Главная › Программы › Светлый вечер › Седмица

«Неделя 17-я по Пятидесятнице». Священник Стахий Колотвин

о. Стахий Колотвин

У нас в студии был клирик храма святителя Николая в Тушине священник Стахий Колотвин.

Мы говорили о смыслах богослужения в ближайшее воскресение и о днях памяти преподобной Ефросинии Суздальской, святителя Димитрия Ростовского, блаженной Параскевы Дивеевской и святителя Иннокентия Московского.

Ведущая: Марина Борисова

Марина Борисова:

— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире Радио ВЕРА наша еженедельная субботняя программа «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость, клирик храма святителя Николая в Тушино священник Стахий Колотвин. С его помощью мы постараемся разобраться в том, что ждет нас в церкви завтра, в 17-е воскресенье после Пятидесятницы, или как его еще называют Неделя по Воздвижении, и на наступающей неделе. Как всегда обратимся к отрывкам из апостольских посланий и Евангелия, которые прозвучат завтра в храме за Божественной литургией. Мы услышим отрывок из послания апостола Павла галатам из 2-й главы, стихи с 16-го по 20-й. Сразу, когда я читаю этот отрывок, мне хочется, прежде чем цитировать, задать вопрос. Почему, завершая неделю, посвященную Кресту Господню, мы читаем апостол, который акцентирован на противопоставление Креста и Закона? Апостол Павел пишет: «Ибо делами Закона не оправдается никакая плоть». И дальше: «Если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником. Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога». Как это, если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником?

Священник Стахий Колотвин:

— Апостол Павел борется с теми иудейскими крайностями, которые он раньше разделял. Потому что апостол Павел, который обучался в Тарсе, а потом приехал и слушал местных фарисеев уже в Иерусалиме. Он сторожил одежды вот этих самых фарисеев, которые побивали апостола Стефана, и тоже воспринимал это как нечто священное. Конечно, он смотрел на то, что человека, который проповедует... Причем, мы видим проповедь апостола Стефана это краткий пересказ всего Священного Писания за несколько минут. Он подводит первое, то, чем дальше апостол Павел занимался в отношении иудеев, продолжал дело апостола Стефана, то, что он услышал тезисно, он это развивает. Что весь Ветхий Завет ведет к Христу. С одной стороны, он вдохновился проповедью апостола Стефана, с другой стороны, он видит, что невинного человека камнями побивают. Но что его останавливает? Что заставляет его поддерживать это зло? Как раз эти формальные заповеди Закона, их исполнение, где — человек кощунствует, богохульствует, его надо камнями побить. Апостол Павел, который долгие годы проповедовал о том, как Закон, уже ненужный, может увести от Христа. Если ты родился, а пуповиной с мамой по-прежнему связан, то ты развиваться нормально не сможешь. Если ты вместо того, чтобы нормально дышать, как детей новорожденных похлопают, чтобы легкие раскрылись, ребеночек должен проплакать-прокричать. Тогда понятно, что дышит, что легкие работают. Иначе нужно в реанимацию детскую, искусственную вентиляцию легким начинать. Ребенок привык кислород через пуповину получать, а здесь нужно самому дышать. Точно так же попытка для христианина забраться обратно под исполнительство какого-то перечня заповедей, это попытка уйти от свободы, когда ты дышишь полной грудью, идешь, где хочешь. Да, идешь, где хочешь, и понимаешь, что опасность есть. Господь говорит: «Се посылаю вас как агнцев среди волков», — раньше нет. — Изыйди из среды их и нечистоты их не прикасайся«, — глаголет Господь. То есть ты поселись в земле обетованной и язычников туда не пускай, сам с язычниками никаких связей не устанавливай, не роднись с ними, не женись ни в коем случае, храни эту истину так, чтобы этот закон до пришествия Христа. А тут Господь благословляет идти вовне. Но все-таки когда он посылает апостолов как агнцев среди волков, он их все равно посылает, как мы помним, смертью, которою Он Сам умер, ее принять, крещением которым Господь крестился и крещением не в реке Иорданской, а крещением кровным, крещением пролиянием крови на Голгофе. И мы видим, что апостолы в своем большинстве тоже мученическую смерть принимают за Христа. Они идут и противостоят тому сохранению Закона, приходят и начинают проповедовать. Сам апостол Павел, когда приходил в новый город, куда шел? Шел в синагогу, где люди знали хотя бы о чем речь, что-то слышали о Мессии, но были связаны с языческим миром. И эти люди жили в маленьких гетто, да, мы иудеи, мы здесь как-то живем, взаимодействуем с языческим миром. Иерусалимский храм далеко, но вот здесь мы эту крупицу истины, а он их заражал тем же самым стремлением проповеди, что люди выходили и на площадях общались, притягивали в христианскую общину. То есть если до этого максимально отделиться, здесь — максимально раскрыться. Что для нас, помимо исторического контекста, здесь важно? Что может быть очень уютно, когда ты христианин сам для себя. Многие люди вне церкви не понимают, а на самом деле здорово, очень приятно, у тебя есть храм, есть там такие милые люди, с которыми ты пришел, братья и сестры во Христе, это просто здорово. Дорогие радиослушатели, если вы пока еще не в такой ситуации, вы в земной жизни очень много упускаете. Я хочу предупредить, что потом может поджидать тех людей, которые уже в христианской общине, и с батюшкой хорошо, и вокруг братья и сестры во Христе, и не охота никуда уходить. Как апостолы на горе Фавор говорят: давай, Господи, будем тебе и для Ильи и для Моисея тут шалашики делать, чтобы здесь навсегда остаться. Нет, христианство все-таки сопряжено со страданием. Ты выходишь и живешь по-христиански во внешнем жестоком мире, и это тебе страдания приносит, но надо помнить, что за любым страданием есть воскресение. Если ты пришел во внешний мир, ты по-христиански поступил, ты получил озлобление этого жестокого внешнего мира, то надо помнить, что Господь тебя все равно восставит, что все равно ты радость получишь. Ты страдал-страдал-страдал, а потом, смотришь, человек, далекий от Христа и зло распространяющий, наоборот, тебе помогает, и тебя спасает, и тебя защищает. И ты понимаешь, что это не только благодаря твоим страданиям, но и благодаря тому, что Господь за всех нас пострадал и любого человека, даже самого дурного, может избавить от греха.

Марина Борисова:

— Собственно, об этом же отрывок из Евангелия от Марка из 8-й главы. Начинается отрывок с 8-й главы, с 34-го стиха и заканчивается в 9-й главе 1-м стихом. Он как раз о том, о чем вы начали уже говорить. «И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами». Это самое, мне кажется, часто цитируемое место Евангелия. Но почему именно это, казалось бы, такое понятное, ясное указание, «ибо какая польза человеку если он приобретет весь мир, а душе своей повредит или какой выкуп даст человек за душу свою», архитрудно, почти невозможно, претворить это в какой-то конкретной человеческой жизни. Как ты начинаешь пытаться выстроить свою жизнь так, чтобы соответствовать этим словам, я мало видела людей, которым это удается.

Священник Стахий Колотвин:

— Слава Тебе, Господи, не все, что видно снаружи, приближает нас к Богу. И более того, не все видит сам человек в себе. Слава Тебе, Господи, если ты видишь, что уже одной ногой в Царстве Небесном, то, скорей всего, ты в духовной прелести. А если ты видишь грехи и проблемы, которые тебя от Бога отделяют, значит, ты, по крайней мере, смотришь в нужном направлении. Если бы в не нужном бы смотрел, то увидел бы: о, какая дорожка удобная, горочка прям, езжай, — и куда-то катишься в сторону котелков с булькающей лавой. Поэтому, дорогие братья и сестры, конечно, нужно понимать, что Господу надо посвятить и пожертвовать эту жизнь. Посвятить и пожертвовать эту жизнь не в смысле, что искать себе какие-то проблемы, чтобы поскорее умереть. Господу нужно пожертвовать не свою смерть, а именно свою жизнь. Евангелие надо внимательно читать, потому что сатана воздвигает и на евангельский текст клевету: Господь хочет, чтобы вы все страдали и умерли побыстрее. Нет, Господь хочет, чтобы мы жили дольше, больше добра сделали, больше любви в этот мир принесли, раз нас Господь, христиан, укрепляет Своей Божественной любовью, то наша задача эту любовь вокруг себя распространять. Чем дольше человек проживет, тем больше пользы он принесет. Мы помним, что кого-то из святых Господь в юном возрасте призывал через мученический венец к Себе в Царствие Небесное, а кто-то десятки и больше ста лет мог прожить. Точно так же и здесь, в чем некий проверочный элемент? Живем мы, жертвуя своей жизнью или нет? Эти слова про то, что постыдиться и не постыдитьсяХриста в жизни это как, можно сказать, контрольное задание. Господь показывает, дает нам некоторое направление и дает нам возможность самопроверки. Если ты где-то стыдишься Христа, значит, этот стыд включается, где ты поступаешь по-христиански. Если у тебя даже такой вопрос не встает, но ты просто живешь не по-христиански, тебе на Христа и ссылаться не нужно. Поэтому, дорогие братья и сестры, даже если у тебя этот стыд возникает, и ты боишься признаться в своем христианстве, боишься признаться в христианском основании своих поступков, то это не значит, что ты совсем уже в проигрышной ситуации.

Марина Борисова:

— Даже не обязательно бояться признаться, что ты христианин. Просто в ситуации, где все ведут себя не так, как христиане, не вести себя так же. Человек так устроен, если он попадает в какую-то толпу, он с ней стремится слиться.

Священник Стахий Колотвин:

— Так, эта толпа боится непонятного. Когда человек не понимает... Если ты увидишь, что какой-то прилично одетый человек неожиданно будет подвывать и шататься из стороны в сторону, взмахивать руками, ты будешь этого пугаться. И куда больше пугаться, чем если какой-то мрачный бугай спортивную пробежку рядом совершать. Потому что непонятно, нелогично действие. И вот эта толпу, которая живет по законам страстей, по законам греха, по законам этого падшего мира, когда рядом с ней кто-то действует по-христиански, это пугает и настораживает. И не нужно бояться, лукавый говорит: скройся, тебя сейчас растерзают. Наоборот, если ты не будешь... Понятно не всей толпе, толпа идет, дальние края ее не задумываются, а вот те ближние твои, которых рядом с тобой Господь поместил. Не имеется в виду родственники, а те люди, с которыми ты в жизни просто пересекаешься, не нужно бояться ссылаться на свою христианскую мотивацию. Почему ты хочешь так поступить, все совещаются иначе? Почему все по кругу пошли в рабочем коллективе кого-то осудить, а ты взял, человека оправдал? Ты что, на стороне злодея, все его заслуженно ругают, а ты его оправдываешь? Ты говоришь: нет, я не на стороне его. Да, я вижу, что дурной человек, да, дорогие девчонки, вы все уже недостатки его перечислили по два раза. Но что я буду за вами повторять, вы такие умные, все сказали. А я постараюсь, чем мы можем его пожалеть. Вот такой дурной человек, он всех обижает и ходит одинокий, у него, может быть, есть важный пост, у него власть, есть возможность кому-то вредить, и мы его все по кругу осудили, он сам вокруг себя зачистил такое поле одиночества. И человек рядом с нами, который не исходит из христианства, может хотя бы задуматься в этом направлении. Кто-то отвергнет, кто-то сначала задумается, потом выкинет из головы, а кто-то пострадает, посочувствует, помолится и, может быть, по молитвам не твоим, а по молитвам вот этого, другого человека, которому ты показал христианскую мотивацию, Господь вразумит злобного начальника, и жизнь более радостная даже здесь на земле начнется. В данном случае то, что христианство все-таки религия достаточно логичная... Евангелие — основание, делаем какой-то вывод, применяем к своей жизни и делаем еще один шажок в сторону Царствия Небесного. Возможно маленький шажочек, а возможно уверенный. Поэтому проповедь Христа это тоже убеждение в том, что если ты, человек, будешь действовать так же логично, чтобы прийти к финальной цели, к вечной жизни с Богом, человек красоту, логику этого пути поймет, поймет, что мотивация, которая отталкивается от христианства, не так уж и плоха, то он, вполне возможно, ею воспользуется. А если вокруг себя ты уже сформировал круг таких людей, и пусть даже пятьдесят человек, а вокруг тебя будет один-два человека, которые вместе с тобой эту красоту почувствуют, то тебе же самому будет легче жить. И потом ты придешь на Страшный Суд и Господь тебя, может, и стыдится, что ты такой грешник, потом говорит: нет, пара человек тоже задумались обо Мне, вот, они пришли, за тебя помолились, так и быть, тоже в Царствие Небесное заходи.

Марина Борисова:

— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, клирик храма святителя Николая в Тушино священник Стахий Колотвин. С его помощью мы, как всегда по субботам, стараемся разобраться в смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. В это же воскресенье, мне хочется напомнить нашим радиослушателям, что совершается память преподобной Евфросинии Суздальской. Вообще это удивительная совершенно святая, которой на протяжении веков русские женщины молились о даровании терпения, потому что на долю ее столько обрушилось всего, что даже по тяжелой русской истории все равно получается многовато. Она пережила смерть жениха, гибель отца и брата, разорение своих владений. Причем для своего времени она была очень образованной, что было не редкостью для Киевской Руси, но для времен татарского нашествия это было не так распространено, потому что не очень было где учиться женщинам. Но поскольку она была дочерью Черниговского князя, она успела еще в своих молодых летах поучиться на Западе Руси, и в Киеве она поучилась. В общем, она была для своего времени очень образованной принцессой. В результате, когда на нее свалилась вся эта прорва несчастий, она нашла свое место в монастыре, причем, будучи еще достаточно юной. И никогда не изменив раз и навсегда выбранному себе пути земному, она удивительные вещи, на мой взгляд, совершала. Даже то, что она разделила монастырь на женскую и девичью части, она сделала ровно то же самое, что в 18-м веке сделает преподобный Серафим Саровский. Не было это принято. Так глубоко почувствовать то, что сейчас на уровне христианской психологии могут объяснить, что одно дело вдова, пожившая семейной жизнью, другое дело девушка, и совмещать их духовные упражнения и духовный путь дело рискованное. Но как эта женщина почувствовала в далеком средневековье то, что понял только великий подвижник конца 18-го века. Удивительно много в этой женщине сосредоточено всего.

Священник Стахий Колотвин:

— Образование, как мы видим, помогает, особенно когда есть и духовное образование и есть и светские знания, помогает не только достойно перенести страдания, не просто не сломаться, но и потом жить продуктивно и служить ближним. Любое знание... Господь источник знания, Господь источник всего знания этого мира, и это никак не противоречит, что Господь источник любви и источник смирения. Обычно, когда мы вспоминаем монахов, отшельников, то вспоминаем, что кто-то в защиту веры писал, с ересями боролся. Ну да, здесь знания пригодились. А здесь вроде человек ушел от мира и ни с какими ересями не боролся. Поэтому зачем ему это нужно? Дорогие братья и сестры, здесь безусловный пример того, что образованному человеку, где-то, конечно, будет тяжелей, будешь задумываться, о чем человек необразованный не задумывается, но легче будет как-то помогать. Откуда еще, надо понимать, такое большое количество вдов? Это монголо-татарское нашествие. Это не просто старушки, которые на старости лет, женщины на Руси дольше, чем мужчины, живут, а сотни и тысячи вдов, которые в том числе и в монастыри устремились. У кого, конечно, были маленькие детки, те детей дорасти. У кого-то детей еще не было, то они после своей непродолжительной семейной жизни в монастырь возвращались. Они несли горе не просто расставания в пожилом возрасте, а расставания на фоне умерщвления, на фоне гибели, которая уносит не стариков, а тех самых молодых русских солдат, которые защищают границы русского мира от вражеского нашествия. Мы видим настоящий научный подход. Мы знаем, что в Советском Союзе не очень психологию как науку квотировали, но, тем не менее, даже в советское время была одна психологическая дисциплина. Если какие-то катастрофы, потери какие-то, у человека гибнет близкий человек, служба психологической поддержки работала как часы, были свои наработки. Пусть в других областях психологии не на что было опереться и считалось, что это буржуазные пережитки, ели у человека никто трагически не погиб во время наводнения, то и нечего ему психологически помогать. Здесь, по сути, совмещался подход заботы духовный, человек идет в монастырь, человек молится, вспоминает слова Христа: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я дам вам покой». А с другой стороны, не омрачается, что пришли эти все вдовы, которые потеряли в битвах с татарами своих мужей и наполнили монастыри, зачем им мучить своими страданиями вот этих несчастных девушек, которые выбрали наоборот монастырь, чтобы убежать от мира. Они пришли в стены монастыря, чтобы с миром не взаимодействовать, чтобы не думать о сражениях, о потерях, а думать только о молитве, соединении со Христом. Соседствуя друг с другом, когда одна вдова поддерживает другую, в том числе воспоминания какие-то радостные, вот до монгольского нашествия мы замечательно жили, как весело проводили, какие-то трудности, как с неурожаями боролись. Могли друг друга укреплять. Можно сказать, у святой преподобной Евфросинии был талант, который, помните, как апостолы руки возлагали на новокрещенных христиан, и каждому давался какой-то дар Святого Духа. Кто-то говорил на иностранных языках, которых никогда не учил, кто-то пророчествовать начинал, кто-то мог исцелять. А был еще «роде правления». Это тоже дар Святого Духа, чем-то управлять. Мы знаем, что были святые женщины, которые занимались государственным управлением, прославленные в равноапостольном чине. Здесь другое служение, но точно такое же служение правления. Вспоминаем, первую русскую столицу Киев. К тому моменту именно Суздаль роль княжеской столицы, Суздаль, Владимир переносился княжеский двор из одного града в другой. Новый центр Руси вот он, здесь. Монастырь Ризоположенский это был, можно сказать, главный женский монастырь Руси того времени. Ничего сопоставимого не было нигде больше на Руси. Женские монастыри, в отличие от мужских, не основывали в глухих лесах во избежание внешних проблем с разбойниками, они все были монастыри городские. Поэтому, можно сказать, этот монастырь стал образцом для других монастырей. Когда эти несчастные русские женщины, которые потом на протяжении столетий постоянно сталкивались с постоянными вражескими нашествиями, гибелью кормильцев семьи, молитва и просьба о заступничестве со стороны преподобной Евфросинии сделали ее настолько почитаемой святой. У нас очень мало примеров святых, с которых... как же с них живой пример взять? И тут мы видим человека, который не просто убежал из мира в монастырь и этого мира не соприкасается, но который с этим миром не взаимодействует. Этот образец городского монастыря, куда человек, даже мирянин, приходит и находит поддержку, утешение, молитвенную помощь — это то, что у преподобной Евфросинии получилось. Сейчас, когда человек едет в городской монастырь, то тоже едет туда не только потому, что женский монастырь и так приятно, будут цветочки цвести. Это тоже часть того образа спокойствия. Вокруг машины шумят, какие-то страсти кипят, тоже в любом монастыре страсти кипят, но ты видишь вот эти аккуратные кустики розовые, ты видишь вот эти дорожки, аккуратно выложенные, садовые фигурки. У тебя умилением сердце наполняется, нельзя сказать, что это вещь высоко духовная, что это к Богу приближает, это просто некоторая психологическая точка опоры. Поэтому, дорогие братья и сестры, обязательно учимся, учимся духовному, изучаем светские дисциплины, помогаем, служим этим друг другу. А если не получается совместить, и лукавый говорит: нет, это одно другому противостоит, до духовного у тебя не дойдет, потому что у тебя серьезная светская занятость. Или наоборот в другую крайность говорит: вот это все чепуха, эти все светские науки, главное побольше жития святых читать. Отгоняй сатану и с одной и с другой стороны, иди по христианскому срединному пути, бери от жизни все знание, и светское, и духовное, и тебе самому легче будет перенести страдания и помочь ближнему эти страдания перенести тоже.

Марина Борисова:

— В эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и клирик храма святителя Николая в Тушино священник Стахий Колотвин. Мы ненадолго прервемся, вернемся к вам буквально через минуту. Не переключайтесь.

Марина Борисова:

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. Продолжаем нашу еженедельную субботнюю программу «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. У микрофона Марина Борисова и клирик храма святителя Николая в Тушино священник Стахий Колотвин. На этой неделе мы не раз будем иметь повод подумать о просветителях и роли просвещения и в церковной истории и в нашей жизни. Мы будем на этой неделе вспоминать святителя Иннокентия, митрополита Московского, апостола Сибири и Аляски, 6 октября. А 4 октября будем вспоминать святителя Дмитрия Ростовского. Что касается святителя Дмитрия Ростовского, это совершенно легендарный святой, он оставил после себя книгу, ставшую чуть ли не единственной, которую знали наизусть несколько веков поколения русских православных, независимо грамотные, не грамотные, но просто со слуха уже заучивали. Его Четьи-Минеи — был какой-то такой стержень развития русского православного человека, причем, не зависимо от того, к какому сословию он принадлежал, поскольку читали эти книги и в дворянских семьях и в крестьянских. В общем, не зависимо от сословия, я думаю, что это было самое объединяющее чтение на протяжении нескольких веков.

Священник Стахий Колотвин:

— Жития святых, которые писались в Византийские годы как конкурент Византийского романа и, можно сказать, как панжанр, преследовали цель выиграть конкуренцию. Вокруг была параллельно языческая традиция, и внимание читателя и внимание рассказчика, потому что книги были вещью дорогой, но был благородный труд, когда люди собирались в общественном месте и не просто пьянствовали, а слушали рассказчика, который что-то рассказывал, который когда-то какую-то книгу прочел, запомнил и мог этот роман рассказать. Хоть читателей литературы было меньше, но куда шире были эти рассказы. А поскольку стояла миссионерская задача в раннехристианское время — просвещать людей, то как заинтересовать простой народ? Как сейчас на Радио ВЕРА есть не только православные моменты, а какие-то общественные, общекультурные. Сколько передач, которые какие-то внешние вещи захватывают, но при этом заставляют задуматься, как Бог действует в этом мире. Точно так же и жития святых популяризовали христианское благовестие. Этот опыт и был воспринят святителем Дмитрием Ростовским. Причем, опыт он не воспроизводил, он делал настоящую творческую работу, опираясь, равным образом, как на византийские жития, на жития, написанные по византийскому образцу или составленные просто самоучками древних русских святых, так и опираясь на ту же самую «Золотую легенду» западноевропейскую. То есть смотрят и обращаются, как бы мы сейчас сказали, к католическим источникам, чтобы посмотреть о святых древности, о древней неразделенной Церкви. Надо понимать, что настороженность это вызывало, особенно в пределах Киевских, откуда он был родом, потому что вот она угроза унией, вот они католики, вот боясь этим папством заразиться. Но христианин как пчелка, всякий добрый нектар собирает, а вот от всякого злого он сторонится, чтобы не заразиться. Святитель Дмитрий Ростовский, который обогащает нашу восточно-христианскую житийную многовековую традицию вот этим западным влиянием, влиянием невредным, просто информацией о наших собственных святых. Надо понимать, святые Западной церкви первого тысячелетия это не католические святые, это святые православного мира, которых мы никому, ни протестантам, ни католикам отдавать не можем. Это наши люди, это люди, которые в стоянии к Богу в православной вере вместе молятся на небесах, вместе с нами участвуют в божественной литургии в этом прославлении и благодарении Спасителя. Можно сказать, что Дмитрий Ростовский не был высоким богословом, но его задача была — массовая популяризация. Людям высокое богословие в большинстве читать, понимать сложно, А то, что и детки росли, и в каком-то подростковом возрасте, когда не было приключенческих романов, Майна Рида, никто не скакал за индейцами, что посмотреть? Вот эти перипетии житий святых, каждый день эти необъятные сборники. Ты читаешь, слушаешь рассказ в крестьянской избе, когда долгая зима. Если летом от рассвета до заката ты трудишься постоянно, то зимой, длинная зима, ты дров поколол, скотинку покормил, подоил, и у тебя много времени. И дедушка на печке тоже рассказывает, книги не было в крестьянском доме, но тоже рассказывает. Рассказывает те же самые жития святых. И это как некоторое единое культурное пространство. Почему так важно, сейчас мы изучаем золотой век поэзии, прозу изучаем, романы великие 19-го века, учим стихотворения наизусть? Потому что это то, что объединяет нашу культуру. Точно так же и для православных христиан вполне достаточно Священного Писания, вот оно — следование Христу. И уже для духовного стремления к Богу этого достаточно. Но единство в православной культуре обеспечилось, в том числе, и за счет того, что люди росли на одних и тех же житиях святых. Какая роль литературы? Ее роль — воспитание, формирование личности, причем личности не отдельной, а личности, которая взаимодействует с обществом. Эта роль максимально широко, и пока наше всё — Александр Сергеевич Пушкин не успел чисто хронологически перевесить эту роль, она была у наследия святителя Дмитрия Ростовского. Сейчас, может, даже принято слегка свысока смотреть на какие-то сказочные элементы, не исторические, несовпадения, противоречия какие-то есть в житиях святых. Но надо понимать, жития святых — это не Священное Писание, там нет задачи докопаться до Богодохновенной истины, там нет задачи научного трактата, нет задачи научного исследования, проверки источников. Это совершенно другой жанр, и задачи этого жанра святитель Дмитрий выполнил, можно сказать, с большим запасом.

Марина Борисова:

— Очень интересная перекличка, может быть, не очень явная. Патриарх Адриан хотел отправить его в Тобольск митрополитом Всея Сибири. Но святитель Дмитрий заболел, и поехать в Сибирь не смог. Зато в Сибири у нас другой замечательный святитель, которого мы будем вспоминать на этой неделе 6 октября — святитель Иннокентий Московский, апостол Сибири и Аляски. О нем можно писать книги, снимать сериалы, потому что его жизнь это сплошное приключение в стиле Джека Лондона. Правда. Когда читаешь о том, как он к первому месту своего служения добирался, 26-летний клирик храма в Иркутске добирался до своего первого места миссионерского служения, на который он сам вызвался, с женой, с маленьким ребенком, престарелой мамой и братом. Он год добирался. Это представить себе, что такое Сибирь. Если кому-то доводилось летать на Дальний Восток на самолете, перелетаешь через Уральский хребет, и сколько ни смотришь в иллюминатор, там все тайга и тайга. А представить себе, что это 19-й век. С этого начинаются его приключения, но начало тоже достаточно показательное. А дальше, сколько лет приходилось общаться с туземцами, прежде чем он начинал проповедовать. Начинал с того, что учил их дом строить из дерева, учил каким-то приемам рыбной ловли, он лечил их. Он становился для них просто необходимым атрибутом их жизни. Только после этого начинал проповедовать, когда еще и письменность для них создавал. Вообще столько сделать, сколько сделал этот человек нереально, по-моему, даже при всех нынешних технических средствах. Потому что территория его проповеди, мало того, что это огромные расстояния Северной Америки, но плюс еще и практически вся Якутия, весь Северный Дальневосточный наш край. Причем, он не один раз путешествовал, он пять раз объезжал свои территории, будучи уже в епископском сане. Самое-то главное, что эти труды не остались бесплодными, потому что он колоссальное количество людей привел к Христу.

Священник Стахий Колотвин:

— Более того, посмотрим на Аляску, которая давно уже была продана Соединенным Штатам Америки, а все равно до сих пор Аляска, можно сказать, самый православный штат в Соединенных Штатах. Эта традиция, конечно, там и возобновлялась, миссия будущего патриарха Тихона, конечно, сыграла роль, и переселенцы, которые приезжали с православными традициями, это всё роль играло. Но, тем не менее, мы видим до сих пор, что на Аляске, на Алеутских островах есть православные храмы, есть своя традиция, которая никак там не связана с церковно-славянским языком, с русским языком, но вера во Христа сохранилась. Мы видим, познается древо по плодам. У нас в России сотни народов живут, и в основном все народы малые, потому что пространства необъятные, люди кочевали, жили вдоль рек, жителей мало. Это не то, что ты общаешься с миллионами людей, все живут разрозненно, суровая природа, но зато ее неизмеримые богатства: и шкуры, меха, и мясо животных, и рыба. Люди распределяются по этому великому пространству, кажется, как же их всех нужно обойти, охватить? Конечно, нужно обойти, охватить. Святитель Иннокентий вот эти дела помощи, милосердия, какого-то не связанного с проповедью труда, это и есть схема миссии. Мы видим, апостолы проповедовали, Господь пришел в мир, когда — как поется в стихире на Рождество, Августу единоначальствующу на земле — есть единая Римская империя, где есть единый свод законов, где есть дороги, где есть правоохранительные органы, где есть площади в городах, где принято обсуждать разные вопросы. Можно прийти и с людьми, и никто не посмотрит странно. В рамках этой Римской империи проповедь христианства максимально эффективна, несмотря на гонения. А за пределами, куда идут, в Индию, на Юг, в Африку, на Север, уже куда сложнее проповедовать. У нас как святые называются, которые проповедуют Христа? Равноапостольные. А святитель Иннокентий, да, он почитается в лике равноапостольных, но его даже называют не просто равноапостольным, а апостолом Сибири. Можно сказать, его ставят не как наследника апостолов, а то, что он реально, как они, действовал. Как они действовали, причем как апостолы, которые проповедовали за пределами Римской империи. Как шел апостол Фома в Индию, и с отклонениями от православной веры, но христианство сохраняется даже до сего дня. Так же мы видим, что многие народы, которые как-то по умолчанию шаманизмом занимались, но все равно христианское самосознание есть. Люди могут из-за отсутствия дальнейшей миссии, из-за прерывания проповеди в советские годы к каким-то народным ритуалам и традициям возвращаться, и двурелигиозное сознание есть, но люди воспринимают себя православными. И они воспринимают себя православными не потому, что я русский, поэтому я православный, русскому человеку проще это понимание. А они воспринимают как часть своей какой-то якутской культуры. Тут если мы посмотрим на труды святителя Иннокентия, да, это его личные труды. В чем он действовал, в том ему Господь помогал. Пока он был простым священником, очень самоотверженно он проповедовал, но это не тот масштаб. Когда он стал епископом, у него уже были священники, чтобы их подготовить, чтобы их послать на проповедь, чтобы их оставить служить в одном городе, в то время как сам ты едешь и начинаешь снова проповедовать, крестить, наставлять в православной вере уже проще. И более того, этот миссионерский посыл, порыв, миссия 19-го века просто уникальна по своему охвату, в том числе за счет некой централизованной поддержки. Когда на старости лет святителя Иннокентия переводят на самую... Пусть с административной точки зрения де-факто Санкт-Петербургская кафедра была важна, потому что рядом с императором, но именно с икономической точки зрения Московская митрополичья кафедра, преемником святителя Филарета, который полвека управлял, и никто не мыслился больше на это кафедре. Святитель Иннокентий на кафедру возвращается, пусть он недолго поправил, но успел задать тот же самый порыв, чтобы после его смерти эта миссия не прекратилась. Может, не было уже таких равных ему фигур, но шли люди, проповедовали. И те территории, где прошелся по одной дорожке, стали расходиться и на маленькие тропиночки миссионеры. Эта миссия не останавливалась, и можно сказать, что у нас вся Россия православная страна, а не только там, где русские живут, но и где русских вроде нет, а православие все равно есть. Это дело проповеди не оставляло, несмотря на все позиции. Если священник пока молодой, есть энергия, проповедует, а потом: а, ладно, бабушки ходят, с ними общаться буду и достаточно. Нет, любой священник должен, может быть, сил меньше становится физических, чем раньше, а проповедовать ты должен больше. Может быть, у тебя нет сил физических, зато у тебя есть люди, на кого положиться. Раньше ты десять лет назад в два раза больше говорить мог и на ногах стоять и бежать куда-то, а сейчас таких сил поменьше, но зато может кто-то тебе помочь. Мы привыкли критиковать Синодальный период, зависимость Церкви от государства, обер-прокурора Синода, назначения не свободные, не сама Церковь выбирает, а государственные чиновники согласовывают. Но представить, что главой Церкви, при отсутствии патриаршества, но символическим главой, становится митрополитом Московским епископ, который не в какой-то столичной губернии, не в одном из крупнейших городов, экономических центров, а вот можно сказать, из самой дальней епархии. Тут просто вне конкуренции, из самой дальней епархии, становится на Московскую кафедру, сейчас особо и не представишь. И тут, поскольку дело было не в епархии, а именно в служении. Мы должны помолиться святителю Иннокентию, миряне должны помолиться, чтобы нас окружали батюшки, которые не только в храме сидят и кадилом периодически помахивают, но все-таки проповедовали шли. Батюшки должны помолиться, чтобы были епископы, которые поддерживали, чтобы батюшка не только в храме затворился и службу совершал, но тоже шел и проповедовал. Если по молитвам святителя Иннокентия Господь нам пошлет таких священников и епископов, то и русский народ обратно свое православное самосознание не только получит, но и практику христианской жизни, и окружающие народы тоже вдохновятся и придут ко Христу.

Марина Борисова:

— Напоминаю нашим радиослушателям, в эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и клирик храма святителя Николая в Тушино священник Стахий Колотвин. Пятого октября в церковном календаре память святой, про которую, скорее всего, помнят сердечно и вспоминают ее каждый год особыми молитвами, мне кажется, люди, которые находятся либо рядом с Саровом и Дивеево, либо часто посещают Саров и Дивеево. Так сложилось, что у нас женское юродство, вообще особый удивительный вид святости, вызывает ассоциации только с двумя святыми. Это блаженная Ксения Петербургская и блаженная Матрона Московская.

Священник Стахий Колотвин:

— Которая юродивой не была.

Марина Борисова:

— Которая юродивой не была.

Священник Стахий Колотвин:

— Но ассоциацию вызывает.

Марина Борисова:

— Вызывает. Но были удивительные женщины, юродивые по благословению. Причем, одна из них вошла в Серафимо-Дивеевскую летопись Серафима Чичагова и прожила больше ста лет. Это знаменитая Паша Дивеевская. Она начинала свое стремление к этому странному подвигу, будучи простой крепостной, и ничего ни героического, ни удивительного в первом этапе ее жизни не было. Было не очень удачное, быстро закончившееся вдовством замужество. Были побеги от хозяев со стремлением дойти до святых мест, поклониться. Ее ловили, возвращали. Но когда после очередного своего побега она в Киево-Печерской лавре получила благословение на подвиг юродства, кода ее вернули к хозяевам, она вела себя настолько неадекватно, с их точки зрения, что они решили, что «баба с возу, кобыле легче». Просто выгнали ее со двора и предоставили ее Божьей воле. Так же как Серафим Саровский, она долго жила в лесу, так же как Серафима Саровского, ее сильно избили грабители и оставили в достаточно плачевном состоянии на всю жизнь. И когда в результате она поселилась в Дивеево, она была уже известна местным верующим, потому что к ней приходили за благословением, еще когда она жила в лесу. А уж когда она перебралась в Саров, и когда произошло прославление преподобного Серафима, и когда царский двор на перенесение мощей приехал в Саров, и сам государь пришел к этой женщине, и они беседовали довольно долго... Ее знала вся Россия, и вся Россия дружно ее забыла. Удивительная судьба этой святой и вообще что это за странный такой подвиг?

Священник Стахий Колотвин:

— С блаженной Христа ради юродивой Параскевой Дивеевской ситуация значительно лучше в плане воспоминаний, в плане памяти и почитания, и в конце концов в официальном прославлении в лике святых. Когда больше всего юродство проявляется? Господь посылает юродивых в мир? Когда официально православная Церковь находится де-юро в идеальной ситуации, а по факту она крайне стеснена. Мы вспоминаем, Василий Блаженный когда проповедовал? Иван Грозный. Строились соборы, основывались монастыри, богатые вклады, страна расширялась, были победы русского оружия, строились в знак благодарности за чудеса покровительства Божия. Но при этом мы вспоминаем судьбу мученика митрополита Филиппа, мы видим, какое вокруг было нечестие под официальной маской благочестия. Когда Иван Грозный приезжал, кто спас Псков от разграбления? Тоже блаженный Николай, Христа ради юродивый. Юродство обличает эти пороки, которые за официальным, вроде христианским, течением жизни следуют. Это в принципе для нас пример. Для нас юродивый — который нас в чем-то напугает, который что-то несуразно делает, которого мы считаем хуже себя, что какой-то это сумасшедший человек, неприятный, нечесаный — на самом деле, показывает вот это зеркало, что у нас в душе происходит. Он-то внутри святой, а мы-то снаружи наоборот аккуратненькие, чистенькие, причесанные, а в душе у нас полный раздрай. Хотя вроде формально, может, и православные христиане. Если мы посмотрим на 19-й век, 19-й век это тоже век блаженных Христа ради юродивых. Мы ездим с прихожанами моими Митинскими по святыням окружающих Москву районных центров, прилегающих областям, в однодневные поездочки. Выезжаем в поездки и на несколько дней, когда какие-то праздничные дни выпадают. И почти везде можно обнаружить почитаемую могилку того или иного юродивого, который не прославлен в лике святых, у храма, тоже люди ходят и молятся. И более того, их бы наверняка прославили, если бы не начались советские гонения. Просто начались советские гонения, и эти почитания, эти чудеса исцеления, которые происходят у всех этих многочисленных могилок, иконы пишут и люди почитают, а гония на Церковь и вспомнить об этом не могут. Тут надо отдать должное, можно сказать, подвигу Серафима Саровского. Как его прославили, пусть и с большим трудом, до революции, после этого так почитается Дивеевская обитель, что всех святых Дивеевской обители, в том числе и блаженную Параскеву Дивеевскую, Пашу Саровскую тоже прославили в лике святых. Но столько вокруг и непрославленных святых, их много было, они постоянно обличали. Потому что 19-й век, Церковь официально под покровительством императора, есть какие-то субсидии, есть уникальное юридическое положение, а все равно мы видим, как нарастает безбожие. И сейчас, в то время, когда тоже храмы строятся, нам надо задуматься: есть красота храмов, есть золото на куполах, а насколько этому внешнему благолепию соответствуют наши грешные несчастные души?

Марина Борисова:

— Спасибо огромное за эту беседу. Вы слушали программу «Седмица». С вами были Марина Борисова и клирик храма святителя Николая в Тушино священник Стахий Колотвин. Слушайте нас каждую субботу. До свиданья.

Священник Стахий Колотвин:

— С Богом.

Все выпуски программы Светлый вечер

Другие программы

Актуальная тема