«Социальная помощь в Лисичанске». Дарья Ткач

У нас в студии была координатор церковной социальной помощи в Лисичанске Дарья Ткач.

Наша гостья рассказала о своем пути к вере, об удивительной истории воцерковления и знакомства со своим будущим мужем священником, а также о том, как на ее жизнь повлияли военные действия и как она начала участвовать в церковной помощи людям в пострадавших регионах.

---

— «Делатели» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, друзья! Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, в студии Василий Рулинский, пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. Программа «Делатели» — это разговор с людьми, которые вдохновлены Христом, служением милосердия, вдохновляют других. И сегодня у нас в гостях матушка Дарья Ткач, координатор социальной помощи в Лисичанске. Добрый день!

Дарья Ткач

— Добрый день, Василий!

Василий Рулинский

— Лисичанск — это место, можно сказать, очень непростое, скажем так, потому что совсем недавно там шли бои, да и до сих пор, по-моему, там, в общем-то, зона такая близкая к линии боевого соприкосновения, как говорится, и вот именно там дела милосердия, дела любви, от лица нашей церкви все это делает матушка Дарья вместе со своими помощниками. Какие это дела? Как все так получилось, что матушка там вообще оказалась? И что ее привело туда? Мы сегодня, надеюсь, поговорим в ходе нашего эфира. Я буквально на днях стал свидетелем невероятного тоже такого события. К нам впервые приехали отцы из Донбасса, не только из Донбасса, из Херсонской, Запорожской областей, из всех епархий, вот из зоны конфликта, и рассказывали про свое служение, милосердие, все ответственные за это направление там, и вот добровольцы собрались. И вот на этой стажировке отцов с Донбасса, и отцов, и сестер, приехали вот разные люди, как раз, матушка рассказывала удивительные истории, которые тоже мне запали в душу. Прямо по сердцу так прошлись. Истории, как там, в этих, можно сказать, боевых условиях, удается помогать людям. Давайте начнем вот с того, что такое вообще Лисичанск, откуда вы приехали сейчас, и какая там вообще обстановка, матушка, расскажите.

Дарья Ткач

— Это прифронтовой город. Фронт, к сожалению, стоит на месте. В этом городе до сих пор нет коммуникации в разных районах. В каком-то районе появилась вода, в каком-то свет, где-то газ. Но нет еще такого района, где было бы все. Отопления также нет. Наш район — это центральный район, пострадал очень сильно, так как он был ближе к Северодонецку, поэтому боевые действия были активные.

Василий Рулинский

— Это ЛНР, получается, Луганская область, да?

Дарья Ткач

— Луганская, да.

Василий Рулинский

— А сколько там жило населения до всех боевых действий в Лисичанске?

Дарья Ткач

— Ну, 100 тысяч было. Вы же поймите, в 2014 году, когда только все это началось, основная масса переехала в города Северодонецк, Лисичанск из Луганска. Поэтому город был как бы насыщенный людьми, но на данный момент около 30-40 тысяч проживает.

Василий Рулинский

— Эти люди должны были куда-то уехать, эвакуироваться, потому что жить невозможно в этих условиях?

Дарья Ткач

— Знаете, очень тяжело жить в таких условиях, особенно когда приходит зима, нет отопления, и пытаешься согреться. И что только ни придумывают люди. А когда нет света, как греться?

Василий Рулинский

— Это сложно представить, если честно. Я вот в этой ситуации особо никогда не оказывался.

Дарья Ткач

— Знаете, когда нет воды. Вот как ты на 9-й этаж поднимешь воду, когда у тебя, например, 4 деток. Это бесконечно надо поднимать воду. Это очень тяжело. Да, есть подвоз воды 2 раза в неделю. Но иногда бывают перебои, конечно.

Василий Рулинский

— До сих пор, да? Получается такая ситуация?

Дарья Ткач

— До сих пор, да. Вот в нашем районе воды нет. Благодаря усилиям синодального отдела мы прорубили скважину для людей. Ну и, конечно, жителям нашего района теперь очень удобно. Своя есть скважина, они приходят, набирают в любое время.

Василий Рулинский

— Получается, там достаточно много людей приходит со всего города туда, где прорубили скважину. И получается, что для большого числа людей это такой опыт знакомства с церковью во многом.

Дарья Ткач

— На самом деле, не только скважина. Мы сделали совместно с синодальным отделом по благотворительности, поставили душевые городские и прачечную. Любой житель города, кто нуждается, может прийти искупаться. У нас бесплатно для людей полотенца, все свеженькое, шампуни, — мыло, есть порошки, пожалуйста.

Василий Рулинский

— Ну да, самые простые вещи, нам кажется, они вроде как, ну, обыденными, мы даже не придаем этому значения, да. Каждый день принимаем душ, там, что-то такое обычное, ну, типа, что-то понятно, что когда проснулся, надо там, значит, зубы почистить. Это даже никто об этом особо не думает. Оказывается, что это для многих людей — это реальная проблема.

Дарья Ткач

— Это на самом деле огромнейшая проблема, потому что многие люди не принимали душ по два года. Нет, они мылись, они мылись, но вот именно полноценный душ, вот такой вот, что сверху на тебя лилось, вот такого вот не было. И когда мы открыли прачечные, душевые... Сначала мало о нас знали, мало шло о людей, но сейчас достаточное количество людей приходит, купаются. Сейчас уже прохладно, у нас там стоят обогреватели. И запомнился один случай. У нас в душевых и прачечных есть выходные. Два раза в неделю, наш сотрудник выходной. В один из выходных пришел мужчина. И в это время батюшка гулял просто во дворе. Он увидел, что мужчина так вот мнется, и он говорит: вы что-то хотели, вам что-то подсказать? Он говорит: да, я слышал, говорит, у вас здесь есть душевая. Ему так стыдно было, вот он опустил глаза, он шепотом это говорил, чтоб никто ж не слышал. Батюшка говорит, что сегодня выходной. И тут батюшку осеняет, что, подождите, сотрудник душевой, она сегодня здесь на службе присутствует. И он подошел, и она, конечно же, открыла душевую. И этот человек был очень счастлив, он вышел, он благодарил, он потом пришел на службы, потому что его сердце, знаете, ну, наверное, не все ожидают, что церковь будет вот так вот помогать. Ну, слава Богу.

Василий Рулинский

— Ну да, получается, мы, в общем-то, знаем, что церковь много помогает в зоне конфликта, но вот конкретно ситуацию на месте, в каком-то городе, из первых уст...

Дарья Ткач

— Да, нужно почувствовать.

Василий Рулинский

— Да, надо почувствовать. Вот, например, кто там еще помогает? Там еще кто-то вообще помогает? Либо церковь практически единственная, кто помогает, в Лисичанске?

Дарья Ткач

— Нет, ну почему же? Приезжают волонтеры. Был период, когда в Красном кресте кормили людей. Ну, разная помощь есть на самом деле. Гуманитарная помощь выдавалась от города, продуктовые наборы. Но сейчас такого нет уже. Вообще, поначалу было очень сложно. Поначалу вообще ничего не было, первые месяцы, но у людей, ведь боевые действия, они были не один месяц, там было 3-4 месяца, и люди пытались выжить, и у них уже не было и денег, и не было ж ни пенсии, не у всех запасы лежат в деньгах. И надо было что-то покупать. Да, все были добрые, соседи друг с другом делились. Вот в эти моменты и показывается настоящее лицо человека. Вот тогда мы с батюшкой приняли решение. Я хочу сейчас рассказать насчет хлеба. Я приехала с батюшкой и где-то услышала разговор, что кто-то не мог себе хлеба купить. Для меня это было... Самой тяжело, потому что у нас у самих было финансово накладно.

Василий Рулинский

— Это еще 22-й год, да?

Дарья Ткач

— Это еще 22-й год, лето. Как раз только закончились активные боевые действия. Люди повыходили из подвалов. Еще не все от страха, еще многие сидели в подвале, потому что все равно рядом слышали взрывы. И вот это психологическое состояние тоже очень тяжело. Это 22-й год, и мы с батюшкой принимаем решение, что нужно купить хлеб людям. И у нас были последние оставшиеся наши деньги, да, и мы закупаем хлеб. Потому что хлеб в Лисичанске был очень дорогой. Если недалеко от Лисичанска город, там было 19 рублей хлеб, у нас он был 60-70. Это было сложно. И также самые все продукты, они были очень дорогими, очень-очень. Это, наверное, зависело от того, что не каждый решался ехать в Лисичанск. Просто отвезти, боялись. Никто не знал, что там в Лисичанске происходит. И вот мы с батюшкой нашу машину загружаем полностью хлебом. В середине все, в багажник, конечно, там было вот так вот все смято.

Василий Рулинский

— А загружаете где? В каком-то городе?

Дарья Ткач

— В Стаханове мы покупаем на пекарне.

Василий Рулинский

— Он подальше от линии фронта?

Дарья Ткач

— Да, час езды. Вот там загружаемся. И, конечно, это все происходило во дворе моих родителей. Туда привозили хлеб. Хлеб пах на всю улицу. И мы грузились два раза в неделю. Всегда тяжело сделать первый шаг. Первый шаг мы сделали, люди были очень благодарны, они брали хлеб, резали на кусочки, сушили его, а потом Господь посылает помощников. Тогда я объявила сбор ВКонтакте. На своей страничке я просто думаю: попробую, а вдруг помогут. Я написала, что помогите приобрести хлеб для людей города Лисичанска. И люди отозвались. Вот мы начали два раза в неделю возить хлеб. Потом нашлись благодетели, которые нам давали этот хлеб мешками уже. И потом нашелся человек, который дал нам прицеп. И мы уже грузили не только в середину машины, грузили уже на прицеп мешками. Тогда это было сложно. Я не скажу, что все это было так просто. Надо было встать рано, поехать загрузиться, погрузить этот хлеб. Холодно, жарко.

Василий Рулинский

— Ну, там же еще дороги может быть опасные, да?

Дарья Ткач

— Да, дороги опасные, мосты взорваны.

Василий Рулинский

— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА. Мы говорим с Дарьей Ткач, координатором социальной помощи церкви в Лисичанске. Мы хотим узнать продолжение истории про хлеб.

Дарья Ткач

— Мы уже грузились много мешков. И по 17 мешков, и по 20, было даже и по 25, и привозили. И вот запомнился такой один случай. Кстати, доставка была в центральном районе, раздавали города в кварталах. Ну, люди уже знали, когда мы будем приблизительно. И раздавали вот на территории храма. Люди брали соседям. Мы так и говорили: берите себе и соседям берите. Ну, вот так вот было. И был один момент, когда вот на день у нас назначена доставка, люди ждут. Да, и мы приезжаем к нашим благодетелям, а они вот говорят: а у нас сегодня только три мешка. И я понимаю, что это очень мало, а там толпа людей стоит. И мы едем, и я вот даже где-то вот, знаете, вот маловерие какое-то и возроптала. Я говорю: Господи, ну вот, ну... Что делать? Что делать дальше? Вот какими глазами смотреть? Ну, можем на кусочки порезать, на половинки порезать, но этого все равно будет мало. И знаете, вот тут Господь показал Свою милость, и что Он никогда не забывает. Мы, когда подъехали в наш храм, мы заходим на территорию двора, и там стоит хлеб мешками. Вот кто-то привез хлеб мешками, и он вот под палаткой стоит, пахнет свежий хлеб. Вот такая вот милость Божья.

Василий Рулинский

— Ну, видимо, молитва тоже ваша услышана была. Слава Богу, матушка. Ну, а вот эта вся ситуация с 22-м годом, я так понимаю, что вы тоже оказались в период начала боевых действий в очень непростой ситуации, потому что, по-моему, там была история, связанная с вашими планами поехать на какой-то форум, да? И как-то все одно к другому было как-то все очень непросто. Расскажите, как вот вы встречали эти все события?

Дарья Ткач

— Да, ну обстановка, в принципе, уже месяц была какая-то непонятная в городе. Что-то происходило, и все к чему-то готовились. Что-то произойдет. Но у меня была мечта. В Киеве всегда проходила... Недавно образовался форум матушек, всеукраинский форум матушек, и я всегда хотела попасть, но мне не получалось, потому что у меня маленькие детки.

Василий Рулинский

— Ну, матушка, давайте поясним это, имеется в виду жены священников.

Дарья Ткач

— Жены священников, да, да. И у меня маленькие детки, у меня на один не получилось, на второй раз не получилось. И вот третий этот форум. Я батюшке говорю: батюшка, как вот хочу поехать. Ну, а маленький ребенок, год ему и три месяца, и как быть? А батюшка говорит: ну, это же два дня? Ну, я посижу с детками, я справлюсь, не переживай, езжай. Я поехала. Я доехала, я такая счастливая была, столько знакомых лиц, матушками, интересные беседы. И вот вечером, тут тоже есть такой нюанс, вечером мне от моих друзей приходит смс, что завтра будет чрезвычайное положение, лучше выехать с Киева. Но я не обратила на это внимание. Ну как же, форум, да? Вот еще завтра второй день. И мы ночевали в Киево-Печерской лавре в гостинице. И утром мы уже проснулись от взрывов. Это было 4 утра. Началась паника. Все у меня начали спрашивать, ну я же с Донбасса, я уже закаленная, я знаю, что такое 14-й год, что нам делать. Вот, ну, я говорю, да уезжать надо, вот, постараться выехать. И я пыталась сама тоже выехать, это было очень сложно. Потому что поезда все поотменяли, автобусы не ходили. И, слава Богу, тут помогли мне священники. Были из нашей епархии священники. И мы вместе организовались, и они мне помогли доехать. Но мне же нужно было в Северодонецк, а мне в Лисичанск нужно было. И, беседуя с батюшкой, мы решили, что лучше, чтобы он приехал в Северодонецк, к Владыке в собор.

Василий Рулинский

— В смысле, с вашим мужем, да?

Дарья Ткач

— Да, да, да, со своим мужем. Мы же созванивались, еще связь была, и я говорю: ты там сам с тремя детками, надо нам же встретиться, потому что мосты могут быть взорваны, ну вот, зная, 14-й год, и как я потом попаду в Лисичанск, ну, к вам, ко всем. И он приехал, он приехал в собор, и уже к вечеру приехали, ну, как бы вот мы с батюшками, и мы там пробыли неделю. Я очень благодарна владыкам. На самом деле собор на тот момент это был дом милосердия. В подвалы туда стекались люди. Пройти нельзя было. Много было людей в подвале. У нас были, как я говорю, элитные условия. У нас даже была своя отдельная комната. Там была гостиница.

Василий Рулинский

— Да, это как-то не сочетается с понятием подвала. Хотя кажется, что кафедральный собор, наверное, действительно там много подвальных подвальных помещений. Но все-таки Северодонецк — это не Москва, не Киев, да, небольшие какие-то города. Поэтому, конечно, тут тоже надо поблажку сделать.

Дарья Ткач

— Да, актовый зал, воскресная школа. И везде были люди. И мы, конечно, у нас уже тогда началось служение. Мы тогда уже раздавали памперсы. Расспрашивали, кому что нужно, какие лекарства. Мы готовили кушать, мы всех кормили. На протяжении недели, которая я там была, это у нас была активная помощь.

Василий Рулинский

— И все это во время активных боевых действий?

Дарья Ткач

— Да, уже начали бомбить, уже было очень громко и страшно было выходить на улицу. Потом уже и газ отключили, и владыка, вот я знаю, он готовил на улице для людей, не боясь.

Василий Рулинский

— Владыка Никодим, да?

Дарья Ткач

— Владыка Никодим, митрополит, да. Вот сам вот разжигали костер, и вот они готовились, чтобы люди не были голодными. Вот. Ну, мы побыли там, пробыли там неделю с батюшкой и с детками. Подвал — это очень тяжело на самом деле. Постоянно находишься в темноте, да, ну, свет, да, на улице. Детям же тоже нужно гулять. Да, тем более, когда они маленькие, они вообще не понимают, что происходит. Бьет ключом энергия. И когда вот начинается бомбежка, тебе надо было вот бегом выбегать. Вот там были вот стены, которые вот в эти моменты надо было выбегать. И вот все детки вот в этот момент, когда мы начинали: бегом в коридор, да, и вот все бежали в эти коридоры. Мы уже там, конечно, у нас были там этот коридор с детками, там игрушки были, вот это был особый коридор такой, но, но детки не понимали, что происходит, а мы-то нам было страшновато. И потом мы пробыли там неделю, ведь наш приход лисичанский, и там тоже люди нуждаются в помощи. Но мы не знали, как проехать мост, заминированный или не заминированный. Были уже случаи, когда люди подрывались на минах. И тут помогла нам наша прихожанка, она спустилась к мосту, она позвонила и сказала: можете проезжать, машины проезжают. И мы тогда вот проехали. Проехали, нас немножко дольше задержали, уже блокпосты были, проверяли нас, потому что он священник, смотрели телефон, но мы проехали. В Лисичанске еще был свет, в Северодонецке уже ничего как бы не было, так быстро там все как-то, а в Лисичанске еще была вода, свет, и мы первые дни в квартире были, мы вот все как положено сделали. Окна скотчем, значит, наклеили, да, поснимали со шкафов зеркала и вот в коридоре спали. Но это с детками, опять же, это очень сложно.

Василий Рулинский

— Ну, знаете, как положено, да, я думаю, что для большинства слушателей Радио ВЕРА — это как положено, слава Богу, пока еще не наступило. И дай Бог, чтобы не наступало, да, ну, вот как положено, вот...

Дарья Ткач

— Да, ну, мы ж как бы вот понимали, как надо, да.

Василий Рулинский

— Ну, вы там живете, да, конечно.

Дарья Ткач

— Да, мы знали, да. Ну а потом нас прихожане пригласили к себе, у них большой дом, и были хорошие подвальные помещения. Там мы прожили вот месяц. Вот месяц мы прожили там. Было уже очень-очень громко, уже дом содрогался, бесконечные вот эти вот взрывы. И в какой-то момент я уже с батюшкой запереживала: что же с детками? Ну как бы да, одно дело батюшка, он остается с прихожанами, он их поддерживает. На самом деле это очень морально для людей, когда есть священник в городе. Им морально легче. Ну а наши детки тоже. Я за них переживала. Массово выезжали люди.

Василий Рулинский

— А вас маленькие, да? Им сколько?

Дарья Ткач

— Да, у меня год... На тот момент был год и три месяца, три годика и шесть лет. Знаете, мы вышли гулять на улицу, и начала сильная бомбёжка, а они в этот момент вот разбежались. И мы даже с батюшкой не успели их всех в кучу собрать.

Василий Рулинский

— Ну там, наверное, поседели после таких событий.

Дарья Ткач

— Да, батюшка седой у нас очень сильно. Я-то уехала через месяц, тоже это чудесным образом получилось. Вот выезжал отец диакон с Северодонецка, он вывозил свою семью. У него маленький ребенок, пять лет, матушка, и владыка его благословил выехать.

Василий Рулинский

— Из Северодонецка, уже из этого подвала.

Дарья Ткач

— Да-да-да-да. И вот когда отец диакон собирался, к нему подошел человек и говорит, возьмите меня, подвезите меня тоже в Лисичанск, мне нужно туда или чуть дальше, если сможете. Ну отец диакон по доброте душевной, ну конечно, надо же помогать, да. Но человек этот не предупредил, что у него проблемы с паспортом, с документами. Ну и вот они выезжают, первый блокпост, их останавливают, осматривают, и это затянулось на несколько часов. А им же ехать. И они звонят вот нам и говорят: можно мы у вас переночуем? Ну, конечно, можно. Ну, у прихожан, конечно, можно. И они вот остались ночевать. И буквально это спонтанно так получилось. И я вот увидела промысел Божий. Я говорю: батюшка, ну, наверно, там есть место. Вот как раз для меня и для деток есть место. Вот, да, мы там потеснимся как-то на ручках. Ну, вот, может быть, мне стоит поехать. Ну, батюшка говорит: да, надо, ну, надо вам выезжать. И у меня с собой была только маленькая сумочка с документами. Ну, и совсем мало вещей. Ну, потому что у них своих вещей было много, и надо было нам еще поместиться. Ну, вещи просто, ну, некуда было их. Вот и мы ехали, не зная куда, в сторону родных, но туда нужно было еще проехать.

Василий Рулинский

— А батюшка, получается, остался у вас в Лисичанске, а вы детей взяли?

Дарья Ткач

— Да, я детей взяла в более безопасный район. Да, и мы вот поехали. Мы не знали, куда ехать. Нам подсказывали люди местные, что вот там вот не заминировано, там можно проехать. Потом мы нашли колонну таких же людей, которые выезжали вот в сторону ЛНР, в сторону России. Ну и ближе... На следующий день мы добрались. Но был один момент, когда мы едем в этой колонне, на улице, дождь, слякоть, грязи много, много танков, все это страшно. Мы все очень переживали сильно. Мы бесконечно читали во время дороги акафист, молитвы. Дети кричали, плакали, им тоже хотелось выйти, а нам надо было быстрее доехать. Я не знаю, как бедный отец Григорий это все выдержал. Он же водитель, когда тут крики. И в какой-то момент взорваный мост, едет колонна, и мы опускаемся по этому оврагу. И люди начинают кричать, махать нам. Мы вообще не понимаем, что происходит. И отец Григорий резко тормозит, он сориентировался. И мы выходим, а впереди несколько противотанковых мин. Их там или четыре, или шесть было. И вот в этот момент я просто поняла, Господь нас сохранил, потому что доли секунды совсем немножко осталось, и мы бы подорвались. Потом нам люди помогли выехать, но мы еще минут десять постояли, я расплакалась, у отца Григория руки дрожали. Вот так вот было.

Василий Рулинский

— Да, слава Богу, что удалось тогда предотвратить страшное действительно событие. Мы сегодня говорим в программе «Делатели» с матушкой Дарьей Ткач, координатором социальной помощи Русской православной церкви в городе Лисичанск. Это программа «Делатели». Меня зовут Василий Рулинский. Я пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. Мы вернемся после короткой паузы.

Василий Рулинский

— Мы говорим с людьми, которые вдохновлены служением милосердия, вдохновляют других. И сегодня у нас в гостях координатор социальной помощи в Лисичанске Дарья Ткач. Меня зовут Василий Рулинский, я пресс-секретарь Синодального отдела по благотворительности. В первой части нашей программы матушка Дарья рассказала о невероятных таких и событиях, и чудесах, которые происходили, и они связаны именно с помощью людям, страдающим там во время боевых действий 22-го года. Я хотел бы немножко и узнать и о том, что было до, потому что, конечно, 22-й год — сильный такой водораздел, большой водораздел, который действительно на до и после делит период истории и на Донбассе, и вообще в судьбе многих людей, но до этого ещё было много событий, и я так понимаю, что 2014 год тоже каким-то образом сказался на вашей жизни, ну и то, что вы вообще в Лисичанске оказались, это же тоже было, в общем-то, промыслительно, не сразу оно так всё устроилось, да? Расскажите об этом, пожалуйста, как вот вы к этому шли, чтобы стать матушкой вообще, к этому прийти и оказаться именно в Лисичанске?

Дарья Ткач

— Нет, я вот, честно, никогда не мечтала жить в Лисичанске. Я родилась в Стаханове, выросла там.

Василий Рулинский

— Это тоже ЛНР, да?

Дарья Ткач

— Да, это тоже ЛНР, Стахановское движение, Алексей Стаханов.

Василий Рулинский

— Рекорды... Это который передовик, вот это вот всё, да?

Дарья Ткач

— Да, да, в этом городе я родилась. Вот, училась в Стахановской школе, и с детства вот я всегда ходила в храм. У меня тётя привила веру, вот нас трое деток, и её двое деток, вот мы пятеро, вот благодаря ей мы ходили в храм. Традиция была. Мы очень любили Почаевскую лавру, Святогорскую лавру. И в Святогорскую лавру мы каждый месяц ездили на послушания. Киселёвая балка у нас ещё была. И это всё, конечно, дало такой отпечаток в моём сердце.

Василий Рулинский

— Ну и Святогорская лавра была, да? И Почаевская, и Святогорская.

Дарья Ткач

— Да, Святогорская лавра меня научила любви. Я её называю Лаврой любви. Потому что там очень много делалось для людей, очень много делалось, и там везде была любовь. Батюшки всегда покрывали всю любовью, подсказывали, как делать. Я очень хорошо была знакома с Владыкой Арсением.

Василий Рулинский

— Который как раз вот наместник?

Дарья Ткач

— И там же у меня и духовник.

Василий Рулинский

— Но вообще вы, по-моему, не из церковной семьи, да?

Дарья Ткач

— Нет-нет-нет, я не из церковной семьи, у меня родители абсолютно неверующие, и вот они предприниматели, торговля, они заняты торговлей, и... Ну, тётя, вот тётя, ну, я благодарна родителям, что они никогда не запрещали, то есть вот если пост, значит пост, они до поста покупали разные вкуснюшки, вот им тётя говорила, что вот скоро начинается пост. Вот за пару дней они нам приносили что-то очень вкусное, вот, чтобы мы заговлялись. Вот поэтому, да, вот я вот им благодарна.

Василий Рулинский

— Получается, вы в какой-то момент встали перед такой развилкой, да, как дальше жить, с чем связать свой путь?

Дарья Ткач

— Я долго думала, и, ну, либо я пойду в помощь родителям, ну, им же тоже нужны были помощники.

Василий Рулинский

— Ну, да, предпринимательство какое-то.

Дарья Ткач

— Да-да-да, ну, профессионально обучусь этому, ну, и, конечно, сердце моё было близко к церкви, вот, и я тогда, ну, сомневалась, поехала к своему духовнику и говорю: ну, вот, что же мне делать? А он мне говорит: «Будущая матушка. Торговать? Нет. В духовное училище».

Василий Рулинский

— Сразу определил.

Дарья Ткач

— Да, он сразу определил. В духовное училище. Я, на самом деле, с детства в хоре церковном пою. Ну и, конечно, для меня это было как бальзам на душу. Я поступила учиться в Чернявское духовное училище. Там были счастливые годы.

Василий Рулинский

— Ну и я так понимаю, что у вас вот с хоровым таким направлением тоже было такое желание как-то профессионально развиваться, да?

Дарья Ткач

— Да, да, быть регентом церковного хора. А в школе, ну я ж уже тогда пела в ансамблях школьных, услышали, узнали обо мне и предложили петь во дворце городском ДК в эстрадном ансамбле. Это был потрясающий ансамбль.

Василий Рулинский

— Это уже когда вы в духовном училище были?

Дарья Ткач

— Нет, нет, это было в 11-10 классе. Там пели все звезды.

Василий Рулинский

— Ну, конечно, это было... Ну, вообще, это, конечно, да, такое амбициозное, такое очень заманчивое предложение, скажем так.

Дарья Ткач

— Да, вот у них всегда были потрясающие костюмы. Вот эти вот девушки ходили, ну, вот на них заглядывались. И вот меня туда пригласили. Я, конечно, так, ну вот, здорово, вот хочу, хочу, и я опять же поехала к духовнику, ну я же каждый месяц в Святогорскую лавру ездила, да, и я говорю, батюшка, да это вот шанс в жизни, вот, в нашем городе. Батюшка сказал: нет, матушке нельзя. Я говорю: ну с чего вы взяли, что я буду матушка? Ну вот с чего, он говорит: нет, матушке нельзя. Да, вот, и вот, да, я не стала петь, ну, поехала учиться в духовное училище. Я закончила духовное училище и вернулась домой. Можно было, были моменты, когда я могла остаться в Киеве, но вот почему-то я захотела поехать домой, к родителям. Привязанность, наверное, такая вот сильная была. Я пела в церковном хоре, потом регентовала в другом храме и помогала им в предпринимательстве. В какой-то момент одна из прихожанок храма, она подошла ко мне и говорит: Даша, нам нужна твоя помощь. А она работала в государственных структурах, это паспортное отделение, миграционная служба при местной полиции. Вот, я говорю, какая? Она говорит, мы приглашаем тебя на работу. Я была очень удивлена, говорю, как меня? У меня ж нет ни образования, я вообще в этом ничего не понимаю, я связана с церковью. Она говорит: твое задание сработаться с нашим замначальником миграционной службы. Она у нас верующая женщина, ну вот ни с кем сработаться не может.

Василий Рулинский

— Такое иногда бывает, к сожалению.

Дарья Ткач

— Я говорю, ну давайте попробуем. Да, и я проработала с этой женщиной семь лет. Это был уникальнейший человек, очень умнейшая. Мне было с ней очень интересно. Я работала на линии розыска неплательщиков алиментов, была старшим инспектором. Там ещё было несколько вот разных направлений в нашем кабинете, но это была вот одна из основных линий. И да, вот я разыскивала неплательщиков алиментов, и у меня прекрасно это получалось. Мой процент розыска составил 99% из 100.

Василий Рулинский

— Ничего себе! Вот это да! Благодаря чему?

Дарья Ткач

— Благодаря чему, ну, знаете, вот верующие, они, что-то как, вот надо всё делать хорошо, да, вот если вот тебя поставили на это послушать.

Василий Рулинский

— Ну, я тоже придерживаюсь такой позиции, или хорошо, или никак.

Дарья Ткач

— Или никак, да.

Василий Рулинский

— Ну, что-то добраться-то надо.

Дарья Ткач

— Ну, а потом я ещё, я общительный человек и очень дружила с ребятами, которые работали в полиции, вот, и вот всегда, когда мне приходило новое дело, я, конечно же, созванивалась с ними, спрашивала, как это лучше сделать, и сможете ли вы мне помочь куда-то выйти, подсказать. И они мне помогали. Так вот, слава Богу.

Василий Рулинский

— Ну, я так понимаю, что поскольку много мужчин хороших, красивых помогали, там отбоя в женихах не было. А девушка знатная, с хорошим, значит, таким видно, что из церковной среды, значит, не бросит там никуда, ничего ей в голову не взбредёт, так что, в общем... А матушкой-то всё равно как-то стали, несмотря на такое количество женихов в полиции, да?

Дарья Ткач

— Да ну знаете, вот как бы я уже и не было в мыслях у меня матушкой становиться, я уже, ну как бы вот, я жена будущего полицейского, вот, ну как бы вот. Даже так. Да, вот. Но одна же меня пригласила моя подружка с духовного училища, это моя кума, в Белую церковь.

Василий Рулинский

— Это под Киевом, да?

Дарья Ткач

— Под Киевом, да. Говорит: приезжай в гости ко мне на пару дней, погостишь. И я поехала. Приехала, и там был праздник в одном из местных храмов. Она говорит: пошли, там митрополит служит. И мы пришли в храм, и тут тоже так вот интересно получилось. Благодетели все стоят впереди, да, вот церковные благодетели.

Василий Рулинский

— Спонсоры, да?

Дарья Ткач

— Спонсоры, да, да. А мы вот где-то в конце стоим, а я ей говорю, слушай, а чего мы там не можем встать? Она: ты что, там же ж, ну, высокие люди. Я говорю: ну и что, а мы чем отличаемся? И мы встали туда, вперёд, вот мы их немножко подвинули и встали рядом с ними.

Василий Рулинский

— Действительно, потому что подвинуть-то, конечно, спонсоров, безусловно.

Дарья Ткач

— Но зато нам было всё прекрасно видно, службу, богослужение. Вот, и там оказался и наш сокурсник с духовного училища Черниговского, он там прислуживал, и много иподиаконов. И вот был там один вот иподиакон такой, вот я не знаю, почему я на него... Да, я знаю, почему я на него обратила внимание, мне стало смешно. Я говорю, посмотри, какой иподиакон, а он такой вот лопоухенький был. Я долго смеялась. Но мы вышли, встретились с нашим однокурсником, а через пару дней тогда иподиакон Николай мне написал. Говорит, можно ли с вами познакомиться. Я тогда звонила вот своей подружке, говорю, ты представляешь, вот этот вот лопоухий, он мне написал. Вот, и мы год переписывались, но она ничем не обязывала эта переписка, мы просто переписывались, да. А потом так сложилось, что владыку Никодима, митрополита, перевели из Белой церкви вот на нашу Луганскую землю.

Василий Рулинский

— Так, а он, значит, поехал вместе с ним, как иподиакон?

Дарья Ткач

— А он поехал вместе с ним. Ну, вот Владыка ему, да, вот предложил, говорит, поехали туда.

Василий Рулинский

— А дальше что было?

Дарья Ткач

— Ну, а дальше наше общение уже стало теснее, да.

Василий Рулинский

— И уже дела пошли ещё быстрее, да?

Дарья Ткач

— Да, ещё быстрее. Знаете, вот когда-то у меня вот на работе возникли проблемы. Там тоже же розыск неплательщиков-алиментов, это своя линия, там тоже есть определённые проблемы, и там была очень такая вот сложная история, и я поехала в Святогорскую лавру помолиться у иконы Божьей Матери, чтобы она все это вот как бы вот разрулила. И в это время я выходила из храма, и проходил старец Серафим. Обычно возле него всегда очень много людей, а это он шел один. Я подошла к нему и думаю, вот возьму благословение, чтобы батюшка помолился. Я к нему вот подхожу, говорю, батюшка, помолитесь, у меня такие вот неприятности на работе, я вот не знаю, как вот их, ну, чтобы они вот управились. А батюшка благословляет меня и говорит такую фразу: «Женихов очень много, а нужен хороший, запомни, хороший». И уходит. И я стою такая, что это такое? У меня проблемы на работе, а он меня за женихом. Действительно, Господь послал мне хорошего мужа, а потом, впоследствии уже я, когда мы привозили, привозила батюшку, иподиакона Николая, знакомиться со своим духовником, вот они там что-то долго беседовали, я в это время стояла на улице, потом я зашла, мы уже отдельно, вот я сама уже со своим духовником беседовала, и он мне говорит: «Слушай, не сомневайся, лучшего мужа ты не найдёшь». Вот я тогда ещё сомневалась. А я говорю: «Да, ну, батюшка, ну, вы же знаете, ну, немножко вот» ... Ну, я любила поющих, ну, я сама поющая, мне нужны были солисты. Вот он говорит: «Ты не пожалеешь. Ну вот, и действительно, слава Богу. Батюшка хороший, он очень добрый, и на все мои какие-то вот проекты, да, вот... Служение ближнему, он всегда откликается: да, давай попробуем».

Василий Рулинский

— Сколько вы уже вместе?

Дарья Ткач

— Вот в 23-м году, 10 лет мы отпраздновали. Да, конечно, я не мечтала о таком десятилетии. Я думала, где-то мы будем его праздновать, но 10 лет прошло в нашем служении.

Василий Рулинский

— Да, действительно, удивительная история, и мне кажется, для многих тоже пример, в том числе для тех, кто думает о своём пути каком-то, да, по поводу «женихов много, а нужен хороший», да, это прям замечательные слова, мне очень они тоже кажутся важными. Я, собственно, про 14-й год ещё хотел спросить. Ведь 14-й год там у вас, в Лисичанске, это территория Украины тогда, да, и, в общем, боевые действия в основном разворачивались возле Луганска, ближе там, да, и, ну, и Донецк, вот то, что Донбасс вот чуть ниже, да, на карте. У вас, получается, всё равно было тревожно, да, до вас что-то долетало, что-то вот, или всё это было пока всё-таки?

Дарья Ткач

— Нет, до нас не долетало. Не долетало. Да, это был город более военный, там были части военные. Нет, ну, было просто много переселенцев, которым тоже нужна была помощь в этом плане. Для меня была вот в 14-й год проблема в чём? Ну, родители были мои, это уже на другой стороне, и мне нужно было к ним добираться.

Василий Рулинский

— А, точно, Стаханов же, получается, был уже вот в российской части.

Дарья Ткач

— Да, да, да. Вся моя родня осталась там, да. И мне надо было добираться туда через блокпосты, через проверки, и да.

Василий Рулинский

— Ну да, это мучительно. Я помню, там кто-то рассказывал, это же, получается, ну, фактически там боевые действия, так вот, или так, как-то проверки.

Дарья Ткач

— Да, да, да. Было сложно, да.

Василий Рулинский

Ну, да. Ну, у нас, конечно, тут, получается, со Стахановым связана ещё одна история, связанная с вывозом людей уже в 22-м году, когда вот туда большое количество, насколько я знаю, вывезли прихожан, не только прихожан, а вообще жителей города.

Василий Рулинский

— Это программа «Делатели» на Радио ВЕРА, мы говорим с Дарьей Ткач, координатором социальной помощи в Лисичанске со стороны Русской Православной Церкви. Дарья, вы в Стаханов в 22-м году вывозили много людей, тех, кто должен был эвакуироваться, видимо, стариков, наверное, пожилых, кто это были люди, кого вы вывозили в Стаханов с 22-го года?

Дарья Ткач

— Нет, это разные были люди совершенно. Уже 22-й год в Лисичанске не было связи, не было интернета, и люди не могли сообщить своим родным, что они выжили. А что значит, вот я, когда сама была в Стаханове, а батюшка в Лисичанске, я не знала, что с ним происходит, вот я просто места себе не находила. Я искала по новостям что-то про Лисичанск, ну вот, да. Вот мы их прекрасно понимали. И люди начали к нам обращаться, что напишите там мой смс, помогите нам выехать. И нас вот в Стаханове стал как перевалочный пункт у моих родителей, в доме моих родителей. Ну, дом большой, места хватало всем, и поэтому приезжали к нам старики, молодые...

Василий Рулинский

— Это прям большое число, да?

Дарья Ткач

— Ну, каждую неделю у нас несколько заездов было. Это вот поначалу, да. И вот отдать должное моим родителям, они всё это принимали со смирением. Я не знала, с чего начать, вот, и сказать, что в очередной раз кто-то приедет, потому что, ну, всё равно это свои сложности, посторонний человек в доме, да, и я всегда говорю: «Мам, пап, а к нам опять приедут можно?» И папа всегда так: «Снова?» Я говорю: «Ну, снова, людям же нужно помочь». И был такой случай один, это лето 22-го года, связи нету, и тогда все, поступающий возраст, молодежи, мог по квотам поступить в Россию в любой университет, который какой пожелает, нужно было подать заявление. И у нас в храме был молодежный хор. И как раз вот этот вот возраст, когда им поступление, 9-11 класс. И в этот момент поступала моя племянница по квоте. И мы сидим с батюшкой, я говорю: а у нас же девочки наши, многодетная семья, они пели в нашем храме. Они в селе, поселок под Лисичанском Малорязанцево, там очень сейчас тоже неспокойно, много прилетов, летают дроны. Я говорю: их же надо вывезти, помочь. Ну, батюшка так сначала так: ну а как мы это сделаем? Я говорю, ну просто поехать да узнать, будут ли они выезжать или не будут. Но батюшка меня с собой не взял, потому что это не очень безопасно, он поехал сам. И он поговорил с родителями и погрузил девочек к себе. Взяли они какие-то вещи, вот трое, ну остальные дети остались с ними, и они приехали к нам. Они у нас прожили месяц, подали... Я подсказала, как подавать заявление, потому что у меня друг в Краснодаре работает деканом одного из факультетов университета, он рассказал, как всё это правильно сделать. Вот, и мы, там девочка старшая, Лизочка, вот, она всегда была близка моему сердцу, и она была регентом нашего молодежного хора, очень смиренная, добрая девочка, и я ей говорю: Лиз, вот куда будешь подавать? Она: вот, в Воронеж или Белгород. Я говорю: слушай, говорю, ну какой Воронеж, ну какой Белгород? У тебя такая возможность раз в жизни попадается, вот, давай сразу на Москву.

Василий Рулинский

— Я узнаю человека, который спонсоров подвинул в Белой церкви.

Дарья Ткач

— Я говорю, ты пойми, ну ты всегда сможешь вернуться потом вот на периферию, а вот попробовать, вот надо сделать шаг, попробовать. Она: ну давайте. Я говорю, значит, первое — пишем в Москву. Вот мы написали в Москву, и через два месяца пришло письмо, что вы проходите. Да, мы готовились, мы даже видео отправляли. Я в Стаханове договорилась с регентом, с преподавателем музыкальной школы, чтобы ее подготовили, красиво поставили голос, записали все это. Мы отправляли видео, и Лиза прошла.

Василий Рулинский

— А куда? Какой вуз?

Дарья Ткач

— Вокальное отделение, но вот вуз я не могу вспомнить.

Василий Рулинский

— Замечательно, да.

Дарья Ткач

— Вокальное отделение. И вот она сейчас в Москве, уже вот два с половиной, это третий курс у неё. Она тоже занимается делами милосердия, помогает детям-инвалидам, поёт в церковном хоре. И вот я вчера вот с ней видела, встречались мы, и я вот всегда вот когда с ней созваниваюсь, я говорю: Лиз, прости меня, что я тебя заставила вот в Москву, но я же понимаю, что тебе и работать приходится, и помочь тебе некому. Но вот ты сама вот в городе-миллионнике — это очень сложно. Она: «Матушка, да вы что? Спасибо вам».

Василий Рулинский

— Да, слава Богу, хорошая история такая. Да, получается, Лисичанск — место большой боли, и при этом всё равно там находится место радости, место, где можно действительно послужить другим людям, и сейчас, слушая вас, конечно, проникаешься вот этим чувством такой любви, такой прям отзывчивости. Понятно, почему там у вас так всё получается, но всё-таки хочется спросить, у вас бывают моменты, когда руки опускаются, прям совсем сил нет, или какое-то такое духовное, душевное состояние тяжёлое такое?

Дарья Ткач

— Нет, да бывает, конечно, но все же мы люди, все мы человеки, и каждому подвластны какие-то уныние, скорбь. Бывает, очень бывает. И иногда и ночью плачешь, и видишь, бесконечно видишь вот эту боль, страдания. Хочется всё это оставить. Вот зачем мне на самом деле это нужно? У меня же детки. Но я не могу по-другому. Если я знаю, что если Господь дал мне такую возможность помочь кому-то через меня, значит, надо делать. Но знаете, вот когда вот такие мне мысли приходят, всегда Господь вот кого-то вечером посылает. Сразу какой-то вот, вот я вот в обед подумала только что, не хочу, я устала, мне надо заниматься детьми, у них надо строить, помогать им будущее, да, вот такие вот мысли. А вечером раз звоночек от кого-то, матушка, мы к вам едем, кому нужна помощь, может быть адресно кому-то это. И тут сразу начинаешь думать, так, там вот у того-то, вот у того-то надо, и дальше продолжаешь служить. Вот видишь, что Господь посылает своих помощников. Вот даже вот недавно у меня был такой момент, вот за пару дней до приезда сюда, нет, наверное, даже за неделю, вот я не знаю. И вот мы едем с батюшкой, я говорю, я очень устала, надо куда-то выехать, мне морально очень тяжело, надо переключиться, выехать на большую землю, наверное. Да, и вы не поверите, через 10 минут приходит сообщение от синодального отдела. Через 10 минут! А я только вот батюшке сказала, мы вот в машине едем. Через 10 минут, это как быстро работает Небесная Канцелярия.

Василий Рулинский

— Матушка, вы страшный человек.

Дарья Ткач

— Вот, и мне отец Игорь пишет, что, матушка, мы вас приглашаем на семинар, стажировку, вот, по милосердию. И я говорю, конечно, я поеду, я приеду.

Василий Рулинский

— И вы сейчас здесь, да?

Дарья Ткач

— Я сейчас здесь.

Василий Рулинский

— Многие могут подумать, ну, всё-таки четверо сейчас уже детей, да?

Дарья Ткач

— Да, четверо, да.

Василий Рулинский

— Четверо детей, супруга священника. Ну, понятно, что тут с одним-то иногда не знаешь, как справиться, а четверо, да, ещё маленькие, да?

Дарья Ткач

— Маленькие.

Василий Рулинский

— Как тут ещё находить время-то?

Дарья Ткач

— Получается, что в 22-м году я забеременела четвёртым ребёнком. Я, когда об этом узнала, ну вот я тут раскрою такие тайны, я когда увидела, что я беременна, я расплакалась на самом деле. Я говорю: Господи, да ну не время сейчас же, ну вот как война, наш храм разрушен и прямое попадание у нас было. У меня нет работы. Батюшка как-то пытается... Да, мы живём у родителей, родители нам помогают, но ведь ребёнок... Свои сложности, свои трудности — это закупка памперсов, это питание, вот всё. Потом я взяла себя в руки и сказала такую фразу: «Господи, на всё Твоя святую волю, если вот так, значит, так нужно». И вы знаете, ну вот Господь слышит быстро. У нас родился мальчик, у нас три девочки, родился мальчик. И мы назвали его Никодимом. Это тоже тут своя история, я тоже её расскажу. Вот, и за это время мы ничего на него не потратили. Вот Господь нам... То ли друзья из Москвы: «Даш, мы тебе пришлём сейчас памперсов, мы там переведём тебе денежку». Вот. Ни копейки на этого ребёнка я не потратила. Да, вот слава Богу, милость такая вот. Господь вот хранит, помогает. А почему Никодим? У нас Владыка Никодим, митрополит. Но не в честь него, нет. Получается, когда мы крестили третьего ребёнка, крестил Владыка Никодим, у нас наш митрополит. Когда мы уже покрестили нашу третью девочку, и я подхожу под благословение, и Владыка даёт иконочку, такое яичко с Никодимом, со святым Никодимом, даёт и говорит: «А следующий будет у вас мальчик, назовёте его Никодимом». На тот момент я просто засмеялась и говорю: «Да, Владыченька, и Гавриилом назовём, и Иринархом назовём». Вот мне было очень смешно, но всё равно мы были сами в городе Лисичанске, родных не было, трое маленьких детей, но про четвёртого мы даже и не думали. И когда родился у нас мальчик, мы вот-вот сидели с батюшкой, а как же ж, ну, назовём, как же ж, назовём. Я говорю, слушай, а помнишь, владыка Никодим благословил Никодимом назвать? Вот так у нас и теперь Никодимка.

Василий Рулинский

— Да, действительно, замечательная история, матушка. Мы сегодня говорим про помощь в Лисичанске и вообще в зоне конфликта, и наверняка у многих из радиослушателей сейчас появилось желание как-то присоединиться к этой помощи. У нас каждую неделю из Москвы и из других городов выезжают в общей сложности больше ста новых добровольцев. Это каждую неделю. То есть эти новые смены постоянно приезжают туда помогать. И помощь нужна в том числе в Северодонецке и в Лисичанске. Там таких постоянных смен пока ещё нет, но в Северодонецке точно помощь нужна. Это буквально через реку рядом. И вот поэтому давайте сейчас обозначим, как можно присоединиться к помощи. Можно заполнить анкету на сайте помочьвбеде.рф. Всё пишется в одно слово. Это сайт, который именно посвящён помощи церкви в зоне конфликта. Ещё раз, помочьвбеде.рф. Там можно найти всю информацию, заполнить анкету социального добровольца, либо стать добровольцем-ремотником. Сейчас это тоже очень востребовано, нужны добровольцы, которые будут восстанавливать частные дома пожилых, одиноких в Мариуполе, в Авдеевке. И там же можно сделать пожертвования для помощи, помощьвбеде.рф. Если вы хотите позвонить, это тоже можно сделать по телефону: 8 800 70 70 222, это единая горячая линия синодального отдела по благотворительности, и там можно, собственно, рассказать, что вы хотите стать волонтёром, добровольцем на Донбассе, поехать вот в свой отпуск, буквально нужна неделя свободного времени, или потом иногда так затягивает людей, что больше остаются, да. И, в общем, просто готовность, всё остальное, там, проживание, питание на месте, церковь, вот мы синодальный отдел берём на себя, а до Москвы ещё нужно будет доехать, если вы из другого города, а из Москвы уже там этот вопрос тоже решается. Так что очень всех ждём, волонтёры очень нужны, очень нужны. Матушка, а вы, получается, в Лисичанске сами всё делаете, или у вас есть какие-то помощники?

Дарья Ткач

— У нас много помощников, у нас много добровольцев, у нас даже есть водоносы, которые помогают людям лежачим, помогают делать этапы. Приносят воду просто. Их у нас немного, человека 2-3, ну, по мере поступления запроса. Вот если кто-то просит, то они поднимают воду, да. У нас как минимум 20-25 человек, которые ежемесячно нам активно помогают в собрании адресных продуктовых наборов, формировании вещей. Вот подвоз, если куда-то мы едем, погрузить. Да, у нас команда.

Василий Рулинский

— Слава Богу, что есть помощники, что есть это служение, служение добра, милосердия. Действительно, те случаи, которые вы рассказали в вашей жизни, свидетельствуют о том, что Господь близко, близко к тем людям, кто искренне отдаёт Ему своё сердце, даже несмотря на трудности, несмотря на все испытания. Если Богу отдаёшь всё, да, то точно возвращается это тебе уже даже здесь, не говоря уже о вечной жизни, да? И это действительно вот ваша жизнь, ваше такое служение подтверждает, и я вам бесконечно признателен за этот разговор, вдохновляющий.

Дарья Ткач

— Знаете, вчера мы были у отца Милхиседека, и вот в конце, когда он благословлял, у нас была трапеза, мы с ним беседовали, я подошла к нему под благословение, и он мне говорит такую фразу: «Матушка, сияй! Когда нет света, когда солнце уже зашло, тьма везде, а ты дальше продолжай светить». Я желаю всем, чтобы дальше продолжали светить Добром, Милосердием и Любовью к ближнему.

Василий Рулинский

— Аминь. Дорогие друзья, это была Дарья Ткач, координатор социальной помощи в Лисичанске со стороны Русской Православной Церкви, в программе «Делатели» на Радио ВЕРА. Меня зовут Василий Рулинский, по-прежнему, я пресс-секретарь синодального отдела по благотворительности, тоже постараюсь сиять и светить, в свою, конечно, меру, буду стараться брать пример с таких замечательных людей. Спасибо большое, дорогие друзья, до новых встреч.

---

Все выпуски программы Делатели

• «Помощь бездомным». Константин Ветренко, Андрей Якунин
• Фестиваль «Звезда Рождества». Евгения Арефьева, Вероника Вяткина
• «Удивительные истории помощи ближним». Анастасия Свирина и Наталья Чиколини