваших мир Божий, к которому вы и призваны в одном теле, и будьте дружелюбны. Слово Христово да вселяется в вас обильно, со всякою премудростью; научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу». Вот, мне кажется, вот это можно в качестве такого плаката повесить над рабочим столом каждого православного христианина. Потому что все абсолютно про наш сегодняшний день.

Протоиерей Максим

— Да, конечно, здесь вот это противоречие, которое предстоит в собственной духовной жизни решить любому христианину, явлено во всей своей красоте. Смотрите, с чего начинаются слова, которые вы прочитали: «как избранные Божии, святые и возлюбленные» — то есть христианин, с одной стороны, должен чувствовать себя избранником. Кто такой избранник? Это тот, кто избран из других, то есть не такой как все, святой и возлюбленный. И вот это чувство собственной исключительности, оно, как правило, к чему приводит вот в обычном таком, мирском состоянии? К тому что я знаю, я прав, чтобы было по-моему, к надмеванию над другими, к раздражительности от их вот несовершенства и вот все это подобное, что мы регулярно вообще наблюдаем, и не только в христианах, конечно. А с другой стороны, тут же апостол говорит, что мы, как вот эти вот самые избранные, святые, возлюбленные должны облечься в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость и долготерпение. Вот это вот самое сложное, потому что соединить в себе чувство избранничества и святости, которая тоже есть избранничество в данном контексте, со смирением и любовью к другим — это вот такая целожизненная задача, которая стоит, как я уже сказал, перед каждым христианином, независимо от того, какой пост он занимает. И, конечно, это можно вешать над рабочим столом любого человека.

М. Борисова

— И потом: «прощая взаимно», если кто жалобу на кого имеет — вот это прощение взаимно.

Протоиерей Максим

— Ну с этим мы не властны. Дело в том, что здесь апостол говорит как стоящий над конфликтом. А нам важно помнить, что мы можем управлять только сами собой. Я не могу требовать, например, от вас, Марина, чтобы вы меня простили, я могу только сам простить вас. Точно так же, как вы не можете от меня ожидать прощения, а заботиться, печься о том, чтобы в вашем сердце не было на меня никакой злобы, обиды или чего-нибудь подобного. Поэтому апостол обращается так ко всем христианам, а если мы пытаемся рассматривать эти слова как руководство для своего действия, то, конечно, слово «взаимно» надо выкинуть куда подальше, а оставить себе: изо всех сил пытаясь простить обидчика.

М. Калинин

— Ну, собственно, апостол же говорит: как и Христос простил нас — то есть он возвращает к словам Христа, что если вы хотите быть прощенными, то и вы простите.

Протоиерей Максим

— А это вот тот самый способ с помощью, которого мы и должны реализовать.

М. Калинин

— Да, это способ «взаимность», как вы говорите, выбросить. То есть опять в данном случае человек понимает, что не просто он некое насилие свершает над собой, а наоборот, как в той притче, он гораздо больше получает от Бога, потому что он же тоже ждет прощения от Бога. То есть, мне кажется, это удивительное наставление Христа и апостола Павла, как следующего за Ним, проповедующего Его, что, с одной стороны, это прощение от всего сердца и бескорыстное, а с другой стороны, мы нуждаемся в зацепке, нуждаемся в какой-то мотивации. И когда он говорит: как Бог вас простил, как Отец, как Христос вас простил — то есть это как раз та самая мотивация, которая и нашей потребности получить что-то взамен удовлетворяет, и в тоже время поднимает нас над нашими обычными заботами.

Протоиерей Максим

— И свидетельствует, конечно, о том, что если мы не прощаем, то Христос не с нами.

М. Калинин

— Да, безусловно.

М. Борисова

— Ну и, мне кажется, здесь есть еще такой слоган для всех участников православного интернета: «Вразумляйте друг друга псалмами, славословиями и духовными песнями». Поскольку наши дискуссии в интернете далеки от этого идеала, мне кажется, тут тоже достаточно часто можно к этим словам апостола обращаться.

М. Калинин

— Знаете, если бы блог известного протодиакона был соткан из цитат: сто комментариев, и каждый какую-нибудь новую цитата из Писания предлагает — что бы это было.

М. Борисова

— Ну вот обратимся теперь к отрывку Евангелия от Луки, из 8-й главы, стихи 18–27 — они достаточно хорошо известны большинству церковных православных людей, поскольку по разным поводам цитируются. Когда один из начальников у Христа спросил: «Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Вот этот вопрос, который, не знаю, в такой форме, может быть, уже даже и не каждый христианин себе сейчас задает.

Протоиерей Максим

— Вы знаете, мы в свое время, в течение пятнадцати лет издавая православный молодежный журнал «Наследник», именно эти слова Христа использовали в качестве слогана, эпиграфа и как это еще можно современными словами назвать. У нас в каждом номере именно под названием самого журнала фигурировала именно эта фраза: «Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Потому что, как совершенно справедливо, Марина, вы сказали, если человек не ставит перед собой этот вопрос, он по сути дела и не занимается как бы, он не стоит на пути христианском. Это ключевой вопрос для каждого христианина, потому что именно это должно быть главной заботой. Не что мне делать, чтобы прокормить семью, не что мне делать, чтобы закончить университет, не что мне делать, чтобы жениться на этой девушке и так далее — кучи вопросов, которые мы безусловно, решаем в этой жизни и задаем себе. Вот этот главный вопрос мы просто обязаны, хотя бы время от времени, себе задавать: а то ли я делаю и что мне дальше надо делать? Хотя бы в периоды остановки — поста там, какой-то саморефлексии: что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иначе можно неизвестно куда уйти.

М. Калинин

— Это как преподобный Исаак Сирин говорит, что та молитва, которая воле Божией соответствует, это та, в которой человек просит помочь ему волю Бога исполнить — то есть, получается, когда ни на чем, даже самом возвышенном, не замыкается, а замыкается только на Боге. Но тоже такой идеал, очень высокий, ну да, как вы сказали, время от времени ставить этот вопрос. Как сейчас ну есть утверждение, что у ребенка нужно спрашивать, не кем ты хочешь быть, а какие задачи ты хочешь решать.

Протоиерей Максим

— Да.

М. Калинин

— И, получается, такой же вопрос себе ставит человек, как христианину самому себе: какие задачи, то есть что ты хочешь делать в глобальном плане, что тебе нужно сделать, чтобы достичь этой самой цели — вечной жизни.

М. Борисова

— Мне кажется, здесь, в этом отрывке есть одна мысль, которая у многих воспринимается без ее завершения. Это слова: «еще одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною». Вот обычно чаще всего: «будешь иметь сокровище на небесах» в сознании — точка. То, что это только начало пути, очень мало кто для себя отмечает. Потому что после этого для нас, в нашей сегодняшней повседневной жизни это уже супер-подвиг: как это? Вот все что имеешь, тут непосильным трудом наживал-наживал...

Протоиерей Максим

— Нет, ну здесь все-таки важно отметить, что перед этим Христос говорит ему достаточно простые слова, Он говорит, что знаешь заповеди? Вот соблюдай их: «не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, почитай отца твоего и мать твою». И когда юноша отвечает: «все это сохранил я от юности моей», тут как раз Христос и говорит, указывая этому юноше на его главную страсть. То есть для этого юноши именно это было главной страстью, главной привязанностью, то что держало его здесь, на земле. У каждого из нас своя цепь, которая не дает нам взлететь к Богу, у многих людей таких цепей много. Вот у этого юноши она была одна, мы видим, что она была настолько толстая, что он отошел с печалью, что он, действительно исполняя от юности своей — у нас нет основания ему не верить, он не хотел покрасоваться перед Христом, что он соблюдал заповеди, что вообще само по себе большая редкость, что в те времена, что в наше время, вот эта цепь, она его могла не пускать. Вот в чем страшно-то. Но для меня вот ужас некий внутренний постоянный на самом деле, когда я читаю этот отрывок, именно в том, что я могу очень много чего сделать, то есть и внешне это будет выглядеть вообще абсолютной святостью. Но есть те самые внутренние цепи, о которых мы не знаем (может быть, этот юноша и не подозревал об этом до тех пор, пока Иисус его не обличил), что-то, что держит нас здесь, на земле и не отпускает на небо.

М. Калинин

— То есть получается, что даже его печаль, которая рассматривается как некий ну не провал, а то что он неудавшийся ученик, ну может быть, эта печаль тоже была уроком для него. То есть мы же не знаем его дальнейшую историю.

Протоиерей Максим

— Конечно. И очень хочется надеяться, что дальше что-то в его жизни, жизнь-то, он же юноша, жизнь у него еще вся впереди. Поэтому это такая, так сказать, в моменте ситуация снята. Ну поэтому очень важно нам тоже в моменте себя так вот проверять: а где я, что я? Не в смысле, готов ли я сегодня умереть и предстать на суд Христов, как часто нам советуют великие подвижники благочестия. А хотя бы просто вот такая готовность отказаться — ну когда-то от сладкого, когда-то от социальных сетей, когда-то еще от чего-то.

М. Борисова

— Но, мне кажется, там все-таки очень важное продолжение этой фразы, что после этого вот всего приходи...

Протоиерей Максим

— Да, и только и начнется следование за Христом.

М. Борисова

— Только тогда начнется путь, собственно говоря.

Протоиерей Максим

— То есть это вот такой образ, очень хороший нам этот образ дают как раз монастыри. Когда человек, приходя в монастырь, желая, еще даже не приняв постриг, а желая принять постриг, готовится отказаться от всего. И, приняв постриг, тут и начинается его, собственно, монашеская жизнь. Так и для нас, просто у нас это, может быть, не так зримо и не сопровождается это пострижением волос и облачением в специальную одежду, но, в общем, все то же самое.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица». Со мной в студии Максим Калинин, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус». И клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский. И мы говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей седмицы. 31 января у нас память двух удивительных святителей, святители Афанасий и Кирилл Александрийский. Чтобы понять их значение для Православной Церкви, мне кажется, без исторического и богословского контекста нам не обойтись. Поэтому я сразу обращаюсь к Максим Калинину, поскольку это, в общем, его почва.

М. Калинин

— Да, ну IV и V века — в самом деле это периоды очень больших потрясений, которые связаны не с гонениями раннехристианский эпохи, хотя IV век как раз и знаменовался, начало IV века ознаменовалось очень сильным гонением. Но дальше, после утверждения христианства, после Миланского эдикта это внутренние споры, которые Церковь раздирали. Есть же предание о том, что архиепископ Александр Александрийский, наставник святого Афанасия, при котором святитель Афанасий был диаконом, он увидел Христа, юношу, кажется, Христа в разодранной одежде, и он сказал: Господи, кто Твою одежду разодрал? И получил ответ, что Арий — а это был пресвитер, — архиепископ Александр, ее разодрал. Потому что в самом деле, когда Церковь оправилась после гонений, когда вера стала предметом гласности, когда число верующих возросло, тогда вдруг стали проявляться различия в понимании базовых вещей в христианстве. Такое было и раньше — то есть мы видим, что взгляды таких людей как Ориген, святой Григорий Чудотворец, святой Дионисий Александрийский, они в каких-то вопросах могли расходиться, и язык раннего богословия — это зачастую не тот отточенный язык, к которому мы привыкли. Но тогда Церковь должна была выжить перед лицом гонений, хотя споры о вероучении возникали, и борьба с гностицизмом была, и святой Ириней Лионский, он боролся с гностиками, которые пытались сделать синтез из христианства, иудаизма и языческой философии, но все равно эти вопросы не выходили на первый план. Тут, когда наступили мирные времена, они вышли. Вот пресвитер Арий стал говорить о том, что Христос — это сотворенное существо, что Он не предвечно существует, не предвечно рождается от Отца, то есть что ну сама идея, что если Он Сын, значит, наступил момент, когда Он родился, когда Он стал Сыном. И Арий начал с утверждения о том, что Христос это творение, но не как одно из творений, но естественным образом пришел к формулировке, что Он творение как одно из творений. Потому что как ни говори, что Христос это посредник между Богом и творением, при помощи Которого, да, тот Логос через Которого Бог сотворил мир, если он тварный, значит, и тварный. И это учение очень понятное, очень простое, оно получило очень широкое признание. И именно с этим связано то, что потом развернулась настоящая борьба. И вот когда мы читаем о жизни святого Афанасия Александрийского, а он стал, вот в 325 году состоялся Первый Вселенский собор, который арианскую ересь осудил, и первую часть Символа веры принял, где Христос исповедуется единосущным Отцу и рожденным прежде всех век. Но дальше вот, в 328 году, святой Афанасий становится архиепископом Александрийским. И дальше, вот как мой коллега и говорил, по его жизни можно снимать сериал. Потому что дальше он до 373 года, года своей смерти, был архиепископом — то есть 46 лет, получается, он был архиепископом. Несколько раз его либо изгоняли с его кафедры, ибо он уходил со своей кафедры, опасаясь преследования, несколько раз он был осуждаем. То есть состоялся Антиохийский собор, состоялся Миланский собор, когда сторонники никейского Символа веры были признаны не православными. Это тоже вот сейчас, когда происходят разные конфликты, и трудно понять, кто прав и кто виноват, тоже хороший урок, хороший повод нам задуматься. Когда вот учение, которое Церковью отвергается как еретическое, оно занимает главенствующие позиции: там 341 год — Антиохийский сбор, 355 год — Миланский сбор, когда провозглашается арианское вероучение правильным. И получается, что у людей тоже был соблазн: а где, как я верю и кому верить, неужели эти люди могут ошибаться?

Протоиерей Максим

— Да и позднее, помните, уже после смерти Кирилла Александрийского — Диоскор, точно также собор, который объявил себя вселенским, впоследствии был признан разбойничьим собором. Вот эта вот история, которая, действительно, когда ты в моменте живешь, тебе не так просто бывает понять.

М. Калинин

— Не так просто. Максиму Исповеднику говорили в VII веке: а ты что, самый умный? ты что, самый правильный? Ему неоднократно эти вопросы ставили.

Протоиерей Максим

— Потом сколько таких людей, которые действительно считали себя самыми умными, самыми правильными, оказывались еретиками и ересиархами. Поэтому здесь вот это интересная история на самом деле, что критерий того, прав ты или не прав, он как бы в моменте практически отсутствует — внешний критерий, я имею в виду. Да, впоследствии происходит церковная рецепция: тот или иной собор, который сам себя объявил вселенским, например, он может быть признан разбойничьим. Или, например, тот или иной проповедник, который считает себя спасителем вообще православия — я не помню сейчас имя, человек, который, по сути дела, утвердил монофизитство, пройдя всю империю...

М. Калинин

— Вы про Иакова Барадея говорите?

Протоиерей Максим

— Да, вот, значит, спасибо. И рукополагая, то есть, по сути дела, создав иерархию параллельную, монофизитскую иерархию, будучи полностью уверенным в том, что он спаситель православия, а оказался человеком, который как бы способствовал утверждению ереси. Поэтому я сейчас именно говорю, как сложно понять любому человеку, который встает на путь борьбы, как он считает, за чистоту православия, что он действительно может заблуждаться.

М. Борисова

— Ну если мы более или менее, по крайней мере, из литературы знаем, а в чем была ошибочность учения Ария, то с учением Нестория, с которым боролся святитель Кирилл, мы как-то совсем незнакомы или почти совсем незнакомы.

М. Калинин

— Да, здесь еще более трудный вопрос, потому что это попытка понять непостижимое: как Христос Бог и человек одновременно. И в Евангелии мы читаем о Его Божественных проявлениях и о Его человеческих проявлениях, разные традиции искали разные объяснения для себя на этот счет. Для александрийской традиции, которую представлял святой Афанасий и которую представлял Кирилл Александрийский, который был его родственником, и вообще, как какое-то время александрийский престол передавался от дяди к племяннику. И как раз у Афанасия Великого был племянник Петр, который стал потом патриархом, у Петра — Феофил, тот самый, который Иоанна Златоуста осудил. Там тоже были еще непростые дела, когда Александрийские архиепископы смотрели с подозрением на возвышение Константинопольской кафедры. Потому что Александрия — это древняя кафедра, в которой была великолепная богословская школа, богословская традиция, а Константинопольская кафедра — ну просто в силу того, что это столица, и Константинополь получил второе место по чести после Рима, и это еще подогревало какие-то конфликты. И вот Феофил Александрийский в том числе на этой почве относился к Иоанну Златоусту с подозрением. А дальше вот интересная история. Несторий, патриарх Константинопольский, который стал в 429 году патриархом, тоже из сирийского региона, как Иоанн Златоуст, а его противник Кирилл Александрийский — племянник архиепископа Феофила, соответственно. И вот между ними возник конфликт. Несторий был воспитан в антиохийской традиции. Антиохийская школа и сирийская школа выстраивалась на четком различении Божественной и человеческой природ во Христе, в едином Лице Богочеловека. И исходила из того, что Бог в человеке Иисусе явил единое Лицо богочеловеческое, в котором творение постигает и Бога, и человека. И, соответственно, Несторий, который был в этой традиции воспитан, он когда приехал в Константинополь — в другую традицию, в другую среду, когда он услышал там термин «Богородица», который был придуман не в V веке. Ориген еще упоминает его и, скажем, Сократ Схоластик, когда описывает всю эту историю, он говорит: ну вот как же Несторий этого не знал? Но Ориген-то александрийской традиции, Несторию это было непонятно. То есть Христос же Богочеловек, Мария родила не Бога по естеству, он говорит: это термин богословски некорректный. И когда эта реплика прозвучала, народ стал возмущаться, потому что этот термин был привычный, этот термин был любим. И Кирилл Александрийский выступил с критикой Нестория. И как раз таки александрийская традиция, она делала упор на единстве личности Христа, и александрийская традиция говорила о единой ипостаси Богочеловека, о том, что тот же самый Логос, тот же самый предвечный Бог, Он же действует и в человеке Иисусе — единый субъект, единая действующая ипостась. И Кирилл Александрийский стал... Ну и, соответственно, Мария родила Бога в том смысле, что Она родила Богочеловека, Она родила Того, Чей субъект, Чья ипостась, чье действующее Лицо тождественное Богу Слову, Второй Ипостаси Троицы. Я здесь несколько упрощенно говорю. Ну и понятно, если христианство на самом деле то, что потом произошло — разрывы между общинами христианскими после этих споров — этот разрыв был еще хлеще, чем разрыв с Римом. То есть на самом деле это очень трагические страницы в истории Церкви наступили. И действительно очень трудно выразить рациональным языком вот это представление о Христе в разных традициях.

Протоиерей Максим

— Больше того, вы знаете, у меня есть очень интересный опыт. Где-то полгода назад один мой знакомый в социальных сетях, будучи сам, принадлежа к Армяно-григорианской церкви, для православных своих друзей, поскольку большинство друзей у него вКонтакте, вообще для своих читателей устроил опрос о том, как Божественное и человеческое естество, природа и личность соединяются во Христе. И подавляющее большинство пользователей, за исключением действительно по-настоящему богословски образованных священнослужителей, ответила вполне монофизитски, а часть несториански. После того, как я забросил этот опрос к нам в один священнический чат (такие тоже существуют), тоже выяснилось, что этот вопрос не до конца прояснен даже для многих людей современного духовенства. В каком смысле не прояснен? Понятно, что они когда-то в семинариях все это изучали, и ортодоксию они как бы знают, под этим готовы подписаться. Но когда начинаются вот рассуждения, подобные тем, которые вы сейчас продемонстрировали нашим радиослушателям, люди начинают плыть. И возникает вопрос: насколько это важно? Насколько нам важно это знать? Не в том, насколько важно, как оно на самом деле устроено, а насколько важно рядовому, простому христианину знать, как Божественная и человеческая природа соединена в Богочеловеческой ипостаси Иисуса Христа? Вот непростой вопрос на самом деле, на который довольно сложно, мне кажется, дать вразумительный ответ.

М. Калинин

— Безусловно, очень трудно. Но при этом люди, которые участвовали в этих обсуждениях, они как раз считали, что это относится непосредственно к ним.

Протоиерей Максим

— Да, и к их спасению.

М. Калинин

— И вот это для одних было важно, одни делали упор на Божественной природе во Христе, для других было важно показать, что Христос — это человек, такой же, как и мы.

Протоиерей Максим

— Причем истинный человек.

М. Калинин

— Истинный человек, да.

Протоиерей Максим

— Не призрак, не какой-то там...

М. Калинин

— Да, что Его человеческая природа — это наша человеческая природа кроме греха.

Протоиерей Максим

— Во всей своей полноте, да.

М. Калинин

— То есть практический вывод отсюда совершенно очевидный: потому что все-таки Он стал как один из нас или не стал? Он сроднился с нами или не сроднился? Это человек или все-таки это сверхчеловек? Действительно, то есть для нашего самого бытового сознания это важный вопрос. Когда мы читаем Евангелие, мы видим проявления человеческой слабости во Христе — слабости в смысле страха, мы видим проявление ну страха перед мучением, видим проявления эмоциональности. И важно понять, это подлинный человек, в котором я могу узнать себя, или это иллюзия, или это с какими-то педагогическими целями для видимости совершается? Это вопрос очень важный. И Православная Церковь исповедует, что Христос человек во всей своей полноте.

М. Борисова

— В эфире радио «Вера» программа «Седмица». С вами Марина Борисова, Максим Калинин, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус». И клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский. Мы ненадолго прервемся, вернемся к вам буквально через минуту. Не переключайтесь.

М. Борисова

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица». С вами Марина Борисова, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус» Максим Калинин и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский. И, как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей седмицы. Ну у нас на начинающейся неделе, как мы уже с вами говорили, все больше и больше звучат такие аскетические нотки. И в этом смысле наступающая неделя богата воспоминаниями именно подвижников, поскольку мы 1 февраля отмечаем память преподобного Макария Великого. Мы отмечаем 2 февраля память мучеников Инны, Пинны и Риммы, 4 февраля — священномученика Климента и мученика Агафангела. Ну и, конечно, 6 февраля — блаженная Ксения Петербуржская. Мне из всего этого сонма удивительных и разнообразных по форме подвижничества святых очень хочется напомнить нашим радиослушателям о вот этих удивительных святых мучениках Инне, Пинне и Римме, которые в XX веке превратились в женщин. Каким удивительным полетом фантазии это случилось, даже я затрудняюсь сказать, в православной России, которая все-таки до этого девятнадцать веков прожила вместе со всей Церковью, ну понятно, не сама, но памятью, и вдруг перепутала половую принадлежность святых. Но в их истории удивительно еще и то что они, будучи святыми первых веков, откликнулись в сердце великого подвижника XX века, Луки Войно-Ясенецкого, который был епископом Симферопольским. И, собственно, он оживил память этих подвижников для Русской Православной Церкви. А удивительны они еще и тем, что они принадлежали к самым задворкам Римской империи и были родом из Скифии. Нельзя сказать, что это наши соотечественники, поскольку вряд они были русскими, но пострадали они на той самой территории, которая теперь называется «Крым наш». И пострадали они такой изощренной, уже северной казнью, поскольку их превратили в ледяные столбы — их привязали к бревнам и держали в ледяном потоке, пока они не заледенели все. Вот удивительные вот эти святые, про которых во второй половине XX века вдруг вспомнили, мне кажется, очень важны для нас. Отец Максим.

Протоиерей Максим

— Ну действительно, по разным источникам национальность их не может быть твердо установлена: кто-то говорит. что это были вообще как бы протославяне, а кто-то, что тавроскифы. Но важно, что житие их указывает, что были они не просто даже христианами, а были они рукоположены самим апостолом Андреем Первозданным в пресвитерский сан и отправлены на проповедь. Вот здесь мы видим тот самый момент, когда, с одной стороны, несчастное кораблекрушение, а с другой стороны, намерение проповедовать вот так столкнулось в их житии и привело к их такой действительно страшной кончине — по сути дела они были казнены той же самой смертью, что и мученики храма, в котором я имею возможность служить — Сорок мучеников Севастийских, будучи в ледяном озере заморожены. И вообще они, конечно, любимы. Я до того, как готовился к нашей передаче, не знал, что именно трудами святителя Луки они были, и как вы сейчас сказали, актуализированы для церковного сознания. И действительно я в юности не знал, что это мужские имена. И у меня была тетя Инна...

М. Борисова

— У меня была мама Инна.

Протоиерей Максим

— Да. И это такой тоже пример того, что как в истории вообще так церковного сознания может происходить, очень интересные изменения. Хотя, казалось бы, почему? Нет у нас традиции называть женщин мужскими именами, только монашеская — там мы можем встретить монахиню Николаю или Михаилу. А в других, например, православных странах запросто называют детей, девочек мужскими именами. Поэтому в этом нет такого совсем уж необыкновенного, несвойственного православию.

М. Борисова

— Но вот интересно получается, что на территории одной недели вот три святых мужа, превратившиеся в сознании народном в женщин, сочетаются с блаженной Ксенией Петербургской, которая добровольно облекла себя как бы в роль мужчины, мужа собственного, замаливая его неисповеданные грехи. То есть вот такая странная какая-то драматургическая конструкция складывается.

Протоиерей Максим

— Да, и это тоже интересно. Вообще церковная жизнь и церковное Предание, и вот это причудливое сочетание памяти святых, евангельских чтений, которые часто, ну здесь действительно в течение — это непреходящие праздники. А еще часто ведь бывает, когда из года в год разные чтения попадают на память разных святых, по-разному они сочетаются, потому что преходящие праздники уже там подготовки к Великому посту и Великого поста или пасхального цикла. И каждый раз в этом можно увидеть вот такие интересные смыслы, о которых вы, например, нам сейчас сказали, что действительно святые мужчины, которые в церковном сознании оказались женщинами, и наоборот, Ксения Петербургская, которая в мужской одежде изображала из себя мужчину.

М. Борисова

— Ну вот как объяснить такое трепетное почитание, казалось бы, местной святой, Ксении? Почему именно она как-то так запала в православную душу? Причем мне кажется, что ее почитание в XX веке превосходит память о ней в XIX.

Протоиерей Максим

— Вы знаете, может быть, Максим ответит что-то. Я скажу только, что для меня это всегда тайна. Потому что я уже наблюдал прославление множества святых в конце XX и начале XXI века, некоторые из которых вдруг обретали действительно такое всенародное почитание, какую-то совершенно, казалось бы, даже несоответствующую их подвигу любовь со стороны народа. Иногда даже не очень церковного народа, иногда совсем нецерковного. А другие святые, безусловно заслуживающие своим житием и кончиной такого почитания, вдруг его не удостаивались. То есть они, будучи даже прославленными формально, и открытые мощи, вдруг вот нет к ним такого течения. Для меня это тайна.

М. Борисова

— Но ведь в XX веке, на фоне вот этих государственных гонений и притеснений, достаточно распространено было местное почитание, когда к определенным могилам на определенных кладбищах были протоптаны тропки, и люди ходили помолиться, и даже какого-то собственного сочинения акафисты почитать к определенным неканонизированным, но в их сознании святым людям.

Протоиерей Максим

— Вопрос почему — для меня открытый, да. Потому что я не хочу сейчас специально, я не буду этого делать, называть конкретные имена конкретных святых, но я даже просто вот по Москве это вижу, что действительно, вот в одно время прославленные. Для меня это прямо странно. Потому что подвиг, допустим, малопочитаемого святого, к которому ты можешь приехать в любое время — там храм открыт и никого там нет, хотя, допустим, та же братия храма может регулярно совершать молебны или акафисты перед его мощами, а народ вот не идет. Вот есть своя группа небольшая — есть прихожане, есть действительно люди, которые вот что-то услышали, специально приехали. А в другом месте это непрерывное паломничество. Вот для меня, еще раз подчеркиваю, для меня это тайна. Я для себя как-то отвечал на этот вопрос очень прагматично, что вот, оказывается, что этот святой помогает, поэтому люди к нему идут. Вот как с Николаем Чудотворцем, да, почему так любят Николая Чудотворца? Да потому что он помогает. Вот ты его попросил — он тебе сразу и ответил. Ты попросил помощи — ты ее получил. Но как-то, мне кажется, этот ответ все-таки не совсем корректный.

М. Борисова

— Так ведь это же зависит не от святителя Николая, это зависит от того, кто просит.

Протоиерей Максим

— Возможно. Вот я почему и говорю, что мне кажется, этот ответ не совсем корректный. Люди могут просить и не получать, а могут просить и получать. И вот, мне кажется, ничего страшного даже нет в том, что этот вопрос остается такой таинственный.

М. Борисова

— Максим, а в Древней Церкви это вот местное почитание, перераставшее потом в общецерковное, оно было так же необъяснимо или там какая-то логика есть?

М. Калинин

— Я не специалист по агиографии и, может быть, не все случаи вспомню. Но вот, например, мы видим у разных авторов IV века очень теплое отношение к мученице Фекле — и вот опять же, то есть имя это известно, но такого почитания сейчас не разделяют многие современные церковные общины. Но там особым почитанием пользовались мученики, и понятно, что только-только времена гонений закончились, воспоминания были об этом свежими. Но в какой мере это почитание было логичным или нелогичным, сказать очень трудно. Но мы знаем, что мучеников было много, а особым почитанием пользовались какие-то отдельные имена, которые символизировали собой подвиг всех остальных. Ну или как с апостолами тоже. Ведь не все апостолы одинаково известны ни сейчас, ни в Древней Церкви. То есть мы видим, что в Книге Деяний Апостолов евангелист Лука явно подчеркивает авторитет двенадцати апостолов, они для него апостолы по умолчанию. И он за своего учителя, апостола Павла, заступается, показывая его значимость, его величие. Но при этом евангелисту Луке важно подчеркнуть, что идеи апостола Павла, скажем, его идея проповеди к язычникам, идея того, что не нужно никому навязывать соблюдение закона Моисеева, что его идеи были подтверждены Иерусалимской общиной. Что сам Петр был первым человеком, который даже против воли, получается, встретился с язычником Корнилием и его крестил. То есть Луке было важно доказывать. Но ведь кроме этого многие другие апостолы, мы о судьбе двенадцати апостолов...

Протоиерей Максим

— Практически ничего не знаем.

М. Калинин

— Да, почти ничего не знаем, то есть опять же...

Протоиерей Максим

— Нет, иногда есть такие объяснения. Все-таки Лука был спутником Павла. Точно так же, как и в нашей современной как бы ситуации понятно, почему вот возникает такое особое отношение к мученику Уару — потому что мы является тем самым поколением, значит, у которого есть предки и родственники, умершие некрещеными. Это, конечно, некая легенда, и существует множество опровержений и того, что нет никаких свидетельств, и вообще, что все это не совсем канонично и церковно. Но потребность вот такая в народе есть какая-то — молиться и поминать своих умерших некрещеных предков, и поэтому вот они и обращаются. А есть необъяснимые вещи. Вот совершенно необъяснимые. Когда, казалось бы, ну и необязательно современных святых, да, когда как-то вот выходит так, что вот все знают, все помнят. Вот спроси любого человека на рынке, приди, и тебе скажут: да, конечно, это вот. А кто-то, казалось бы, из жития следует, вот и тут помощь и там помощь, и такой святой, и Троица, например, ему являлась, и о мальчиках он молится, и по его чудесам, по его молитвам такое совершается — а вот люди не знают. Хотя вот церковное почитание, безусловно, присутствует

М. Калинин

— Ну это святителя Василия Великого взять, его образ. То есть он во многом, насколько я понимаю, у христиан греков вот во многом выполняет роль святого Николая, как тот подарки приносит, по народной вере. И действительно святитель Василий Великий, как один из, ну можно сказать, основателей греческого богословия и человек, который задал терминологию, которой пользуется Православная Церковь в последующие времена...

Протоиерей Максим

— А в современном — ушел. Хотя поется в колядках: «а другой же праздник — святого Василия» — вот я не могу сказать, что в современном церковном сознании Василий Великий, например, вот...

М. Калинин

— Да, вот я хотел сказать, что получается, он ушел.

Протоиерей Максим

— Он ушел.

М. Калинин

— То есть Святой Николай, его младший...

Протоиерей Максим

— Кажется, и литургия его, и неоспоримый вклад в богословие — но нет.

М. Калинин

— Да, то есть трудно сравнивать многих других богословов с ним, вот с значимостью его подвига. Но святой Николай, который прославился подвигами милосердия, он ближе к народной душе. Ну то есть, с одной стороны, понятно.

Протоиерей Максим

— То есть что-то можно объяснить, а где-то все-таки есть некая тайна, которая, мне кажется, непостижима.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица». Со мной в студии Максим Калинин, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус» и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский. И мы говорим о смысле и особенностях богословия наступающего воскресенья и предстоящей седмицы. Мне кажется, Максим, у нас есть великолепный повод продолжить воспоминания об апостолах, поскольку именно на предстоящей неделе у нас Церковь чтит память апостола Тимофея — 4 февраля. Вот как раз тот самый пример, мне кажется: о нем больше всего известно только то, что он был учеником апостола Павла и тот писал ему письма.

М. Калинин

— Да. Опять же к вопросу о том, почему и что о ком мы помним. И я думаю, что это красивая ситуация сама по себе. Потому что мы в прошлых передачах говорили о незаметных святых. Говорили о Симеоне Верхотурском, который как раз таки в русском народе пользуется большим почитанием — долгое время про него ничего не было известно, жизнь его была неприметная. Или мы на прошлой передаче вспоминали Павла Фивейского, который вот прожил он в пустыне...

М. Борисова

— 91 год.

М. Калинин

— Да, 91 год, и опять же он стал известен, но совершенно непредсказуемым для себя образом. Он жил в полном уединении. И вот случай с Тимофеем. Ведь не все, вот кто-то хочет быть публичным человеком, кто-то не хочет. Кто-то себе ставит одни цели, кто-то другие. Там я знаю людей, например, которые очень глубоко вникают в богословские вопросы, которые состоят в переписке с разными богословами и исследователями, а себя выпячивать не хотят. Или я знаю людей, которые покровительствуют, опять же и научным трудам покровительствуют, благотворят, но не хотят, чтобы знали о них. И каждый человек, рассматривая календарь, думая о святых, которые вспоминаются Церковью, может найти кого-то близкого себе. Это не обязательно столь яркие и блистательные личности как апостол Павел, это может быть человек, который являет собой пример преданности. Это может быть не хороший начальник, а хороший подчиненный, хороший менеджер, хороший ученик. И святой Тимофей — это как раз такой пример. Потому что мы знаем, что апостол Павел посылал его со своим поручением. Он пишет Филиппийцам и свидетельствует, что Тимофей служил ему, как сын отцу. И мы знаем, что апостол Павел из Ефеса в третьем миссионерском путешествии направлял его на сбор милостыни, а это очень серьезная задача. То есть опять же мы часто об этом не задумываемся, ведь апостол Павел, он устроил такой краудфандинг по всем общинам, в которых он проповедовал, по всей восточной части Римской империи, и он собирал милостыню для Иерусалимской общины — общины, которая находилась на самообеспечении, она состояла из людей, которые оставляли свое имущество. Но это не могло там продолжаться постоянно, она нуждалась в поддержке тем самым. То есть получается, что Тимофей был, с одной стороны, преданным учеником, а апостол Павел с ним познакомился в Листре, видимо, родном городе Тимофея. И тогда он уверовал вместе со своей матерью, которая была еврейкой, а отец его был эллином. Ничего не говорится, но скорее всего эта семья была не слишком религиозной, потому что сказано, что апостол Павел обрезал Тимофея.

Протоиерей Максим

— Ради иудеев.

М. Калинин

— Ради иудеев, да. Вот ради иудеев — это отдельный вопрос, достойный обсуждения.

Протоиерей Максим

— Значит, с детства он не был...

М. Калинин

— С детства обрезан не был, семья была не вполне религиозной. И он уверовал, точнее уже к этому времени о нем с матерью свидетельствовали верные, то есть он к этому времени уже уверовал, стало быть, во Христа. И, уверовав, он так и не был обрезан, но получается, что у него был какой-то свой путь к Богу. Это опять же актуально для многих наших слушателей, которые не родились в верующих семьях. То есть великий апостол Тимофей, он родился в семье, прохладно относившейся к религиозным вопросам.

Протоиерей Максим

— Потому что даже внешние, формальные у евреев вещи не были соблюдены.

М. Калинин

— Да, быть евреем и не быть обрезанным — это было очень серьезно. То есть, видимо, в диаспоре такое имело место. И апостол Павел в Послании к Римлянам пишет: как же ты, иудей, уча других закону Божиему, сам прелюбодействуешь, крадешь и так дальше — я всегда удивлялся, когда читал эту фразу в Послании к Римлянам. То есть получается, что в диаспоре могли относиться прохладно к исполнению закона, но хотя бы была гордость, что мы носители истины. А в семье Тимофея, может быть, и такого не было, раз обрезан он не был. И он горячо и преданно служит Павлу, служит ему и в узах его посещая, служит ему как его посланник в разные общины.

Протоиерей Максим

— Причем, будучи еще не пожилым и не старым человеком, мы видим, что апостол Павел пишет о его здоровье и заботится. То есть он, при всей многотрудности его всяких послушаний, имел не слишком крепкое здоровье. Потому что, помнишь, он, значит, говорит, что употребляй немного вина в качестве лечебного средства. Потому что, видимо, это было необходимо в связи с какими-то болезнями апостола Тимофея.

М. Калинин

— Это да, это интересный момент, да, само упоминание, которое подчеркивает тоже человеческую сторону их отношений.

Протоиерей Максим

— Да, я как раз помню, что читая впервые или в один из первых раз Книгу Деяний, как раз обращал внимание на вот эти все мелочи. На то что именно ради апостола Тимофея и случилось то самое происшествие, приведшее к аресту Павла, когда среди иудеев был распространен слух, что апостол Павел ввел якобы необрезанного Тимофея в храм. Хотя там не было, насколько я помню, ни того, ни другого — ни в храм его не вводил, и Тимофей уже к тому времени был обрезан.

М. Калинин

— И как раз таки ради иудеев.

Протоиерей Максим

— Да, ради иудеев. И это послужило такому возмущению, в результате чего римской власти пришлось апостола Павла спасать от этих самых фанатиков, которые сговорились не есть до тех пор, пока не убьют его. Такая тоже интересная особенность, для меня она как-то именно с Тимофеем ассоциируется.

М. Калинин

— Да, и ну что, в принципе, апостол Павел, который настаивал, что не нужно совершать обрезание христианам, обращенным из язычников, ну и апостол Павел, сам он соблюдал закон, но он при этом подчеркивал, что во Христе закон не имеет силу. И для апостола Павла это было делом традиции, его привычного для него образа жизни. Но ради иудеев он Тимофея обрезает — это тоже наводит на размышления.

Протоиерей Максим

— А тут вообще сложный момент. Потому что первый апостольской собор тот самый, он постановил все-таки, что для язычников это не обязательно, а для иудеев это обязательно. И вот та самая коллизия, возникшая после третьего путешествия, когда сам уже апостол Павел оказывается не у язычников, а именно в Иерусалиме, в абсолютно иудейской среде и, оказывается, вот не до конца понятно. Потому что мы видим, несмотря на те самые решения собора, их продолжают трактовать по-разному. Потому что Павел продолжал трактовать, видимо, вот эта традиция, что вообще никому не обязательно — это то, что уже не имеет никакой силы, а христиане из иудеев продолжали считать, что исполнение закона обязательно.

М. Калинин

— Да, то есть вот мы говорили про споры, связанные с вероучением, а это, получается, тоже один из таких споров.

Протоиерей Максим

— Да, что это достаточно остро стояло.

М. Калинин

— Тот же апостол Павел, как он в Послании к Галатам говорит, он Петра обличил. То есть Петр как раз, он уже после опыта с Корнилием, он ел за одним столом с язычниками. Но когда пришли ревностные иудеохристиане из Иерусалима, он уже стеснялся этого. И Павел его уличил прилюдно. Значит, сам Павел считал, что никому не обязательно, но ради иудеев он обрезает Тимофея, да.

Протоиерей Максим

— Да, но мы же видим, что в Иерусалиме, когда арестован Павел, ни словом не упомянуто какое бы то ни было участие в его судьбе христиан Иерусалимской общины. Несмотря на то, что это для меня такой факт тоже, ну не то что красноречивый, но очень странный. Видимо, там все было слишком непросто. Потому что римские воины, римская власть спасает и заботится о апостоле Павле. Потом он сорок дней пребывает там или сколько-то, какое-то время в ожидании отправки в Рим — и тоже ни весточки, ни привета, ни ответа. И, в общем-то, до конца неясно, как складывались отношения Павла и Иерусалимской общины.

М. Калинин

— Да, то есть, видимо, действительно Иерусалимская община до конца не могла принять его эту модель, которую он предложил.

Протоиерей Максим

— Да, вот этой свободы она, может быть, при молчаливом таком, при молчании все-таки такой активной поддержки мы не видим.

М. Борисова

— Ну я хочу успеть еще...

Протоиерей Максим

— Простите, что мы так...

М. Калинин

— Мне хочется только сказать еще, что вот мы говорим о том, как разные традиции сталкивались между собой в истории церковной действительности. Мы видим какие-то споры более мелкие, не догматические, к счастью, наверное, не догматические сейчас. Но вот просто хочется обратить внимание на то, что апостол Павел все-таки к своим оппонентам, ну к тому, как его оппоненты будут воспринимать, он относился с пониманием. То есть хотя не было полного взаимопонимании с Иерусалимской общиной, он все-таки ради них делал какие-то шаги — то есть это то, о чем важно помнить и нам.

Протоиерей Максим

— Да, ну так тот самый краудфандинг, о котором вы такое замечательное современное слово употребили, это же насколько он считал это своим долгом, он считал своей обязанностью, действительно Иерусалим считал матерью своей. И ни в коем случае какого-то там, не то что раскольнического, а сколько-нибудь такого отчуждения никогда к ней не испытывал.

М. Калинин

— То есть это пример того, как можно через себя переступить ради церковного мира.

Протоиерей Максим

— Да, да.

М. Калинин

— Не через свою совесть переступить, а через свои какие-то внутренние, через свои взгляды, через свои привычки в конце концов.

М. Борисова

— И я хочу все-таки успеть воспользоваться тем, что я сижу между двух Максимов и вспомнить замечательного, любимейшего моего святого, память которого мы будем отмечать 3 февраля — это преподобного Максима Грека.

Протоиерей Максим

— Максим, а вы в честь кого крещены, в честь какого святого? Потому что в этот день, 3-го числа, празднуется еще и Максим Исповедник на самом деле — то есть это вообще Максимов день.

М. Калинин

— Да.

Протоиерей Максим

— Хотя Максимов хотя на самом деле, я так считал, не считая новомучеников, их восемнадцать разных святых. Я — Максим Грек.

М. Калинин

— Ну вот есть же еще практика узнать, по календарю посмотреть, кто ближе всего к твоему дню рождения. Правда, тоже есть мнения, можно в обе стороны смотреть или только наперед. Ну, в общем, как-то я день Ангела стал отмечать свой 26 августа по новому стилю — Максима Исповедника, более близкий ко дню рождению, но если назад отсчитывать. То есть как-то так у нас сложилось в семье с мамой, когда мы стали ходить в церковь.

Протоиерей Максим

— А я был крещен в день Максима Грека, сам об этом не зная. И Максим Грек тоже в очередной раз сегодня — у нас сегодня такая передача получилась, когда мы действительно и на примере Афанасия и Кирилла, и на примере апостола Павла, и сейчас, буквально вскользь уже упоминая Максима Исповедника и Максима Грека, говорим о том, насколько действительно для верующих людей оказывались важными положения вероучения. И мы видим, что и Максим Исповедник, и Максим Грек пострадали за проповедь своих взглядов: Максим Исповедник в борьбе с монофелитством, а Максим Грек, утверждая нравы высшего света на Руси. Мы видим, как важно стоять, с одной стороны, за веру, стоять за чистоту исповедания, за чистоту жизни, а с другой стороны, проявлять любовь, терпение и снисхождение к своим оппонентам. Памятуя о том, что все-таки именно любовь, которая есть совокупность совершенств — то евангельское чтение, которое будет читаться завра за воскресным богослужением и те указания апостола Павла о том, что без смирения, без любви нам, будучи святым, избранным и возлюбленным чадам Божиим, никуда не деться.

М. Борисова

— Спасибо огромное за эту беседу. В эфире была программа «Седмица». С вами были Марина Борисова, шеф-редактор православного интернет-портала «Иисус» Максим Калинин и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоиерей Максим Первозванский. Слушайте нас каждую субботу. До свидания.

М. Калинин

— Всего вам доброго. Большое спасибо.

Протоиерей Максим

— Храни вас всех Господь.