«Неделя 12-я по Пятидесятнице». Священник Стахий Колотвин

У нас в студии был настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митино священник Стахий Колотвин.

Мы говорили об особенностях и смыслах богослужения в ближайшее воскресение, в которое также празднуется обретение мощей благоверного князя Даниила Московского, о Положении честного пояса Пресвятой Богородицы, о праздновании церковного новолетия, о памяти святого блаженного Иоанна Власатого, а также о празднике в честь иконы Божией Матери «Неопалимая купина».

---

М. Борисова

— Добрый вечер, дорогие друзья. С вами Марина Борисова. В эфире программа «Седмица», в которой мы каждую субботу говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели. И сегодня у нас в гостях настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин.

Иерей Стахий

— Добрый вечер.

М. Борисова

— С его помощью мы постараемся разобраться, что ждет нас в церкви завтра, в 12-е воскресенье после Пятидесятницы, и на наступающей неделе. Ну, как всегда, стараемся понять смысл наступающего воскресенья, исходя из апостольских и евангельских чтений, которые мы услышим завтра в храме за Божественной литургией. И мы услышим отрывок из Первого Послания апостола Павла к Коринфянам, из 15-й главы, стихи со 1-го по 11-й, начинающиеся словами: «Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали». Вот эта вторая фраза, она иногда повергает в какое-то недоумение. То есть о чем идет речь?

Иерей Стахий

— Апостол Павел, конечно, чувствовал, что в глазах других людей, которые стали вот все-таки прислушиваться к проповеди Христовой, потом смотрят — а кто же им благовествует? А это тот самый гонитель христиан, тот самый, который сам Христа не видел. И тем не менее даже и перед апостолами приходилось отстаивать свое избранничество Богом ему. И кроме того, апостол Павел пишет послания, и к тому моменту, когда он свое первое послание писал, еще ни одно из Евангелий не было написано. Поэтому он наряду с другими апостолами Евангелие живое, вот это живое благовестие, благую весть несет и просто своим словом людям возвещает. Однако все-таки вот то, что вы обратили внимание на эти слова, на которые я тоже вот, признаюсь, не обращал раньше внимания в этом месте, хотя это тоже место знаменитое как раз, и мы при обсуждении личности апостола Павла, его взаимоотношений с другими апостолами, к нему какое-то пристальное внимание приковано, что все-таки очень важно это нам понять и действительно в практическом смысле сейчас, в XXI веке, в условиях того, как люди живут, будучи в основном в России православными христианами формально, крещеными, но не имея стремления ко Христу. Я думаю, что эти слова апостола Павла, потому что все слова из Посланий, из слов всех библейских, они актуальны всегда. И если Ветхий Завет исполнен во Христе, то Новый Завет, пока Христос не пришел во втором славном всехвальном пришествии, он будет актуален всегда. Что эти слова можно применить как некоторое предостережение для всех тех людей, которые идут ко крещению сами, или несут крестить своих детей, или идут крестными к своим друзьям, к детям своих друзей прежде всего, не имея осознанной веры и желания жить по Евангелию, соединяясь со Христом в таинствах Церкви. Потому что если ты взял и поверил, но (вспоминаем слова апостол Иакова, что вера без дел мертва) ничего не делаешь, чтобы жить по вере, то лучше бы тебе было не уверовать. Поскольку апостол Павел недаром говорит об Евангелиях, на самом деле все его Послания, уже апостол Павел проповедовал Евангелие, он проповедовал слово Божие, хотя он Христа не видел и не слышал вживую, вот человеческими ушами, тем не менее апостол Павел благодатью Святого Духа все, что вот мы в Евангелии сейчас можем прочесть, он людям возвещал. И, безусловно, в том числе и притчу о талантах, что одному дано пять талантов, и с него спросится не девять, а именно десять талантов, и уж тем более не пять, и не три. И тому, кто кому дано два таланта, то уж четвертого точно спросят. Поэтому и если человек принимает благодать святого Крещения, если он принимает веру, если он себя идентифицирует, самоидентифицирует как верующего человека, причем не просто верующего, а верующего во Христа, носит на себе символ победы Христа над смертью, крест Христов, а при этом по вере, по Евангелию не живет, в том числе, может, старается ориентироваться на совесть, но Евангелие поскольку не читал, то совесть уживается с какими-то страшными вещами. Потому что даже самые тяжелые грехи, смертные грехи, вот, в частности блудные, сейчас, в XXI веке, особенно уже как-то и за грех даже не считаются, даже среди верующих людей. И не потому, что люди как-то сознательно пытаются служить сатане, а просто не знают, что Христос что-то вот в этом отношении говорил, что апостолы что-то в этом отношении благовествовали, то действительно такая вера будет тщетной. Ты действительно зря за эту веру взялся, что тебе кажется: ой, будет какой-то больший комфорт, ой, я смогу помолиться, моя бабушка за меня записки в храме напишет, и мне Господь как-то там поможет сдать экзамен, заключить бизнес-контракт, излечиться от какой-то болезни — все это будет тщетно. Потому что иначе ты будешь своей верой пользоваться, вот этим благовествованием, которое, как апостол Павел говорит, оно универсальное, дальше неважно, какой апостол его принес. Поэтому неважно, откуда ты об этой вере узнал, неважно, что тебя там мама или бабушка просто там покрестила, надела на тебя крестик, когда ты ничего о вере не знаешь. В любом случае ты уже в Церкви, но ты веришь, и вера твоя тебя не приводит ко Христу. Христос говорит: Я путь, истина и жизнь. Если ты не идешь за Христом, если ты не соединяешься с Ним в причастии Святых Христовых Таин, если ты не убираешь тяжелейшие грехи из своей жизни, то лучше бы тебе было не верить. Потому что это та вера, которая уже подразумевает ответственность, а ответить на Страшном суде пока у тебя никак не получится.

М. Борисова

— Отрывок из Евангелия от Матфея, из 19-й главы, стихи с 16-го по 26-й, как бы продолжает размышление на ту же самую тему. Речь идет о юноше, который подошел ко Христу и спросил: Учитель благий, что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? И когда Спаситель сказал ему: соблюди заповеди, тот ответил, что все эти заповеди библейские, заповеди Моисея, он соблюдал от юности своей. И «Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение». И заканчивается этот отрывок словами: «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие. Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись?» И Иисус им на это ответил: «человекам это невозможно, Богу же все возможно». Вот хорошо известный, много раз истолкованный во множестве проповедей и все равно всегда вызывающий какое-то желание внутреннее, не то что поспорить, а вот докопаться все-таки, о чем же для меня лично сказано в этом отрывке.

Иерей Стахий

— Ну на самом деле вот Господь-то всегда неизменен, и мы идем к Нему, как к центру бытия. Однако мир изменчив, разделен грехом. Ну и, собственно, у нас вот, почему любой там приключенческий роман, он интересен, не потому что все живут спокойно, а как раз за счет того, что страсти кипят, какие-то приключения там, шторма, там пираты нападают, еще что-то, вот как раз какие-то неприятности. И точно также и какие-то испытания, которые сваливаются на общество, на мир, на человечество, они особенно, вот как они проходят, и уже чуть-чуть со стороны смотришь и видишь, как евангельские слова обретают вот какую-то новую иллюстрацию, насколько Господь точно говорит. Потому что вот просто такой некоторый пример. Люди, когда вот начался коронавирус, и люди не очень понимали, что это такое, и ну кто-то там не верил, а кто верил, старался максимально изолироваться. Ну тоже там в квартире ты закрылся в маленькой, но долго там не просидишь. Да, у кого-то есть какая-то дача, пытались на дачу уехать, ну кому-то потом все равно карантин сняли, надо на работу выходить, хочешь не хочешь, ну на работу надо ходить. Неважно, что ты там едешь в набитом метро и заражаешься, и снова в больницу там попадаешь, может, уже по каком-то очередному разу. Однако вот тоже у меня даже некоторые на глазах, я вижу, как люди весьма обеспеченные, которые действительно, ну как-то искренняя вера, есть стремление тоже участвовать в таинствах Церкви. И вот когда началась коронавирусная история и они могли себе позволить действительно полостью изолироваться в комфортных условиях, в условиях действительно там свежего воздух, в условиях, когда на работу тебе ездить не нужно, что как-то дистанционно можно, просто приказы какие-то давать. Постоянно работать те же самые там два привычные 20 часов в сутки, как люди, у кого много денег, они действительно много работают, но уже ни с кем лично не пересекаясь, а то что тебе даже на подпись привозят. Что вот как раз для таких людей стало большой проблемой просто участвовать в таинствах Церкви. И более того, даже уже как-то вроде и прививки есть, и уже вроде как-то и уже отступила эпидемия, позади, а уже лукавый в сердце вмешался, и людям действительно кажется: да я же жил без этого, я вроде был христианином, дистанционно вот этот там год-полтора, ну и зачем в принципе возвращаться. То есть человека, по сути, поставило вне Церкви не то что волевое решение: нет, я не буду в храм ходить, а то что вот, по сути, у него возможность. Потому что многие люди вот даже сейчас возвращаются, спустя полтора года и говорю: когда исповедовались? Ну вот полтора года назад. Я говорю: до коронавируса? До коронавируса. Ой, я боялся, а заражусь в храме. Потом начинаешь спрашивать, выясняешь — нет, человек и на метро ездит там, и в магазин ходит, и еще что-то, но вот боится. Ну говорит: ну да, нелогично. Но вот как-то без магазина не проживешь, не доедешь на работу, ну на такси поездил, потом понимаешь, зарплата заканчивается, поэтому надо уже там на метро ездить, и все, вот действительно как-то некуда было. А до храма, наконец-то душа оттаяла и понял, что ну в храм-то нужно тоже душе ходить. А для кого же были какие-то сверх уже финансовые возможности, то это, наоборот, не помогло как-то, удобно, а наоборот, помешало в условиях вот всем нам знакомого коронавирусного поветрия общению со Христом, и продолжает мешать вот таким последствием. Понятное дело, что тоже, как всегда, удобно тоже взять и поругать богатых людей, сказать: ну мы-то вот бедные, несчастные люди, кто ездим на метро, да, вот там нам-то как-то, это все не про нас, да. Однако все-таки нужно помнить: любое, чего Господь где-то нам материальное не дает и ужимает, это Он нам помогает. Нам несчастья и проблемы, конечно, это последствия того, что мы живем во грехе. Однако надо помнить, что как с болезнью, например, посылает не сила бесовская болезнь, а Врач душ и телес, Господь, Он считает, что да, ты можешь сейчас болезнь потерпеть. Точно также и материальные затруднения, сложности, какие-то накладки тоже нам дает потерпеть Господь. Понятно, в соответствии с нашей свободной волей, которая тоже привела к тем или иным каким-то шагам опрометчивым, что вот там люди взяли и телефонным мошенникам деньги перевели, или люди взяли, тоже действительно, что-то как-то их там обманули при какой-то там продаже недвижимости. Или люди просто, ну самое распространенное, тоже на фоне эпидемии коронавируса что просто работу теряют, да сокращается производство, увольняются как-то, вот рушатся предприятия малые, и люди из них тоже остаются как-то без работы, что тоже это все нам посылает Господь. И поэтому, когда это с нами происходит это Господь нас не наказывает, что, возможно, Господь, наоборот, видит нашу любовь, наше стремление к Нему и действительно где-то просто чуть-чуть корректирует наш путь. Если мы, однако, не отказываемся от пути следования за Христом, если мы не начинаем унывать, если мы надеемся на Господа... У меня действительно тоже есть очень близкие люди, за кого я переживаю, что они сейчас без работы находятся, да, и что от них тоже люди зависят другие, которые ну там несовершеннолетние дети, которые тоже по ним эта ситуация бьет. Но тем не менее и я спокоен в чем-то. Спокоен это не потому, что ой там, мое дело сторона, именно потому, что я ну как раз некоторая чуть-чуть вера, хоть где-то моя слабая вера чуть-чуть она крепче стала, потому что я правда доверяю. Доверяю, что если люди православные, люди верующие, люди стремятся ко Христу, что Господь, увидев, что какая-то там образ жизни поменялся, что какие-то нюансы там изменились в жизни, что что-то человек в своем отношении к Богу подкорректировал, что Господь обязательно потом и сделает, тот необходимый груз нам даст, который позволит нам, как такому верблюду, пройти в Царствие Небесное. Так вровень с тем грузом, с которым в Царствие Небесное нам по пути.

М. Борисова

— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица». Со мной в студии настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. И мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. Вот воскресенье наступающее знаменательно еще тем, что мы празднуем память святого благоверного князя Даниила Московского. Для нас, москвичей, это особенно так знаково и важно. Но когда бывает память этого святого, я всегда думаю: вот я понимаю, Дмитрий Донской — герой, победитель, во всех смыслах удивительная совершенно личность — можно много, прямо целый сценарий написать о его жизни и деятельности, все замечательно. А святой благоверный Даниил Московский — вот такой тихий-тихий князь, и никаких у него побед, он вообще был знаменит тем, что принципиально уклонялся от все возможных стычек. И все-таки совершенно знаковая личность не только для Москвы, но и для понимания, что же такое святые князья. Потому что для меня всегда было поразительно то, что вот пока были князья, они воевали, они, судя по учебникам истории, очень многие вели далеко не праведный образ жизни. Ну и если ты все время воюешь, трудно предположить, что ты при это еще и аскет, и молитвенник. И при этом удивительно много в наших святцах святых князей. Но, казалось бы, вот эти смутные междоусобные времена закончились и воцарилась царская династия — царь, помазанник Божий, все как-то увязано в такую симфонию, а вот святых царей у нас, кроме последнего, несчастного императора Николая II, который тоже страстотерпец, святых царей нет. Святых благоверных князей полно, а вот с царями не удалось. Так что же это за феномен такой, наши благоверные святые князья?

Иерей Стахий

— Ну недаром сила Божия в немощи совершается. Вот когда вспоминаешь Даниила Московского, то конечно, «блажени миротворцы» — то что мы и в Евангелии читаем, на службе в третьем антифоне поем. Потому что Даниил Московский, тут я бы его даже сравнил не с другим московским князем, Дмитрием Донским, а с его отцом.

М. Борисова

— С Александром Невским?

Иерей Стахий

— Куда более знаменитым, да, знаменитым даже среди людей совсем неверующих, Александром Невским. Что Александр Невский тоже, кстати, как Дмитрий Донской, человек, который горел и сгорел, который был вот постоянно в движении, воевал, где-то там дипломатически смирялся там перед Ордой. Судя по всему, есть вероятность, что даже, может, чем-то его там в Орде отравили, что тоже что он так рано умер. В любом случае надо понимать, что Даниил Московский — это вот младший сын Александра Невского, которому вот удел остался по принципу: даруй им, Боже, что нам негоже.

М. Борисова

— Да, самый никчемушный.

Иерей Стахий

— А он, когда его отец умер, был совершенно как политик недееспособен, в силу возраста. И что, по сути, вражда его старших братьев между собой его обошла стороной — ну просто его никто, во-первых, за конкурента не считал, а во-вторых, ну и забрать-то у него нечего. Ну что это там, Москва вот эта, деревня какая-то, о которой никто ничего там не слышал, что там, за что там, в принципе, бороться. Потому что, когда вот обсуждают и говорят: вот, Москва, там порт пяти морей, вот такой-то путь там торговый и так далее, что все к этому предполагало. Нет, мы вспомним, ну когда там даже Тверское, Московское княжество, тоже они вот стояли примерно на одной торговой линии. А что, вот более древние города, вот Владимир в неудачном месте основывали? Или нынешний Новгород, когда взяли, основывали вообще на Волге — вот он, путь торговый, волжский, вообще зачем там еще куда-то идти еще, в другие какие-то времена. А Киев — так вообще матерь городов русских, там вообще там на Днепре стоит. Что же это там? Нет, все как раз некоторое величие Москвы и было заложено благодаря тому, что это был островок мира и спокойствия. Как вот у нас, знаем, какая мирная сторона в Европе, да. Ну конечно, еще есть некоторые карликовые государства, но что если мы все-таки берем полноценные страны, что тут тоже, я думаю, пока я длинную вот эту фразу с запятыми говорил, все подумали о Швейцарии. Вспоминаем ли там, что Великую Отечественную войну, Вторую мировую войну, вспоминаем Первую мировую войну, понимаем, что да, вот как-то со всеми худо-бедно дружишь, да, как-то, наоборот, выступаешь примирителем. Вот сейчас, например, если разорваны дипломатические отношения между странами, ну вот как там трагическая ситуация с нашей братской православной Грузией. Вот с прихожанами ездил в Грузию сейчас ко святыням — люди все рады, да, там православные наши братья, русские, а дипломатических отношений нет. И вот как секция интересов в швейцарском посольстве. То есть вот, можно сказать, Москва стала некоторой такой вот — времен Даниила Московского, не потом, а именно при нем, — стала некоторым таким вот уголком, некоторой такой русской Швейцарией. Швейцария — это не куда уносятся какие-то там награбленные капиталы и на лыжах катаются, а вот нет, некоторый центр и мира, и примирения окружающих. И когда Даниил Московский подрос, он действительно не только, благоверных князей за что прославляют — за то, что они создали для своих подданных хорошие условия для спасения души. Не политические, не военные, именно что в условиях под правлением такого князя его подчиненным, его подданным, вот его жителям, его княжества, проще было Царствия Небесного достигать, что он, однако, эти условия создавал и вокруг. Что, по сути, уже вырастив, он сохранился и остался тем же самым миротворцем, и буквально он был. Именно поэтому московским князьям и стали. Доверять, что если кто-то, какой-то бездетный двоюродный брат умирал, князь, кому он завещал? Московскому князю. Не с кем он там воевал, еще с другими там еще князьями, своими двоюродными, троюродными братьями, а московскому, потому что Москва маленькое княжество, дружелюбное.

М. Борисова

— Ну все началось с его собственного брата Ивана, который ему Переяславское княжество оставил.

Иерей Стахий

— Конечно. Причем надо понимать, что Переславль — это сейчас ну просто турцентр. А для Древней Руси Переславль — это один из главных городов древнего северо-востока Руси, а Москва действительно ну несопоставимая величина, в обратную сторону, как сейчас Москву и Переславль примерно то же самое сравнить. И Даниил Московский, а когда мы говорим про царей, вот просто тут надо понимать, что, конечно, царь как помазанник Божий, мы у нас есть вот и переписка, и переписка, когда великие князья отвергали там корону из рук папы римского, потому что говорили: нет, мы и так уже автократоры, мы самодержцы. Византийский император — слово латинское, вот использовалось иногда слово «василевс» — царь, греческое, но прежде всего главная на всех вот надписях, ну сейчас даже приезжаешь в Стамбул и прогуливаешься вдоль константинопольских стен, и везде там будет написано: автократор такой-то отреставрировал, построил вот эту там стену, что самодержцы, что мы и так же самодержцы. То есть для русского самосознания, что вот царский титул это вот было некоторый дополнительный лишь символ. Однако ваше интересное наблюдение, о котором я тоже не задумывался, оно имеет под собой действительно некоторую, мне кажется, духовную основу. Потому что самая, как мы помним, самая страшная страсть, которая побеждает все остальные, это гордость. Она сильнее там чревоугодия, она сильнее блуда, сребролюбия — ты все это отвергнешь, все эти страсти, если ты горд. И тут как раз стало некоторой оборотной стороной, что когда, пусть это и польза для нашего русского государства, русские земли объединялись, московский князь пусть берет и еще он просто там титул князя великого носит, но все равно он уже становится властителем всех русских княжеств, либо напрямую, либо через подчиненных ему удельных князей. И чем больше вокруг него собирается, чем больше он чувствует свое значение, тем тяжелее вот этот груз, там вот эта тяжела шапка Мономаха. Вот эта шапка Мономаха и времен Владимира Мономаха еще была не тяжела. Владимир Мономах, когда там воевал со своим братом почти всю жизнь, когда он скорбел, как его брат в сражении убивает там его сына и так далее, да, как раз еще она достаточно легка. А вот к моменту собирания русских земель, когда московский князь становится, да, сначала полновластным великим князем, потом принимает титул царя, титул императора, дальше уже титулатура не так важна, что в этот момент уже, когда ты становишься властителем одной из величайших мировых держав, то, конечно, очень сложно гордость преодолеть. И недаром вот, что все-таки, пусть и как страстотерпец прославлен царь Николай, да, за свое безропотное принятие этой участи, за готовность пожертвовать собой вместо того, чтобы жертвовать другими, тем не менее недаром все отличали его смирение, что это действительно, возможно, самый негордый царь со времен Даниила Московского.

М. Борисова

— В эфире радио «Вера» программа «Седмица». С вами Марина Борисова и настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. Мы ненадолго прервемся и вернемся к вам буквально через минуту. Не переключайтесь.

М. Борисова

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица», с вами Марина Борисова и настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. И, как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей седмицы. У нас на наступающей неделе Новый год, ну церковный, конечно, Новый год — начало индикта. 13 сентября, накануне новогоднего церковного дня, праздник Положения честного Пояса Пресвятой Богородицы. Вот все-таки, мне кажется, важно еще раз напомнить, что у нас весь богослужебный год, он начинается и заканчивается памятью Царицы Небесной. Двунадесятые праздники у нас начинаются Рождеством Богородицы, проходят весь цикл Ее земной жизни, заканчиваются Успением Пресвятой Богородицы. А вот просто последний день церковного года — это праздник Положения честного Пояса Пресвятой Богородицы. То есть все пронизано памятью о Ней.

Иерей Стахий

— Действительно, Пояс Пресвятой Богородицы, есть много символических мест с ним связано. Самое первое как раз — это место, помните, апостол Фома, он любил опаздывать (я вот почему апостола Фому люблю, я сам человек, который из-за опозданий, может, не себе, так окружающим может какие-то страдания доставлять) вот он не только не был, когда Воскресший Христос явился остальным апостолам, но и точно также, по преданию Церкви, когда все апостолы собрались на погребение Богородицы, он тоже был далеко. Ну учитывая, что апостол Фома проповедал в самых отдаленных местах, там проповедовал, в Индию ушел, конечно, ему тут его даже не упрекнуть, что где-то задержался. Просто дольше ему, даже когда Духом Святым возвещено было, вернуться в Иерусалим и с Богородицей проститься. Но когда он стоял неподалеку от Ее гробницы в Гефсимании и молился, то ему явилась Богородица и как раз вот этот пояс ему кинула, и тоже он его как святыню хранил. Это место, оно находится (тоже символическое, конечно, это нельзя там высчитать спустя столько там веков) на территории русского Гефсиманского монастыря. Потому что гробница Богородицы, она находится вот в такой уже низинной части, под Елеонской горой, а прямо рядом уже начинается потихонечку карабкаться склон Елеонской горы вплоть до места Вознесения Христова. И на этом склоне вот находится Гефсиманский монастырь, место, где по преданию Господь молился о чаше. Даже когда заходят паломнические группы к месту, где Пояс Богородицы, где вот было явление, туда обычно не проходят, потому что это сестринская территория, то есть огороженная калиточкой. И все поднимаются по дорожке к великолепному храму Марии Магдалины, откуда вид знаменитый на Иерусалим открыточный открывается, уже не смотрят по сторонам. Но тем не менее вряд ли, может, если большой группой, а если маленькой группой или в частном порядке, несмотря на вот коронавирусное поветрие, доберетесь до Святой Земли, то тоже попроситесь. Я думаю, если вежливо попросить, всегда пойдут навстречу и вас проводят к тому месту вот святому, которое впервые с Поясом Богородицы связано. Пояс просто для нас сейчас это не так понятно, а для человека античного, да и даже средневекового, он имел очень большое значение, важное не только в плане того, что ну какое-то это было украшение, это имело и некоторое символичное значение, что человек вот взял, препоясался, да, вот встает на молитву. Что апостол Петр, когда берет и ловил рыбу, и плывет во Христу, нет, он вначале чуть-чуть препоясался, то есть ты минимальный набор одежды, если у тебя есть пояс. А пояс — необязательно ленточка такая, а некоторая вот, как кушак такой древнерусский, да, какая-то парадная ткань. Кроме того, по поясу можно было и отличить человека, и принадлежность его к сословию более знатному. И что в условиях нам, людям, которые живут с карманами, не очень понятно, пояс — это то место, где хранились какие-то твои деньги и документы, то есть, по сути, такой вот как и твой кошелек, то есть твое такое самое главное богатство. Поэтому он должен быть очень крепко завязан, чтобы в любом случае с тобой остаться, и как раз никакие воры не забрались, у тебя не украли ни драгоценные монетки, ни какую-то верительную грамоту, без которой тебя при чужом дворе там не примут, и никто рассматривать и слушать тебя не будет. Поэтому, конечно, Положение Пояса — это тоже некоторое символическое значение имеет. Вот то что Пояс Богородицы, он хранился отдельно в Константинополе в византийскую эпоху, если Влахерны, они сохранились, это вот место, то Халкопратийская церковь, от нее, увы, не сохранилось никаких там ни руин, ни более нового греческого, уже позднего такого, XIX века храмового строения, поэтому как-то там уже более находится в тени. То что как раз Пояс Богородицы, стали его как-то особо почитать в связи с беременностью — это как раз более поздняя и показывает, как церковная традиция меняется и, наоборот, может не опираться на древности. Потому что беременный человек в древности как раз, ему пояс особо носить было невозможно, да, то есть уже затягивать на себе пояс, вкладывать туда деньги, ценности, перетягивая, уже когда младенец, рискуя ему навредить, никто не будет. Поэтому ну ничего страшного, как Церковь это не мертворожденные какие-то вот у нас тут есть правила, и мы их будем из века в век повторять, наоборот, есть в этом некоторое умилительное, умилительная вещь. Что вот я вспоминаю, как привозили Пояс Богородицы, и что это был не очень удачный опыт — его привезли зимой, в разгар морозов. После этого все святыни, какие в храм Христа Спасителя привозили, всегда их привозили все-таки летом, чтобы никто там не страдал по страшным морозам, ночью стоя там в бесконечных очередях. Но тем не менее как раз больше всего людей как раз к нему и стремились, потому что там тоже деток не было. Я бы вот даже поделился некоторым личным воспоминанием. Мы тоже с женой пошли, у нас не было детей первые годы нашей семейной жизни, и тоже как раз мы пошли по такой специализированный просьбе. Я тогда как раз еще не задумывался как-то о том, что, правда, беременные женщины в древности особо как-то пояс там и не носили, ну уж раз все идут и идут. И мы как-то постояли тоже, ну после рабочего, учебного дня, и как-то в сон совсем клонило, и мороз сильный, и тогда еще никаких качественных теплых вещей не было, а было только то, что можно купить на какие-то студенческие подработки, поэтому тем не менее мы в итоге сдались. Но тем не менее Богородица нас пощадила, и там у нас в итоге наша первая старшая дочка благополучно родилась, ну и за ней тоже сыновья. Поэтому тоже, дорогие братья и сестры, надо помнить, что даже если ты не отстоишь какой-то очереди, даже если ты не доберешься до частицы той или иной святыни, все равно Пресвятая Богородица послушается, прислушается к нашей молитве. Однако для этого нужно уже в духовном смысле, да, вот препоясаться, стать на дело Божие, стать жить по Евангелию, и тогда Господь, по молитвам Богородицы, обязательно пощадит и помилует.

М. Борисова

— Ну и 14-го у нас новолетие церковное, начало индикта. Вот всегда меня занимал вопрос, почему в церковное сознание впечаталось слово «индикт», которое, в принципе, имело отношение к налоговой службе римской. Поскольку это, в общем, такой отчет что ли об уплате налогов, который подавался ежегодно.

Иерей Стахий

— Ну на самом деле, это легче понять, когда ты едешь где-нибудь из Москвы и проезжаешь надпись какого-нибудь коттеджного поселка, половина которого названа русским словом, которое обозначает местность, а к нему добавлен какой-нибудь «хиллс» или «касл», да, там или там «лейк» или еще что-то, то есть какой-то англоязычный вставлен кусочек в название, и это как-то вот более звучит. Или идешь по центру и смотришь — там кафе как-то называется модным иностранным словом, пусть и по закону даже оно может русскими буквами написано быть, кириллицей, чтобы ну как-то советовать каким-то нормативам. Потому что раз что-то такое загадочное, импортное звучит, то это звучит куда более торжественно. Самое вот, мне кажется, показательное слово в этом смысле «кутюрье» — это же портной. Да, когда ты там скажешь это там портной, портниха там взяла и там чуть-чуть как-то мне там что-то подшила — не-не-не, это не звучит. А вот если от кутюрье, от кутюр — вот это прямо высокой модой сразу стало. Вот точно также и, мне кажется, слово «индикт», оно как-то так звучало торжественно, вот и уже как-то охота сразу праздновать, думаешь: о, как здорово, как там хорошо, как это все звучит, то есть это некоторый бренд. Поскольку Новый год — это такой праздник, который, правда, ну не имеет какого-то значения буквально там для духовной жизни человека, но тем не менее вокруг него приковано некоторое внимание было. Конечно, в христианскую эпоху жизни нашей державы не такое было внимание приковано к сентябрьскому новолетию, а в сентябре праздновалось новолетие, потому что отсчитывалась как раз условная дата сотворения мира. Ну кажется, какое там сотворение мира, тогда еще и земли не было, и времен года не было, о чем же говорить? Тем не менее мы видим это церковное новолетие, да сейчас у нас еще накладывается разница между старым и новым стилем, на самом деле мы празднуем не 14 сентября...

М. Борисова

— 1 сентября.

Иерей Стахий

— Мы празднуем 1 сентября. Более того, вот особенно кто, у кого есть дети, причем дети что школьного, что вузовского возраста, то есть, в принципе, такая, можно сказать, большая часть или внуки, ну я бы сказал большая часть Российской Федерации, просто чисто уже по своим семейным обстоятельствам, своих детей, своих внуков, потому что бабушки там внуков в школу водят и так далее, и ждут их летом, что они после школы приедут и там как-то в деревне их навестят. И даже те люди, у которых там, например, деток нету или дети выросли, как-то не завязано, все равно отсчитывают как-то свой год и говорят «в этом году» — не по календарному году, а все равно все считают от сентября и до августа, то есть как идет церковный год, то есть это абсолютно естественно. Для человека, конечно, более древнего это было естественно потому, что ну ты берешь и собираешь урожай, вот уже прошли все «Спасы» наши эти все, что мы Господу посвятили мед там, яблочки посвятили, орехи, и вот действительно мы почиваем на лаврах, вот все те плоды, которые мы пахали, сеяли, веяли вот мы можем собирать и спокойно готовиться как-то к зиме, к следующему году трудовому. Там пережить вот этот холодный период, чтобы опять тяжело трудиться. Точно также и здесь, по сути, мы видим, некоторые вещи нам приходится искусственно в свою жизнь как-то запихивать. Ой, вот я как-то живу обычным светским ритмом жизни и попался церковный праздник, и мне его надо как-то со своими рабочими, домашними обязанностями его куда-то вклинить. А тут наоборот, мы видим, как церковный календарь, который по-прежнему, точно также от сентября отсчитывается, да, конечно, мы купим церковный календарь в лавке и смотрим, нет, 20-й год, например, или на 21-й год, на 22-й год — то есть вроде идет уже по календарным годам, однако и богослужебные книги, и служебник там у священника с календарем, с памятью святых, которых батюшка на службе поминает, все равно все отсчитывается от сентября. Мы видим, что хоть что-то в нашей жизни естественным образом гармонирует с церковным календарем. И это очень удобно вспомнить, потому что лукавый нашептывает: очень неудобно, когда церковная реальность вмешивается в твою жизнь. Говоришь: отыди от меня, сатана, я живу, отсчитываю всю свою жизнь, жизнь своих детей, своих внуков от церковного календаря, от сентября и до августа. Поэтому все, что ты меня пытаешься внутри сейчас обмануть и сказать: мне неудобно, — мне удобно, просто где-то надо подстроиться.

М. Борисова

— Напомню нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире радио «Вера» программа «Седмица». Со мной в студии настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. И мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. На наступающей неделе у нас есть повод подумать о таком удивительном роде святых как блаженные или юродивые. 16 сентября Церковь празднует память блаженного Иоанна Власатого. Ну по тому, каким было его прозвище, понятно, что у него главной его такой особенностью было обилие волос на голове. Но дело, наверное, не только в этом. Вообще странная такая уверенность, что юродивые — это такой феномен только Русской Православной Церкви. Но надо сказать, что в Греческой Церкви шесть византийских юродивых, и по крайней мере во времена Киевской Руси ни одного юродивого не канонизировали. А первым канонизированным юродивым русским стал Прокопий Устюжский и, что самое удивительное, он был немцем этническим. Так вот Иоанн Ростовский, который был прозван Власатым, он, судя по некоторым данным, тоже скорее всего не был природным русским. Потому что у него, когда он скончался, была найдена Псалтирь на латинском языке, причем видно, что он этой книгой пользовался. Трудно заподозрить, что в XIV веке русский человек легко, тем более юродивый, читал латинский текст. Вот что это за феноменальный такой образ святости и почему он так дорог восприятию именно русского православия?

Иерей Стахий

— Почему в Византии как-то больше откликались на юродство? Потому что еще было некоторое продолжение связи с античной культурой, где безумство воспринималось не как вот, например, в непросвещенной Западной Европе, что человек, если был юродивый, если у него было, например, психическое расстройство, потому что как называется чин святых — Христа ради юродивые — то есть кто ради Христа имитирует, как будто он уродился психически с травмой, психически неполноценным человеком, с нарушениями работы центральной нервной системы. В Западной Европе действительно, в такие темные века, в Средневековье, что человека так воспринимали: ой, его бесы мучают. Более того, даже есть, увы, такая печальная прослойка верующих людей, которые, когда у самих проблемы или у их детей проблемы бывают психического характера, они возмущаются: ой, я что, сумасшедший что ли, это просто сила бесовская. Надо сейчас святой водички попить, к такому-то там старцу съездить. И действительно большая проблема просто людей убедить обратиться к психиатру, хотя просто налицо те или иные маниакальные или депрессивные расстройства. Ну и самое печальное, конечно, что даже и священники есть такие, которые говорят: ой, это в тебе бес сидит, не ходи к этим врачам. Тем не менее юродство ради Христа — это действительно особый подвиг, который в Византии воспринимался куда легче. Потому что безумие воспринималось в рамках античной культуры как тоже нечто, что посылает Господь, что да, это некоторый крест, это некоторая тяжесть, тем не менее это то, что бог языческий дает для того, чтобы человек мог легче свои рассеянным умом внимать воле богов и что-то окружающим людям возвещать. Возможно, из-за этого все-таки и в византийской культуре, и потом потихонечку на Руси, хоть и в меньшей степени, как вот на Руси относились и называли человека, если психически больной, что он блаженный, что он как-то вот под особым покровительством Господа. Да, он ведет себя как-то странно, ведет себя как-то не так, но тем не менее Господь его коснулся, Господь как-то зачем-то его выделил среди остальных людей. Именно поэтому это не помешало прославлению различных византийских святых, юродивых, которые отличались весьма необычными сведениями, вот которые до нас дошли, мы знаем, что делали вещи, просто ну какие-то даже эстетически неприятные. И если даже вот наши русские жития, наших русских блаженных, Христа ради юродивых, они такие более причесанные. В византийских хрониках находятся уже какие-то такие, более жесткие какие-то вещи, которые о святом бы человеке человек благочестивый там ну вряд ли бы стал писать. Так вот если мы уже смотрим на ситуацию с человеком, который пришел из германских земель, в этом ничего необычного не было для Руси. Нам кажется: ой, там Петр I прорубил окно в Европу. Нет, ну дверь-то до этого была. Это Петр I окно прорубал, а хотя можно было дверь открыть и через нее входить и заходить. Так и действительно Русь, конечно, всегда с Европой, Западной Европой имела контакты, торговые контакты. Ростов, как мы помним, даже потеряв свое политическое значение, как одного из древних политических центров в Северо-Восточной Руси, оставался очень богатым купеческим городом, и поэтому там торговля с немецкими землями, она, безусловно, была нормой. Вот как Антоний Римлянин скорее всего из священной Римской империи, а может и из самого Рима пришел и оказался вот в таком более пограничном городе, в Великом Новгороде, точно также и до Ростова наверняка ездил купец, наверняка торговал каким-то товарами. Возможно, не сам был купец, а сопровождал, да, какой-то подмастерье, какой-то слуга, какой-то просто там участник вот этих торговых походов. И смог вынести из русской земли не пушнину, да, не какую-то пеньку и другие ценные товары, которые можно там продать на западноевропейских рынках, а почувствовать вот эту всю красоту православной веры и понять, может, и некоторая склонность была, и некоторый был позыв к подвигу юродства уже и до этого. Но просто понимая, что нет, в Западной Европе тебя не поймут, подумают, что ты просто бесноватый, и с тобой там, может, ну в лучшем случае инквизиция должна как-то там поработать. А то что уже все-таки на Руси человек, который берет и вот этот подвиг на себя взимает, это не значит, что он жил идеально. Безусловно, юродивых били, колотили, не все им в ножки кланялись. Но все равно кто-то один поколотил, а другой прислушался и в ножки поклонился. И, значит, ты спасению ближнего послужил. Потому что, собственно, как и Христос, Он же проповедь обращал ко всем, но кого-то это озлобляло, наоборот, для кого-то это оставалось незамеченным. Как Господь говорил: вы ходите и слушаете Меня не потому, что хотите внять, потому что ели хлебы умноженные и насытились, вот вам чудеса какие-то нужны. А хоть кто-то вот как семя, которое сеятель сеет и на землю добрую, как-то легче ему прорастать. Тем не менее я бы сравнил юродивых не только вот с таким падением семени на добрую землю, но, наоборот, когда земля, почва каменистая, и чтобы в нее посадить, нужно приложить изрядное усилие. Вот когда мы начинали строить нашу воскресную школу приходскую, у нас строящийся храм, то для того, чтобы просто фундамент как-то начинает вбивать, нам приходилось арендовать спецтехнику, чтобы она пробивала вот для свай буро-наливных там какое-то основание, потому что не было возможности сделать обычный фундамент, потому что вот был этот строительный мусор. Так порой и наша душа, вот точно также она покрыта вот таким мусором строительным, покрыта вот таким множеством страстей, ожесточилась от окружающего мира, что без юродства к ней не пробиться. А на самом деле каждый христианин может чуть-чуть, в маленькой дозе, не на сто процентов стать юродивым, как Иоанн Власатый, наоборот, может, то что он не стригся и не носил модную прическу, это и привлекало к нему внимание, уже люди были готовы: ой, вот этот заросший там старик с большой бородой, с какими-то длинным волосами, космами там запутанными, уже что-то необычное, и люди уже были готовы что-то услышать. Можно сказать уже сам имидж, как сказать современным языком, служил для того, чтобы люди прислушивались. Но однако и мы, не на сто процентов, а вот чуть-чуть ради Христа может быть юродивыми. Когда? Когда, например, мы берем и в каком-то сложном моменте — моменте раздора, моменте несогласия — не начинаем человека прессовать, не начинаем ему доказывать, не начинаем обижаться, а возьмем, что-то сведем на шутку, возьмем, как-то вот какое-то замечание иносказательно как-то. То есть не насмеемся над человеком, а вот все равно будем использовать юмор. Даже в каких-то конфликтных ситуациях. Можно сказать: ой, юмор это несерьезно там, Евангелие должно быть только в кирзовых сапогах там, с квадратной челюстью и так далее. Нет, нет действительно, если ты готов пошутить не для того, чтобы самому превозвыситься, не для того, чтобы унизить ближнего рядом с собой, а для того, чтобы сделать некоторую пилюлю духовному, которую ты хочешь близкому тебе человеку в более сладкой оболочке ему подать, то действительно тут можно помолиться святому блаженному Иоанну Власатому и другим нашим русским и византийским Христа ради юродивым святым, чтобы они помогли, чтобы вот это необычное наше какое-то слово, необычный жест, необычный какой-нибудь там, может, подмигнуть, похлопать по плечу, чтобы это сердце человека чуть-чуть растопило, и ему проще было бы какую-то евангельскую истину в своей жизни применить.

М. Борисова

— Ну вот если память о юродивых разрывает, если так можно выразиться, шаблон нашего восприятия святости, то есть иконы, которые разрывают шаблон нашего восприятия иконы как таковой. И на мой взгляд, к ним относится как раз икона Божией Матери «Неопалимая Купина», праздник в честь которой мы будем праздновать 17 сентября. Почему мне кажется, что она разрывает шаблон? Дело в том, что ну мы читали неоднократно, что в древности многие относились к иконам как к таким благочестивым комиксам, то есть некое как такое устоявшееся выражение: Евангелие для неграмотных. Однако богатейшая символика образа Матери Божией «Неопалимая Купина», я даже не рискну перечислить зашифрованные в этом образе символы, я с вашего позволения просто прочитаю: это архангелы, это четыре крылатых апокалиптических существа, символизирующих еще и четверых евангелистов, это ангелы, покровители стихий, видения ветхозаветных пророков, они все окружают центральный образ Богоматери, держащей на руках Богомладенца Христа. Изображение Богородицы заключено в восьмиконечную звезду, образованную двумя четырехугольниками, зеленым и красным. Все это многообразие говорит о том, что никакой это не комикс, это глубочайшее послание, которое надо уметь прочитать.

М. Борисова

— У нас наш строящийся храм, наша община собирается в храме деревянном, он достаточно просторный, да, вот мы строим воскресную школу, но пока еще дойдет до строительства каменного храма, еще множество бюрократических препятствий, там с землей, с оформлением, ну и там с поиском средств и так далее. Ну поэтому нам в наш храм все время, помню, в разные года старались пожертвовать икону «Неопалимой Купины». То есть в первые дни один из наших таких постоянных прихожан с первых дней принес такую самую простую икону там «Неопалимой Купины», потом какую-то более такую, в красивом киоте принесли, но тоже там напечатанную, побольше. Но тоже мы ее там взяли, перевесили в нашу там приходскую чайную. И в конце концов все-таки нам и пожертвовали большую, красиво писанную икону «Неопалимой Купины», которая, собственно, у нас там как бы в таком почитаемом месте в храме находится, и тоже любят к ней прийти, приложиться. Но на самом деле тут некоторая народная этимология, потому что: ой, «Неопалимая Купина» — значит, будет...

М. Борисова

— От пожара.

Иерей Стахий

— От пожара сохранять. Это как раз меня немножко умиляет. Потому что, конечно, понимаешь, что от пожара сохраняет Господь тех, кто все-таки берет и не экономит на проводке, что не берет для деревянного строения там дешевую проводку. В том числе это сложно было, я помню, когда нам предложили: ой, я вам могу пожертвовать проводку. Я говорю: ну я не могу ее взять, для деревянного нашего храма она не подойдет, она пожароопасная. Человек даже обижается, вот, думает, батюшка просто там на джипах катается, ему денег девать некуда, поэтому не хочет брать, вот дареному коню смотрит там в зубы. Но на самом деле вот, мне кажется, то что такие глубокие, насыщенные различными символами иконы, они множатся и распространяются в списках по домам, вот ну по дачам, просто обычно даже, может, у не очень воцерковленных людей, мне кажется, в этом есть некоторый промысл Божий. Потому что каждый человек действительно может задуматься: ой, а что же это за значок? Дай-ка я посмотрю в интернете. Ой, это из такой-то библейской книги, ой, дай-ка я открою, прочитаю из пророка. Конечно, я думаю, процент тех, кто об этом задумывается, очень мал. Но я думаю, если каждый слушатель нашей сегодняшней передачи своим родным, близким, невоцерковленным особенно людям, которые вот тоже у себя дома там, на даче где-то хранят пусть из каких-то даже полумагических представлений образ Пресвятой Богородицы «Неопалимая Купина», возьмет и что-то расскажет. А что-то, наоборот, не расскажет, потому что, если все сразу рассказать, человек там сразу уже свой интерес исчерпает. А что-то скажет: ой, а ты, пожалуйста, посмотрим сам, прочитай вот это здесь — ну там подсказочку, где можно посмотреть, прочитать, подумать, поразмышлять. И человек начнет разбираться вот в этой глубокой символике — ветхозаветной символике, новозаветной символике, связи между Ветхим и Новый Заветом, то тоже у него, возможно, интерес к слову Божию и, в принципе, проснется, и он уже начнет воспринимать тот образ, который он, увы, просто, возможно, как некий аналог языческого оберега себе повесил, воспринимать, правда, как некоторое окошко в другой, горний мир, где Пресвятая Богородица перед престолом Своего Божественного Сына за нас молится.

М. Борисова

— Мне кажется, что это не только для людей нецерковных важно. Мне кажется, что это очень важно для людей, которые связывают свою жизнь именно с Церковью. Дело в том, что это ведь не один образ, в котором очень много чего зашифровано, и в результате, когда ты начинаешь этот квест проходить, ты когда ты начинаешь это все стараться расшифровать, ты приходишь к тому, что библейский образ «Неопалимой Купины» накладывается на образ Небесного Иерусалима, который как бы сконцентрировал все мироздание, и небесное, и земное, и предвечное, вот в центре него находится Матерь Божия с Младенцем Иисусом. То есть это вот все когда ты прочтешь, твое восприятие того, что происходит в храм, другое. И мне кажется, что учиться читать иконы — это тоже, может быть, то, чего нам всем не хватает. И не потому, что их нужно ценить как произведения искусства, а просто потому, что они помогают понять, о чем, собственно, зачем мы ходим в церковь.

Иерей Стахий

— Мне кажется, весьма символично, что эта наша сентябрьская программа, и тоже и в сентябре память Пресвятой Богородицы, образа «Неопалимая Купина», и как раз это совпадает с датами примерно, вот плюс-минус долгожданными нашими обычными, совершенно далекими от церковной жизни жителями России, которые соскучились по египетским курортам. Потому что вот вроде обещано, что сейчас должны открываться в эти дни, недели чартеры, которые могут повезти уже там в Египет. И тоже вот те люди, которые будут отдыхать в окрестностях Шарм-Эль-Шейха, то есть на Синайском полуострове, то тоже все-таки помните, если ты летишь в такое место святое, очень важное для библейской истории или если знаешь, что кто-то из твоих близких не очень воцерковленных летит, то тоже подскажи: там есть замечательный монастырь великомученицы Екатерины на Синае. И что там, если прийти в этот монастырь, то там за храмом растет куст — нельзя сказать, что это тот самый куст, который видел пророк Моисей, который горел и не сгорал, та самая «неопалимая купина», но это его пра-пра-пра... внучка или правнук там — кто уж там у кустов, внуки или внучки есть, что это то самое святое место, о котором, кстати, можно прочитать в таком-то библейском месте. И, раз — ссылочку на стихи в мессенджере каком-то отправляешь. И уже человек вернется не только загоревший, не только поплававший в море вот уже в какую-то дождливую слякоть или там в зимнюю стужу из теплых египетских краев. Но уже вернется и с некоторым пониманием, то что вот произошли некоторые библейские события, уже вот сам начнет разбираться, а почему это куст назвали «неопалимая купина», а какая связь вот с этой иконкой на моей даче, а причем там действительно воплощение Христа. И очень часто, вот когда начинаешь говорить с людьми, и люди сами рассказывают, как я пришел к вере, как я пришел ко Христу, порой начинается вот с каких-то таких, случайных вроде пустяков. Но у Господа мелочей не бывает. Особенно если эти мелочи сделаны с любовью близкими людьми, друзьями, которые просто чуть-чуть человеку подсказали.

М. Борисова

— Спасибо огромное за эту беседу. В эфире была программа «Седмица». И с вами были Марина Борисова и настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. Слушайте нас каждую субботу. До свидания.

Иерей Стахий

— Божией помощи.