«Из города в деревню». Ольга Демидюк

У нас в студии была журналист, писатель Ольга Демидюк.

Наша гостья рассказала о своих поисках Бога и приходе в Православную Церковь, о том, как она переехала из города в белорусскую деревню, с какими сложностями приходилось сталкиваться, но как при этом Господь явно направлял и поддерживал ее.

Ведущая: Кира Лаврентьева

---

К.Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА.

Здравствуйте, дорогие наши слушатели!

Меня зовут Кира Лаврентьева, и, как всегда, в этом часе мы говорим с нашими гостями о их пути в светском обществе — пути христианина в светском обществе.

И сегодня, с огромной и трепетной радостью представляю вам нашу сегодняшнюю гостью. У нас в студии — Ольга Демидюк, журналист, писатель, автор книги «Солнце взойдёт», которая не так давно вышла, но я её уже вовсю читаю, и солнце надо мною тоже восходит уже потихонечку... Здравствуйте, Ольга!

О.Демидюк

— Здравствуйте! Добрый вечер, Кира!

К.Лаврентьева

— Очень, очень рады видеть Вас в нашей студии! Огромное количество вопросов, честно говоря... потому, что... давайте, сразу приоткроем интригу нашим слушателям... книга — о том, как Ольга, будучи инженером много лет, полностью изменила свою жизнь. После жизни в мегаполисе, она уехала в деревню. И Ольга — очень молодая, красивая девушка. То есть, это не такой уж совсем, знаете... дауншифтинг, который люди, обычно, уже ближе к пенсионному возрасту осуществляют, чтобы жить на свежем воздухе, чтобы жить полной жизнью, и переезжают из города большого в деревню. А Ольга — такой... рывок какой-то сделала героический.

И, конечно, самый первый вопрос, который напрашивается, это — как, почему и зачем Вы это сделали? Что Вас побудило?

О.Демидюк

— Так. На самом деле, у меня никогда не было плана жить в деревне.

К.Лаврентьева

— Ни у кого, наверное, такого плана изначально нет.

О.Демидюк

— И, более того, вообще, вся моя история переезда в деревню, и всего того, что случилось после этого — это история о том, как случается что-то, чего ты не ждёшь. Абсолютно. И о том, как происходит необыкновенное. И о том, что «так не бывает», но так случается.

К.Лаврентьева

— Да...

О.Демидюк

— Это, прям, такая цепочка чудесностей, вот, на этой дороге меня потом сопровождала. Но, конечно, всего этого я не знала, что будет впереди.

И переезд — он очень прозаичный. Тут нет какой-то истории о том, что... я искала свои корни... искала какое-то «заземление»...

К.Лаврентьева

— ... решила печь хлеб...

О.Демидюк

— ... да, решила печь хлеб... и даже это не история о том, что я устала от жизни в столице, мне, вот, это всё приелось...

К.Лаврентьева

— Ухожу!

О.Демидюк

— ... да, «ухожу... ходить по России... трогать пшеничные поля»... нет! Дело было не так.

Я, как это сказала, работала инженером, а в какой-то момент я начала писать. Регулярно. У меня была своя страничка в «Живом Журнале», у меня уже была какая-то своя аудитория, и эта деятельность — она стала меня захватывать, прям. Писательская.

И... я помню очень хорошо, что... мне нужно на работе проектировать насосные станции, например, начальник у меня спрашивает: «Оля, где проект?» — а я думаю: «Почему мне задают эти странные вопросы? При чём здесь я? Я не должна этим заниматься... это, вообще, не моя жизнь!» — вдруг, как будто бы, кто-то переключил какую-то кнопку, перевёл стрелки, а мне об этом даже не сказали. И я просто стала понимать, что — нет... вот, я сейчас живу не своей жизнью, я не на своём месте.

И меня потянуло, вот... в какую-то эту сторону — в творческую... я не знала точно, чем я хочу заниматься, но я хотела, чтобы эта деятельность была связана с текстами.

Может быть, какой-то копирайтинг — я себя представляла, например, в каком-то рекламном агентстве, в Минске... в Минске!... с какими-нибудь коллегами креативными, классными... мы там будем заниматься всякими весёлыми вещами — придумывать рекламные слоганы, например. Я думала так.

И я решила уволиться.

К.Лаврентьева

— Из инженерной, вот, этой компании...

О.Демидюк

— Да, да...

Я уволилась... такая, вся... я помню, как я уходила — как звезда! Ну, мне так казалось. Что я, прям, совершила сейчас — шаг к какой-то новой необыкновенной жизни! «Как я устала уже от этого, вот...

К.Лаврентьева

— Я понимаю Вас...

О.Демидюк

— ... графика с восьми до пяти... от того, что мы все выходим через турникет... вот, это какое-то серое здание... и сейчас — всё заиграет яркими красками!» — думала я.

Я стала искать работу, резюме своё размещала, и так далее, но оказалось, что я очень сильно облажалась, на самом деле. Моя прекрасная сказочная жизнь никак не начинается, на работу меня никто брать не хочет, деньги заканчиваются, жить мне негде, я переезжаю с места на место... по каким-то общагам... друзьям... в общем, прям, начинается такое...

К.Лаврентьева

— Ничего себе...

О.Демидюк

— ... тяжёлое для меня время. Накатывает страх, тревога... вот, это чувство... мне кажется, вообще... вот, это чувство неизвестности — оно очень похоже на... такое... предчувствие смерти. Это очень большой страх, на самом деле, и он тебя начинает, вот, прям, съедать.

И, как раз, в это время так получилось, что, видимо, вот, в этом моём уязвимом каком-то состоянии, когда пошатнулись мои опоры земные, Бог решил, что — пора. Пора Ему как-то подойти поближе ко мне — потому, что всё это время, всю мою жизнь это было так: Бог где-то был... ну, как, где-то... Он на Своём месте был всегда... это я была где-то далеко от Него... и Он, как будто, периодически, подходил, говорил мне: «Оля, Я тут, если что, привет!» — а я говорила: «Здравствуйте, мне не надо. Нет, я буду дальше жить своей жизнью!» — я не была церковным человеком, вообще не была никак связана с верой, только была крещёной. Вот. И, вот, Он, так, периодически, ко мне «захаживал», и я от Него отворачивалась.

Но, видимо, вот, сейчас — я Его заметила. Всё-таки. То есть, вот, Его какой-то... не знаю... стук, вот, этот тихий в дверь... или какой-то Его голос... не знаю.

Именно в этот период, мне моя близкая подруга дала... вот, прям, пришла ко мне в гости, и дала мне в руки книгу «Несвятые святые», и сказала: «Почитай».

А я ж не работала, и у меня было время. И я, прям, такая... почему-то у меня появилась мысль, что, вот, сейчас я должна этим заниматься. И я, прям, за два или три дня её прочитала. И так получалось, что через какое-то время у меня был День рождения... там... буквально, через неделю. Почему-то... я не знаю, почему... когда я захлопнула эту книгу, у меня появилась мысль: «Мне надо пойти на исповедь», — вот, прям, вот, так. Почему-то, конкретно, на исповедь.

Я ещё это так представляла — что это просто какой-то ритуал. Я... так... связала это с какой-то немножко мистикой — у меня День рождения... исповедь — это, вроде, там, что-то очищают, и, после этого, вроде бы, что-то в твоей жизни улучшается... Это был просто такой, вот, шаг — никак не связанный тоже... пока ещё... с ощущением Бога. Я просто думала: «Возможно, как-то мне станет легче, лучше после этого», — и я просто, вот, так, вот, и пошла.

Просто нагуглила ближайший храм... я не знала никаких храмов... позвонила туда. Прям, спросила: «Скажите, пожалуйста, а куда там идти, а что надо делать?» — а мне говорят: «Вы просто придите». Я стала волноваться: «А как я пойму, вообще, где исповедь, куда... к кому мне подходить, что говорить... что я пришла?» — а мне говорят: «Понимаете, Вы, когда приходите в храм — это Вы, как будто садитесь в самолёт. И Вы же не будете к пилоту подходить и спрашивать: „Мы уже долетели? Уже пора выходить?“ Вот, просто доверьтесь и сядьте в самолёт», — сказала мне женщина из церковной лавки.

Мне кажется, эти слова были не только про мой поход в храм в тот момент, а, вообще... про последующий переезд в деревню, и всё, что произошло. Потому, что я, как будто, села в самолёт, вот, в этой точке, и доверилась этому полёту. И я не знала, куда он прилетит.

И я помню, что я иду на эту первую исповедь свою в жизни — просто с таким весёлым ощущением, что это какой-то вечер, и я, вот, так, вот, провожу вечер. И, вот, тут случается что-то совершенно неожиданное для меня. Потому, что, как только я открываю дверь храма, как только я становлюсь... вот... в это пространство... у меня начинают градом течь слёзы, и я понимаю, что — вот, я пришла домой. Вот, сейчас я пришла домой, наконец-то, после долгих, долгих блужданий, я дошла. И это было чувство, которое никогда в жизни у меня не повторялось. Я, одновременно, почувствовала и увидела всю свою жизнь, и все моменты, когда я обижала Бога и людей — это, прям, вот, пронеслось... как говорят о том, что перед смертью ты вдруг... вот, как на плёнке, показывается твоя жизнь — у меня, вот, так, вот, это случилось. Это просто молниеносно произошло! Ты ощущаешь себя в этот момент — очень, очень... тебе очень стыдно... очень стыдно. Но, при этом при всём, несмотря на это всё, ты ощущаешь необыкновенную к себе любовь. Просто. И от этого... ты не можешь это пережить, и, поэтому, наверное, льются слёзы, и ты не можешь с этим справиться. Причём, самое, наверное, такое чувство, которое меня навсегда, я надеюсь, будет удерживать рядом с Богом — это то, что я понимала, что даже в те моменты, когда я максимально просто была мерзким человеком... вот, максимально... в эти моменты Его любовь вообще ни на секунду не колебалась по отношению ко мне.

Вот. И я помню ещё, что... я же не понимала, что со мной. Я не знала... я же тогда не читала никакие истории людей. Я уже потом узнала, что это называют Встречей, личной. Что это была какая-то благодать. И тогда я просто пыталась ещё как-то собраться... надо собраться... что происходит? Мне уже, вот, надо идти, подходить к священнику, а я не могу остановить слёзы...

И у меня ничего не получалось — просто, вот, они лились, и я, когда дошла, я, прям, не могла даже говорить что-то ему. Просто говорила: «Помогите мне, пожалуйста...»

Вот. Вот, такая была эта первая моя точка — моя посадка в самолёт.

К.Лаврентьева

— В гостях у светлого радио Ольга Демидюк — журналист, писатель, автор книги «Солнце взойдёт».

Мы сейчас говорим о приходе Ольги к вере... и он, такой... вы знаете... совершенно невероятный какой-то, очень светлый, как Пасха, как новое рождение! Ну, это нельзя описать словами, когда Господь касается твоего сердца... как бы ты ни описывал, поймёт только тот, кто переживал.

О.Демидюк

— Да, да, да... И, после этого, очень скоро я переехала, собственно. Мне кажется, что, возможно, это уже был тот момент, когда Бог меня взял уже крепко за руку, и я тоже дала Ему, в этот момент, свою руку. И, вот, мы уже пошли вместе.

Буквально, наверное, через месяц так сложились обстоятельства, что уже было понятно, что я совсем в Минске не могу ни за что зацепиться. То есть, мне либо надо возвращаться снова на свою уже работу, из которой я выходила... так... делая сальто...

К.Лаврентьева

— ... как побитой собаке уже возвращаться...

О.Демидюк

— ... да, да! Просто: «Возьмите меня, пожалуйста, обратно — мне есть уже нечего!» — примерно, так это было.

И... вот, та же подруга, кстати, которая дала мне книгу, она, почему-то... вот... мы сидели с ней на кухне... такие, посиделки девчачьи... я ей жаловалась на то, что — вот, как всё плохо оказалось, и мне негде жить скоро будет... и она, почему-то, вспомнила какие-то мои рассказы ей о том, что у меня есть домик в деревне — домик моей бабушки, и дедушки, и что там сейчас никто не живёт... и она мне, прям, вот, так, вот и сказала: «Слушай... а, помнишь, ты мне рассказывала... а что там сейчас? Там кто сейчас?» Я говорю: «Да, нет... никого там нет». Она говорит: «Так... а ты не хочешь поехать туда сейчас?»

И я помню очень хорошо, что... знаешь, как... когда мы принимаем какое-то решение, у нас внутри, обычно, такое, многоголосие...

К.Лаврентьева

— Да-а...

О.Демидюк

— ... очень-очень много разных голосов, тревог, сомнений, страхов... и это, такой, хор, вообще, мощный! И, в какой-то момент, от какой-то мысли вдруг происходит резкий покой. То есть, все остальные голоса — замолкают.

Когда она произнесла, вот, это своё предложение о том, что, «может, ты поедешь в деревню», и я прислушалась к себе... и поняла, что там — все замолчали. И у меня теперь внутри — очень спокойное море. Покоя. И я подумала: «Да. Это будет классный вариант. Я просто там проведу лето, — подумала я, — Я просто переживу какое-то время, мне будет там полегче... Молодая картошка, как раз, там уже выросла, мамины помидоры...» — потому, что деревня была дачей для родителей, которые жили в городе.

Это был просто, такой, вот, ход — приехать на время.

Но, когда я туда приехала, я поняла, что уехать я уже не смогу.

К.Лаврентьева

— Ничего себе!

О.Демидюк

— Потому, что именно там, когда я оказалась уже на этой земле, когда я села на крылечко этого домика, я вдруг почувствовала... да, это даже не мысль... не то, чтобы я услышала что-то... не то, чтоб тебе это сказал кто-то... а ты, вдруг, это чувствуешь — тоже, какое-то такое, очень явное знание внутри тебя — что ты приехала домой. И всё теперь у тебя будет хорошо. И, поэтому, я и не смогла покинуть это место больше. Хотя, ещё какое-то время, рациональная часть меня пыталась рваться в Минск и продолжать тут искать работу, и оставаться «нормальным человеком» — потому, что поверить в то, что там всё будет хорошо, было невозможно. Если как-то рационально об этом всём думать. А как будет хорошо? А чем я тут буду заниматься? Что я буду делать? Где я буду брать деньги? Что я буду есть? Никто ответов мне не давал.

К.Лаврентьева

— Естественно...

О.Демидюк

— ... да... да... надо было доверять этому Голосу и держаться его, чтобы просто посмотреть, что же будет дальше.

К.Лаврентьева

— И что было дальше?

О.Демидюк

— (Смеётся).

К.Лаврентьева

— Я, просто, сижу, как в захватывающем...

О.Демидюк

— ... кинофильме...

К.Лаврентьева

— ... просто, боюсь дышать!

О.Демидюк

— На самом деле, в деревне, когда я туда приехала... несмотря на то, что, казалось бы, я уезжаю из большого города, и теряю... вообще... какие-то свои социальные связи, свои разные деятельности, потому, что в Минске была очень активная у меня жизнь... и, казалось... все мои друзья думали, что — я попала в болото, меня надо спасать! А когда они уже поняли, что я не собираюсь возвращаться... то есть, они могли ещё принять вариант, что я просто там делаю выдох какой-то, и наполняюсь деревней, чтобы с новыми силами... значит... в эту борьбу с городской жизнью войти... а когда они поняли, что — нет, я не собираюсь... они, прям, очень переживали.

Но... именно там, именно в этом месте, вдруг, вот, эта моя жизнь, вот, эта моя дорога — она стала проявляться, вот, в этом маленьком городочке, который рядом с моей деревней.

Как я уже говорила, когда я была инженером, у меня появилось это чувство, что это — не моё, это не моя жизнь, и... вот, мы с тобой обсуждали, что чувство, что ты живёшь своей жизнью — его невозможно ни с чем перепутать. Вот, ты, как говорила писательница Ольга Примаченко, «совпадаешь с собой по краям». А когда ты не совпадаешь — это постоянное ощущение, как будто на тебе костюм не по размеру... туфли тебе жмут, например... тебя постоянно что-то колет, что-то чешется, что-то нужно поправить и что-то поменять. Вот. И, когда ты обретаешь, вот, эту «свою одежду», ты вдруг понимаешь, что — вот, ого! Вот, так, вот, можно!?

И там я познакомилась с девочкой, фотографом, с которой мы начали делать проект — просто, вот, так... довольно случайно он получился. Мы стали брать интервью у пожилых людей — у бабушек и дедушек — об их судьбе. Она — очень талантливый фотограф, а я стала просто записывать их разговоры. И это всё было — не коммерческий проект, но я выкладывала это всё в социальных сетях. Плюс, как-то очень быстро я познакомилась со всеми людьми этого города — прекрасными и талантливыми, которые чем-то занимаются, и у меня появлялась, вот, эта мысль о том, что: «Ого... как интересно, оказывается, в маленьком городе можно жить, и, при этом, эта жизнь — наполненная. Это не жизнь человека, у которого что-то не получилось, а он — хочет тут жить, и, при этом при всём, у него есть дело, и это дело ещё меняет жизнь других людей. И я просто хотела с ними поговорить — даже, может быть, чтобы самой получить какие-то ответы. Что так — можно. И я просто стала звать их на интервью.

Я никогда не была журналистом, не училась на журналиста, не думала, вообще, что я могу это делать. Но я помню первые, вот, эти интервью — когда человек садится напротив тебя, ты включаешь диктофон на телефоне... и, вдруг, происходит что-то странное — ты оказываешься, как будто, в каком-то шарике, где вы с этим человеком один на один. Ты, всё время разговора, смотришь в его глаза, слышишь его голос, и вдруг видишь и распознаёшь в нём — целую вселенную! И, я помню, что, после этих разговоров, я летела, как на крыльях, домой — я просто поняла, что я нащупала что-то, что даёт мне силы. Мне кажется, наше дело — оно даёт нам силы. То есть, не отбирает, а, наоборот, наполняет.

И, вот... так, вот, как-то, постепенно, это шло... вот... цепочка за цепочкой... кто-то меня стал приглашать делать благотворительные репортажи — например, там, для интерната психоневрологического... вот, такие, вот, истории... я просто это всё делала — для себя. И потому, что у меня было время. И, через какое-то время, эти материалы заметили в монастыре в Свято-Елизаветинском, и пригласили меня на работу. Именно, потому, что им нужен был журналист, который занимается, именно, социальной журналистикой.

И я очень хорошо помню, что, когда я приехала к ним на собеседование, они сказали: «Вы знаете, вот, у нас такой большой спектр работы — нам нужно разговаривать с пожилыми людьми, и у нас есть патронажная служба, где сёстры милосердия ухаживают за бабушками, и вот — мы записываем их истории». И я думаю: «Так, вот же... я же этим, как раз, и занималась!»

Получилось, что, как будто, Господь готовил меня... вот... уже к моей профессиональной деятельности потихонечку, давая мне, вот, эти... такие... маленькие дела, и, вот, из них сложилась моя профессия. И уже потом я и училась, проходила какие-то курсы, очень много читала разных репортажей, интервью, чтобы, вот, этим делом уже... да... действительно, заняться.

К.Лаврентьева

— Это очень интересно! И как Вы адаптировались, вот, в этой монастырской своей работе? Это же совсем другой мир...

То есть, Вы, получается, из светского мира, во-первых, сначала в веру окунулись... потом в деревню уехали... и тут Вы, вообще, попадаете в монастырь! То есть, такое, погружение полное, вообще...

О.Демидюк

— Мне кажется, это всё было, как раз таки, очень органично...

К.Лаврентьева

— Да, органично... звучит органично! Просто, представляете... для человека, который это впервые слышит, ему это не очень знакомо... ему, наверное, было бы интересно спросить: «Ну, а как ты, Оля, в монастыре-то адаптировалась после своей инженерной компании?»

О.Демидюк

— На самом деле, монастырь — он очень социальный. У него — большой спектр социальной деятельности. Он открыт, наверное, больше миру и светским людям, чем какие-то другие монастыри — вот, у него такая концепция.

Монастырь Елизаветинский, покровительница — Великая княгиня Елизавета, основательница Марфо-Мариинской обители, и его задумка — быть подобным и Марфе, и Марии. То есть, должна быть и молитва, и какое-то служение...

К.Лаврентьева

— Делание.

О.Демидюк

— ... делание, да.

И, поэтому, для меня, как раз таки, в этой работе сошлись два моих главных интереса, которые появились за это время, которые я обрела: это моя вера, и мне было очень интересно, конечно же, её узнавать, углубляться в неё, вообще, погружаться в мир Православия... Потому, что, когда... вот, после той Встречи моей, с Радостью какой-то необыкновенной и с Любовью, я была в таком удивлении о том, что я этого не знала почему-то. У меня был до этого какой-то духовный поиск, я искала Бога... там... в эзотерике... в каких-то всё, таких, экзотических религиозных практиках... и, вдруг, я понимаю, что, вообще-то, всё это время, вот, этот Океан Православия, какой-то невероятно глубокий, очень красивый, до дна которого невозможно добраться, и, как только ты туда окунаешься, ты видишь... вот... этих всех прекрасных разноцветных рыб... какие-то кораллы... какие-то дельфины, киты... он, вообще, был — за углом всегда. Но я почему-то туда не заглядывала. Я почему-то искала — там, где-то вдалеке... И мне, конечно, очень хотелось — нырять, прямо, в этот Океан, и изучать, рассматривать это всё! Я думала: как это... как это могло произойти, что я 27 лет этого не видела и не знала! Вот. То есть, вот, этот интерес.

И второй интерес — это, в общем-то, мир людей, история людей... и получилось, что, вот, так — как-то органично и красиво — Господь это свёл и соединил.

Но это произошло не через месяц, не через три месяца, а через три года моей жизни в деревне. И, наверное, то, чему я научилась за это время — это что такое терпение. Что такое терпение и доверие Богу. Потому, что... когда читают книгу мою, мне иногда пишут отзывы о том, что: «Ольга, я вдохновилась Вашим опытом, бросаю свою нелюбимую работу...»

К.Лаврентьева

— Вот, это — опасная, такая, история!

О.Демидюк

— ... да! Я говорю: «Нет-нет-нет! Не надо! Пожалуйста, не делайте этого!» — потому, что будет очень тяжело. Я, вообще, против, вот, таких резких поворотов, резких прыжков. Надо очень внимательно следить, что мотивируется через тебя. Потому, что, правда, можно совсем не туда уйти.

Я, просто, уже когда уходила... на самом деле, я уже настолько, вот, чувствовала, что меня разрушает то, что я сейчас здесь, что, вот, этот страх умереть — прям, вот, так воспринимался — он, в какой-то момент, стал сильнее страха неизвестности и перемен. Только поэтому я ушла, хотя я очень долгое время ещё проверяла это чувство, очень долго с ним жила, и уходила, когда у меня уже заканчивался контракт. То есть, я уже, всё-таки, дождалась возможности сказать «до свидания». Не хлопать, прям, дверью, вот, так.

И я могу точно всем сказать, что решиться на подобное... в какой-то момент, вы придёте в точку, когда всё будет максимально плохо, и когда вы пожалеете о своём решении. Это будет обязательно.

К.Лаврентьева

— Звучит многообещающе!

О.Демидюк

— Я вам обещаю такой аттракцион!

(Смеются).

К.Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА.

Дорогие наши слушатели, у нас в гостях Ольга Демидюк, автор книги «Солнце взойдёт».

Меня зовут Кира Лаврентьева.

Мы вернёмся очень скоро. Пожалуйста, не переключайтесь!

К.Лаврентьева

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА продолжается.

Дорогие друзья, напоминаю вам, что у нас в гостях Ольга Демидюк — писатель, автор книги «Солнце взойдёт», журналист и... в общем... человек, который имел смелость посмотреть на себя честно.

И, вот, сейчас мы об этом говорим, и, с удовольствием, честно говоря, я слушаю Ольгу, дорогие друзья! Если вы только что присоединились, вы сейчас меня обязательно поймёте. Я в вас верю!

Ольга, итак... значит, монастырь... книга... вот, книга — она когда началась, на каком жизненном этапе?

О.Демидюк

— Да, тут можно, кстати...

К.Лаврентьева

— Вы к ней, как раз, вот, подобрались...

О.Демидюк

— Да... Сейчас я пытаюсь найти какую-то точку отсчёта — подальше, или поближе уже, всё-таки, к текущим событиям.

Так, как я писала... так, как у меня был уже свой блог, у меня была какая-то своя аудитория, когда я переехала в деревню, я, конечно же, весь свой опыт, все свои переживания тоже описывала — это был... такой, вот... дневниковый формат. То есть, мне самой так было легче проживать какие-то события.

К.Лаврентьева

— Конечно. Как собеседник...

О.Демидюк

— Да! И, причём, какие-то истории — они содержат внутри себя боль мою. Потому, что были трудные периоды... и материальные трудности, прям... тяжело жить в деревне! В таком... необустроенном домике, где не было сначала даже водоснабжения. И — что-то случается в твоей жизни, ты не понимаешь, где найти выход — ты пишешь об этом историю. Просто, чтобы самой, наверное, как-то это осмыслить или прожить.

После того, как ты написал текст... я не знаю, как это работает... но, почему-то, ты сам себя, как будто, приподнимаешь немного... То есть, Он так тебя ведёт...

К.Лаврентьева

— Над ситуацией...

О.Демидюк

— Да... да... над ситуацией.

И я помню, были такие смешные отзывы, когда у меня было всё плохо. Я помню, в какой-то момент... какой-то был такой вечер, когда у меня просто развалилась на кусочки раковина, сломался как-то душ, сломался насос, который мне качает воду... в общем... там... газовики пришли и отключили котёл... было непонятно, где брать деньги... и, вот, что-то, вот, такое всё... бывает, когда оно всё вместе происходит. Ты, так, вот, садишься на пол, и думаешь, что тут два варианта: либо как-то это обшутить... обыграть... либо уж просто садиться — и плакать. И ты начинаешь писать историю...

И потом тебе приходят отзывы: «Ой, я читала мужу Вашу историю — так хохотала, так хохотала! И муж тоже — так смеялся!» — то есть, людям классно, им весело! И ты думаешь... а ты сидишь на полу, в этот момент, и плачешь... вот, так работают тексты.

И, в общем-то, я для самой себя это делала, конечно же. В этом не было какого-то расчёта и плана, что когда-нибудь эти тексты опубликует и издаст издательство «Никея», и меня пригласят на Радио ВЕРА — вот, такая моя задумка! Конечно же, нет.

Я в деревне уже семь лет — то есть, за семь лет, накопился уже, просто, блок этих текстов...

К.Лаврентьева

— Слушайте, Ольга, а что Вы там делаете? Ну, серьёзно... кроме текстов... вдруг, реально, вот, кто-то сейчас найдёт для себя в этом какую-то опору — вот, в этой мысли о деревне? И начнёт её вынашивать... Друзья, пожалуйста, не предпринимайте резких действий!

О.Демидюк

— Посоветуйтесь с Ольгой Демидюк!

К.Лаврентьева

— Сейчас осень... время нестабильное! Пожалуйста, выносите эту мысль, помолитесь, поживите, посоветуйтесь с близкими, с духовниками, со священниками... потому, что, всё-таки, такие решения — они очень серьёзны, и, если их принимать, то это должно быть на 100% осмысленно.

О.Демидюк

— Да, да... ты должен точно знать, что, вот, это — моё. И нужно, мне кажется, как раз таки, опираться на, вот, это чувство дома внутри тебя. Если ты вдруг его обнаруживаешь... это может быть в каком-то географическом месте — что вдруг «я обрёл дом», либо это может быть в каком-то деле, деятельности — ты вдруг чувствуешь, что «я на своём месте». Вот, тогда можно рисковать, я думаю.

Что я делаю? На самом деле, видишь... я тоже не такой... фермер деревенский.

К.Лаврентьева

— Да, да...

О.Демидюк

— То есть... в общем-то...

К.Лаврентьева

— Вот, чем можно, просто, заниматься? Я даже не прошу каких-то подробностей... вот, чем можно там заниматься? Реально?

О.Демидюк

— Мне кажется, что... можно заниматься — найти какую-то деятельность, чтобы что-то делать своими руками... ну, вот, категория таких людей, которые начинают варить сыр, печь хлеб, разводить кур, продавать, например, яйца... что-нибудь такое... вот, прям, фермерство. У меня друзья, например, продают мёд...

К.Лаврентьева

— Пасека.

О.Демидюк

— Да, да... Но тут тоже важно слушать себя. Я, когда приехала, у меня было такое — у меня, прям, руки чесались... надо, наверное, заводить козу... коня... кур, вот, прям! Коза бы меня забодала, куры бы заклевали... пчёлы бы меня обкусали... мне кажется, это такое было бы... очень симпатичная история!

Там, прям, что-то с тобою происходит — включается какая-то... не знаю... генетическая память... реально, хочется какие-то семена начать бросать... землю... что-то вспахивать...

К.Лаврентьева

— Цветы посадить...

О.Демидюк

— ... цветы посадить, да. Это, просто, происходит без твоего какого-то участия...

К.Лаврентьева

— Автоматически.

О.Демидюк

— ... да. Но... опять же... вот: очень важно все свои решения проверять через время какое-то. Мне повезло, что у меня есть папа, который мне говорил о том, что ( на белорусском ): «У тя нема розуму! Розуму у тебя нема! Какая тебе коза!» — нету ума у меня, мол.

На самом деле, папа оказался прав. Потому, что... в общем-то... видишь, как Господь меня вёл к другой деятельности, и у меня — довольно социальная жизнь. То есть, я, скорее, в деревню приезжаю уже просто отсидеться после каких-то дел — съездить в Минск, взять репортаж, поговорить с людьми. Плюс, у меня рядом городок, вот, этот маленький мой, где я родилась, где у меня тоже куча деятельности уже сейчас — Воскресная школа...

К.Лаврентьева

— Ничего себе...

О.Демидюк

— ... писательский клуб, киноклуб...

К.Лаврентьева

— Потрясающе...

О.Демидюк

— ... и я, вот, так, вот, просто: сначала сижу, накапливаю... накапливаю слова, накапливаю силы, езжу на выходные в храм мой — тоже в городе, и выходные, вот — я отдаю. Потом, снова, возвращаюсь — и накапливаю. Для меня это, просто, такое важное место, где мне нужно обязательно заснуть и проснуться... вот, очень...

К.Лаврентьева

— Какая интересная мысль!

О.Демидюк

— Да... да... именно это. День ты можешь провести где угодно и с кем угодно. Но если ты вечером имеешь возможность выйти на крылечко, поднять глаза к небу и увидеть звёзды, которые, прям... они, вот, не где-то там, они на небе... это, вот, такое ощущение, что небо — оно, вообще, прямо здесь уже. Не нужно кричать Богу что-то... не нужно даже сейчас брать молитвослов никакой... Он, вот, прям... это какое-то большое Божье ухо...

К.Лаврентьева

— Просто, тишина...

О.Демидюк

— Тишина, да... тишина, и нет никаких огней — это же деревня. То есть, солнце село — света нет... собственно, всё. И, поэтому, вот, есть только Он, и есть только ты... и между вами больше вообще нет никаких преград.

И сейчас, конечно, для меня очень тоже важно проснуться... особенно, когда люди полюбили эти видео незатейливые моих рассветов с чашечкой кофе не пенёчке... когда всходит солнце... когда где-то кукарекает соседский петух... теперь, конечно, для меня очень важно при этом присутствовать, и быть в этом утре тоже.

К.Лаврентьева

— Слушайте... ну, вот, это, конечно, всё очень интересно...

Воскресная школа... Вы преподаёте?

О.Демидюк

— Да. Это, вот, тоже... то, о чём я говорила — о том, что вдруг у тебя появляются дела, и всё, что... тоже... вот, эта деятельность, которая появилась — я её сама не выбирала.

То есть, я, просто... я... как будто... я обрела, вот, этот опыт свой в Минске — и тут же переехала сюда, в деревню, и я понимала, что мне нужно где-то найти, собственно, храм. Ну... вроде, как... люди ходят в храм верующие — по-моему, это так происходит. И я помню, что я гуляла по своему городочку маленькому, и, вот, просто услышала колокольный звон, и пошла на него — и зашла в монастырь.

У нас есть монастырь. И, когда я уезжала из города в столицу — он был закрыт тогда. Оказалось — я этого не знала, я ж совсем была не в теме, — что, пока я жила свою столичную жизнь, его вернули в епархию. И мне тоже об этом никто не говорил — у меня не было верующих друзей, мама у меня не ходила в церковь. И я, просто, гуляю, гуляю — и слышу этот колокольный звон, и иду, прям, за ним. И, прям, вот, прихожу — и была служба. И я, такая, опять понимаю: «Вот, всё, хорошо — вот, это моё. Это моё место. Я пришла». И, собственно, вот, так, вот, я и не меняю свой духовный дом тоже.

И, через какое-то время, мне там предложили, как раз, в монастыре вести Воскресную школу. Потом, через какое-то время, мне предложили делать для ребят-подростков, такой, кинолекторий. Потом предложили вести для ребят, тоже при соборе, занятия писательские. В общем, началась какая-то, такая, цепочка дел, которые я просто послушно пошла выполнять. Вот. Потому, что это не я выбирала их.

К.Лаврентьева

— Я смотрела отзывы о Вашей книге «Солнце взойдёт», и, в основном, людям очень нравится её дух. Нравится дух, который несёт эта книга.

Если цитировать, то это: «осенний антидепрессант»... «кусочек радости»... и так далее... и так далее... то есть, Вы какой-то удивительный там создали вайб, говоря молодёжным языком — вот, в этой книге. То есть, она несёт, такой, удивительный посыл какой-то... да? Хочется жить, когда её начинаешь читать.

И, вот... я пыталась прислушаться к своим ощущениям... думаю: что она несёт? Вот, она несёт — жажду жизни. Вот, это, действительно, так и есть.

Как Вы думаете, чем это продиктовано?

О.Демидюк

— Абсолютная загадка для меня!

Я тоже... я когда читаю отзывы, я... так... с большим удивлением это делаю.

У меня есть такая часть аудитории — мамины подружки. Там... тётя Валя... тётя Галя... и, вот, она мне, прям, рассказывает: «Мне звонила тётя Галя — она прочитала твою книжку!» — и она мне полчаса пересказывает их разговор, как тётя Галя тоже восхищается.

И тётя Галя, как раз, сказала классный очень отзыв, что у неё была бессонница... (Смеются)

К.Лаврентьева

— Зато честно!

О.Демидюк

— Да!

К.Лаврентьева

— И она решила, всё-таки, почитать...

О.Демидюк

— Нет, что у неё была бессонница — она не могла раньше засыпать. И, вот, она почитала книгу, и она сказала: «Я засыпаю, как с соской! Как с соской!» — типа, как младенец...

К.Лаврентьева

— Ах! То есть, теперь, после книги...

О.Демидюк

— Да, да...

К.Лаврентьева

— Ну, что-то отлегло от души, да? Тяжёлое отошло...

О.Демидюк

— Да. Я не знаю. На самом деле, у меня-то такого эффекта нет!

К.Лаврентьева

— Суперпсихотерапевтического!

О.Демидюк

— Я иногда думаю, может, мне стоит тоже почитать эту книгу... может, у меня тоже как-то всё наладится?

К.Лаврентьева

— Ну, это — ваши страдания, во многом... через страдания же это всё... стяжалось как-то... да?

О.Демидюк

— Мне кажется, что... в любом случае, жизнь... мы же не можем... она не состоит только из рассветов, в общем-то. Жизнь в деревне, как раз таки, она очень тебя этому обучает. Потому, что есть разные сезоны, разные погоды, и там же ты их проживаешь, просто, в таком, максимальном соприкосновении, и ощущаешь это гораздо сильнее, чем в городе.

Вот, когда дождь — он, прям, по крыше, в окна... и ты, правда, сидишь в этом домике, и тебе иногда кажется, что его несёт, как в стране Оз девочку... вот, сейчас ветер тебя сдует...

К.Лаврентьева

— «Вечер воскресенья на Радио ВЕРА.

Дорогие друзья, у нас в студии Ольга Демидюк — писатель, автор книги «Солнце взойдёт».

Конечно, вдохновляющее Вы рассказываете, Ольга! Вот, несмотря на то, что тяжело — у меня мама живёт в деревне, она, как раз, дауншифтер... поэтому, я понимаю отлично, о чём Вы говорите. У меня родители, вот, переехали так, и все плюсы и минусы этой жизни я очень хорошо понимаю.

В том числе, и то, что ты всегда под колпаком неким находишься. То есть, в городе большом — ты как-то затерялся, у каждого своя жизнь, тут до тебя особо никому дела нет. В деревне — ты являешься объектом пристального внимания, наблюдения со стороны соседей, всех людей. Каждое твоё передвижение — всё, абсолютно всё обсуждается, всё имеет значение. То есть, ты к своим словам и своим действиям начинаешь относиться совершенно по-другому. Потому, что всё рассматривается под микроскопом.

Вот, Вы что об этом думаете? Нет у Вас такого?

О.Демидюк

— Наверное, какой-то, такой, негативной части в этом у меня не было — чтобы я столкнулась с каким-то обсуждением... что-то про меня рассказывали... Я знаю, что, когда я туда переехала, на самом деле, очень долго в деревне никто и не знал, что там кто-то живёт, в этом доме. Кто-то говорил, я слышала, что «там какая-то художница живёт... она что-то пишет... картины какие-то...» Кто-то что-то слышал, но, вот, прям, точно — не знали. Может быть, было сложно поверить, что я там постоянно живу, и просто думали, что я приезжаю на время какое-то. И, плюс — у меня так дом расположен — за что я благодарю своих предков, которые купили там землю — они как-то очень удачно расположились... Дом находится на отшибе — у нас там, буквально, четыре дома в конце деревни. Это, вот, мои ближайшие соседи, с кем я вижусь каждый день. А, так, деревня — просто чуть в стороне. То есть, у нас, как бы, такой, хутор немножко. Вот.

К.Лаврентьева

— Ольга, я, знаете, о чём думаю... Ведь, весь этот час, по большому счёту, мы говорим о поиске «своего логоса» — мы говорим о поиске себя. О каком-то, знаете... таком... вымаливании понимания воли Божией о себе... но, так или иначе, это, ведь, самый главный разговор в жизни каждого христианина.

Да, и, вообще, что говорить — христианина... всю жизнь человек задаёт вопрос себе и другим, в чём смысл жизни. И, наверное, смысл жизни для христианина — это найти своё предназначение. Ну... конечно же... спастись... обожение — это главный смысл нашей жизни, но и, соответственно, сопутствующие смыслы — это как-то найти волю Божию о себе.

И, вот, Вы говорите о том, что — почувствовали себя дома. Вот, это, вот, ощущение дома — оно же ещё имеет, такое, метафизическое значение... дом, да... какое-то, больше, душевное, такое, состояние.

И, вот, я подумала... ведь, дома можно себя почувствовать где угодно. Вопрос — что хочет от тебя Господь, и что хочешь ты сам.

О.Демидюк

— 100%, да. Я, поэтому, уверена, что, конечно же, не нужно всем переезжать в деревню, чтобы обрести свой дом. Дом — это, как раз таки, наверное, найти, вот, эту дорожку, которую для тебя придумал Бог, и внимательно вслушиваться в Его голос, чувствовать, куда Он тебя ведёт. Мне кажется, что одним из важных ориентиров, чтобы понять, там ли ты... мы же, всё-таки, ищем знаки... мы же всегда сомневаемся... мы же не знаем точно, а точно ли это нам Бог сказал — может быть, мне показалось? Мне кажется, что нужно опираться на то, приносит ли твоё дело сейчас, и твоя жизнь сейчас кому-то радость. Вот, если — да, если ты вдруг понимаешь, что радости стало больше в жизни других людей, то, я думаю, надо оставаться здесь. И надо продолжать идти.

И я... вот, все прекрасные отзывы, которые мне пишут, я их собираю, вот, в такую копилочку, как Божий знак. Если кому-то стало легче, если у кого-то... (смеётся)... нормализовалось давление...

К.Лаврентьева

— ... кто-то начал спать по ночам...

О.Демидюк

— ... кто-то начал спать, да... кто-то... не знаю... мне пишет, что, вообще, какие-то чудеса в жизни произошли, прекрасные перемены... верит, что то, что я напишу в книге, оно обязательно исполнится — вот, этот свет в глазах людей, который вдруг появляется, и ты понимаешь, что ты как-то к этому причастен, ты стал... какой-то, вот... важной цепочкой в этом...

К.Лаврентьева

— ... важным звеном...

О.Демидюк

— ... важным звеном в этой цепочке радости, да.

К.Лаврентьева

— А Вы будете ещё что-то писать?

О.Демидюк

— Я не могу не писать.

К.Лаврентьева

— Да. Вот, это интересно, кстати...

О.Демидюк

— Да.

К.Лаврентьева

— То есть, как открылось... источник открылся... да?...

О.Демидюк

— Да.

К.Лаврентьева

— ... уже сложно, как-то, остановиться...

О.Демидюк

— Да. Я же... у меня же тоже, на самом деле... я начала писать в таком уже... во взрослом возрасте — лет в 25.

К.Лаврентьева

— Надо сказать, Ольга, что, несмотря на то, что у Вас, как бы, нет ни литературного, ни журналистского образования...

О.Демидюк

— Да.

К.Лаврентьева

— ... слог очень хороший... очень хороший... читается очень легко. То есть, это какой-то такой у Вас талант явно к этому делу есть, Вы его как-то нащупали, удивительным образом...

Просто, сейчас же очень много такого графоманства! Ты покупаешь... и обложка прекрасная, и написано всё в предисловии как-то захватывающе... а начинаешь читать — и... думаешь: «Ну, что такое, Господи? Ну, зачем... этому человеку лучше идти в инженерную компанию!»

Вот. Это великое счастье — когда каждый человек на своём месте! И, если он — на своём, всегда это чувствуется... вот, всегда это чувствуется!

Если, там, стоматолог на своём месте...

О.Демидюк

— Да.

К.Лаврентьева

— ... сантехник на своём месте... актёр... писатель... режиссёр... это настолько важно и нужно! Нам, каждому, нужно искать своё место в жизни.

Но я, вот, знаете, задавала много раз вопрос людям, которые уже... которые уже такие, знаете... они много чего прошли уже, у них есть очень много осмыслений... психологи какие-нибудь, или священники: вот, что делать, если человеку уже много лет, и он понимает, что... ну, в общем... жизнь трудная была, детей надо поднимать, или... там... внукам помогать... и как-то уже менять-то что-то поздно... что бы Вы сказали на этот счёт? Вот, когда человек, вроде бы, и хочет что-то, вот, уже... а ни сил, ни здоровья, ни возможности, ни средств на какие-то переезды, на какие-то перемены, особо, нет... Вот, что делать в этой ситуации? Когда человеку... там... 50-60-70 лет...

О.Демидюк

— Я запомнила слова, которые сказал священник, как раз, в этот период, когда я вернулась уже, и я ещё не понимала точно, чем я буду заниматься. То есть, вот, я брала интервью, я писала тексты, но не было понятно, что это будет моя профессия — я же просто это делала, для себя.

И тоже в какой-то, такой, период сомнений, я помню, что уехала на семь дней в один монастырь — наш, белорусский — просто, вот, там побыть, поработать, как-то попытаться ещё ближе к Богу подойти. Это тоже были мои такие, ещё первые, шаги в вере.

И я помню, что мне пришла мысль — спросить у священника, правильно ли я поступила, что я ушла со своей инженерной работы. У меня ещё тогда было такое представление о том, что он меня — отругает: как это так? Почему я это сделала? Что я себе возомнила? Человек, куда поставлен Богом, там и должен стоять. Мне казалось, что почему-то в христианстве — вот, такой, вот, мотив.

Я побоялась ему задать этот вопрос. Мне очень-очень сильно хотелось. Я подумала, что я просто не выдержу, если, вот, он мне скажет, что я была неправа.

Но на седьмой день моего пребывания там, мне сказали, что он проводит беседу с прихожанами. А я ещё там работала на кухне — вот, прям, чистила рыбу, картошку — и, вот, эти тётушки, которые там тоже работали, они говорят: «Мы тебя отпускаем — иди на беседу, послушай».

Я прихожу туда, и, вдруг — он разговаривает с прихожанами, как раз, на тему призвания, и я понимаю, что он мне отвечает, вот, на все вопросы, которые я ему не задала, и у него тоже об этом спросили: вот, как быть, как найти...

И он сказал слова, которые меня очень сильно вдохновили тогда и поддержали. Он сказал, что: «Вы должны всегда помнить о том, что Бог тоже хочет, чтобы вы развили свои таланты. Потому, что источник этих талантов — Он. Это Он их вам дал. Поэтому, у Него есть некий замысел о том, что именно ваши таланты что-то в этой жизни преобразят, или в жизни других людей. Поэтому, не нужно думать, что вы просто так бьётесь в какую-то глухую стену — нужно, просто, спрашивать у Бога. Прям, вот, каждый день спрашивать у Него: „Где моё место? Куда мне идти? Где мне Тебе служить?“ — и просто дождаться Его ответа.

Нужно терпение — то есть, это может случиться не быстро. Но если Богу это нужно — а мы же хотим делать только то, что нужно Богу — то Он точно ответит, и точно — несмотря ни на возраст, ни на какие-то обстоятельства — выведет вас на эту дорогу». Я, прям, в этом уверена.

К.Лаврентьева

— Исходя из всех данных, которые есть на данный момент...

О.Демидюк

— Да, да, да... Он что-то придумает. Он же Бог! Он что-то придумает!

И я тоже, никогда в жизни, не могла представить, чтобы, вот, Он придумал для меня такую жизнь. И что это закончится, вот, так. Ну... не закончится... (Смеётся)

К.Лаврентьева

— Будем надеяться, что только начинается...

О.Демидюк

— Да. Этот этап — назовём его так... эта семилетка первая моя.

Кира Лаврентьева:

— Ну, да, тяжёлый этап — тот, городской — закончится, вот, так...

О.Демидюк

— ... и что солнце — взошло!

К.Лаврентьева

— ... и что солнце, в итоге, взошло... да...

О.Демидюк

— ... для многих людей, причём!

К.Лаврентьева

— Да, удивительно!

Огромное спасибо, Ольга! Я — большое удовольствие получила от разговора с Вами, честно скажу...

О.Демидюк

— Спасибо!

К.Лаврентьева

— ... и книга Ваша мне очень нравится, сердечно её рекомендую нашим слушателям, называется она «Солнце взойдёт».

Дорогие друзья, в гостях у светлого радио в программе «Вечер воскресенья» была Ольга Демидюк — писатель, журналист, автор книги «Солнце взойдёт».

Мы желаем Вам, Ольга, Божией помощи и творческих сил на то, чтобы дальше творить, писать, поддерживать людей, которые этого так ждут в наше непростое время.

Спасибо Вам огромное!

С вами была Кира Лаврентьева.

Мы прощаемся до следующего воскресенья!

Всего доброго! До свидания!

О.Демидюк

— Спасибо Вам! До свидания!

---

Все выпуски программы: Вечер Воскресенья

• «Память о новомучениках». Кирилл Алексин
• «Христианин в современном мире». Артемий Банщиков
• «Творчество и вера». Богдан Мамонов