«Жизненный путь и помощь ближним». Сергей Радостин

Гостем программы «Делатели» был координатор добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности Сергей Радостин.

Наш гость рассказал о своем необычном жизненном пути: как неожиданно даже для самого себя стал спасателем, и как эта профессия помогла ему прийти к Богу. Сергей поделился, с чего началась его деятельность по координации волонтеров, которые едут в Мариуполь помогать восстанавливать разрушенные дома, и почему социальное служение стало занимать большую часть его жизни.

Ведущий программы: пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности Василий Рулинский

---

Василий Рулинский

— Здравствуйте, друзья, это программа «Делатели» на Радио ВЕРА. В студии Василий Рулинский, пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. У нас в гостях сегодня Сергей Радостин, координатор добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности. Сергей, добрый вечер.

Сергей Радостин

— Добрый вечер, Василий.

Василий Рулинский

— Мы сегодня будем говорить о добровольцах-ремонтниках, об очень важном проекте Русской Православной Церкви, который был организован ещё весной 2023 года в пострадавших городах в зоне конфликта, в Мариуполе прежде всего, и теперь уже в других городах. Сергей — тот человек, через которого проходит каждый доброволец-ремонтник, получая инструктаж, указания, что и как делать. Сергей направляет его туда, где он сейчас очень нужен. Но будем говорить не только об этом, потому что у Сергея очень интересная судьба, интересная жизнь. Помимо деятельности координатора добровольцев-ремонтников Сергей руководит направлением помощи пострадавшим в чрезвычайных ситуациях в Синодальном отделе по благотворительности, курирует ту помощь со стороны церкви, которая нужна в самые первые часы и дни после крупных чрезвычайных ситуаций. И вообще, откроем ещё одну интересную деталь: Сергей — профессиональный спасатель. Давайте про разные аспекты вашей жизни поговорим. Начнём, наверное, с самого актуального. Сейчас очень востребованы руки, люди, для того чтобы летом больше было возможности потрудиться, успеть, пока не наступили холода, чтобы люди в этих пострадавших городах могли встретить холодное время года в тепле. Расскажите про состояние проекта добровольцев-ремонтников и о том, как вы в нём оказались. Это тоже очень интересно.

Сергей Радостин

— Давайте назову цифры: на данный момент у нас более полутора тысяч съездивших волонтёров и более 350 отремонтированных домов. Не возьмусь сравнивать, много это или мало, главное, что много добра. Это самое главное для меня. В этом проекте важен не столько материальный результат, сколько душевный и духовный. Столько любви и добра в процессе этих ремонтных работ я не видел за всю свою жизнь. Проект расширяется, теперь он организован на двух территориях: в Мариуполе, Авдеевке и Ясиноватой с пригородами. Сейчас появился интересный маячок. Я ещё не знаю, что из этого получится, но, Бог даст, получится. В среде наших волонтёров появилась практика (пока только первый звоночек, ещё не реализованный): один из волонтёров, не имея возможности в очередной раз вернуться к нам (а у нас большинство волонтёров хотят вернуться туда, но не все имеют возможность), взялся помогать у себя дома в Тульской области. Он нашёл одинокую маму в полуразрушенном доме и сейчас организует бригаду, при помощи которой хочет оказать ей помощь.

Василий Рулинский

— Это тоже всё бесплатно, как добровольцы?

Сергей Радостин

— Да, как добровольцы, как волонтёры. Это всё продолжение той истории. Она настолько вдохновила людей, что мысли об этом, по их же свидетельствам, у них из головы не выходят. И та отдача, которую они получили в процессе этого бесплатного труда, дала такой душевный толчок и подъём, что они уже, хочется верить, остановиться не могут. Будем надеяться, что эта практика будет продолжаться.

Василий Рулинский

— Ну да, это очень хорошее расширение проекта: люди не просто единоразово съездили в пострадавшие города, но и рядом с собой видят возможность применить себя, эти навыки, это добро, которое они раскрыли в себе, благодаря проекту. Давайте ещё напомним, кому помогает Русская православная церковь, каким образом построен призыв добровольцев, кто эти люди?

Сергей Радостин

— В первую очередь, проект направлен на самых незащищённых, на тех, кто не может оказать себе помощь самостоятельно: на стариков, инвалидов, многодетных матерей-одиночек. Если обобщить, то это те люди, которые не могут самостоятельно себе помочь ни в силу материальных возможностей, ни в силу своего физического состояния. На этих территориях строительный материал предоставляется администрацией, она даже готова доставить его до дома. Но дальше с этим материалом надо что-то сделать, и часть людей не имеет такой возможности. В этом как раз оказываем помощь, не мы, а наши волонтёры.

Василий Рулинский

— Получается, сейчас добровольцы, которые присоединяются к проекту, совсем не обязательно должны иметь строительную специальность? Это люди совершенно разные. Недавно проведённое исследование Высшей школы экономики показало, что это самые разные специальности. Давайте расскажем, кто наши добровольцы. Может быть, поделитесь историями.

Сергей Радостин

— Наши добровольцы — это срез и вдоль и поперёк, это вся Россия, все возраста до подросткового и подросткового возраста. Те, кому ещё не исполнилось 18 лет, приезжают с родителями. Были истории, и будут, я уверен, когда приезжают родители с детьми, начиная от 10 лет. Рекордсмен у нас — 86-летний волонтёр, который скрыл свой истинный возраст, занизив его и написав в анкете, что ему 70 или 75.

Василий Рулинский

— Это классическая история добровольцев на фронт, когда в Великую Отечественную вместо того, чтобы написать реальный возраст, человек специально завышал, чтобы его всё-таки приняли.

Сергей Радостин

— Да. Какие-то тонкости, особенности профессиональные или личностные часто от нас сокрыты, и, может быть, это тоже какой-то дух проекта. Как-то время и Бог, наверное, открывают нам периодически наших волонтеров и то, кем они являются. Но, в общем, система так построена, что некогда и незачем интересоваться, кто эти люди. И им тоже неинтересно. Вот я был на месте, общаясь за одним столом, они как-то мало интересуются собственной жизнью и жизнью своего коллеги. Их больше интересует та помощь, которую они оказывают, хотя периодически жизнь нам открывает, кто те люди, с которыми мы работаем. Это и космонавты, и первый заместитель начальника института МВД России, и бизнесмены, и учителя, и автослесари, ну все срезы нашего общества.

Василий Рулинский

— И женская бригада даже была, по-моему. Кстати, вот этот опыт женщин, которые сами полезли на крыши ремонтировать дома, он потом прекратился, только как повара женщины остались? Или есть ещё желающие?

Сергей Радостин

— Это скорее эпизоды. Как правило, такого нет. Но периодически приезжают женщины, готовые работать на крыше. Но тут всё-таки специфически сложная работа. Она физически очень тяжёлая. На эту крышу надо забраться в жару. И плюс материал, с которым мы работаем, он тяжёлый — брус, шифер. Не каждая женщина согласится, но тем не менее это происходит редко, но происходит. Присоединяются женщины, в основном со спортивным опытом или с опытом спортивного туризма, альпинизма, которые готовы и помогают, и помогают очень достойно.

Василий Рулинский

— Да, всем будем рады. Давайте сейчас напомним, как записаться в добровольцы. Это можно сделать, позвонив по номеру 8-800-70-70-222. Это единая горячая линия Русской Православной Церкви по социальным вопросам. Я ещё раз напомню номер: 8-800-70-70-222. И оператор все данные уточнит, запишет, и удобное для вас время. Нужно провести сколько времени, Сергей? Минимум 10 дней надо иметь, да? С дорогой и 7 дней там, да, на месте? Да. Примерно так. И также можно на сайте pomochvbede.ru, в одно слово, pomochvbede.ru, найти всю информацию про проект и записаться там в добровольцы, почитать, посмотреть фотографии, что это всё действительно, ничего мы не придумываем, всё так и есть. Можно посмотреть и узнать чуть больше. Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА. Мы говорим сегодня с Сергеем Радостиным, координатором добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности. Меня зовут Василий Рулинский. Сергей, вы как всё-таки пришли в этот проект? Он организовался в марте 23-го года, но вы, по-моему, не с самого начала, да, были? Чуть позже присоединились.

Сергей Радостин

— Я вот ровнёхонько в этот день и присоединился, вот оказался я в проекте случайно. У Бога нет случайностей, мы знаем, да? Да, и я также знаю, что второе имя Бога — случайно.

Василий Рулинский

— Да, у Паскаля есть такое замечательное выражение: «Случай — это псевдоним, под которым Бог действует в мире».

Сергей Радостин

— Ну вот именно так и получилось. У меня просто была необходимость, так сложилось в моей жизни, я заканчивал Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет и богословский институт, и стала необходимость куда-то прибиться. Так получилось, что у меня не было церковного служения на тот момент, а это было одно из требований к получению диплома. Как бы всё к диплому было готово. Да, не было только вот места служения церковного. И руководство института обратилось тогда к владыке Пантелеймону, и он взял на себя риск принять меня в отдел.

Василий Рулинский

— Фактически незнакомого толком человека.

Сергей Радостин

— Незнакомого человека, абсолютно не понимая, чего я буду делать. Вот, и как мне предложили, ну, может быть, хотя бы по хозяйственной части, если там краны крутить умеешь, как мне сказал тогда человек, который отвечал за хозяйственную часть синодального отдела. Вот, в первый день, когда я приехал, это было, по-моему, 9 марта, 8 марта было совещание, вот, и этот проект, ну, день возникновения проекта — 8 марта, когда было принято решение ехать на новые территории и этим проектом начинать заниматься. А 9-го, когда я пришел в отдел крутить краны, меня спросили, умею ли я разговаривать с людьми, ну хоть как-нибудь. Ну вот дали список предполагаемых волонтеров, я начал их обзванивать, и так вот, толком не понимая, чего я делаю, вот ввязался в этот проект, и так вот и продолжаю.

Василий Рулинский

— Ну, вы как-то говорите, как будто неизбежность такая давящая.

Сергей Радостин

— В чём-то неизбежность. Это был промысел очевидный.

Василий Рулинский

— Ну, вы как-то для себя раскрыли смысл этого всего служения? Расскажите, что вы для себя поняли, узнали, поняли?

Сергей Радостин

— Для меня это была находка. Это, возможно, я ещё всю жизнь не прожил. Надеюсь, что у меня ещё половина где-то впереди, а может, и больше. Но, возможно, это вообще был один из... смыслов, и, возможно, это была вообще главная находка за всю мою жизнь, потому что для меня все мои вот, наверное, 30 или 25 лет последней жизни оставалось загадкой. У меня был в молодости опыт, и я никак не мог раскрыть секрет того, что произошло тогда. Это произошло случайно, вот мы были в экстремальной ситуации, не по работе, я увлекался экстремальными походами, и тогда так случилось, это очень редко бывает, я понял, что это было везение, вот в моем случае. Я попал в коллектив, где был вот этот тот дух доброделания, взаимопомощи, взаимовыручки, очень. И мы попали там в очень, правда, сложные условия. И я впервые тогда столкнулся с тем, что люди не выживают, а помогают выживать друг другу. Вот тогда я ничего этого не понимал и не осмысливал, вот, но я уловил, что в очень трудных условиях создалось какое-то вот внутреннее тепло и равновесие, какая-то радость, вот неизреченная. И потом я всю жизнь, вот как в 20 лет, наверное, в эту экспедицию попал, до нынешнего дня искал объяснения, и что же вот произошло, и как это можно вернуть. Вот наши волонтеры каждый год, ежегодно возвращаются туда, на место, вот чтобы вернуть себе вот это вот внутреннее состояние радости, успокоения и счастья. Мне пришлось 20 с хвостиком лет к нему идти. И вот этот проект — это вот ответ на мой запрос тогда, что же это было, что повлияло, что вот дало вот это? Казалось бы, условия должны дать человеку вот это вот ощущение радости и счастья, но какие там условия, если все разбито, разрушено, сплошное горе кругом? А опыт есть, и это факт, что вот внутреннее состояние человека меняется и меняется как раз вот в плане приобретения того самого счастья, которое мы так ищем на земле и никак не можем найти. Выясняется, и вот выяснилось, и теперь я уже могу не голословно об этом говорить, опираться на исследования, и руководитель этого исследования тут проводил, разрешил мне это делать, что секрет прост, и теперь научно подтверждается, что, помогая другим, человек обретает вот это. Наконец-то счастье, любовь, радость — то, что мы тщетно пытаемся найти в какой-то материальной среде. Парадоксально, но это так: не наживая материальные ценности, отдавая от себя, человек наконец-то становится умиротворенным и счастливым в своей жизни. Ну, по крайней мере, исследование показало с невероятной интенсивностью вот этого факта. Про исследование потом расскажут подробнее.

Василий Рулинский

— Получается, вы фактически всё-таки жили церковной жизнью. Вы поступили в Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, его закончили. Но интересно, что вот то состояние радости, которое вы описываете, которое вы ощутили во время экстремального похода в 20 лет, вы всё-таки обрели, даже не придя к вере, а уже соединив вот это вот с верой, вот это доброделание, вот эту отдачу себя, своего времени, сил кому-то другому, да? Любопытно.

Сергей Радостин

— Да, Василий Васильевич, вы точно уловили, именно так и было. Но здесь же во всём всё очень промыслительно. Вот этот опыт, который был получен в 20 лет, он меня и заставил искать, и выстроил всю мою жизнь. Потому что интуитивно я пытался что-то нащупать, и так я пришел в свою помогающую профессию. Вот в этой профессии я устроился спасателем, потом был пожарным — ну, это если в простоте. А так я занимал некоторые должности и рос в своей профессии, выходил на определенные какие-то высоты. И всё это двигала вот эта внутренняя жажда, как лань желает на источники водные. Всё вот эту жажду я испытывал и никак не мог утолить, всё я вот эти источники воды искал и никак не мог найти. И именно это позволило мне нащупать веру, потом церковь и вплоть до обучения в Православном Свято-Тихоновском богословском университете. И верно подмечено, что даже это всё не дало вот этого внутреннего упокоения и состояния счастья.

Василий Рулинский

— А сейчас вы его чувствуете?

Сергей Радостин

— Да, да. Вот когда я столкнулся с тем, что действительно вера без дел мертва, и ко всему этому нужно приложить еще какие-то добрые дела, я это чувствую. Не на постоянной основе, потому что, если я начну это чувствовать на постоянной основе, я добрые дела делать перестану. Я сяду на диване и дома буду наслаждаться жизнью и почивать на лаврах. Поэтому мне на ежедневной основе надо делать эти добрые дела. Но мне проект это показал, утвердил, вот исследование подтвердило научно, и остается только продолжать делать, и добрые дела Бог подкидывает на каждом шагу. Вот это удивительно! Вот как только появляется желание их делать, они просто как из воздуха возникают. Ты даже не замечаешь, как, и это делает твой день наполненным, радостным и счастливым.

Василий Рулинский

— Я вот тоже замечал: люди некоторые говорят: «Я вот, — говорит, — иду с работы, везде вижу бездомных, везде вижу нищих, всем, значит, стараюсь помочь, как-то к каждому подойти, уделить время, внимание, там даже в разном состоянии находясь». А другие люди говорят: «А у нас есть в Москве бездомные? Правда? Есть бездомные? Я вот всегда езжу в метро, никогда не видал». Причём это говорят люди, вроде, передвигающиеся, примерно, ну, где-то в центре они всегда бывают. Но видите, к слову о том, что один человек видит, а другой человек, как будто это другой мир, он не замечает в своём пузыре каком-то, да? Это любопытно. Но, вы знаете, я вот хотел всё-таки немножко поподробнее про вашу такую деятельность в качестве спасателя и пожарного узнать, как это было, и вот вы говорите, каких-то даже успехов достигали, да, расскажите про это, ведь всё-таки пожарным, спасателем становятся в основном люди, ну, либо, не знаю, там, семейный уклад, но в основном, мне кажется, такие романтики в чём-то. Люди, которые, ну, может быть, Гумилёва начитались, что-то такое, знаете, в них бурлит, чтобы идти спасать, причём с риском для жизни. У вас это тоже вот была такая тяга, но, знаете, вот не каждый всё равно от этой тяги пойдёт именно в это направление. Как это было у вас?

Сергей Радостин

— Это было точно так же, как я попал в отдел. Вот точно так же было случайно и промыслительно. Тяга была, тоже верно ухвачено, вот было внутреннее вот это устроение, но привычка опираться на разум, привычка опираться на какие-то установки родительские, семейные, вот они меня привели в автомеханический университет. Вот я его закончил и разослал анкеты в автосервисы. У меня был к тому времени как раз вот опыт этих экстремальных походов, именно там, в университете, мы занялись, именно там вот собрался тот коллектив, вот которые, попадая в эти экстремальные условия, я не буду повторяться, вот и мне хотелось вернуться. Я понял, что, как любой человек, мне хочется находиться там, где мне хорошо, и я задним умом, очень задним каким-то там, думал о том, что вот хорошо бы что-то подобное себе найти в жизни, вот, но над этим не работал. Я ходил, искал себе работу в автосервисах, а параллельно, дописывал диплом, меня попросили поучаствовать, в институте открылся открылась секция, не помню, как называлась точно, но, в общем, кружок МЧС или как-то это так. И меня попросили, так как я располагал временем, там поучаствовать, позаниматься. Делать мне этого не хотелось, меня уговорили, там усластили некоторыми предложениями, я на них согласился. В результате чего меня отправили на аттестацию. Я, честно говоря, мне настолько было это неважно и неинтересно, что я даже не интересовался процессом. Мне сказали, куда ходить, и я туда ходил. Я даже не знал, что это закончится тем, что меня аттестуют как спасателя и дадут удостоверение и профессиональную корочку. Вот. И на самой непосредственно аттестации я не знал, куда я ехал. Вот. И не сильно понимал, зачем.

Василий Рулинский

— Осознанность наша — всё, да.

Сергей Радостин

— Да. Меня просто руководитель турклуба сказал: «Сергей, ну съезди, пожалуйста. Ну просто это мне нужно». Вот. И я поехал. И там встретил товарища, с которым мы ходили в походы. Я был очень удивлен. Удивлен узнать, что он больше не работает на мебельной фабрике, а работает спасателем в отряде.

Василий Рулинский

— Интересное такое совпадение.

Сергей Радостин

— И вот как-то он меня спросил, что делаю здесь я. И в шутку предложил работу, как мне показалось тогда, в шутку. И я как-то в шутку согласился и думал, уеду домой, а он даже мне рта закрыть не дал. Подозвал тогда, открывался отряд, вот наш заместитель нашего отряда на тот момент, Галину Ворошилову, вдруг она услышит. Привет ей большой, Анатолий Евгеньевич Преображенский, начальник тогда отряда. Вот и предложил устраиваться прямо сейчас, и дальше просто я всеми силами искал, как от этой идеи отказаться. Я испугался, вот, но мне сказали приезжать завтра, я надеялся, что про меня забудут, но меня с утра разбудили телефонным звонком, напомнили, что я должен ехать на собеседование в отряд. Вот, а там в отряде подписывали документы, я подумал, что, ну, подписываю какую-нибудь ерунду, подумаю, и... Через неделю откажусь. Выяснилось, что я подписал заявление на устройство на работу, и что на следующий день уже должен выходить на дежурство. И вся история с автосервисами закончилась.

Василий Рулинский

— Интересно. Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА. Мы говорим сегодня с Сергеем Радостиным, координатором добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности. Добровольцы-ремонтники сейчас очень нужны в Мариуполе, в других городах зоны конфликта, где очень нужна помощь пожилым людям с инвалидностью, многодетным, матерям-одиночкам, которые не могут восстановить своё жильё. И прямо сейчас вы можете записаться в добровольцы по номеру 8-800-70-70-222, либо зайдя на сайт pomochvbede.ru, там есть вся информация про наши добровольческие инициативы. Там же можно оставить пожертвования на эту деятельность. Ещё раз, 8-800-70-70-222 и сайт pomochvbede.ru. Меня зовут Василий Рулинский, я пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. Мы вернемся после короткой паузы.

Василий Рулинский

— Это «Делатели» на Радио ВЕРА. Мы сегодня говорим с Сергеем Радостиным, руководителем, координатором добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности. Меня зовут Василий Рулинский. И в первой части программы мы немножко поговорили о самом проекте и о той попытке найти радость. Действительно, у вас фамилия очень связана с этими вашими исканиями — та радость, которую вы ощутили в юности. И одним из важных этапов поисков была работа в пожарно-спасательном, я так понимаю, отряде, в МЧС, куда вы устроились, как вы говорите, можно сказать, совсем нехотя, да? Вас буквально чуть ли не насильно туда приписали, и вот вы выходите на первый день, и что дальше? Как всё дальше развивалось, Сергей?

Сергей Радостин

— Ну, дальше-то уже без чудес как-то. Пошло дальше по накатанной.

Василий Рулинский

— Ну, как по накатанной? Знаете, я вот, например, работаю пресс-секретарём уже скоро 15 лет, и у меня по накатанной вот нет перед глазами горящих домов, людей, которых надо спасать. В общем, расскажите, что это такое. Мне кажется, большинство людей это не очень представляет, как это происходит. Либо вы сидели в офисе и там координировали эту работу?

Сергей Радостин

— Нет, дежурство сменное, сутками, заступаешь и дежуришь, пока не произойдёт что-нибудь. А когда происходит, едешь и помогаешь.

Василий Рулинский

— Случай самый яркий можете вспомнить?

Сергей Радостин

— Самый яркий случай и про работу, тогда уже и кульминация, на Радио ВЕРА, находимся... Я расскажу, но это прям сокровенное такое. Не знаю вообще, никогда не думал, что тем более в эфире буду это рассказывать. Знаете, однажды, это уже спустя 15, наверное, лет, ну, неважно, там 10-15 лет, уже перевёлся как пожарный в пожарно-спасательный отряд, который защищал Москва-Сити. И загорелась одна из башен недостроенных, на большой высоте. И загорелась так сильно и крепко. И вот у меня был интересный такой опыт. Я, в общем-то, уже на то время, ну, по крайней мере, я считал себя так, был понимающим профессионалом, но и вообще старался как бы всерьёз подходить к профессии и развиваться, и совершенствоваться в ней, и с пониманием дела подходить к делу. Я, в общем-то, знал, чего делать, вот, но почему-то сделал всё не так, как планировалось. Мы выскочили из машины, и в итоге тот расчёт, которым я управлял, убежал с начальником караула наверх, а я, не знаю, как объяснить, оказался с другой стороны машины. Когда вышел, уже никого не было, и было только передо мной вот это высокое недостроенное здание, и наверху уже такой развившийся серьезный пожар, где что-то сильно взрывалось, а дальше... Я не знаю, что это было, но я вдруг неожиданно понял, что происходит, хотя информации было очень мало. Разведку пожара надо еще произвести, чтобы понять, что горит и что происходит, и как правильно действовать. А здесь я вдруг стал понимать, что происходит. Причём стал понимать такие сложные технические вещи, о которых представления не имел. Я вдруг понял, что внутри здания проходит высоковольтный кабеляж, что на крыше здания стоит кран подъемный на электрическом приводе. Я и сейчас-то, в общем-то, не знаю, откуда это знаю. Вот. Я понял, что горят эти кабеля, и что они горят не просто так и взрываются, а что они находятся под напряжением, и что весь расчет, который поднимается сейчас наверх, начнут подавать воду, и он, в общем-то, погибнет. И единственное, что меня тогда успокоило, что воды-то в этом недостроенном здании, скорее всего, нету. И они поднимутся наверх, и всё равно ничего не сделают. Но я по рации успел крикнуть начальнику караула, чтобы он не приступал к тушению, а я постараюсь отключить электричество. Я это сказал и, в общем-то, сам не понял, что сказал, потому что где отключается электричество строящегося небоскреба, я не знаю. Но в тот момент, когда я сказал, я понял, что в кустах справа от меня должен стоять главный рубильник. И он действительно там стоял. Вот эту историю, когда рассказываю, я сам не верю в то, о чём я говорю, да, но стоял в кустах, потому что стройка была давно заброшена, там тоже отдельная история, и, в общем-то, его было не найти. Но так как я знал, что он там стоит, я подошёл к нему, и там стоял такой здоровенный с небольшую такую, ну, с две небольшие комнаты, значит, трансформатор или как это правильно называется, и начинал ровно моргать в тот момент, когда сверху происходили взрывы, то есть как бы ошибиться было нельзя, вот что это оно. И, в общем, я ещё раз передал ребятам, чтобы они вот до того, как я отключу электричество, к тушению не приступали, услышал там подтверждение: «Хорошо».

И, в общем, только взялся, значит, там была такая ручка, ну, было видно, что она главная, что надо дёргать её. И здесь у меня начались мои какие-то человеческие сомнения. Вот, я стал думать о том, что такой здоровенный рубильник, он может запитывать вообще полмикрорайона, а рядом Детская Морозовская больница, и как бы мне не отключить заодно больницу вместе с реанимационным отделением, вот. Вот знаете, как интересно, в моей голове возникли мои мысли про детскую больницу и одновременно какая-то мысль, которая примерно мне так сказала: «Слушай, умник, дёргай, давай». И я дёрнул этот рубильник, мне было так страшно. И вот я его дёрнул, и в этот момент я слышу, значит, по радиостанции в эфир на рацию главного управления начальник караула передаёт, что они нашли пожарный кран, нашли воду. Он ничего не понял, что я ему передавал, вот, что они запитались, запитали рукав водой и подают ствол на тушение непонятно чего. Вот ровно в тот момент, когда я дёрнул этот рубильник.

Василий Рулинский

— То есть фактически спасли им жизнь тем самым, что вы успели?

Сергей Радостин

— Я уверен, что это был не я. Вот не знаю, надеюсь, что я смог передать.

Василий Рулинский

— То есть вы там никогда раньше не были, всё это происходило как бы вам, просто как будто Господь подсказывал всё.

Сергей Радостин

— Да, да, вот так вот и было. Дух Святой. Ну, и тогда я тоже был неверующим, это тоже был интересный опыт, который я запомнил, долго не мог объяснить, пока вот не оказался в церкви и в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете.

Василий Рулинский

— Да, удивительная история, Сергей. Это, наверное, в топ-5 всех светлых историй будет на Радио ВЕРА прокручиваться каждую неделю для того, чтобы немножко укрепляться в вере, и что Господь очень близко. Действительно. Как вы после этого начали осознавать себя, к этому опыту, может быть, возвращаться? Насколько вы изменились после этого?

Сергей Радостин

— Ну вот это же Господь меняет. Знаете, так получилось. И вот спасибо, что задаёте вопросы, потому что это забывается. А вообще странно, что такие вещи забываются. И я даже не знаю, почему эту историю вспомнил. В других ситуациях я не могу вообще ничего интересного про свою жизнь рассказать. Странная, конечно, вот работа ума. Забываются даже такие вещи. Но вот сейчас я вспомнил, что это же вот шло параллельно. Тушение вот того пожара происходило одновременно с катехизацией. Это отец Филипп Ильяшенко и отец Андрей Близнюк. Вот они плотно сотрудничают с главным управлением и с департаментом МЧС Москвы. Они тогда как раз катехизировали отряды. Я вот не помню, то ли вот до этого случая, за несколько дней, то ли после этого случая, через несколько дней, была одна из таких бесед. И вот это прямо одновременно всё произошло. И вот такая концентрация вот этой благодати, как я сейчас понимаю, дикая, она меня, вот такого человека скептического, рационального, в жизни которого не было вообще даже слова «Бог», не то, что не было Бога. Вот что сподвигло к тому, ну вот, принять свидетельство тогда отца Андрея Близнюка всерьез. Вот я не поверил, держался от этого все равно подальше.

Василий Рулинский

— А что такое свидетельство отца Андрея Близнюка?

Сергей Радостин

— Ну, он пришел к нам вечером в отряд на дежурство, сказал, что его вот как бы согласовали с главным управлением, он хочет провести беседу с нами, со спасателями, ну и, как это... и жалко осознавать, положено в нашей среде, конечно, был большинством поднят на смех, но у меня была жива вот та история, которая тоже, кстати, ускользнула, интересно, почти ото всех моих коллег.

Я даже тогда, помню, инициировал всерьез разбор пожара. Каждый пожар потом разбирается в классе участниками тушения пожара для накопления навыков. Я два раза пытался. Я начальника караула два раза подбивал проводить этот разбор. Мне хотелось, чтобы люди осознали, что произошло. И удивительно видел, как бывает, от ума ускользает что-то такое простое, высокое, очень глубокое, что тронуло меня абсолютно. Я даже не знаю, как это объяснить. Это правда какое-то чудо. Их это не задевало, даже не затрагивало. И точно так же слова тогда Андрея Близнюка, которые он говорил, тоже очень откровенные, искренние, из своего какого-то опыта, не задели, по-моему, тогда никого. Все хихикали, как это и в среде наших коллег, пожарных, спасателей положено. Не хихикал только я, потому что вот я тогда почувствовал, что он что-то говорит всерьез, но держался от этого подальше. А потом жизнь просто еще чуть поднадавила, вот это тоже все вместе, это буквально с разрывом в какие-то недели, дни, может быть, месяцы. У меня был кризис тогда и в жизни, и в профессии очень сильный, вообще как-то все вокруг, как сказать...

В общем, я потерялся полностью вообще и не понимал, где я живу, как я живу. Вот эти вот истории, не понял, почему произошли, зачем со мной, и как их осознать и принять, тоже я не понял. И, в общем-то как-то так получилось, что единственное, что мне пришло на ум, что ну как-то нужно как-то в науке, в науке пытаться найти ответы вот на эти невероятные истории, которые вот могут происходить с этим рубильником.

И какое-то научное объяснение надо подбить под слова отца Андрея Близнюка, потому что про веру, которую он говорит, ну, это даже слушать, как вот в этом священном писании. Мы тебя послушаем в другой раз. Но то, что это бывает, то, что это происходит, пришлось признать, да, потому что это было в моём собственном опыте, но я пытался как-то это объяснить всё-таки научно, всё-таки без Бога, без духовной жизни, без мира иного.

Ну, вот, Бог он умнее, добрее и сильнее. Вот он меня подвёл к такой черте и дал возможности научно, вот, все возможности, на которые я хотел опереться, вот эти научные, дал, только чтобы ещё раз разочароваться, что это тоже мне ничего не объясняет.

Василий Рулинский

— Вы пошли в какие-то образовательные учреждения, да, куда-то учиться пошли, да?

Сергей Радостин

— Нет, учиться я потом пошёл. Я пошёл в лес. Просто я помню, тогда день был такой, я был просто вообще в ужасе. Я зашёл просто вообще в главный тупик своей жизни. Я даже не знаю, зачем я сейчас это всё рассказываю.

Василий Рулинский

— Это очень интересно, это очень важно.

Сергей Радостин

— Да, вот эти откровенности. Ну, я знал когда-нибудь, они вот так вот сами начнут изливаться. Наверное, это вот тоже, надеюсь...

Василий Рулинский

— Это тот самый момент, да.

Сергей Радостин

— Да. Так вот, в лес. И вот я пошёл в лес, и я помню, у меня вот в висках билась кровь от того, что ну вот это был стресс для меня очень большой, вот невозможность найти смысл в этой жизни. И единственное, вот что я мог тогда, это задавать вопрос: почему? Я не понимал почему я вопрос «почему» задаю вот и не понимал, кому я его задаю. Я просто шел по лесу и помню, вот как-то как в барабан бил, твердил: «Почему? Почему? Почему?» и как будто от кого-то чего-то требовал.

И вот я даже помню это место, если сейчас мы там в этом лесу окажемся, я его найду. Я помню, что вдруг в голове раздалась мысль, (вот, слава Богу, не голоса): потому что Бог есть. И всё, я помню, я тогда прям пот холодный прошиб от того, что это стало ответом, и от того, что это на самом деле страшно, когда в твоей голове происходят не твои мысли. Я вот уверен и уверен до сих пор, эту мысль я не думал и никогда бы не придумал, но она вдруг дала ответы вообще на все вопросы. У меня были какие-то несрастения, которые я не мог срастить, и вот слово «Бог» вообще, оно тогда вот сплело все это, как мое мировоззрение, наконец-то сплелось и сочленилось, и соединилось в тех местах, где не соединялось. И вот, как история вот с этими бездомными, она произошла со мной. Я вдруг увидел за лесом храм, вот впервые в жизни. Я ходил по этому лесу, но не видел этого храма и вообще даже не замечал, что там такая вообще постройка стоит. Но вообще-то это была единственная постройка вот в лесу и рядом с этим прудом.

И с работы, я вообще повсюду стал замечать храмы. Оказалось, что все вот места, где я бываю, центр, где я люблю гулять, там всё просто испещрено храмами. Было удивительно, как так. Я ходил, наслаждался центром Москвы и не замечал... Ну, я не знаю, три-четыре года ходил. Практика у меня такая была — гулять по центру Москвы — и не замечал храмов. Вдруг стал замечать, и потом прямо какое-то резкое было воцерковление.

Василий Рулинский

— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА. Мы говорим сегодня с Сергеем Радостиным, координатором добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности. И очень нужна сейчас помощь добровольцев-ремонтников там, в Мариуполе и других городах, где очень нуждаются в помощи пожилые люди с инвалидностью, те люди, которые не могут сами отремонтировать свои частные дома.

По-прежнему, уже который сезон, живут в очень тяжёлых условиях, с разбитыми крышами, с выбитыми окнами. И добровольцев-ремонтников набирает Синодальный отдел по благотворительности, обеспечивая проживание, питание, проезд, всё беря на себя. Из Москвы проезд тоже церковь берёт на себя, достаточно только желания на 7-10 дней вот поехать туда. Для того чтобы записаться, нужно позвонить по телефону 8-800-70-70-222 или зайти на сайт pomoschvbede.ru и присоединиться к помощи. Мы сегодня говорим про удивительные, радостные, светлые истории с Сергеем Радостиным, координатором добровольцев-ремонтников. Меня зовут Василий Рулинский. Сергей, то, что вы рассказали, действительно очень трогает за душу. И слава Богу, что вы поделились этим, мне кажется, для многих это будет тоже укреплением веры. Я так понимаю, что этим ответом и этим состоянием, в которое вы тогда попали, в котором оказались в лесу, фактически был дан ответ, и всё пошло совсем быстро дальше, да? Потом практически сразу, да, вы поступили в Свято-Тихоновский, так как-то жизнь поменялась, да?

Сергей Радостин

— Вот, жизнь можно разделить на «до» и «после», так говорят, чтобы нагнать пафоса, но так на самом деле и есть. Ну, поступил я не сразу, через какое-то время, но я разглядел храмы, набрался смелости, сразу стал ходить на службы, и всё пытался вот найти тот самый опыт. Я понял, что ответ здесь, и что то, что я ищу, вот, с чего мы начали передачу, — это помощь другим, вот эта взаимовыручка, взаимоподдержка, вот эти вот отношения, когда не «всё мне», а ты думаешь, что ещё я могу отдать другим. Я понял, что если где-то и смогу найти, то только здесь, в среде церковной. Ну, может быть, мне так не везло, я как бы найти не мог. Я очень, так сказать, с ревностью взялся как-то вникнуть в то, что происходит. Вот, меня просто как бы сами традиции и ритуалы не устраивали. Мне было интересно, как это всё появилось, откуда всё это взялось. Ну, значит, может быть, ум-то...

Василий Рулинский

— Серьёзный подход, да.

Сергей Радостин

— Да. И я понял, что надо, значит, в алтарь попасть, чтобы понимать до конца, что здесь происходит, нужно оказаться в алтаре. И Бог дал мне все возможности, в алтарь меня привёл, там тоже через какую-то череду обстоятельств, и там уже батюшка мне подсказал, что можно, как минимум, это будет мне интересно, а то, может быть, и когда-то чем-нибудь закончится, можно попробовать, например, поступить в Православный Свято-Тихоновский университет. Я над этим размышлял год, наверное, или два. А потом, опять же, случайно так сложилась ситуация, решил поступать. Ну, это тоже долго рассказывать, но вот я просто расскажу, чем дело кончилось. Я пришел-таки поступать,

не имея внутренней какой-то решимости и понимания окончательного, зачем я это делаю, но просто так сложились обстоятельства. Я стоял с документами в очереди на прием в приемную комиссию, и уже на финишной прямой мне как-то особенно стало страшно особо. Вот чего я делаю здесь. И знаете, я тогда вот прям так к Богу и обратился: «Слушай», — ну я прошу прощения, что я так о Боге говорю как-то не очень высоким стилем. Я говорю: сейчас я от страха просто убегу из этой очереди. Я говорю, если Ты мне не покажешь, что я здесь не случайно, я сейчас просто беру и отсюда ухожу, и всё. И передо мной поворачивается, значит, человек, а это вот он сейчас тоже батюшкой стал, как бы мне не перепутать, Андрей. В общем, пожарный из моего отряда, там, где я был начальником. Я знать не знал, что он вообще как-то сочувствует православию. Андрей Авсиевич. Отцу Андрею Авсиевичу ему тоже хочется передать привет, если он слушает. Но я понял, что это вот тут как бы спутать ничего невозможно. Но это дало сил достоять в очереди, сдать документы и поступить в университет.

Василий Рулинский

— Да, действительно, неслучайные случайности, они прямо происходят, каждый важный этап жизни сопровождая. Давайте немножко ещё поговорим про добровольцев-ремонтников. Вы сейчас сказали о своём пути и о том, что обрели всё-таки радость, ту самую радость, может быть, даже большую, кстати, чем то, что было в 20-летнем возрасте, либо она как-то в другом качестве у вас?

Сергей Радостин

— Вы знаете, она достаточная, вот эта радость, её достаточно. Её не больше, не меньше, её вот столько, сколько нужно для человека. И вот действительно обрёл, обрёл. Тогда, по-моему, с вашей подачи мне предложили самому съездить туда. До этого я просто разговаривал с волонтёрами и уже понял, что вот это то, что я ищу. Это вот те самые люди, это та самая среда. Оставалось только самому там оказаться. И когда я оказался, я спутать не мог. Я вот память об этой душевности, об этой любви, вот этих всех евангельских высот и истин, тут спутать было невозможно. Когда я оказался там, среди ремонтников, сам на крыше, вот это всё вернулось, этот опыт.

Василий Рулинский

— Про самих людей, насколько у них такое же происходит, насколько меняет проект изнутри тех волонтёров, которые туда ездят. Вы как-то делились, я помню, в нашем с вами разговоре, по-моему, когда мы ходили на одну из радиостанций вместе, вы делились какими-то очень важными мыслями о том, кто эти люди, потому что, ну, на самом деле, вот так, если представить, просто вот задаться мыслью поехать в неизвестность абсолютную, в условия очень спартанские, мягко скажем, трудиться бесплатно, значит, в очень таких вот именно физически сложных условиях, и потратить много времени, своего отпуска, как правило, это на самом деле, ну, явно не каждому дано, так мягко скажем, да, и люди, которые туда едут, это люди, которых что-то объединяет, и как они меняются. Давайте вот про это поговорим. Вот мне кажется, у вас вот на этот счёт очень отрефлексированное есть ощущение, кто эти люди.

Сергей Радостин

— Есть, есть. Ну, это люди, еще раз повторю, это вся Россия. Это вот в плане социальном, материальном, статусном это все, но объединяет их одно — вот это желание помогать, это вот живое сострадание, это сострадание вот в том смысле, наверное, в котором этот термин и возник. Это когда вот один человек испытывает страдания, видя страдания другого, и не находит себе места. Большинство волонтеров, ну, я буду говорить большинство, потому что цифры эти не запомнил, ну и не хочется говорить там сто процентов, чтобы там не абсолютизировать, но большинство этих людей своим мотивом, по крайней мере, в исследовании показывают то, что они отвечают просто, что, ну, а как я дальше мог уже вот сидеть дома и зная, что там вот людям так плохо. Это был как бы главный мотив. Это вот и есть то живое сострадание, которое людей сподвигает на такие дела. И самим людям, опять же, вот исследование интересно показывает: было страшно действительно ехать, многие из них вообще никуда не ездили до этого, но и в любом случае, там, поездка из какой-нибудь хабаровской деревни в Москву, а потом куда-нибудь в окрестности Мариуполя, это та ещё история, прекрасно можно людей понять. Но, несмотря на то, что они тратят собственные деньги и предпринимают такую экстремальную... Всё равно помощь людям, другим, для них — превыше всего. Это вот наш основной костяк. Как показало исследование, 60, может быть, 65 процентов (точные цифры сейчас не назову) — это вот те наши верующие братья и сестры, христиане, которым как и я, когда-то посчастливилось почувствовать, что всё-таки само вот это вдохновение — в этом делании любви, в этой деятельной любви... И они же притягивают и вдохновляют оставшиеся 30 или 35 процентов, потому что, всё-таки, кроме основного костяка, деятельных православных, вот с живым опытом таким любви и сострадания, — это и обычные люди, которые просто банально хотят посмотреть, что там происходит. А кто-то переживает личностный свой кризис, это может быть и не сострадание, но что интересно, что все потом, вот почти 100%, заявляют о том, что вот приобрели тот же опыт, вот о котором мы начали говорить.

Вот этот вот душевный внутренний подъем и, наконец-то, вот понимание того, ради чего вообще человек живет и что на самом деле наполняет. И практически, ну если не все, то многие говорят в этом исследовании о том, что это помогло им полностью переосмыслить жизнь, что ценность власти, деньги, престиж перестали быть для них ценностью, что общение друг с другом гораздо ценнее. И вот ни деньги, ни престиж, ни власть не дают вот этого внутреннего наполнения, а только добрые отношения, вот эти добрые дела. И, в общем-то, все, практически все, об этом свидетельствуют и хотят вернуться обратно. Но, опять же, вот, как показала практика, даже не обязательно обратно возвращаться. Добрые дела можно и на месте делать, можно делать на ежедневной основе, и Бог даст такую возможность.

Василий Рулинский

— Да, это очень хорошее завершение нашей сегодняшней программы. Мы сегодня говорили с Сергеем Радостиным, руководителем, координатором добровольцев-ремонтников Синодального отдела по благотворительности, и очень просим всех, у кого есть возможность, эту радость почувствовать, поехать помочь пострадавшим мирным жителям, которые в очень тяжёлых условиях вынуждены жить, отремонтировать им их собственные частные дома. Это можно сделать, записавшись в добровольцы по номеру 8-800-70-70-222.

Ещё раз номер повторю: 8-800-70-70-222. Звонок можно сделать круглосуточно, в любое время. Оператор примет звонок, и вам подскажет, и время удобное для вас подберёт для этой поездки. Вы потом встретитесь с Сергеем по телефону, потому что Сергей так или иначе будет тоже вас консультировать и давать инструктаж. Так что можно ему передать какой-нибудь привет после этого эфира. А ещё можно узнать все подробности на сайте pomochvbede.ru. Там вся информация о помощи церкви в зоне конфликта. Там можно присоединиться к добрым делам, став добровольцем или сделав пожертвования. Ну и напомню также о том, что на сайте diaconia.ru, на сайте Синодального отдела по благотворительности, есть возможность подписаться на регулярное пожертвование и на регулярной основе участвовать в делах милосердия, поддерживать работу Синодального отдела по благотворительности. Сергей, спасибо большое за сегодняшний разговор. Действительно, разговор получился о самом важном — о том, как обрести радость, утраченную когда-то, но очень большую жажду. Действительно, эта радость на самом деле самая важная, потому что Господь, наверное, всё-таки создал нас не для скорби, а для радости, и поэтому, конечно, вот эта радость, когда мы служим другим, когда мы служим самому Христу, — это на самом деле самое важное. Спасибо большое, и всем радиослушателям желаем присоединиться к этой радости. Это «Делатели» на Радио ВЕРА. С вами был Василий Рулинский, пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. До новых встреч.

---

Все выпуски программы Делатели

• «Помощь людям с особенностями развития». Ольга Копылова
• «Помощь людям с инвалидностью». Вероника Леонтьева
• «Социальное служение». Татьяна Зальцман