«Духовные смыслы в кино». Андрей Феофанов

У нас в гостях был генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама студия» Андрей Феофанов.

Мы говорили о христианских и духовных смыслах в кино, о роли кинематографа в современном обществе, а также о фильме «Мамино письмо», созданном совместно с телеканалом Спас.

Ведущий: Константин Мацан

---

К.Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.

Здравствуйте, уважаемые друзья!

В студии у микрофона — Константин Мацан.

А в гостях у нас сегодня Андрей Феофанов, генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама Студио» и генеральный продюсер фильма «Мамино письмо», о котором, не так давно, мы в эфире Светлого радио говорили.

Добрый вечер, Андрей!

А.Феофанов:

— Добрый вечер, Константин!

К.Мацан:

— Ну, вот, продолжим мы сегодня разговор о такой трепетной теме, как христианские смыслы в кино, важные смыслы, в хорошем смысле слова, идеология. Идеология — не как набор каких-то лозунгов, а как те идеи, те какие-то основы бытия, на которых нам всем, наверное, хотелось бы жить. И этот разговор всецело будет отталкиваться и от истории фильма «Мамино письмо». Я напомню, что в Доме кино 29 мая состоялась премьера этого фильма, который производила ваша кинокомпания и, совместно с вами, телеканал «Спас»... Борис Корчевников был у нас в студии, рассказывал, очень тоже трепетно, о том, как фильм делался.

Фильм — для тех, кто не слышал о нём пока — посвящён очень болезненной теме абортов. Об этом мы тоже в программе рассказывали. И, вот, сразу... сама тематика погружает нас в острые вопросы. Вам не было... не знаю... страшно, боязно, волнительно к такой теме подступаться?

Вот, Вы помните, как, впервые для Вас, идея такой фильм создавать перед Вами встала?

А.Феофанов:

— Ну, отвечая по порядку... нет, мне не было ни страшно, ни боязно. Более того, я это воспринял, как послушание от Господа. И, надо сказать, что антиабортной темой... не темой даже абортов, а — антиабортной темой... я и моя кинокомпания занимаемся достаточно давно.

Первый раз мы к этому обратились, благодаря отцу Фёдору Лукьянову, с которым мы знакомы, и дружим с батюшкой большое количество лет...

К.Мацан:

— Нынешний председатель Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства...

А.Феофанов:

— Совершенно верно. И, по-моему, в 2010 году... или в 2011... не помню... может быть, чуть позже... может быть, я сейчас и ошибаюсь... батюшка такой... на самом деле, очень последовательный борец против абортов, и за семью... и... достаточно такой, в этом смысле, человек духовно и... скажем так... профессионально подготовленный, поэтому, однажды так сложилось, что мы... ну, я ещё раз говорю, что мы давно дружим семьями, и, однажды, так сложилось, что мы встретились с ним рано утром на освящении нашего... моего родного храма, куда приехал Святейший Патриарх освящать, а я в это время организовывал съёмку для истории этого храма.

Храм — исторический. Храм Сошествия Святаго Духа в Первомайском. Раньше называлось — Староникольское. То есть, это удел Николая Чудотворца. Храм — на территории бывшей усадьбы Мусиных-Пушкиных. Ну, и так далее... в общем, такая, очень и очень интересная история. Восстанавливался 19 лет настоятелем этого храма, который, к сожалению, уже отошёл ко Господу, отцом Сергием Махониным — спасибо ему огромное, батюшке...

Так, вот... так сложилось, что мы вдруг... часов в 6, по-моему, утра... встречаемся и рады видеть друг друга с отцом Фёдором. И он вдруг видит, что я снимаю освящение, и говорит: «Слушай, а у меня, как раз, вот, такая задача... я думаю о том, что необходима какая-то визуальная концепция для антиабортной программы, и уже подумал, что необходимы какие-то коротенькие ролики, и прочая, прочая...»

И, вот, после этого, мы с ним встречаемся и очень долго сидим... там... глубоко за полночь... обсуждаем, и мы тогда сделали первые несколько антиабортных роликов.

У меня была съёмка в Риге — тогда ещё можно было снимать в Латвии. Мы с батюшкой туда полетели и, в перерывах между съёмками, организовали съёмки, вот, этих роликов.

И с этими роликами потом я пришёл к Боре Корчевникову, и он первый их показал в эфире. То есть, тут же он воспринял эту тему, как должное, и они достаточно долго крутились на телеканале «Спас».

Потом они уже были и на «Союзе», и отец Фёдор их возил по стране, и прочая.

И, поэтому, необходимость в общественном обсуждении, может быть, и общественном внимании массовой аудитории к этому вопросу, на мой взгляд, она не просто актуальная, она уже — перезревшая даже...

Поэтому, когда у Бори появился такой первый драфт сценария... такой, совершенно сырой... Ольга Гурова, сценаристка, написала... он тут же мне его прислал, и мы сразу же встретились, и я понял, что сценарий, конечно же, надо дорабатывать, его надо досочинять, но я тут же сказал, что необходимо это обязательно делать. Потому, что Господь нам даёт через такие проекты не только послужить Ему, но, в то же время, это же ещё и... путь к нашему спасению. Слава Господу за это!

К.Мацан:

— Вот, у Вас даже сейчас, в речи, прозвучали слова, которые меня наводят на, кажется, очень важный вопрос. Вы говорите о фильмах, о роликах, о программах, об усилиях против абортов и за жизнь. Вот, у меня такое ощущение, что это — два очень разных способа смотреть на проблему: быть «против», и быть «за». Помните, у Довлатова: «После коммунистов, я больше всего не люблю антикоммунистов»? Потому, что любая позиция «анти» — она контрпродуктивна. Ты, как бы, зависишь от того, против кого ты борешься. Ты что-то отрицаешь, но, как будто, ничего не предлагаешь взамен.

И, вот... это, такая, вот... антиабортная история.

А есть история «за жизнь». И у Вас это тоже прозвучало. И, вот, замечательный фонд Наташи Москвитиной называется «Женщины за жизнь». Да, он не называется «Женщины против абортов», хотя, по сути, это, конечно, борьба со злом. Но это борьба со злом, против зла — через утверждение нормы, на самом деле. Нормальности, правды какой-то, Божьей правды.

Вот... я вижу, что Вы реагируете на то, что я говорю... а как в Вас это отзывается?

А.Феофанов:

— Вы говорите очень важные вещи. И мы, изначально, именно с такой позиции подошли к этому проекту.

Потому, что... смотрите... любая агрессия, любое противопоставление своей правоты — оно отталкивает. Поэтому, конечно же, мы видели свою задачу, в первую очередь, «за». За жизнь.

Более того, мы понимаем, что наследие... советское наследие, со всеми его опциями, включая аборты — оно досталось и нашему поколению, и поколению, более молодому... как бы... таким, вот... естественным, как бы, образом, и в массовой аудитории — невоцерковлённой... мы понимаем, что они родились в стране, где процедура аборта стала такой же «нормальной» и абсолютно привычной для... вот... так сказать... системы координат простого обывателя, что сегодня сделать аборт дешевле, чем вылечить зубы. Понимаете?

И, поэтому, мы постарались сделать следующее.

В первую очередь, на стадии сценария, мы поняли, что нам никого нельзя обличать. Нам ни в коем случае нельзя назидать. Более того, мы даже поставили перед собой задачу — всех пожалеть. Всех пожалеть, потому, что, на самом деле, люди попали в беду. Вот, те, кто через это прошёл. Мы ж понимаем, что они травмированы.

Поэтому, мы всячески... и я, кстати говоря, перед премьерой вышел на сцену и сказал, что — да, конечно, мы против абортов, чисто по-человечески. Но наш фильм, в первую очередь — «за». Он, в первую очередь, за жизнь, за созидание, за сохранение ребёнка, за семью — что, наверное, является, на самом деле, даже самым ключевым вопросом в этом проекте. Да и не только в этом проекте, да?

Потому, что, мне кажется, самая главная задача, на сегодняшний день, для нашего Отечества — это созидание семьи. То есть, это восстановление института семьи, популяризация этого института, это популяризация деторождаемости, популяризация многодетных семей, и так далее.

Вот, мы и хотели пойти по этому пути. Поэтому, в фильме каждая линия наших героев была тщательно продумана.

К.Мацан:

— А, вот, интересно... я не знаю... может быть, Вы можете что-то... какие-то примеры привести того, как, на уровне сценария, сюжета, каких-то поворотов... не знаю... были варианты...

Ведь, можно нашим слушателям рассказать, что, вообще, сценарий переписывается любой — многократно. Я даже в одной книге по сценарному мастерству читал такое, как лозунг: «Запомните, сценаристы: сценарий не пишется, он — переписывается». Это — нормально. Это — процесс, история постоянно меняется, и, обычно, в производство запускается... десятый... пятнадцатый какой-то вариант... уже сделанный.

И, наверняка, были какие-то сюжетные ходы, которые вы отбрасывали, которые... вот: «Нет, это про назидание... это про обличение — нам это не нужно... давайте, это, вот, по-другому повернём...»

Можете какие-то такие примеры припомнить?

А.Феофанов:

— Да, конечно... я сейчас расскажу.

Ну... я, на самом деле, тогда немножечко... чуть-чуть, наверное, сделаем маленький экскурс по фильму... и я, наверное, приоткрою какие-то тайны нашего проекта... да?

Ну, во-первых, мы, с самого начала, договорились о том, что мы не будем назидать. То есть, мы не будем никого обвинять в нашем фильме. Люди попали в ту или иную ситуацию, и им непросто в этой ситуации. Поэтому, мы постарались всех пожалеть, как я уже сказал.

Первое, что мы поменяли в этом сценарии. Дело в том, что у нас вначале главная героиня — фильм с этого начинается — встречается со своим супругом, который ей объявляет, что он от неё уходит. А она беременна. И, вот... вы понимаете, что мы сразу начинаем с драмы, да?

И в сценарии дальше продолжения линии супруга, папы, главы семейства — не было. То есть, мы его, как бы, потеряли. А наш креативный продюсер Артём Дубра придумал, что папа обязательно должен ещё сыграть свою роль в фильме. И он потом приходит к маме. Понимаете... он приходит с... ну, я сейчас, видите...

К.Мацан:

— Ну, можно спойлеров не делать, подвесим интригу...

А.Феофанов:

— ... да-да-да... и в финале, конечно, он появляется... поэтому мы постарались... ещё раз, я говорю — мы постарались всех понять, всех пожалеть, и показать, на самом деле, на каждом этапе развития той или иной жизненной истории... показать, что — всегда есть выход.

К.Мацан:

— Андрей Феофанов, генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама Студио» и генеральный продюсер фильма «Мамино письмо» сегодня с нами в программе «Светлый вечер».

Так... а ещё какие-то, может быть, примеры истории того, как вы шли, вот, от этого... от повестки «против» к повестке «за»?

А.Феофанов:

— К повестке «за», да...

Мы, во-первых, постарались дать надежду на восстановление семьи — там две семьи у нас. И даже показать, что одна семья восстанавливается. Потому, что, на мой взгляд, семья — основа основ. Основа общества, основа государства. И, как говорил любимый мною и очень почитаемый отец Иоанн Крестьянкин, семья — последний оплот. Семья — последний оплот.

Поэтому, если мы обратим внимание, вся, вот, эта возня, как наш главнокомандующий говорит, наших бывших «партнёров» — она же идёт, как раз, на уровне семьи. То есть, все устои ломаются в Европе — на уровне семьи. И, таким образом, идёт разрушение, которое уже невозможно поправить.

Наше Отечество, слава Богу, стоит на, всё-таки, по-настоящему христианской православной позиции, и мы сегодня являемся той силой, той основой, которая может этот мир спасти.

К.Мацан:

— Знаете, любопытный момент... у нас такая получается сейчас беседа — она очень диалектическая. Потому, что, с одной стороны, мы с Вами говорим о фильме «за жизнь», и говорим о том, что он утверждает Божью правду... идея его утверждает Божью правду... и Вы говорите, что наша страна стоит на этих позициях. А, с другой стороны, мы говорим, что этот фильм — нужен этой стране, в которой остро стоит проблема абортов. В то же время.

А.Феофанов:

— Костя, отвечу!

Смотрите... в XVII веке царь Алексей Михайлович издаёт указ, где за искусственное прерывание беременности следует смертная казнь. А в 20-м году ХХ века — практически, сразу после революции — молодая советская Россия принимает закон о легализации абортов. Первая страна в мире! Первая страна в мире — легализует аборты.

То есть, мы узакониваем... православная страна с огромными традициями — узаконивает незаконное!

То есть, мы... вот... идём, неким, таким образом... и... дерзостно — против Бога. Понимаете, да?

И дальше — начинается наше последовательное и планомерное самоуничтожение. Вот, в чём вопрос. Это и наша история.

И смотрите, дальше, как она развивается. Мы проходим очень серьёзные испытания — в частности, Великая Отечественная война. Но, после Великой Отечественной войны, никто даже не вспоминает о том, что дальше был бум рождаемости! Бум рождаемости, понимаете? И прекратился он — знаете, когда? Когда к власти пришёл Хрущёв и начал уничтожать храмы и запрещать в домах, особенно в деревне, держать иконы дома. То есть, мы опять падаем. После того, как государство объявляет незаконным Православие.

То есть, мы опять, узаконивая незаконное, идя против Бога, начинаем самоуничтожаться.

Так мы очень быстро можем закончиться.

К.Мацан:

— Что-то в этом есть такое... от прозрений Достоевского... где, вот... какое-то стремление к высокому идеалу святости, и, такое, падение в какие-то низменные глубины...

А.Феофанов:

— Абсолютно...

К.Мацан:

— ... уживаются внутри одного сознания и одного народа.

А.Феофанов:

— Абсолютно! И, Вы знаете... вот... поскольку я, по своей общественной... скажем так... деятельности, знаком со статистикой, в частности, статистикой, закрытой от Росстата, наша демография — Российской Федерации — находится в катастрофическом состоянии.

Да, понятно, что государство делает всё возможное — и слава Богу, что у нас такой Президент, который особое внимание уделяет семье, особое внимание! Вы помните, в своём Обращении к Федеральному собранию... это была тема — вторая, после темы СВО. Причём, огромное по объёму время Президент посвящает этой теме — теме демографии, теме созидания института семьи, и так далее, и так далее.

Поэтому... мне кажется, что у нас нет другого пути. Мы должны понимать, что нам надо двигаться в эту сторону.

И это должен делать и кинематограф, и другие культуры и искусства, да? То есть... на мой взгляд, мы должны идти в эту сторону.

И... если говорить о нашем молодом поколении — потому, что сегодня, вот, эта нагрузка демографическая, она переходит на них, то государство сегодня делает очень много. Но теперь необходимо... как вам правильно сказать... теперь необходимо их непосредственное в этом участие и желание. Потому, что сегодня мотивация у молодой семьи заводить ребёнка — очень низкая. Потому, что мы, пережив бурные 90-е, переформатировали своё общество даже из коммунистической морали — а я уж не говорю, до этого, из христианской морали Царской Империи — переформатировали в общество потребления, в общество, где на первом месте стоит карьера, комфорт, благополучие...

Мы сегодня, кстати говоря, видим, что общество раскололось на две части — не потому, что... кстати говоря... это не причина даже СВО, это причина того, что большая часть общества не готова выходить из зоны комфорта. А рождение ребёнка — это выход из зоны комфорта. Созидание семьи — это выход из зоны комфорта. Это — работа. И — только через эти преодоления возможно, как говорится, восхождение... да?

К.Мацан:

— Ну, вот, вернёмся к теме кинематографа. Я бы, вот, о чём хотел Вас спросить.

Насколько я знаю, фильм «Мамино письмо» ещё не вышел в широкий прокат...

А.Феофанов:

— Нет.

К.Мацан:

— Но, наверняка, у вас были множественные просмотры, обсуждения, показы этого фильма разным закрытым аудиториям... или какому-то количеству закрытых аудиторий. И мне интересно Вас спросить о реакции, вот, с какой стороны.

Я сам, много раз, принимал участие в круглых столах, программах, обсуждениях... вот... тематики «за жизнь», и наблюдаю такую картину, что, как правило, на них собираются единомышленники. То есть, люди собрались, чтобы друг друга поддержать в том, в чём они заранее друг с другом согласны.

А, вот, вопрос в том — а как воспримет это аудитория внешняя, совершенно светская, неподготовленная... вообще, с порога отвергающая любую аргументацию ценностную?

Вопрос... как бы... такой... теоретический.

То есть, мы имеем некий фильм, его запускаем в некое, абстрактно понимаемое, светское общество, и ждём, что как-то там он прорастёт, «выстрелит», на кого-то повлияет. Как Вы это, как продюсер, видите?

А.Феофанов:

— Смотрите... мы сейчас подходим к тоже ещё одной важнейшей теме — как этот фильм... какое влияние мы ожидаем от этого фильма?

К.Мацан:

— Да.

А.Феофанов:

— Потому, что, на самом деле, если говорить о нашей профессии, то у нас огромная есть... это, кстати говоря, и в Вашей тоже, да? То есть, мы понимаем, что мы занимаемся с Вами — влиянием. Вот, давайте прямо и честно об этом говорить. И это — огромная ответственность. Это — огромная ответственность.

Я потом приду к моему, скажем так, евангельскому пониманию ремесла...

К.Мацан:

— Да...

А.Феофанов:

— Смотрите... мы действительно... Вы правы, мы сейчас показываем... делаем закрытые показы для подготовленной, в общем-то...

К.Мацан:

— Лояльной...

А.Феофанов:

— ... лояльной аудитории — то есть, мы... в этом смысле... я это называю так, что мы собираем союзников вокруг. Но мы хотим, как раз, чтобы эти союзники подключились и смогли нам помочь для более широкого распространения этого фильма.

Сейчас идёт ряд переговоров и с прокатом, и с платформами, и на других, общественных, площадках мы тоже готовим показы этих фильмов с участием достаточно серьёзных, влиятельных людей, чтобы к осени подготовить выход фильма в массовый широкий прокат... и на платформы... и, возможно, естественно, на больших телеканалах, не только на «Спасе».

И здесь Вы правы, что эффект может быть абсолютно разный. То есть, подготовленная аудитория — особенно, наша воцерковлённая православная аудитория — она и так наша, но мы видим задачей этого фильма то, что он должен оказать влияние и на широкую массовую аудиторию. И, поэтому — мы с этого начали — мы его специально продумывали и делали эмоционально таким образом, что, на мой взгляд, любой человек не сможет остаться равнодушным к той истории, которую мы рассказываем через наших героинь... это — мама и дочь... и тех, кто их окружает. Через их поступки, через их сомнения, через их путь к принятию решения. Мы очень надеемся, что многие зрители узнают, в том числе, и себя, или своих близких, родных, кто с этой проблемой тем или иным образом сталкивался. И мы очень надеемся на их тоже сопереживание, сочувствие и, наверное, всё-таки, внутреннее преображение.

К.Мацан:

— Ну, вот... я, с одной стороны, проблематизирую эту тему о том, как это воспримет аудитория нелояльная, с другой стороны, я вспоминаю, чему меня учили на факультете журналистики. А учили меня там тому, что есть три типа аудитории — враждебная, нейтральная и лояльная, и что могут сделать СМИ, медиа, в широком смысле слова. Они могут враждебную перевести в нейтральную, и не более того. То есть, мы не можем заставить человека полюбить что-то. Мы можем лишь снять стереотипы, какие-то ложные представления, и это — немало.

И я полагаю, что, вот, этот фильм «Мамино письмо», если аудитория, которая никакой проблемы в теме абортов не видит, и, в этом смысле, относится к любому разговору об этом, как к какой-то ненужной дидактике, увидит, что, просто, есть, вот, такой взгляд, есть, вот, такое отношение к этому — через, всё-таки, осознание, что какая-то правда нарушается — пускай, они тут же не станут, что называется, пролайферами, и не запишутся все в ряды фонда «Женщины за жизнь», но достаточно того, что такой взгляд будет представлен, и он усложнит картину мира. А это — уже немало.

А.Феофанов:

— Согласен... но... у меня есть, на самом деле, очень большая надежда на то, что мы сможем этих людей немножечко сделать... скажем так...

Смотрите... первое: мы ко всем через этот фильм относимся с любовью. Вот, это — главное. И, как я уже сразу сказал, что мы никого не обвиняем, мы никому не назидаем, мы никого не учим. Мы, всего лишь, показываем разные абсолютно судьбы, разные ситуации, которые в жизни происходят, и которые точно знакомы огромному количеству населения нашей страны, и даём надежду, и даём выход из той или иной сложившейся ситуации. И показываем, через наших героев, через их примеры, путь. Наша задача — показать путь.

А дальше — мы не сможем изменить каждого человека. Мы можем, всего лишь, дать каждому человеку — чтобы его сердечко ожило. Понимаете? Чтобы в его сердечке проснулся Господь.

К.Мацан:

— Мы вернёмся к этому разговору после небольшой паузы.

Я напомню, сегодня в программе «Светлый вечер» — Андрей Феофанов, генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама Студио».

Не переключайтесь!

К.Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается.

У микрофона — Константин Мацан.

И напоминаю, что в гостях у нас сегодня — Андрей Феофанов, генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама Студио» и генеральный продюсер фильма «Мамино письмо», о котором не так давно мы в эфире Светлого радио тоже говорили.

Мы продолжаем наш разговор — мысль Ваша не окончилась...

А.Феофанов:

— Мы, наверное, не совсем полную дали информацию о фильме.

Дело в том, что наш фильм — он подходит под категорию докудрама, хотя мне не нравится сама эта формулировка такая... «докудрама». Поэтому, я, для себя, нашёл другое объяснение, мы придумали себе термин, и, как бы, мы изобрели, на мой взгляд, этот жанр... это термин — «живое кино».

Дело в том, что кроме игровых героев, игровой части в фильме присутствуют реальные документальные герои, которые прошли через эту ситуацию и получили тот или иной опыт.

Мы нашли способ, как органично этих героев вплести в ткань самого фильма. То есть, они сейчас не выглядят, как вставные зубы... они внутри самого повествования, и они внутри драматургии, и они, как бы, переплетаются с нашими игровыми героями... практически переплетаются во всей этой истории.

Но, таким образом, кроме того, что мы рассказываем, вот, историю наших двух героинь — мамы и дочери, их переживания, их ошибки, и, в то же время, их решения и выход к свету, мы, на примере наших реальных героев, даём те жизненные ситуации, которые в жизни реально существуют. Понимаете, да? То есть, это очень важный момент.

То есть, это кино абсолютно живое, это не выдумка. И, мне кажется, что в этом есть, с одной стороны, некая его беззащитность, с другой стороны, мы очень доверительно и очень тактично разговариваем со зрителем, обсуждаем, вот, эту проблему. Понимаете? Он — не может остаться равнодушным к нашему фильму. Мне так хотелось бы думать.

К.Мацан:

— Хочу ещё спросить про саму работу над фильмом, понимая степень вовлечённости Вас, как генерального продюсера.

Были ли какие-то... не знаю... разговоры с актёрами на эту тему? Приходилось ли о чём-то спорить, может быть, или как-то прояснять какие-то вещи? Актёры разных поколений... есть известнейшие актёры — Олеся Железняк, Ольга Красько играют главные роли... есть молодые актёры... надо полагать, что какие-то, может быть, «поколенческие» взгляды в чём-то различались, и нужно было найти понимание друг к другу... вот, как это происходило?

А.Феофанов:

— Ну, во-первых, у нас был очень долгий кастинг — мы больше месяца, наверное, искали, в первую очередь, молодых героев. Потому, что нам надо было найти, в общем-то, ещё малоизвестных, но талантливых актёров, которые подойдут на роли... вот... нашей молодёжи. И, в то же время, приглашали на роли уже возрастных героев достаточно известных актёров.

Со многими я работал — в частности, Оля Красько у меня снималась в сериале «Игра с огнём». Очень успешный сериал, был показан по Первому каналу в своё время — премьера была там.

Нам, наверное, повезло — потому, что все, кто участвует сегодня в фильме, и кто, в общем-то, был на кастинге — они же, на самом деле, читали сценарий. То есть, прежде, чем пригласить на кастинг, мы высылали актёрам или синопсис, или сценарий, и актёр понимал, о чём идёт речь. Поэтому, это был уже их осознанный выбор и желание участвовать в проекте.

Поэтому, в общем-то, каких-то разногласий у нас изначально не было.

Очень приятно было пообщаться с Олесей Железняк. Мы с ней до этого не работали. Я сам лично ей звонил и приглашал её на фильм, и она моментально откликнулась, сказала: «Андрей, даже не сомневайтесь — я ваша!»

К.Мацан:

— Да? Потому, что мне Боря Корчевников рассказывал, что она сначала... по-моему, это про Олесю Железняк речь шла... что она... это красивая история... что она, вроде как, сначала отнеслась с осторожностью к истории. Но, насколько я понял, когда ей предложили сыграть именно психолога — то есть, человека, как бы, провозглашающего некую правду... вот, с этих позиций быть в фильме, и эту сторону, как бы, представлять — она согласилась.

А.Феофанов:

— Да-да-да... я ей рассказывал, как раз, по телефону историю и приглашал её в фильм. Да, согласилась, конечно, и сразу же, и у неё замечательная роль... Она очень важная, потому, что сцена, в которой она, как раз, разговаривает, как психолог, с молодой девочкой, которая выясняет, что она беременная и приходит к психологу — она очень важна в фильме. Она, практически, системообразующая. Я не буду сейчас о ней рассказывать... но, для меня, в сценарии эта сцена — одна из самых главных.

К.Мацан:

— Знаете, ещё о чём бы я хотел Вас спросить? С одной стороны, момент такой — он, в большей степени, авторско-профессиональный, с другой стороны, вот, мне кажется, что... нам всем интересно, как кино создаётся, что там стоит за этими лесами... что остаётся где-то за кадром...

Мы сегодня с Вами много говорили о том, что была у создателей фильма задача, всё-таки, донести смыслы. И, каждый раз, когда такое возникает, когда такой разговор возникает, где-то, вот, возникает, одновременно, такой вопрос: а, вот, не является ли это... таким... знаете... подгонкой под ответ? Когда, вот, нам нужно так сформировать историю, чтобы она отвечала неким заданным критериям, стандартным ценностям, посланиям нашим...

И, очень часто, в таких ситуациях... я сейчас не говорю про фильм «Мамино письмо»... история получается правильной, но неживой. И зритель, как бы, чувствует, что ему рассказывают правильную историю с правильными акцентами и смыслами. И на это же возникают такие реплики у сценаристов, у авторов: «Нет! Мы пишем по вдохновению, куда история ведёт, туда и ведёт... А, вот, как только возникает некая, такая, сверхзадача, по Станиславскому — донести... о, это всё уже... это уже не творчество, это уже поучение...»

Как Вы, как продюсер, на это смотрите?

А.Феофанов:

— Я Вам отвечу.

Для меня, на самом деле, как я уже сказал... что... наша профессия, наше ремесло... я, во-первых, очень люблю свою профессию, но, в то же время, очень ответственно к ней отношусь.

Любой фильм, если ты искренне им занимаешься, искренне создаёшь — это, всё равно, высказывание. Авторское высказывание, или коллективное высказывание — как, вот, в нашем случае, но, всё равно, высказывание, всё равно, это человеческая, гражданская позиция. Без этого — кино неживое. Вот, сто процентов. Понимаете?

Поэтому, конечно же, мы... вернее, Вы... об этом уже сказали — что с нашей позицией зритель может согласиться, может не согласиться, но он не может быть равнодушен. Вот, это — самое главное. То есть, он, условно говоря, всё равно, будет, тем или иным образом, эмоционально вовлечён. А для этого, вот, нужна честная позиция творцов. Честная и... скажем так... открытая позиция.

То есть, если мы выходим с такой историей к зрителю, то мы уже беззащитны. С точки зрения, что мы — открываемся. Мы, практически, говорим о каких-то вещах, которые воспринимаем... наверное... с болью... наверное, с переживанием... и мы точно не безразличны. И вся команда, ребята... у нас была молодая команда — она вовлечена в этот вопрос, в этот проект, именно, с, вот, такой позицией.

Они очень много привнесли... и Саша Сукачёв, режиссёр, и Артём Дубра... они очень многие вещи уже на своём... скажем так... на уровне своего возраста — предлагали, говорили, и мы их, конечно же, включали в фильм. Это были и сцены, это были какие-то находки, это была и работа с актёрами... ну... всё! И музыкальная составляющая... ну... очень, очень, очень много.

Поэтому... что такое, вообще, кино? И что, в общем-то, кино... Как я, знаете... я, несколько лет тому назад, формулировал своей команде... простите, сейчас будет циничное слово... потому, что общество относится ко многим вещам, в частности, и к кинематографу, музыке и культуре, как к товару, да?...

Вот: что мы продаём зрителю? Знаете, что?

К.Мацан:

— Та-ак?

А.Феофанов:

— Эмоцию. И, вот, эта эмоция должна быть честной. Понимаете?

То есть, вот, через... мы... свою эмоцию, свою энергию — через глаза оператора, через сердце режиссёра, через душу сценариста, через вовлечение эмоциональное актёров, и так далее, и так далее... вот, через всё... через светокоррекцию... через всё — мы эту энергию, эмоцию, транскодируем, и, через экран, передаём зрителю. И она должна попасть ему в сердце. Вот, такой процесс! Так я его вижу, так я его ощущаю, и так я занимаюсь... и ценю свою профессию за это.

Вот, если мой ответ Вас удовлетворил, то, наверное, вот, такой процесс происходит... это — обмен энергией. Это — обязательно, обмен энергией, обмен эмоциями. И тогда, вот, зритель, глядя на экран, он или, условно говоря, погружается во всю эту историю, забывает, вообще, что вокруг него, и становится... ну... не только наблюдателем, но, отчасти, и соучастником всего процесса драматургического, который происходит на экране, или — нет. А это зависит только от нас — тех, кто создаёт. И, если мы — отдаём... отдаём энергию, отдаём свои эмоции, отдаём своё сердце — то зритель не может быть равнодушным.

К.Мацан:

— Я хочу обратиться ещё к Вашей, так скажем, общественной ипостаси. Вы — один из соратников Анны Юрьевны Кузнецовой, в недавнем прошлом, детского омбудсмена нашего. Есть какая-то информация об абортах в сети? Есть какая-то более специальная статистика, которая известна специалистам, и которую хорошо бы доносить?

Вот, мы тоже с Борей Корчевниковым это обсуждали... такая, некая, шокирующая статистика, что большинство абортов, в процентном отношении, делают даже не молодые девушки-студентки, которым не на что родить первого ребёнка, а достаточно успешные семьи даже, не женщины — семьи, в которых уже двое детей есть, а третий ребёнок — это удар по финансам, это удар по более-менее налаженному быту... есть уже ипотеки-кредиты, с этим нужно как-то разбираться. И, в этом смысле, как сформулировала тоже одна моя собеседница, эксперт в теме абортов: третьего ребёнка убивает не бедность, а сытость, наоборот.

Это шокирующая статистика. При этом, это не означает, что юные девушки не делают абортов. Просто, по статистике, большинство — это другая возрастная социальная страта, и это, просто, несколько, на самом деле, усложняет, опять же, картину... разрушает, такой, примитивный взгляд на то, что... вот... ну, а куда юной девушке податься, если она студентка, и первый ребёнок... нет, не так всё просто. Такие, часто, рожают, как говорит статистика.

Я почему так подробно об этом говорю? О чём ещё, может быть, мы, люди, не погружённые специально в тему, не подозреваем? О чём ещё — в плане, вот, этой проблематики «за жизнь» нам следует знать? Что ещё усложняет наш взгляд на проблему?

А.Феофанов:

— Смотрите... если коротко...

Ну, во-первых, да, Анна Юрьевна тоже давно и последовательно занимается вопросами абортов, и, в первую очередь, как я, с самого начала сказал, вопросами помощи семьям. Молодым семьям, детям она посвящает этому, практически, всё своё время, поскольку она сама — многодетная мама, и ещё и матушка. Она — супруга священника. То есть, поэтому... дай Бог ей сил! Я её очень сильно уважаю за её позицию, за её невероятную энергию и, вообще, всё, что она делает. И она, и её команда, с которой у меня очень хорошие отношения.

К Вашему вопросу... его надо разделять... вот, эту проблематику надо разделять на многие, как говорится, точки зрения.

В первую очередь, смотрите... если мы, как минимум, Ваш вопрос поделим на три составляющие, допустим: медицинская, бытовая и мировоззренческая, тогда мы хотя бы чуть-чуть сможем сделать эту проблему объёмной, и начать задумываться, как её можно решить.

Ну, медицинская... давайте, начнём с этого. Самое простое. Вы понимаете, что у нас сегодня сделать аборт можно по ОМС. Что это такое? Это государство часть наших налогов собирает специально для медицинской поддержки населения. А дальше — смотрите... давайте, поймём. Вот, таким образом мы с вами, через эту функцию...

Государство делает очень важное дело — оно заботится о здоровье людей. В том числе, заботится о здоровье и женщин, потому, что... мы же сейчас не говорим о том, что...

Вы правильно сказали: когда благополучная семья... благополучная женщина... с мужчиной — потому, что ещё один очень важный момент: женщина не принимает одна решения, это решение — и мужчины, и женщины... как раз, в этом фильме мы об этом тоже говорим...

К.Мацан:

— Да, это важный момент...

А.Феофанов:

— ... очень важный момент — не бывает, что один виноват, нет... конечно, нет. Иногда даже и родители женщины подталкивают. Иногда — мужчина, его позиция, может быть, даже и молчаливая. И так далее. То есть, это, всё равно, решение, которое совершается... ну, скажем так... коллегиальным образом. Понимают это участники, или нет — неважно. Понимаете, да, о чём я говорю?

Так, вот... дальше... мы идём к тому, что государство даёт такую возможность. А что это значит? Это значит, что оплачивая один или другой аборт, мы уничтожаем не только, вот, живого человечка одного. Эти деньги, использованные на аборт, не идут на другого пациента — может быть, это связано с онкологией, может быть, это связано с кардиологией, ещё с чем-то... да?

Ну, то есть, вы должны понимать, что эти деньги по ОМС — ограничены. Соответственно, то количество денег, которое идёт на аборты — их не хватает в других сферах медицины. Понимаете? Это — первое.

Второе. Это — с точки зрения бытовой. То, о чём Вы сказали — что, в общем-то, уже достаточно сформировавшаяся и, в той или иной степени, обеспеченная семья принимает решение... как бы... не брать на себя больше обязательств.

Сегодня государство даёт таким семьям, на мой взгляд, очень большие преимущества. В частности, это и сокращение процентов по ипотеке, это и материнский капитал, это поддержка каждого следующего ребёнка — ну, много, много, много... То есть, государство всеми силами выражает свою готовность поддерживать семьи, которые принимают решение рожать, которые принимают решение дать новой жизни дорогу.

И, на мой взгляд, когда люди, из бытовых соображений, принимают такие решения — так сказать... не знаю даже, как это правильно назвать... в целом-то, это, всё-таки... на «прерывание», да... не буду сейчас никого обвинять... то, таким образом, они сами себе, на самом деле, на бытовом уровне, не осознавая, может быть, этого... они, сами себе, ставят препятствие в развитии своей семьи дальше. Понимаете?

А с точки зрения детей... вот, как у нас очень хорошо сказал в фильме отец Фёдор Лукьянов... он говорит: «Господь — Великий Художник. Он рисует Свою картину, где ничего не бывает лишним. У Господа всё продумано».

И, вот, представляете, когда Он нарисовал картину, в которой есть семья — мама, папа, есть много детей, в том числе, детей, которые ещё не родились, которым предстоит родиться. И вдруг мама с папой решают от кого-то избавиться!

То есть, вы представляете тогда, картина семьи... семейная фотография, из которой вырезано, допустим, двое-трое детишек... представляете, да? Вот, такую фотографию. Это же ужас...

А дальше отец Фёдор тоже очень важную мысль сказал, что у Господа, на самом деле, не бывает случайностей. То есть, каждый рождённый ребёнок — он для чего-то этой семье дальше, в её развитии, необходим. Может быть, он поможет старшему брату, или будет заботиться о маме в старости... понимаете, да? Ну, то есть, это всё абсолютно находится в какой-то божественной гармонии. И когда человек своим, вот, таким вмешательством механическим разрушает эту божественную гармонию, он не может, на самом деле, дальше не нести за это ответственность. Даже здесь, в миру... понимаете, в чём дело?

К.Мацан:

— Андрей Феофанов, генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама Студио» и генеральный продюсер фильма «Мамино письмо» сегодня с нами в программе «Светлый вечер».

Ну, и — третья составляющая...

А.Феофанов:

— Мировоззренческая. Тут мы с вами понимаем, что это — наше православное мировоззрение, наша система координат, и в ней это всё понятно. В ней-то всё понятно. И Господь наш Иисус Христос, и апостолы в своих Посланиях многократно нам об этом всё уже сказали. И про значение семьи, и о детях.

Поэтому, если мы нарушаем, вот, эту систему, то, соответственно, то, о чём я сказал уже с самого начала — мы начинаем идти против Бога. Здесь, вот, на этом пути — нету середины. Ты — или с Богом, или против. Вот, это очень важный момент.

И от этого зависит не только судьба одной семьи, от этого зависит судьба нашего Отечества.

Мы помним, что произошло с нашим Отечеством в 1917 году, какая катастрофа великая совершилась. И, на тот момент, в конце XIX — начале ХХ века, Россия была — процветающей страной с огромным населением в 200 с лишним миллионов человек, и с перспективами развития этого населения до 360-400 миллионов к 40-м годам. Вот она — воля Божья! Понимаете?

И когда мы пошли против этой воли Божьей — вот, дальше случились те катаклизмы, которые с нами случились.

Поэтому, мы должны помнить, вот, об этом... вот, об этом... как, знаете, вот... в Притчах Соломоновых моих любимых — там, прямо в самом начале, есть такая коротенькая притча: «Начало мудрости — страх Господень». Вот, об этом надо помнить.

К.Мацан:

— У нас есть друг радиостанции ВЕРА — директор музея Императора Николая II — Александр Ренжин, мы об этом музее много раз рассказывали, и он к нам много раз приходил в студию.

И он ведёт сам потрясающие экскурсии в этом музее, рассказывая о разных... о том, как изменилась страна во время императорства Николая II. О том, сколько было построено дорог, что было сделано, какие приросты в экономике... и он всегда заканчивает экскурсию — я сейчас, вот, даже не спойлер, а титер такой, знаете... ну, по крайней мере, в те разы, когда мне удавалось его слушать, он так заканчивал, что это не случайно, что главный результат императорства Николая II, что население России увеличилось на, по-моему, 56 миллионов человек за эти годы. И, вот, это даже важнее, чем все железные дороги, чем все экономические успехи...

А.Феофанов:

— Абсолютно! И, вы знаете, я хочу сказать, что... мне кажется, у нашего государства сейчас не хватает в программе — потому, что программа замечательная — одной небольшой детали. Мы, на самом деле, должны себе поставить стратегическую задачу умножения нашего населения. И, вот, под эту стратегическую задачу выстраивать дальше все экономические программы. Мне кажется, это, вот, очень важный момент в нашем развитии.

А если говорить о... вот... Кость, мы начали немножко о моей профессии... у нас у всех, наверное... мы должны понимать, всё-таки... мы должны следовать апостольскому служению. В каком-то виде... да? Господь нам даёт...

У меня есть две любимые притчи.

К.Мацан:

— Та-ак...

А.Феофанов:

— Первая притча... если говорить сейчас к проблеме, как раз... я не буду говорить про аборты, а... к проблеме демографии... да? То есть, мы, всё-таки, об этом, наверное...

А то... знаете, какая притча? Почему-то я, так, вот... в этом контексте начал к ней обращаться... помните, притча о виноградарях и винограднике? Вот, давайте, представим, что каждая виноградинка — это человек. Лоза — это род человеческий, род. А весь виноградник, состоящий из множества виноградов — это народ... род, народ... понимаете? И, если представить, что род, народ и весь этот виноградник — это, вообще-то, Отечество, Родина... то... помните, о чём говорит нам Господь? Что лоза, не приносящая плода, бросается в огонь. Вот, этого надо страшиться. Плоды приносить... плоды приносить... Господь нас для этого сюда послал.

К.Мацан:

— Вот... если разговор о профессии мы ведём... вообще, о творчестве... конкретно, о кинопродюсировании... мы начали с того, что нужно делать работы и фильмы не «против», а «за». За жизнь.

А, вот, какие ещё направления этого «за» для Вас, как для художника и кинопродюсера, интересны? Что ещё могло бы стать темами фильмов, которые... ну, вот, такой плод бы... претендовали, хотя бы, на то, чтобы принести? Про что эти фильмы? Про святость... про дружбу... про... вот, знаете... не про широкое, там... про любовь и про человеческий выбор...

А.Феофанов:

— Да, да, я понимаю...

К.Мацан:

— ... а какие сюжеты... я не предлагаю Вам излагать какие-то тайны Ваших будущих картин, но что Вам, по-человечески и профессионально, кажется, вот... таким... плодотворным для кино? О чём можно говорить?

А.Феофанов:

— Ну, знаете... на самом деле, проектов и задач очень много, которые хотелось бы, с Божьей помощью, реализовать. У нас в компании достаточно большой портфель проектов, которые мы готовим, в той или иной стадии.

Ну... как я уже сказал, меня очень интересует тема семьи и популяризация семейных ценностей, и популяризация, вообще, семьи в нашем обществе... очень интересует.

Я, конечно же, очень люблю... вернее даже... скажем так... сейчас, особенно в последнее время, считаю необходимым заниматься всевозможными социальными проектами. И один из социальных проектов у нас сейчас связан с темой СВО. Потому, что... мы его готовим... потому, что мы понимаем, что — да, наша страна сейчас находится в состоянии войны, практически, со всем Западным миром, который почему-то взял на себя такую ответственность, что он способен нести свою идеологию в другие страны и навязывать её. То есть, мы, конечно, с этим не согласны. И, в первую очередь, кстати говоря, если... мы об этом тоже немножко говорили... в первую очередь, из-за того, что мы не хотим, чтобы в наших семьях было — «родитель № 1» и «родитель № 2». Мы также против ЛГБТ-повестки, что мы уже через законодательные инициативы... это уже принятые законы... обозначили. Поэтому, здесь очень много, что опять связано с семьёй.

Но сейчас, вот, тема СВО, мне кажется, тоже очень важна. Потому, что наше общество находится... ну, есть люди, которые очень хорошо понимают, которые туда ездят, кто помогает, кто собирает всевозможную гуманитарную помощь, и прочая, и всячески помогает нашим ребятам, которые сегодня на передовой защищают нас. И женщины, которые молятся в храмах за наших ребят — тоже это огромная поддержка.

Вот, мне бы хотелось, и мы сейчас готовим такой фильм, рассказать о том, как мы, в принципе, сейчас... вот, война закончится... как мы, вот, это общество... между собой сейчас должны... соединиться. То есть, как мы должны друг друга принять? Как мы должны друг друга понять? И как мы друг другу должны помочь? Понимаете? Вот... такой фильм. Я не хочу сейчас рассказывать, именно, саму тему, но мы сейчас пишем такой проект.

Плюс, мне очень бы хотелось... мы тоже такой проект готовим... рассказать о нашей России, нашей стране. Потому, что, смотрите...

Вот... в прошлом, вы если помните, все направления для туризма были открыты, и было просто обязательным в отпуск улететь куда-нибудь в Турцию, на Лазурный берег, ещё куда-то, ещё куда-то, ещё куда-то... А сейчас вдруг оказалось, что мы не все себе можем это уже позволить. А у нас — огромная страна! Вот, мне хочется ещё проект сделать про нашу страну, про популяризацию нашей страны, которая гораздо лучше многих курортов зарубежных и прочая... понимаете? А духовно — уж точно более наполненная и более... как бы... полезная для познавания и для... взаимодействия... понимаете... для обмена той же энергией... духовно. А исторически?

Исторические проекты — тоже. Духовно-исторический проект, который у нас готовится и пишется. Я очень почитаю Великую княгиню Елизавету Фёдоровну Романову. У нас уже снят проект документальный на эту тему. Даже два. И я очень хочу сделать фильм про Елизавету Фёдоровну.

К.Мацан:

— Я мечтал бы посмотреть фильм про Елизавету Фёдоровну! И это, вообще, отдельная большая тема, о которой, к сожалению, сейчас уже нет времени поговорить...

А.Феофанов:

— Костя, коротко, если можно... И, конечно же, фильм про многодетную семью. Про семью, в которой... там... десять детей! Представляете? Ну, такой фильм — про счастливую многодетную семью. Про счастливую! Чтобы люди вдруг начали... не то, чтобы завидовать... а вдруг, вот, зритель захотел в своей жизни это создать!

Вот. И ещё я хотел бы сказать, что... я об этом уже говорил в нашем сегодняшнем эфире... что наша профессия — это влиять. Это — создавать общественное мнение, это — влиять на мировоззрение людей, и, в этом смысле — это огромная ответственность.

На мой взгляд, конечно, для того, чтобы наш кинематограф начал меняться, необходимо сегодня создавать новую школу. Надо создавать сегодня новую школу. Надо обучать молодёжь — в первую очередь, с точки зрения идеологии, с точки зрения мировоззрения, а потом уже — мастерство. Это было очень хорошо, в своё время, в Советском Союзе. Поэтому, наш советский кинематограф — он великий. Он великий и самостоятельный.

А в 90-е годы мы начали обезьянничать. Мы начали подражать то американскому, то европейскому кинематографу, и, таким образом, на самом деле, отчасти потеряли — во-первых, свою школу, во-вторых, мастерство. Потому, что, всё-таки, эта профессия передаётся от учителя — ученику. Никак не по-другому. Научиться этой профессии через экран — просто, через просмотр огромного количества фильмов — невозможно. Это иллюзия. Но учитель передаёт не только ремесло. Учитель передаёт, в первую очередь, как раз, энергию, эмоции, и, обязательно, духовное содержание. Потому, что кино без духовного содержания, без христианской морали, без православной основы... на самом деле, оно никакой пользы, на мой взгляд, приносить не может.

Поэтому, очень важно создать школу, и я очень этого хочу. Потому, что сегодня я уже беру к себе молодых ребят, и беру их прямо, как говорится, в полевые условия — прямо в создание кино. И мы с ними работаем, много общаемся, много рассуждаем, и я испытываю огромное удовольствие, передавая опыт, передавая энергию. И, в то же время, подпитываюсь от них — их любопытством, их энергией, вот, такой, молодой крови... их желанием поменять мир. Желанием поменять мир! Потому, что, конечно же, они хотят, чтобы наш мир, наша страна, наше Отечество стало лучше.

Безусловно, это всё должно быть на православной основе.

Вот, мне кажется, это — одна из, таких, стратегических и важных задач, которые мне бы очень хотелось тоже, каким-то образом... ну... хотя бы, заложить в своей профессии.

И, коротко тоже... вернусь ещё к одной притче из Евангелия, которая для меня становится сейчас системообразующей в моей профессии.

Помните притчу о талантах?

К.Мацан:

— Да.

А.Феофанов:

— Так, вот, я, для себя, вдруг, в определённый момент, ощутил — это не привилегия наша.

Господь нам дал талант — это не наша привилегия. Он нас поставил на это место, дал нам эту профессию. Это — наша огромная ответственность перед Ним. Наша огромная ответственность перед Ним.

И, вот, если ты чувствуешь эту ответственность, если ты чувствуешь, что Господь на тебя смотрит и ждёт от тебя плодов, то — тогда всё в порядке.

Слава Богу за всё!

К.Мацан:

— Ну, что ж... Бог в помощь!

Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу!

Андрей Феофанов — генеральный продюсер кинокомпании «Амальгама Студио» и генеральный продюсер фильма «Мамино письмо» — был сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».

У микрофона в студии был Константин Мацан.

Спасибо!

До свидания!

До новых встреч на волнах Радио ВЕРА!

А.Феофанов:

— Спасибо Вам большое, Константин! Спасибо Вам большое за беседу! Дорогие радиослушатели, спасибо вам за ваше время и за внимание! И — особая благодарность коллективу Радио ВЕРА, потому, что мой день начинается с Евангелия и Апостола на Радио ВЕРА. Спасибо вам большое!

К.Мацан:

— Аминь.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «15-е воскресенье по Пятидесятнице». о. Николай Конюхов
• «Преодоление семейных конфликтов». Протоиерей Павел Гумеров
• «Византия и Древняя Русь — особенности быта». Дмитрий Казанцев