«16-е воскресенье по Пятидесятнице». Протоиерей Максим Первозванский

Прот. Максим Первозванский

У нас в гостях был клирик московского храма Сорока Севастийских мучеников протоиерей Максим Первозванский.

Разговор шел о смыслах и особенностях богослужения и Апостольских (Гал.2:16-20), (2Кор.6:1-10)

и Евангельских (Мк.8:34-9:1), (Мф.25:14-30) чтений в шестнадцатое воскресенье по Пятидесятнице, о днях памяти мученицы Людмилы Чешской, мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, преподобной Ефросинии Суздальской, обретения мощей святителя Димитрия Ростовского.

---

М. Борисова

— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья предстоящей недели. С вами Марина Борисова. И наш сегодняшний гость: клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоирей Максим Первозванский.

Отец Максим

— Здравствуйте.

М. Борисова

— С его помощью мы постараемся разобраться, что ждет нас в церкви завтра, в шестнадцатое воскресенье после пятидесятницы и на наступающей неделе. Воскресенье у нас завтра особенное, поскольку помимо воскресных чтений, отрывков из апостольских посланий и Евангелия, звучат еще чтения, посвященные воскресенью по Воздвижении. Поэтому с них мы, наверно, и начнем наши традиционные попытки разобраться в смысле наступающего воскресного дня. Мы услышим отрывок из Послания апостола Павла к галатам, из второй главы, стихи с 16 по 20. И тут, мне кажется, очень знакомая для нас история, когда мы не знаем контекста написания того или иного Послания апостола Павла, а отрывки, которые мы слышим в церкви за богослужением, становятся для нас неким ребусом, когда, с одной стороны, вроде все понятно. А с другой стороны, совершенно непонятно, потому что слова эти адресованы к конкретным людям в конкретной ситуации. Мы же пытаемся приложить их к себе сегодня, и это не всегда получается.

Отец Максим

— Ну вот как раз этот отрывок, который будет звучать из Послания апостола Павла к галатам, он таков, что нам совершенно не обязательно знать контекст написания самого апостольского послания. Хотя в большинстве случаев действительно наиболее эффективной и прямой такой способ понимания того, о чем говорит апостол Павел — это исторический контекст: кто были эти галаты, почему апостол Павел обращается, о чем он вообще хочет сказать своим посланием целиком. И тогда уже переходить к этой частности. Здесь как раз ну такой вневременной и внеконтекстный отрывок, который показывает нам абсолютную уникальность христианства в ряду всех остальных мировых религий.

М. Борисова

— Итак, Послание к галатам, II глава, стихи с 16 по 20. Начинается этот отрывок с такого тезиса, который требует, мне кажется, комментария: «Ибо делами закона не оправдается никакая плоть. Если же, ища оправдания во Христе. Мы с вами оказались грешниками, то нежели Христос есть служитель греха? Никак. Ибо, если я снова созидаю, что разрушил. То сам себя делаю преступником. Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога.». Это очень красиво, но совершенно непонятно. Как это: «Законом я умер для закона.»?

Отец Максим

— Смотрите, фразу, которую вы прочитали: «Если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником.», что он разрушил? Любая религия, любая нравственная система описывается словами Владимира Владимировича Маяковского: «Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха — Что такое хорошо и что такое плохо?». То есть любая нравственная система религиозная рассказывает нам: как быть хорошим, что надо сделать в нравственном и в ритуальном смысле для того, чтобы Бог сказал: Ты хороший, значит Я не буду тебя наказывать, я дам тебе всякие плюшки в этой и будущей жизни. И вот, собственно, этот кодекс хорошести составляет, как я уже сказал, везде, кроме христианства вообще основу всех религиозных и нравственных систем. Вот апостол Павел говорит, что Христос эту систему, это вообще религиозное представление разрушил. Что, как пишет, я уж не помню, кто из святых: «В аду очень много хороших людей.», вот, что Христос не хочет, чтобы мы были хорошими. Мы для Него уже все хорошие. Он пришел не для того, чтобы праведников спасти, а для того, чтобы грешников спасти. Он спасает и любит всех нас, независимо от того, хорошие мы или плохие. И это вот ключевая история для христианства. Это то, чего нету больше нигде, это есть только в христианстве. Но, вместе с тем мы с вами и в современной жизни, и во времена апостола Павла видим, что вот это представление о том, что, буквально выше строчкой апостол Павел напишет: «Делами закона не оправдается никакая плоть.». Однако же узнав, что человек оправдывается не делами закона, а верою в Иисуса Христа, мы уверовали, чтобы оправдаться верою в Иисуса Христа, а не делами закона. Вместе с тем, как я уже сказал, мы видим постоянно, что вот эта вера обрастает в истории и постоянно, и непрерывно кучей всяких условий: не так сказал, не так перекрестился, ни через то плечо передал свечу, не в том, не в тех обстоятельствах поклонился, не вычитал правило, и так далее. И это просто то, что в нашей современной жизни нас сопровождает. И это, еще раз говорю, это сопровождало христиан всегда. Нам очень хочется придумать самим себе и другим людям какой-то свод правил, исходя из которых мы и будем судить: хороший человек или плохой, нравственен он или безнравственен, попадет он в ад, или попадет он в Рай. И апостол Павел решительно выступает против этого законнического отношения, говорит: если я снова создаю эту систему законническую, которую разрушил, то я сам себя делаю преступником. Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Нету для Бога никакого закона. Бог спасает беззаконников. И, если мы соблюдаем закон, а мы призваны к тому, чтобы соблюдать закон, то мы его соблюдаем не для того, чтобы быть спасенными, «Делами закона, — пишет апостол Павел, здесь, именно в этом отрывке, — не спасется никакая плоть.». Мы не спасаемся делами закона. Мы хорошими пытаемся быть не для того, чтобы быть спасенными, а для того, не для того. чтобы заслужить любовь Божию, это невозможно сделать, невозможно никакими делами, не заслужить спасение, не заслужить любовь, а из самой любви к Богу, вот апостол именно так это и выражает дальше: «Я сораспялся Христу, уже не я живу, но живет во мне Христос.». То есть мы любовью и верою во Христа пытаемся соединить свою жизнь с Ним, жить во Христе, жить со Христом: «Не я живу, но живет во мне Христос.». Не по своим похотям плоти ходить, а по Его воле, по любви к Нему. Христос говорит, что мы, и апостолы, вот они все едины в этом, что мы должны полюбить Его. Это примерно тоже самое, что: если я люблю кого-то, не знаю, вот, например я вот пере, перенесусь сейчас куда-нибудь сейчас там лет на 50, там на 40 назад в своей жизни, да, если я люблю свою будущую жену, то я хочу быть для нее хорошим. Если я сейчас ее люблю, то я для нее пытаюсь, не знаю, кофе в постель принести, не чтобы заслужить ее любовь, а чтобы выразить свою. Поэтому исполнение закона является не попыткой заслужить любовь Божию, а выражением нашей собственной любви к Богу.

«Седмица» на Радио ВЕРА

М. Борисова

-Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда, по субботам в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова. И наш сегодняшний гость клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоирей Максим Первозванский. И, как всегда, по субботам мы говорим о смысле и особенностях богослужении наступающего воскресенья и предстоящей недели. Обратимся теперь к отрывку из Евангелия от Марка. Отрывок начинается в восьмой главе 34-м стихом и заканчивается в девятой главе первым стихом. В принципе здесь, во-первых, очень знакомый большинству наших радиослушателей, как я полагаю, текст. А с другой стороны, есть в нем такие смысловые акценты, которые необходимо каждый раз проговаривать. Начинается этот отрывок со слов: «И подозвав народ с учениками Своими, сказал им: „Кто хочет идти за Мной, отвергни себя и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее. А кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдиться Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном

, того постыдиться и Сын человеческий, когда приедет в славе Отца Своего со святыми ангелами.“. И сказал им: „Есть некоторые из стоящих здесь. Которые не вкусят смерти, как уже увидят Царство Божие, пришедшее в силе.“.». Вот это последнее, то, что, как утверждают некоторые толкователи, смутило первую иерусалимскую общину. Люди на столько буквально поняли слова Христа, что ждали Второго пришествия буквально вот-вот. Поэтому и продавали все свои имения и приносили средства в общину. Все это закончилось, ну как мы бы сейчас сказали, экономическим кризисом, потому что миссионерские путешествия апостола Павла постоянно сопровождаются сбором милостыни для «прогоревшей», ну в кавычках, иерусалимской общины. Что в нашем понимании из слов Спасителя служит для нас камнем преткновения, также, как у тех, кто слышали эти слова в Иерусалиме?

Отец Максим

— Не только иерусалимская община, но и сам апостол Павел был уверен, и это видно по его ранним посланиям. Был уверен, что Христос придет вот сейчас. Например, в том отрывке, который читается на погребении. «Не все мы умрем, — пишет апостол Павел, — все изменимся.». То есть для него был очень важен вопрос и для его слушателей, и читателей, и для него самого был важен вопрос, что: вот понятно, если человек умер до Второго пришествия Христова, то он со Христом воскреснет. А что будет с теми людьми, которые не вкусят смерти, а уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе, как, что будет с ними? И ля, это был важный для него вопрос. И можно сказать, что это была вообще вера первых христиан: что при их жизни вот-вот Судья придет, не закоснить, то есть не замедлит на пару тысяч лет, как это произошло в реальности. И мы можем сказать, что эта их надежда не сбылась. И на этом, кстати говоря, некоторые толкователи современные и во все времена, такие вот, я бы сказал, назвал их скорее антицерковными, чем церковными, я не святых отцов имею, называю их здесь толкователями, да, они говорят, что: Вот смотрите, не сбылось главное пророчество Христа о самом себе, не сбылось. И да, святые отцы с самого начала толковали это место, что речь идет о Преображении, а не о и том наступлении Царствия Божия. Которые все мы чаем, да, что Христос явил Свою славу некоторым Своим ученикам. Но, так или иначе мы понимаем, что: да, вера первых христиан была в скором пришествии Христа. И больше того, если мы сейчас можем задуматься над словами: что это значит для меня конкретно: «Кто хочет идти за Мной, возьми крест свой и следуй за Мною.». Непонятно, что это значит, вот как я сегодня, вот здесь мы с вами, Марин, записываем, сегодня в студии сидим. Что это для меня здесь и сейчас значит. И возможны разные варианты и толкования, и понимания, и советов. Тут для первых христиан все было очевидно и все было понятно, да. Ведь это же слова самого Христа. Он подозвал народ и сказал им. Что это значит? Вот, как апостол Петр, оставляй свои сети вместе с апостолом Яковом и иди за Мной, иди за Мной в Иерусалим, становись Моим учеником, жди Моего пришествия, потому что вот сейчас Я приду и вы сядете на двенадцати престолах судить 12 колен израилевых, это будет вот новое небо, новая земля здесь и сейчас. То сейчас, по прошествии двух тысяч лет мы не всегда понимаем, что это значит. ну мы понимаем: «Отвергни себя», и то возможны варианты, что это значит для меня в конкретном случае, как я должен отвергнуться себя. Посты соблюдать, наверное, да, значит, что-нибудь еще, какие-то, как, то есть это некая аскетика, мы это так понимаем, да, какое-то самоограничение, вот. А что значит: следовать за Христом, это уже не совсем понятно. Хотя вот предыдущий отрывок из Послания апостола Павла, который мы с вами только что обсуждали, он, мне кажется, дает ответ на этот вопрос. Апостол Павел говорит: «Уже не я живу, но живет во мне Христос.». Как говорит апостол Павел: «Подражайте мне, как я Христу.». Ну и естественно, приступайте к таинствам, дабы, как написал Симеон Новый Богослов после таинства причастия: «В моих жилах течет кровь Христова.». То есть старайтесь соединяться со Христом и в таинствах, и в служении Ему, и исполнении Его заповедей, и подражании Ему.

Грешном.

М. Борисова

— Посмотрим теперь, что за чтение посвящены шестнадцатому воскресенью после Пятидесятницы. Это отрывок из второго Послания апостола Павла к коринфянам из шестой главы, стихи с первого по десятый. И, как всегда, с посланиями апостола Павла очень сложный, мне кажется, такой процесс рефлексии, чтобы понять, что именно и в какой мере относится в этих посланиях к нам сейчас. Вот начинается со слов: «Чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами.». Как может благодать Божия быть принята тщетно? Ну она же благодать Божия, и этим как бы для нас все сказано. То есть это действие Бога, а не наше отношение к тому, что происходит. Каким образом благодать может быть тщетной?

Отец Максим

— Здесь не написано все-таки, Марин, что благодать тщетна, да, «Чтобы она была принята нами тщетно.», это не совсем одно и тоже. И это чтение, конечно, тоже перекликается с чтением, которое мы с вами только что обсуждали по Воздвижении. И я говорил о том, что Господь любит всех нас и спасает всех нас, независимо от того, хорошие мы или плохие, добрые и злые, да. Но, мы можем по-разному отнестись к тому, что нам дано. И здесь то, что мы еще сегодня не начали обсуждать, но сейчас вот уже через 30 секунд, наверное, начнем, да, притча о талантах, Господь дает таланты всем, каждому по силе его.

М. Борисова

— Я просто сразу тогда напомню нашим радиослушателям, что Евангельское чтение, посвященное шестнадцатому воскресенью после Пятидесятницы — это отрывок из Евангелия от Матфея, 25 глава, стихи с 14 по 30, как раз при, притча о талантах.

Отец Максим

— Да. И, и здесь эти послания очень хорошо, и, собственно, Послание апостола Павла и притча о талантах перекликаются, что Господь всем дает свою благодать, всем дает ее столько, сколько человек может вместить, сколько он может понести. Но, точно также, как раз эти 3 раба, описанные в притчах о талантах, одному было дано 5, второму 2, а третьему 1, соответственно, они по-разному к этому отнеслись. Кто-то приумножил, вот, а кто-то зарыл в землю, и вот тот самый раб, который и свой талант в землю зарыл, он, конечно, благодать воспринял тщетно. То есть он не воспользовался и не приумножил то, что дал ему его господин.

М. Борисова

— Ну мне кажется, что в притче о талантах самое малопонятное место, хотя и известное, и много раз повторенное, и вроде как много раз объясненное все-таки, когда в конце притчи господин говорит: «Возьмите у него талант и дайте имеющему 10 талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножиться, а у неимеющего отнимется и то, что имеет.». Вот сколько не объясняй, если мы говорим не о материальных ценностях, а о том, что вот принято нами понимать, как дар Божий, каким образом его можно отнять? И почему у неимеющего отнимается то, что он думает, что имеет?

Отец Максим

— Ну говорят, конечно, что талант не пропьешь. На самом деле пропьешь. Вот. Если ты, как говорят некоторые мудрые люди, духовно просвещенные, что мы с вами находимся в своей духовной жизни на наклонной плоскости. И для того, чтобы оставаться на месте, то есть хотя бы сохранить то, что нам было дано, нам необходимо прикладывать усилия. В противном случае мы просто будем сползать, вот, и окажемся в том самом положении из «Алисы в стране чудес»: «Кого ты видишь?». -: «Никого.». -: «Ничего себе зрение, видеть никого и на таком расстоянии!», да. То есть мы действительно, не приумножая данные нам от Бога, это и касается материальных ценностей, это касается и духовных ценностей, материальных, это все понятно и очевидно. Представьте себе, что нам достался лотерейный билет какой-нибудь там, и история преизобилует рассказами о том, как выигранный лотерейный билет человек, который не умеет обращаться с деньгами, не умеет их приумножать, правильно вкладывать, и так далее, что оно ничего, кроме несчастья и последующей тотальной бедности ему не приносит. Тоже самое касается и любых других способностей, и талантов. Если ты их не приумножаешь, ты их постепенно теряешь.

М. Борисова

— А как можно приумножать таланты, если, скажем, понимать под талантом ну врожденную, врожденную склонность к эмпатии, к милосердию, к помощи несчастным, бедным?

Отец Максим

— Если ты не будешь их проявлять. То ты очень быстро закоснишь в эгоизме, в неприятии других людей, в цинизме. И мы этих примеров видим громадное количество, когда люди действительно, это тоже самое, что с музыкальными способностями. Человек, имеющий исходно большие музыкальные дары и не прикладывающий усилий, в конечном счете оказывается гораздо худшим исполнителем, чем человек, который может быть не имел тех самых исходных даров, но действительно эти усилия приложил.

М. Борисова

— В эфире Радио ВЕРА «Седмица». С вами Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоирей Максим Первозванский. Мы ненадолго прервемся, вернемся к вам буквально через минуту. Не переключайтесь.

«Седмица» на Радио ВЕРА

М. Борисова

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире Радио ВЕРЫ наша еженедельная субботняя программа «Седмица», с которой мы говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоирей Максим Первозванский. И мы говорим о том, что ждет нас на наступающей неделе в церкви. Я думаю, что не будет большим преувеличением, если я назову наступающую неделю женской неделей. Потому, что у нас просто целый букет памяти таких любимых и почитаемых святых, а главное — имена, которые в честь этих святых даются, они на столько популярны, что половина женского населения России можно отнести к именинницам на этой неделе. 29 сентября у нас память мученицы Людмилы Чешской, 30 сентября мученицы Вера, Надежда, Любовь и мать их София и 1 октября память преподобной Ефросинии Суздальской. Я думаю, что житие Веры, Надежды и Любови и матери их Софии известно, ну если не всем. то через одного жителям Российской Федерации, просто в силу того. что это наш культурный код. И именины женщин, названных в честь этих святых праздновали и во времена самых суровых гонений советской власти на церковные праздники и церковные традиции. А вот что касается мученицы Людмилы, хотя имя очень популярное. Но боюсь, многие даже не подозревают, что это Чешская княгиня Ольга. Если можно так выразиться. Потому, что для Чешской Православной Церкви она сыграла, наверно, роль приблизительно такую же, как в нашей истории княгиня Ольга, и тоже воспитала христианином внука, потому что с сыном не получилось. Но, помимо всего.

Отец Максим

— Ох уж эти бабушки.

М. Борисова

— Бабушки, они вот.

Отец Максим

— Да, могут.

М. Борисова

— Очень даже. Тем более, что ей, также, как и княгине Ольге пришлось и регентшей побывать. И самое, мне кажется, такое отличительное в ее житие — это то, что крещение они с мужем приняли от.

Отец Максим

— Равноапостольного Мефодия.

М. Борисова

— Равноапостольного Мефодия, когда он уже без брата, скончавшегося в Риме, продолжил свою моравскую миссию. Вот как вам кажется, на сколько важно для нас почитание святых, прославившихся в других государствах? Вообще имеет ли смысл говорить о государственных границах там, где речь идет о святости?

Отец Максим

— Да нет, конечно, это вообще не имеет никакого значения: где и как. Тем более. Что имя Людмила, оно очень-очень наше, очень созвучное, и, в отличии, например от великомученика и Победоносца Георгия, оно и для чехов Людмила, и для русских Людмила. А вот побед, Георгий Победоносец, он у нас, да, принимал формы и Егория, и Юрия, а у чехов он Иржи, вот. И я, когда читал, готовясь к программе, житие княгини Людмилы, для себя вот именно этот момент почему-то отметил. Как удивительно: вроде бы родственный совсем язык, да, тоже славянский, а вот каким образом имя Георгий звучит Иржи с, по-чешски. Вот. А почитаем мы святых, и это действительно важно, наверное, у святых есть, ну это точно, да, какие-то особенности и национальные, и временные, и государственные. Вот, например, в житие того или иного святого, жившего в Римской империи нам важна не его национальность, а именно вот государство, в котором он проживал. Это свой оттенок и свой колорит, конечно, привносит. Но, в данном случае, мне кажется, это не важно. И то, что вы отметили участие равноапостольного Мефодия, брата Кирилла, оно вот такое какое-то, прям конкретную историчность, конкретную связь здесь привносит. Да, вот он учитель словенский, Кирилл и Мефодий — учителя словенские, да. Ну вот мы — славяне, ну вот к нам они опосредовано пришли уже в виде литературы, уже в виде переводов, уже в виде книг. А вот в Моравию, в Чехию они пришли непосредственно и непосредственно там первых славян, которых они просветили и которым они даровали и азбуку, и Библию в переводе на славянский, это вот так очень исторично привязывает всю эту историю и делает это как бы частью нашей собственной истории.

М. Борисова

— Ну очень исторична у нас и преподобная Ефросиния Суздальская. Это старшая дочь князя Михаила Черниговского, замученного в, в Орде. Мне удивительно в ее житие абсолютно все. Ну начнем с того, что мы знаем многих преподобных из княжеских родов. Но, как правило, это женщины, оставшиеся вдовами и посвятившие остаток своей жизни вот такому сугубому аскетическому подвигу. А здесь изначально молодая образованная, что очень, мне кажется, важно в то время, образованная русская княжна. У нас этот стереотип о забитых несчастных женщинах, про великих княгинь тоже достаточно много всякой ерунды в исторических романах написано по поводу того, что ори там, кроме терема и, и церкви ничего не видели и не знали. Все они видели, знали, были великолепно образованы, и при этом они иногда выбирали вот такой, изначально монашеский подвиг. И поскольку все-таки это принадлежность к такой правящей элите давала, ну как всегда, административный ресурс, это великолепно, потому что они в меру своих сил, как правило, очень многое делали для просвещения и для организации, то, что мы бы сейчас сказали, социального служения. И все вот эти наши современные слова, они на столько непоэтичные, и на столько они как-то уплощают что ли образ, потому что ну совсем другие условия, а усилия приложены. И вот удивительный в опыте преподобной Ефросинии Суздальской, как бы предварение того, что потом воплотит в жизнь в Дивеево преподобный Серафим Саровский. То есть предчувствие того, что в женском монашестве есть отдельно логика подвига женщин, которые побывали замужем и имеют опыт семейной жизни, и девушек-девственниц. Вот то, что преподобный Серафим реализовал в своей вот мельничной общине девичьей. И тоже самое за 600 лет до него осуществила, в меру своих возможностей и усилий преподобная Ефросиния Суздальская.

Отец Максим

— А еще за 300 лет до нее еще кто-то осуществил. А еще за 500 лет. Вот удивительно, мы живем действительно в Церкви, которой 2000 лет и которая, так или иначе, эти смыслы воспроизводит снова и снова. И вспомним главную мотивацию преподобного Серафима, да, что: он считал, что вдов и девиц надо, действительно, что они должны жить отдельно, потому, как вдовы уже достаточно по жизни, я даже не помню слова, которые употреблял. Были там употреблены, ну вот, если совсем приземлить, чтоб никого только не обидеть, ни дай Бог, что они уже по жизни достаточно циничны, да, у них есть такое-сякое, и вот лучше их держать подальше от невинных девушек. Меня только смущает, что преподобная Ефросиния не просто предлагала им разные житие, од, условно говоря: вдовы в одном корпусе, а девицы там через дорогу в другом, а то, что они даже в разные храмы ходили. Вот это меня всегда смущало вот вообще в русской такой традиции, да, что разные социальные слои, разные, вот в данном случае, и они как бы устранялись от общей Чаши. Они как бы, вроде бы мы все христиане, и мы соединяемся и становимся Телом Христовым. И поэтому, что вот, примерно, как, знаете, я в свое время, еще в 90-е годы занимался обустройством школы-пансиона. То есть школы, в котором живут, не просто учатся дети, а они там живут. Итакой: 5, 5 дней в неделю они живут, а на субботу-воскресенье уезжают по домам. И мы очень быстро поняли, что мальчиков и девочек, первоклассников нужно селить в разных корпусах. Мы сначала поселили их в одном корпусе, ну на разных этажах, и поняли, что: нет, это безобразие. Как бы ничего не получается, спокойной жизни не будет. Поэтому их надо развести, как можно дальше. Не потому, что они хор, плохие какие-то и прочее, а потому, что вот для правильного, а потому, что вот для правильного жития и воспитания они должны жить по врозь. Но, все-таки идея водить их в разные храмы нам не приходила (смеется).

М. Борисова

— Ну может быть, если бы вы пожили с ними подольше, пришла бы.

Отец Максим

— Да, то может быть я пришел бы и к этой мысли, это точно. Тогда им было видней.

«Седмица» на Радио ВЕРА

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям, в эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица». В которой мы говорим о смысле и особенностях богослужения предстоящего воскресенья и предстоящей недели. С нами наш сегодняшний гость: клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоирей Максим Первозванский. Я, Марина Борисова. И мы продолжаем. На этой неделе, 4 октября праздник в честь обретения мощей святителя Димитрия, митрополита Ростовского. И вот в связи с памятью Димитрия Ростовского, мне кажется, очень важно понять: что такое «Четьи-минеи», которые он оставил, как главный памятник своей жизни, своего подвига. То есть он не только книжки писал, он вообще много чего успел за свою жизнь сделать, но вот остался в памяти и в истории именно этим трудом. Почему он сразу буквально, ну там в скорости после кончины был признан святым, благодаря этой книге? Хотя мы учили в школе, что страна была безграмотна, что вот никто там, кроме отдельных счастливчиков читать не мог. Почему книга сыграла такую роль в стране, где читать умели действительно далеко не все?

Отец Максим

— Ну во-первых, конечно, святитель Димитрий был выдающимся человеком. И, хотя мы действительно, если спросить обычного церковного человека: чем тебе, что там, что первое приходит в голову тебе при упоминании его имени? Действительно у большинства будет именно его Жития святых. Но, он еще был и, как я уже сказал, человеком выдающихся дарований, который был поэтому отмечен патриархом Адрианом. И, например в его тропаре, а тропарь, он обычно выражает вот суть, в чем святость человека. Он, там есть такие слова, что он расколоискоренитель. То есть он действительно не просто большие усилия приложил, но он очень успешно боролся со старообрядческим расколом. И мне кажется, вот в вопросе его канонизации в этом может быть было даже и главнее, чем его «Четьи-минеи», потому что в тот момент раскол был действительно, старообрядческий раскол был главной, пожалуй, угрозой для вот нашего государства, для нашей Церкви, и он очень тяжело и болезненно сказался. То есть мы же понимаем, да, что в раскол до трети. До трети, так сказать, и нашего населения, и членов Церкви отпадало в те или иные моменты, да. То есть это совершенно сумасшедший удар. Можно сказать, что возможно, что Русская Православная Церковь до сих пор, ну я не хочу сказать, что не оправилась, но несет последствия этого раскола на своем теле, если ни как рану, то как шрамы. С тех пор прошло уже сколько столетий, а тогда это было прям, прям животрепещуще. То, что касается «Четьи-миней», то в моменты исторические, когда грамотность не очень распространена, а действительно в тот момент она была не очень, лавное место начинает занимать устное изложение. И мы знаем, что и Евангелие так было построено, чтобы его удобней было запомнить, и оно передавалось именно как устный рассказ. И «Жития святых» Дмитрия Ростовского так написаны и так составлены, что их действительно так удобно и легко запоминать, пересказывать. И, и они продолжали жить вот в этом самом варианте. Вот сейчас у всех телефоны и ушла традиция, например даже общего просмотра телевизора по вечерам. А вот, когда этот самый телевизор появился. Во многих семьях еще тогда несколько десятилетий назад, во многих семьях ушла традиция общего чтения по вечерам, да, когда там отец или мать садится, открывает книгу, вокруг усаживаются другие члены семьи, не только дети и вслух что-то читают. То есть так, или иначе, когда есть книга, когда она написана, когда она написана талантливо, доходчиво, понятным народу языком, всегда найдутся слушатели.

М. Борисова

Четьи-минеи.... Четьи-минеи«, Ну мне кажется, что тут еще есть одна, один такой важный штрих. Ведь начал это послушание — написание Житий святых исполнять Димитрий Ростовский в Киево-Печерской Лавре, где, собственно, его монашеский путь начинался. Потому, что постриг он принял в 17 лет, и первые шаги свои вот такие монашеские делал в Киеве. А 1686 год — это год, когда Киевская митрополия перешла из Константинопольского в Московский патриархат. Казалось бы, ну вот в учебнике написано одной строкой. А ведь это культурный слом совершеннейший, потому что несмотря на то, что в Киеве Церковь была православная, она очень много культурных черт вобрала в себя, в свой опыт, в свои какие-то приемы от Западной Церкви. И, когда она стала частью Московского патриархата, она это влияние как бы транслировала. Но, влияние какое? Вот житие мучеников в изложении Димитрия Ростовского — это не иконная география, а это литература. Почему так привлекало именно его изложение? Потому, что это в какой-то степени переработанный материал не только географического наследия. Которое сохранилось в русском православии. Но и отголоски «Золотой легенды», то есть самой популярной книги в Западной Церкви, популярные жития святых в изложении, вот которое было принято там, более беллетриризированное что ли. Мне.

Отец Максим

— ну вообще надо четко, конечно понимать, что уровень образования, уровень грамотности, ну я сейчас не имею в виду умение читать и писать, а именно энциклопедичности образования, открытость его, она была в тот момент в Киеве гораздо выше, че в Москве. Именно поэтому громадный поток ученых: и монахов, и не монахов, вот с Украины в Великороссию, из, из Малороссии в Великороссию он как раз и хлынул тогда. И митрополит Димитрий — один из множества представителей со всеми, как положительными, так и некоторыми отрицательными последствиями. Например, вот мы, священники прекрасно знают требник Петра Могилы, в котором многие вещи неоднозначны, не, как бы несут на себе несомненное католическое влияние. И некоторые чины прямо в последующие времена были рассмотрены, в том числе Духовной консисторией и Священным синодом приняты как неполезные. Ну это всегда бывает, когда, в ситуации к, там к XVII веку, условно говоря. Европа в целом была гораздо более образованная, чем Россия. И вот это заимствование было неизбежно. То есть можно было, конечно, построить железный занавес и вот тут ведь эта двойственность догоняющего развития, она всегда несет в себе, с одной стороны, преимущество низкого старта, как говорят. А с другой стороны, и возможность вместе с пользой, вместе с благом зачеркнуть и многие другие. Иногда негативные вещи. И поэтому я знаю многих агиографов, изучающих вообще святость, ставящих, например вот по православности, по каноничности «Четьи-минеи» Макария выше, чем «Четьи-минеи» Димитрия Ростовского. Ну при этом доступность, как вы это выразили словом «беллетризованность», то есть вот интерес к чтению. При этом надо сказать, что сейчас, вот понимаете, тут как: история Церкви, как по вот общему мнению преподавателей истории Церкви, это история житий святых, это, это история святости, вот так я бы сказал. Но, как ее изложить? И мы знаем, что при всей популярности в XVIII, в XIX — в начале XX века, житий святых сейчас почти в каждой православной семье Димитрий Ростовский на полке то стоит и читать его уже не очень-то читают, потому что вот сейчас это чтение не соотносится с, вот так с мировосприятием человека, как оно, литература как, как бы литература, сами жития не устарели, а литературное изложение устарело. И возможно в, я вижу, как за последние десятилетия попытки там такие были. Может быть и мы, наша Церковь еще ждет нового Дмитрия Ростовского. Который новые жития напишет для новых поколений православных христиан.

М. Борисова

— Но, для этого, наверное, нужен не только литературный дар, но и еще монашеский аскетический подвиг.

Отец Максим

— Ну духовного разумения. Он, он может быть не обязательно в, варианте монашеского подвига, но духовного рассуждения, этот дар, несомненно, нужен.

М. Борисова

— Ну как мы же сегодня вспоминали притчу о талантах. Вот что есть талант? Ну столько толкований. Но, тут непонятно, что более ценно: «Четьи-минеи», про которые все мы вспоминаем. Или то, что человек достиг такого внутреннего устроения. Что, когда приехал в свой последний монастырь, в последний приют, первое, что сделал — это обозначил место своего погребения. То есть это внутреннее состояние уже таково, что переход в вечность выглядит, как естественное движение твое к Богу.

Отец Максим

— Ну вообще надо точно понимать, что для нас ну святость — это не столько житие, сколько реальное признание Церкви близости этого человека Богу: стяжанием Духа святаго, и как следствие, близость нам, возможность молиться этому человеку. И любое житие лишь помогает нам понять этого человека для того, чтобы мы могли обратиться к нему в молитве для того, чтобы мы могли подражать ему в подвиге для того, чтобы мы чувствовали его, близкий он нам с вами. Вот. И Димитрий Ростовский- великий святой русский. Не случайно он один из немногих святых, прославленных в XVIII веке, когда. По сути дела, канонизация святых практически прекратилась.

М. Борисова

— Ну и да, у него время его служения такое, очень противоречивое. Как вы сказали: главная болезнь того времени — это раскол, собственно, который принимал такие формы при жизни Димитрия Ростовского, что ну бороться с ним пытались все. Но, как показывает то же Соловецкое сидение, когда больше шести лет продолжалась осада монастыря государственными солдатами. То есть это, это какой-то театр абсурда. Но, это была жизнь Церкви того времени, она была такой. И вот на фоне такого слома человек сидит и десятилетиями занимается при, практически, ну, ну с чем бы это сравнить, это как ученый-историк, который посвятил свой дар ученого популяризации истории. То есть, есть люди, которые занимаются чистой наукой, а есть люди, которые всю жизнь науку популяризируют.

Отец Максим

— И при этом еще занимаются активно административной деятельностью.

М. Борисова

— Ну в общем, если у человека есть талант (смеются), то его приходится.

Отец Максим

— Особенно, если их 5.

М. Борисова

— Его приходится все время приумножать.

Отец Максим

— Да. И мы видим на этой седмице, как в, как и всегда. что образы святости, которые предлагает нам Церковь для почитаний и те святые: и мученица Людмила, и мученица Вера, надежда, Любовь и матерь их София, и Димитрий Ростовский, как они в своей жизни реализовывали вот те слова апостола Павла. Что: спасаемся мы, верою в Иисуса Христа, и как Господь разнообразно свою благодать и свои таланты проявлять их в жизни. И вдохновляемся сами на то, чтобы и в нашей жизни не зарывать свои собственные таланты, а каким-то образом их приумножать.

М. Борисова

— Спасибо огромное за эту беседу. В эфире Радио ВЕРА была программа «Седмица». С вами были Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской слободе, протоирей Максим Первозванский. До свидания. До новых встреч.

Отец Максим

— Храни вас всех Господь.

«Седмица» на Радио ВЕРА

---

Все выпуски программы Седмица

• «25-е воскресенье по Пятидесятнице». Протоиерей Максим Первозванский
• «24-е воскресенье по Пятидесятнице». Протоиерей Максим Первозванский
• «23-е воскресенье по Пятидесятнице». Прот. Федор Бородин