«Путь к священству». Священник Олег Жиляков

У нас в гостях был благочинный Балтайского округа Саратовской епархии священник Олег Жиляков.

Мы говорили с нашим гостем о его пути к вере и священническому служению, а также об особенностях христианской проповеди в интернете.

Ведущие: Константин Мацан, Кира Лаврентьева

---

---

К. Мацан

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона моя коллега Кира Лаврентьева —

К. Лаврентьева

— Добрый вечер.

К. Мацан

— Я — Константин Мацан. Добрый вечер. В гостях у нас сегодня священник Олег Жиляков, благочинный Балтайского района Саратовской области. Добрый вечер.

Свящ. Олег Жиляков

— Добрый вечер.

К. Мацан

— Отец Олег, в этих беседах мы говорим со священником о его пути к вере и в вере, о том, какая цепь событий и жизненных выборов привела к тому, что человек решил стать священником, захотел стать священником, дерзнул мечтать стать священником и заниматься этим, может быть, самым высоким для мужчины под луной служением. Нам представляется, что всегда это путь, если это путь к священству, сопряжённый с выборами, с сомнениями, с поиском себя. И, наверное, у очень многих наших слушателей, вне зависимости, скажем так, от уровня их церковности, — среди них есть люди, которые живут церковной жизнью, и те, кто только со стороны смотрит на церковную традицию — эти вопросы могут вызвать резонанс и интерес, и ответы, которые вы для себя искали. Вот об этом хотелось бы сегодня поговорить.

Свящ. Олег Жиляков

— Добрый вечер. На самом деле сразу хочу обозначить, что путь к священству — он перманентный. Я думаю, не один батюшка, священник, об этом, наверное, высказывался. Тем более я молодой священник, я всего в сане три года. Поэтому сказать, что мой путь к священству закончился — мне кажется, я никогда об этом не заявлю, потому что иначе я не буду как-то совершенствоваться, не буду расти. Потому что священник, мне кажется, вот идеальное такое его видение, идеальная парадигма, когда священник взрослеет вместе со своей паствой. То есть он не только учит паству, но он учится у своей паствы. И здесь вот, говоря о пути к священству, я считаю, что идеальная история тогда, когда священник, наверное даже на смертном одре, не признается, что он в полной мере вот пастырь. Потому что пастырство сопряжено прежде всего с такими духовными положительными метаморфозами. И никогда не перестаёт делание духовное. Это не только у пастыря, это вообще в жизни каждого православного христианина. Но я считаю, что пастырь должен расти постоянно, как-то совершенствоваться и, прежде всего, должен обращаться к Господу. И через людей посылаются вразумления определённые.

Мой путь — так пафосно, конечно, звучит — связан, наверное, с тем, что Господь меня как-то к этому подталкивал постоянно. Я не знаю, почему, но я заходил храм, почему-то я интересовался. Это должны тоже какие-то определённые обстоятельства сложиться, что вот тебе интересна Церковь. Я какое-то время ходил в воскресную школу, как обычно, как всегда. Потом я бросил, года четыре не ходил. Тут я зашёл в церковь, и получилось так, что у нас приехал новый батюшка, который меня вообще не знал. Он сказал: «Так, пойдёшь помогать нам». Нас было двое парнишек — вот я, получается, и ещё один мой знакомый. Но знакомый перестал через месяц ходить. А мне это действительно было интересно, я как-то вникал. Сказать, что я прям пришёл и такой: да, всё, я буду пастырем — такого не было. Мне просто было интересно, мне было хорошо в церкви. Потому что, я думаю, главная задача священника, потому что дети не совсем понимают ещё действительно, что происходит в церкви, сделать так, чтобы в церкви было хорошо, чтобы церковь была местом силы, в каком-то роде, местом, где тебя любят, где тебя ценят, где тебе хорошо. И вот нужно работать во многом над этой вот атмосферой.
Ну и я остался в церкви. Вы знаете, для меня церковь была... не знают, могут ли меня понять другие священники. Это у каждого индивидуальная ситуация, но я, когда видел, что в церкви вечером горит свет, у меня тоже, знаете, как-то тепло на душе становилось. Я знал, что я могу зайти. И сейчас вижу, что у наших пономарей тоже, слава Богу, это есть — я этому очень рад. И так вот продолжалось. На самом деле я до определённого момента хотел поступить в семинарию, я к этому стремился. А вот в 11-м классе, потому что я после школы сразу поступил, я думаю: да зачем мне это надо? Я молодой, красивый...

К. Лаврентьева

— Умный...

Свящ. Олег Жиляков

— Ладно, просто молодой.

К. Мацан

— В полном расцвете сил.

Свящ. Олег Жиляков

— В полном расцвете сил, два метра ростом — ладно, метр семьдесят. А я ещё начал интересоваться гитарой: гитара, рок, «Нирвану» слушал — все эти роковые группы.

К. Мацан

— Ненаказуемо.

Свящ. Олег Жиляков

— Ну ладно, дай Бог. И как-то я думаю: наверное, если я поучусь сначала в светском вузе, ничего не изменится. А потом, если захочу, уже поступлю в семинарию и буду там. И с этой мыслью моей связана одна действительно история чудесная. Я многим рассказываю, как я уже говорил, что я в этом плане скептик, что не всегда я верю в эти чудеса. По крайней мере, они есть, но не всегда люди считают чудом то, что с ними что-то произошло странное — это не всегда чудо. И вот здесь действительно чудо. Значит, я думаю: да зачем это надо? Пойду-ка я куда-нибудь на исторический, на филологический факультет, в общем, куда-то в светский вуз. И получилось так, что я никому об этом не рассказывал, потому что как-то стыдно было — вроде бы с детства в храм ходил, такие надежды подавал, а тут как бы ба-бах, и прям перед самым поступлением в 11-м классе решил не поступать.
И получилось так, что я никому об этом не рассказывал, это правда, никому об этом не говорил, ни родителям, ни друзьям — знал, что одобрения не будет. И стыдно будет, что как бы вроде предал свои идеалы. Но я твердо решил: я всё, зачем? мне это не надо. И проходит где-то неделя, как я вот это решил. И у меня, знаете, никогда твёрдости такой не было. Подходит ко мне одна наша прихожанка, молитвенница. Она говорит: «Слушай, тут подходил мужчина какой-то в таком белом классическом костюме и спрашивал, как дела у Олега. Ему говорят, что вроде нормально, в семинарию собирается поступать. Он говорит, что передайте, пожалуйста, ему, чтобы он не сомневался, поступал в семинарию — всё будет хорошо». Но как это вообще, что это было — непонятно на самом деле. Я, когда услышал это, реально был в шоке, у меня прям ступор был. Не знаю, сталкивались ли вы с этим состоянием или нет. Я думаю, каждый сталкивался, когда ты чувствуешь присутствие Бога, что вот Бог где-то здесь был рядом, что где-то Он здесь находился, у тебя слёзы наворачиваются, мурашки — ты вот чувствуешь Святого Духа. Знаете, я прям в этот момент почувствовал, что, прости меня, Господи, что я вот так вот решил отстраниться.
И получилось так, что я в семинарию приехал в последний день, когда подавали документы. Батюшка просто занят был, поздно написал мне рекомендацию. И, в общем, последний день сдачи документов, я приезжаю, уже всё — женщина, Галина Евгеньевна её зовут, она выходит и говорит: «Ты кто?» Я говорю, что я такой-то. Она на меня смотрит — у меня такие волосы были, майка с Миком Джаггером, рваные такие джинсы. Она говорит: «Ты кто такой?» — кто ты вообще такой есть? Я говорю, что я приехал поступать. Она говорит: «Ты?!» Но она приняла документы — осталась, хотя уже ключ вставила и собиралась уходить. Получается, я сдаю ей документы. Там нужно было заполнить... у меня получилось так, что я раза, наверное, три-четыре переписывал документы. Она говорит: «Слушай, ты как учиться-то будешь? Ты постоянно ошибаешься». А я просто волновался и постоянно переписывал документы. И она говорит: «Эх, ты! Ты даже до третьего курса не доучишься здесь. На — держи банан», — у неё просто банан в руках был. И получилось так, что я доучился до третьего курса. Уже последний день сессии, я прихожу к ней, говорю: «Вот ваш банан — я доучился!»

К. Мацан

— Красиво. Это тот самый банан был? Два года лежал? То есть вы порадовали Галину Евгеньевну?

Свящ. Олег Жиляков

— Да, забальзамированный банан. И получилось так, что, кстати говоря, в семинарии я занимался хором. Я на самом деле хорист. Я хорист, и я руководитель хора был — хора духовенства. Я организовал хор духовенства — сейчас он продолжает работать в Саратовской епархии. Я был регентом в семинарии, у нас и квартет был. То есть я всё время находился именно в этой стезе, то есть в певческо-хоровой. Я никогда вообще не подумал бы, что меня отправят в мою родную деревню, что мне когда-то доверят строить храм. И с этим и было связано... наверное, последний вот этот год, последние два года я думал, что всё, я всю жизнь буду петь, ну изредка так служить буду, как бы для души. А получилось так, что меня Господь реально призвал к реальному такому делу. Но и пение — это действительно огромный труд. Но получилось так, что оказалось, что Господь говорит, что вот у тебя свои планы, а у Меня Свои. И я перед последним курсом, то есть перед самым рукоположением, честно сказать, избегал священства. Вот честно, я никогда не видел себя священником, я никогда не думал, что я... именно вот после уже, как я поступил в семинарию, меня заинтересовал хор. Я думал, что я всё время регентом буду, как-то буду в этом направлении развиваться, двигаться. А тут во время Великого поста владыка подходит и говорит: «Так, когда женишься?» Я говорю: «Ну вот... скоро».

К. Мацан

— «А когда надо?» — спросили вы.

Свящ. Олег Жиляков

— Да: «А когда надо? И на ком?» Нет, я говорю, что вот собираюсь летом — а у меня уже всё было как бы распланировано действительно. Он говорит: «Так...» Сначала хотели меня сделать диаконом. Но диаконом я видел себя, потому что там голосить надо, и обычно диаконы и регентуют — как-то можно совмещать. А он говорит: «Ты будешь священником». Я такою стою и говорю: «Я вообще себя, честно говоря, священником не вижу. Какой из меня пастырь?» — я в семинарии, так скажем, оторвой тоже был, постоянно и объяснительные писал, не особо я такой...

К. Мацан

— А как же вы были помощником инспектора тогда?

К. Лаврентьева

— Костю не проведёшь.

Свящ. Олег Жиляков

— Да, я, кстати говоря, после рукоположения стал старшим дежурным помощником. Кстати говоря, почему я хорошим был дежурным помощником, потому что я сам знал всё — я сам так же нарушал.

К. Мацан

— Все заначки.

Свящ. Олег Жиляков

— Да.

К. Лаврентьева

— В гостях у «Светлого вечера» священник Олег Жиляков, благочинный Балтайского района Саратовской области. Да, отец Олег, и как дальше развивалась ваша история?

Свящ. Олег Жиляков

— Я стал дежурным помощником, также я помогал проектору — по сути, как бы я и занимался дисциплиной. И мне всегда говорили, что рано или поздно ты столкнешься с тем, что поймёшь, что преподавателю гораздо сложнее, чем ученикам. Так же и здесь: на самом деле я столкнулся с тем, что мне самому пришлось дисциплину налаживать. И это сложнее, это очень сложное делание. И этот опыт научил меня, прежде всего, пониманию того, что если ты любишь человека — в данном случае, мне кажется, дежурный помощник тоже человек любящий должен быть, — но это не значит, что ты им должен всё дозволять. То есть особенно подростки, юноши — да, им действительно что-то хочется. Ты должен в некотором роде как-то их ограничивать от чего-то. И зачастую это дисциплина. Как есть такое выражение в Ветхом Завете, что кого люблю, того и наказую. А, нет, это в Новом Завете. В Ветхом Завете есть такое: огорчать детей в отрочестве, чтобы они не огорчали тебя в старости. То есть любовь — это не когда ты дозволяешь, а любовь — это когда ты имеешь попечение. И вот здесь о допустимости некоторых наказаний — конечно, они должны быть, это безусловно. Но вопрос в том, какой мотив в основе всего этого лежит. Если в этом есть любовь, то придётся наказывать. Мы же детям, допустим, чипсы не даём не потому, что мы их не любим, а потому, что не хотим, чтобы у них было плохое здоровье — вот такой грубый пример. И я потом стал заниматься дисциплиной, хотя я чувствовал, что это не моё, честно сказать. Я более такой...

К. Лаврентьева

— Свободолюбивый человек?

Свящ. Олег Жиляков

— Ну, не то что свободолюбивый, я сам чувствую, что я как бы такой хулиган... не хулиган, а как это правильно? То есть я сам ещё молодой. Но настоящее взросление у меня началось тогда действительно, я считаю, когда меня назначили на приход, когда ты имеешь попечение о душах. Здесь дисциплина была, которая тоже предполагает, что ты о душе должен заботиться. Но когда ты чувствуешь ответственность за душу, что вот ты сейчас скажешь что-то, и это реально в жизни может воплотиться. Почему я говорю о перманентности становления священника, потому что молодые священники зачастую имеют такую наклонность — многие неопытные, и я тоже неопытный — раздавать советы. А я в определённый момент понял, что мой совет может как-то на жизнь повлиять. То есть я ещё сам неопытен... в каких-то моментах, которые я знаю, с которыми я сталкивался, конечно, я могу рассказать свою историю. Но часто бывает так, что мы раздаём советы, не понимая, что есть отражение, реальное отражение в жизни.
Я начал понимать, что священник — это хирург, это врач, что действительно настоящий священник должен быть 24 часа в сутки священником, что ты не можешь отказать никому, даже если тебе ночью позвонят. Потому что мы часто не замечаем, что духовная болячка гораздо сильнее, чем физическая. Если, допустим, у тебя что-то болит в теле, ты есть можешь, а если у тебя болит душа, то тебе ничего не хочется. Это полностью парализует, как будто взяли сим-карту и вынули из телефона. И я понял, что настоящее взросление, настоящее понимание того, что такое священство, началось тогда, когда я начал реально соприкасаться с проблемами людей, когда я начал понимать, что я ответственен за души тех людей, которые ходят к Богу, и что священник должен...
Знаете, вот есть такая цитата, написанная на кресте, который дают священнику — наперсный крест золотого цвета. Это награда считается. И сзади написаны следующие слова: «Пресвитеру, дающего образ добрым житием». То есть ты должен давать давать пример, своей жизнью ты должен подавать пример. Это действительно большая ответственность. И мне кажется, ты это начинаешь понимать только спустя какое-то время, то есть спустя уже какой-то прожитый период. Потому что сразу, я считаю, это священник не может это осознать. Это осознание приходит... священство — это большая история любви. Вот у вас в гостях был владыка Никандр, я видел. Я одно интервью его смотрел. Мне понравилась его цитата, что он сказал: «Я не нашёл ничего лучше, как принести свою жизнь в дар Богу». Вот мне кажется, священство — это огромная история любви, любви к Богу, через приход, через то, как ты любишь свою паству. Вот так вот.

К. Лаврентьева

— Слушайте, это очень глубоко. И вы как-то это очень рано и правильно осмыслили. Отец Олег, а как отнеслись ваши родные, ваш брат, ваш папа, к такому вашему выбору, необычному на самом деле, наверное, для жителя Саратовской области, саратовская деревни, где, наверное, немного храмов, где, наверное, не очень принято ходить в воскресные школы, заниматься приходской деятельностью, поступать в семинарии?

Свящ. Олег Жиляков

— Это ошибочное мнение на самом деле про нашу епархию.

К. Лаврентьева

— Нет, я не плохого мнения о вашей епархии, я просто знаю, как это было в 90-х, в начале двухтысячных, вот действительно, в малых городах это только всё развиваться начинало.

Свящ. Олег Жиляков

— Да, но я застал период расцвета, так скажем. То есть период, когда церкви начали у нас восстанавливаться массированным таким...

К. Лаврентьева

— Да, семимильными шагами. И на самом деле Церковь была тогда, и сейчас, я считаю — сейчас, мне кажется, Церковь начинает идти в ногу со временем тем, что есть молодёжные какие-то вот движения — это очень важно. И тогда тоже были такие зародыши вот этого всего. Я могу сказать, что родители мои отнеслись, как ни странно, но положительно очень. Потому что у меня, насколько я знаю, в семье тоже были священники, но давно ещё. И это воспринялось очень и очень положительно. То есть меня родители поддержали в этом. Даже когда, как я говорил, рассказывал про эту историю, что не хотел поступать в семинарию, они говорили мне: ты что? То есть родители, наоборот, говорили мне: иди, иди в семинарию. То есть в этом плане у меня, наоборот, родители радовались, когда я поступил. И даже когда я рассказывал, что вот я регент — ну, регент и регент. А когда священником стал, то там такая радость была. То есть родители, наоборот, меня в этом поддерживали. Я считаю то, что в действительности, наверное, каждый родитель должен поддерживать своего сына, дочь в любом случае, какой бы выбор ни появился в их жизни. Мне кажется, любую профессию нужно поддерживать, любой выбор и воспитывать в своём ребёнке критическое какое-то мышление такое, чтобы ребёнок чувствовал поддержку от родителей. Вот это у меня было, да.

К. Мацан

— Священник Олег Жиляков, благочинный Балтайского района Саратовской области, сегодня с нами в программе «Светлый вечер». У микрофона моя коллега Кира Лаврентьева, я — Константин Мацан. Мы скоро вернёмся, не переключайтесь.

К. Лаврентьева

— В гостях у «Светлого вечера» священник Олег Жиляков, благочинный Балтайского района Саратовской области. У микрофонов Константин Мацан и Кира Лаврентьева.

К. Мацан

— Скажите, есть ли какие-то особенные искушения или духовные опасности у молодого священника, которым вы являетесь?

Свящ. Олег Жиляков

— Я веду свой блог.

К. Мацан

— Это опасная стезя.

Свящ. Олег Жиляков

— У меня есть Телеграм-канал, кстати говоря, «Батюшка на проводе». Если что, подписывайтесь, ставьте лайки. Можно набрать в Телеграме «Батюшка на проводе», и сразу выдаст. И в Ютубе тоже канал у меня есть.

К. Мацан

— Это по нынешним временам ещё опаснее.

Свящ. Олег Жиляков

— Но это дальше я расскажу. Там мне постоянно пишут какие-то женщины.

К. Мацан

— Так! С этого места поподробнее, что это вам там женщины пишут в Ютубе?

Свящ. Олег Жиляков

— Пишут: «Батюшка, вы такой красивый, вы такой...» Но я просто к этому спокойно отношусь. Я тоже жену люблю. И когда любишь жену, вообще других не замечаешь. Но, мне кажется, это одно из таких искушений, потому что некоторые женщины, их, когда священник молодой, в подряснике, не знаю, но как-то искушает. И это первый момент. Но это, конечно, шутка это не самое главное. Второй, наверное, самый главный момент, какие искушения бывают, искушение, наверное, выбора. Потому что я считаю, что человек формируется на протяжении всей своей жизни. И каждый раз, мне кажется, каждый священник задаётся вопросом: правильно ли я поступил? То есть это нормальные вопросы. Мне кажется, каждый должен их озвучивать и видеть в своей работе, в своём служении отдушину и плоды. Когда человек видит плоды своей деятельности, мне кажется, вопросы эти отпадают. Действительно, проблема выбора. Мне кажется, каждый молодой священник думал: «Ага, может быть, я что-то ещё умею, может быть, я что-то ещё могу?» Это, мне кажется, тоже искушение. Но побеждается оно тогда, когда ты видишь, что ты сделал, сколько пользы принёс. И когда ты начинаешь рефлексировать: что такое священство? — об этом нужно задумываться.
У меня есть один знакомый врач зубной. Вчера вот как раз с ним виделись. Я говорю: «А ты не устаёшь вообще — целый день чинить зубы, пломбы, коронки вставлять?» Он говорит: «Нет, я люблю это дело, я люблю людям приносить пользу». Вот когда священник, молодой даже, начинает любить своё дело — надо на самом начальном этапе научиться любить. Я люблю быть священником, я хочу быть священником, я всегда священник. И когда ты это понимаешь, искушение пропадает, то есть любить надо, священство нужно любить, любить Церковь. Это как бы ни пафосно звучало, но это так. Но, наверное, третий момент — это недоверие паствы в некотором роде. Не конкретно моей, а мне кажется, в каждой пастве, когда назначают молодого священника, отсеивается определённое количество прихожан: да он молодой, да он ничего не знает, да у него и бороды-то нет!

К. Мацан

— Это существенный недостаток.

К. Лаврентьева

— Люди это серьёзно воспринимают.

Свящ. Олег Жиляков

— Знаете, это действительно воспринимается так. Считается, что чем длиннее борода...

К. Мацан

— Тем больше благодати.

Свящ. Олег Жиляков

— Да, тем больше благодати. И вот это очень сильно... потому что мне задают вопросы: ну, чему ты меня можешь научить? Ну ты молодой, чего вот ты можешь?

К. Мацан

— А вы считаете, что перед вами стоит задача чему-то человека научить?

Свящ. Олег Жиляков

— Вот дальше я как раз и хотел мысль развить, что здесь есть задача не научить — здесь есть задача помочь. Это разные вещи. То есть когда у тебя есть цель помочь человеку, у тебя нет вопроса такого... Вот почему Господь дал такую... сказал, что не называйтесь отцами, как это делают иудеи. Вот это же парадокс на самом деле, у нас все называют, например, отец Варсонофий, отец Онуфрий, отец Пётр — это же общепринятая традиция называть священников «отцами». А Господь говорит: не называйтесь, никто не должен называться отцами, один Отец только у вас — Небесный. В чём смысл? Нужно тоже проводить детальный анализ, о чём говорится в этом отрывке. Здесь конкретные указания на то, что иудеи называли себя «отцами», «учителями», потому что они хотели властвовать, они хотели повелевать умами. Здесь, когда называют священника «батюшкой», когда «отцом» называют его в нашей традиции православной, имеется такое сакральное, даже тёплое обращение к отцу — отец не хочет научить, отец хочет сохранить. И здесь священник в данном случае, мне кажется, не должен учить, он должен оберегать.
И это понимается только лишь спустя время. У меня уже есть определённый арсенал, так скажем, аргументов. Я говорю, что, во-первых, я вас ничему не учу, просто у каждого человека есть определённая своя специфика. Зачастую такие претензии выдвигают люди, которые с Церковью никак не связаны, либо связаны, но косвенно, то есть они не понимают, где находятся. То есть, если говорят: чему ты меня можешь научить? Я говорю: во-первых, смотрите, элементарно — я закончил семинарию. Это не означает, что ты что-то знаешь, но всё равно, в соотношении с тем человеком, у меня специфика. Ты, допустим, плотник, а я теолог. У меня есть образование — это во-первых. Всё равно что-то больше я могу знать. Даже если нерадивый какой-то студент, всё равно он что-то да услышал на парах, правильно? И он как-то же экзамены сдавал, то есть всё равно он знает больше тебя. Во-вторых, говорят об опыте. Но я всегда задаюсь вопросом: что такое опыт священника? И вообще, что такое опыт в принципе?

Здесь есть разные понимания этого слова, разные оттенки этого слова. Опыт формируется не из количества прожитых лет, а из количества прожитых ситуаций. Допустим, есть два человека, одного Вася зовут, другого Петя. Васе, допустим, 20 лет, а Пете 68. Ладно, будем Петром его называть — поуважительней. Смотрите, Вася с девяти лет занимается музыкой, он ходил в музыкальную школу, он лауреат всяких премий, он занимает разные места, то есть он в этом развивается. И к 20 годам он становится профессиональным музыкантом, потому что с девяти лет он каждый день вкалывал, он в этом преуспевал. Он музыкант. Пётр, допустим, сварщик. Ему жена говорит...

К. Мацан

— «Свари борщ», — он варит.

Свящ. Олег Жиляков

— Да. «Алло, это пожарные? Потушите мне картошку!» (Смеются.) И тут Петру говорит жена: «Я хочу, чтобы ты мне на день рождения сыграл на пианино». И у него есть необходимость сыграть. Представляете, какая абсурдная ситуация? Он не умеет играть и идёт к Васе двадцатилетнему, подходит, на него смотрит: да чему ты меня научишь? — ты молодой ещё. И этот пример реально иллюстрирует отношение людей, прихожан к молодому священнику.

К. Мацан

— Хорошо, тогда я по-другому поставлю вопрос. Вы описываете картину, в которой действительно у прихожанина, причём не обязательно, чтобы ему под 70 лет было, просто у прихожанина среднего даже возраста может возникнуть скепсис по отношению к священнику, если тот юн: чему ты можешь меня научить? То есть в основе такой позиции лежит предпосылка, что задача священника — чему-то научить. И такой прихожанин-мирянин обращается к священнику, чтобы тот его чему-то научил. Может быть, с самой этой предпосылкой что-то не так? Как вам кажется, у мирян каким должно быть здравое отношение к священнику, чтобы мочь к нему подойти, независимо от его возраста? Вот если он не научающий, не научитель, то кто?

Свящ. Олег Жиляков

— Врач. Это духовный врач. Священник в любом случае врач.

К. Мацан

— Но с дипломом, квалифицированный врач.

Свящ. Олег Жиляков

— Да, духовный врач. То есть у священника есть определённая задача. Ты приходишь сюда, чтобы вылечить. Тот человек, который приходит со скепсисом, он приходит для того, чтобы вылечиться. И когда ты видишь потребность у него вылечиться, а он не видит потребность твою вылечить, тогда этот конфликт и происходит. И человек, наверное, не понимает реально, для чего он пришёл в Церковь. То есть тогда тот человек, который вот этот скепсис выражает, наверное, в действительности не осознаёт, что здесь происходит. Вы знаете, очень часто задают вопросы, что я в церковь не пойду — там вот меня бабушка обругала, священник там грубый. И я вот в эту церковь не пойду, потому что там меня обидели. Я говорю: так, давайте процедим эту ситуацию через три сита. Вы зачем пришли в церковь, вот какая цель? Мне говорят, что вот то-то и то-то. Я говорю: а здесь каким образом бабушка в ваших взаимоотношениях как бы участвует? То есть если человек действительно болеет, если у человека действительно болячка... Представляете, человеку, я не знаю, руку отрезало? Он кричит от боли. Его привозят в реанимацию ночью. Я думаю, он не будет говорить: ой, какой вы молодой, а вам сколько лет? А у вас диплом есть?
Когда у человека действительно есть потребность, он не будет заниматься подбором. Он знает, что ему нужен Господь и что есть действительно Промысл. И я замечал очень многие такие вещи, что иногда через молодых священников, потому что есть такой момент у священства — горения. То есть есть момент горения, зачастую он проходит. Каждый справляется с этим по-своему. В любом случае, в топку надо подбрасывать дрова. И молодой священник больше горит, потому что ему хочется выразить это всё. Наоборот, я считаю, что прихожане должны больше стремиться к молодым священникам. Не потому, что я молодой, а потому что этот священник наиболее заинтересован, то есть у него больше интереса. Потому что священник взрослый — да, это другой уровень, конечно, другой уровень любви. Но это даже удача, когда у тебя получилось попасть к молодому священнику. То есть это как в отношениях. Получается, когда только отношения начинаются у молодых, они максимально стараются — и конфеты, и цветы. То есть тут то же самое: священник молодой старается максимально тебе, так скажем, дать это время.

К. Лаврентьева

— Кто они — эти молодые? (Смеётся.)

Свящ. Олег Жиляков

— А у взрослого священника уже сформировалось...

К. Лаврентьева

— Вы имеете в виду, что священник горит, он ещё в таком вот горении находится священническом в первые годы, правда?

Свящ. Олег Жиляков

— Безусловно.

К. Мацан

— Священник Олег Жиляков, благочинный Балтайского района Саратовской области, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».

К. Лаврентьева

— Отец Олег, почему вы занялись проповедью в интернет-пространстве? Вот что вас побудило? Потому что я так понимаю, что у вас есть семья, и папа, и храм, и стройка, и все на вас, в общем-то, обязанности благочинного. Обязанности благочинного, дорогие слушатели, это немало. Это очень немало, это больше, чем настоятель — это когда священнослужитель отвечает за несколько храмов в районе. И вы ещё занимаетесь, соответственно, проповедью в Телеграм-канале и на Ютубе.

Свящ. Олег Жиляков

— Телеграм-канал «Батюшка на проводе» — подписывайтесь.

К. Лаврентьева

— Да, «Батюшка на проводе». Так, кстати говоря, мы с вами и познакомились. Вот расскажите, пожалуйста, действительно ли это имеет какой-то отклик от читателей вашего канала?

Свящ. Олег Жиляков

— Знаете, а как по-другому? Но вот многие люди недооценивают. Знаете, вот есть такая цитата одного священника — к сожалению, он почил уже. Он приезжал к нам в семинарию, и он сказал, и мне это очень сильно въелось в мою подкорку головного мозга, следующую цитату: если бы апостол Павел жил в наше время, он бы из «ВКонтакте» не вылезал бы. Потому что, а где люди сейчас максимально скапливаются? В основном в интернете. И среди вот этой массы разнообразной полезной и неполезной информации будет какая-то светлая нотка. Вот представляете, вы листаете ленту — у тебя там, смотришь, хотя рекомендации у каждого свои, как заливают там бетон, котики там разные, приколы какие-то.

К. Мацан

— Заливают котиков бетоном — ужас. Или как котики бетон заливают. (Смеются.)

Свящ. Олег Жиляков

— Ну да. Короче, и тут у тебя вылезает какая-то информация, что-то про Церковь рассказывают, что-то про любовь — это же прекрасно. И отношение: мы очень сильно недооцениваем людей, которые находятся в интернете. Вот каждый подписчик — это живой человек, у него реальная потребность в священнике. И сейчас, пока все люди находятся в интернет-пространстве, вот как Господь сказал: идите, Я научу вас быть ловцами человеков. А где, как ни в соцсетях, их ловить?

К. Мацан

— С другой стороны, один очень известный сегодня священник-блогер как-то признался, что ему, чтобы производить качественный контент, видео смешные, даже не смешные, а такие цепляющие своей некой ироничностью видео с субтитрами, остроумные, чтобы это всё залетало, что называется, ему нужно часов пять в день по-настоящему на это тратить. Это не просто постик там и ответ на вопрос, это прям по-настоящему присутствие. Но у такого священника десятки тысяч подписчиков. То есть это даёт свой результат, но это занимает колоссальное количество времени у священника. И вопрос тогда цены. Почему я об этом говорю, с другой стороны? Потому что я всецело как бы поддерживаю миссию в интернете. Более того, она идёт, и надо быть совершенно человеком с другой планеты, чтобы каким-то образом спрашивать: а не стоит ли там священнику быть в интернете? Конечно, стоит — все там, все люди там, и священник тоже, это естественно. Вопрос в целеполагании и в ресурсах, которые на это уходят.
А ещё вот в чём: я знаю, что есть количество людей, как правило, это почему-то, вот по моим наблюдениям, прекрасные дамы, которые подписаны на многих-многих священников, и вот в этом их православие. То есть храма и реального участия в Таинствах, при всём согласии с Церковью, с богословием, с необходимостью этого, но на практике, намного меньше, чем чтения батюшек-блогеров. Я считаю, что это лучше, чем что-нибудь другое, менее полезное, читать. Но для вас, как для пастыря, стоит ли вот такая проблема какого-то своего рода интернет-православия такого?

К. Лаврентьева

— Православия-лайт, как это принято называть.

Свящ. Олег Жиляков

— На самом деле, конечно, безусловно. У меня, допустим, в Ютубе 120 тысяч подписчиков. Набрали мы их за 4-5 месяцев. У меня не уходит много времени на то, чтобы сделать качественный пост. Почему? Потому что я оптимизирую работу. Мы выбираем время — там один день в неделю — с моим оператором, с моим другом Алексеем Кремаренко. Мы подбираем день, снимаем. То есть мы снимаем на две недели, на неделю и выкладываем. У меня не занимает это большого количества времени, то есть оптимизировать работу нужно. Второй момент: да, потому что это вылилось даже в такую — вот ваша мысль о том, что, действительно, на этом православие ограничивается. Эта мысль наглядная, эту мысль можно проследить. Вот, например, появились такие в интернете — даже, мне кажется, полезно об этом сказать — отцы называют их между собой «секта аминьщиков». То есть делают в искусственном интеллекте картинку, то есть вбивают какие-то вводные: православие, батюшка — что-то такое. Или, например, хлеб — там батюшка стоит с хлебом, с караваем. И там так вот: «Прикоснись к хлебу — и у тебя сегодня будет удача». И вы знаете, сколько там комментов? Там просто неимоверное количество комментариев.
Это показывает то, что людям хочется потрогать православие, людям хочется, чтобы это православие звенело в кармане. И вот задача настоящего священника об этом рассказывать. Потому что вот у меня, допустим, есть аккаунт — не мой. Представляете, вот у меня есть аккаунт в Тиктоке на 200000 подписчиков. Просто человек берёт, выкладывает от моего лица видео. И он набрал больше подписчиков, чем у меня. И смысл в чём? — он мошенник. И здесь мы, священники, должны бороться за это пространство, за это медиапространство. Если мы не будем бороться, это займут мошенники, займут ересиархи какие-то такие современные. То есть если мы не будем присутствовать... мы должны отстаивать это пространство, мы должны бороться за него.

К. Лаврентьева

— Но при этом мы и не должны утопать в интернет-пространстве. Потому что я недавно тоже слышала из проповеди одного священнослужителя, что есть такой бес-хронофаг. Это бес такого нашего времени, который просто пожирает время через гаджеты, к сожалению. И это большая беда. И мы, миряне, часто себя ловим на том, что у нас молитва, реальная, деятельная, действительно такая молитва, реальная духовная жизнь, заменяется виртуальной. То есть каким-то прочитыванием православных постов в интернете, каких-то проповедей. Это, конечно, очень хорошо, но когда только это, или например, этого больше, а молитвы там пять минут в день, то это реально уже становится проблемой. И вот тут, конечно, золотая середина — может быть, всё-таки приоритет в сторону молитвы, конечно, крайне важен. Не то что середина между интернетом и молитвой, а молитвы всё-таки должно быть больше в жизни человека. И вот тут как-то и проповедь надо уместить, я думаю, священнослужителю, и в храме послужить, самое главное: Литургия, потом Таинства, все требы — всё совершить, ещё проповедь, ещё помолиться, ещё семья. И, честно, ты думаешь про день священнослужителя-блогера и реально не понимаешь, откуда он время берёт.

Свящ. Олег Жиляков

— Я говорю, что, во-первых, оптимизация. Когда оптимизируешь всё, уже это становится легче намного. И второй момент — я тоже также соглашусь. Но есть определённые целеобразования, целесообразность должна быть этого канала. Вот у тебя канал, ты должен, как апостол Павел говорит, что с немощными был немощным, чтобы этих немощных приобрести. То есть в любом случае ты должен находиться в этом пространстве, но зачем? Вот тут надо надо разбираться. Первый момент: ты находишься для того, чтобы рассказать немножко о православии. И второй момент: ты должен этих людей привести в Церковь. Ты должен пользоваться своим интернет-ресурсом так, чтобы эти люди, эта цифра, допустим, большая цифра — представьте, у некоторых священников есть по миллиону подписчиков.

Например, у отца Павла Островского, если посмотреть, у него огромное количество подписчиков. И он правильно это делает. Он эту цифру на мониторе конвертирует в цифру, которая есть в храме — это самая главная задача. И для этого нужно правильно использовать свой канал. Нужно постоянно делать какие-то мероприятия, какие-то события, постоянно призывать к богослужению. Вот как Святейший Патриарх сказал очень верные слова. Он говорит: «Я не против того, чтобы была проповедь, но главное, чтобы священник не продвигал свои интересы». То есть, чтобы священник просто как бы наслаждался тем, что у него много подписчиков. Это очень плохо. Знаете, доходит до такого, что вот уже записываются под какие-то там тренды. Видно, что в этом проповеди нет. А ты должен что-то донести.

К. Лаврентьева

— Отец Олег, давайте финальный, главный, наверное, вопрос нашей программы «Путь к священству»: что для вас самое радостное в священстве?

Свящ. Олег Жиляков

— Самое радостное в священстве, в первую очередь, это когда люди в Церкви, когда есть возможность помочь людям, когда у тебя есть то количество людей, которым ты можешь помочь, чтобы их было больше. Мне кажется, для каждого священника радость тогда, когда много людей в храме, когда много детей в храме — ты знаешь, что Церковь не умрёт, Церковь будет жить, — когда приход твой образованный. И, наверное, самая главная радость — это то, что ты можешь совершать Литургию и чувствовать присутствие Бога. Потому что священник — это многослойное служение, ты должен уметь всё. Но самое главное, храм должен строиться не для того, чтобы он красиво стоял, а для того, чтобы там были люди. Вот это самая главная радость.

К. Лаврентьева

— Огромное спасибо за этот разговор. Отец Олег, спасибо вам за вашу искренность. Мы, конечно, от всей души желаем вам возрастать в духе, чтобы все вот эти прекрасные годы священства для вас проходили действительно вот в сотрудничестве с Богом и с людьми. И спасибо огромное, что вы сегодня выбрались к нам из города Саратов, потратили своё время и силы. Спасибо вам огромное, отец Олег. Мы очень рады видеть вас в нашей студии. А нашим дорогим слушателям напомним, что в гостях у Светлого радио был священник Олег Жиляков, благочинный Балтайского района Саратовской области. У микрофонов — Константин Мацан, Кира Лаврентьева. Всего вам доброго и до свидания.

К. Мацан

— Спасибо, до свидания.

Свящ. Олег Жиляков

— Спасибо.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Благодарность Богу». Священник Антоний Лакирев
• Светлый вечер с Владимиром Легойдой
• «Журнал от 20.12.2024». Ольга Зайцева, Андрей Тарасов

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов