Дневник человека, причисленного к лику святых, который писал о своем святом наставнике — такие свидетельства поистине бесценны.
Сегодня мы говорим о преподобном Варосонофии Оптинском и дневниковых записях иеромонаха Никона (Беляева).
Место действия — монастырь Оптина пустынь неподалеку от города Козельска Калужской губернии. Время действия — начало 20 века.
Николаю Беляеву было девятнадцать лет, когда вместе с младшим братом Иваном он пришел в монастырь Оптина пустынь с твердым намерением стать монахом. Шел 1907 год — время революционного брожения и атеистических настроений в России. Но выросших в благочестивой купеческой семье братьев Беляевых они не затронули.
В Оптиной пустыни Николай получил послушание секретаря Оптинского старца Варсонофия. С этого времени молодой человек стал вести дневник, куда записывал наставления и рассказы Варсонофия Оптинского.
Николай был поражен простотой общения старца Варсонофия и сумел передать в своих дневниковых записях живую, образную речь батюшки.
Вчера, когда я писал у Батюшки, он, читая письмо какой-то девушки, бывшей у него, рассказал мне про нее следующее: «Эта девушка прекрасно играет, она любит классическую музыку.
— Кого вы больше всего любите играть? — спросил я ее.
— Бетховена, Гайдна, — отвечала она.
— А есть музыка еще лучше.
— Какая же? Моцарта? — спросила она.
— Нет, еще лучше.
— Может быть, Баха?
— Нет, нет.
— Какая же, не знаю, — сказала она.
— Музыка души.
— В первый раз слышу. Какая же это музыка?
— Это — покой души. Тот самый покой, про который говорится в Евангелии: «Возьмите иго Мое на себя и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем и обрящете покой душам вашим, ибо иго Мое благо и бремя Мое легко есть».
В 1915 году Николай был подстрижен в монахи с именем Никон. Через три года иеромонах Никон (Беляев) стал свидетелем разорения обители большевиками, но и тогда он не покинул Оптину пустынь.
Отец Варсонофий словно предвидел, что его секретарь станет продолжателем традиций Оптиной пустыни, когда говорил ему о великом значении и ответственности старчества.
— Догорает теперь старчество. Везде уже нет старчества, у нас в Оптиной догорают огарочки. Враг ни на что так не восстает, как на старческое окормление: им разрушаются все его силы. Везде он старался его погасить и погасил. Есть монахи, исправно живущие, но об откровении помыслов, о старчестве они ничего не знают...
Летом 1923 года монастырь Оптина пустынь был закрыт. Настоятель монастыря архимандрит Исаакий, отслужив последнюю литургию в Казанском храме, благословил иеромонаха Никона принимать на исповедь народ, который по-прежнему ехал в Оптину пустынь со всей России. Так иеромонах Никон (Беляев) стал последним Оптинским старцем.
После закрытия Оптиной пустыни он поселился в Козельске и до своего ареста в 1927 году и ссылки продолжал принимать народ.
Иеромонах Никон Беляев скончался в лагере в возрасте 43-х лет, заболев туберкулезом.
В 2000 году он был прославлен в лике святых вместе с другими двенадцатью Оптинскими старцами.
Дневниковые записи иеромонаха Никона (Беляева) изданы с названием «Дневник последнего Оптинского старца». В них — живое свидетельство исповедников веры — преподобного Никона Оптинского и его духовного наставника преподобного Варсонофия Оптинского.
Святой праведный Иоанн Кронштадтский и его мать
«Маминька — святыня моя, она для меня выше, дороже, любезнее всех людей на земле; она — первая после Бога», — писал о своей матери, Феодоре Власьевне Сергиевой, святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Будущий подвижник и чудотворец, родился 31 октября 1829 года в селе Сура Архангельской губернии. У псаломщика Ильи Михайловича Сергиева и его супруги Феодоры он был первым и долгожданным ребёнком. Мальчик появился на свет таким слабым, что родители, опасаясь за его жизнь, решили сразу же, не откладывая, окрестить малыша. Мальчика нарекли Иваном. После Таинства Крещения ребёнок вдруг порозовел, глазки его заблестели, он безмятежно улыбнулся и с тех пор пошёл на поправку.
Феодора Власьевна не отходила от сына. Укачивая маленького Ваню, она пела ему протяжные северные колыбельные и духовные стихи. А потом молилась — и Ваня засыпал под её тихий шёпот. Едва научившись ходить, Ваня всюду по пятам следовал за матерью. По утрам, крепко ухватившись за её сильную руку, он шагал в храм на Литургию. Дома, пока мама стряпала обед, тихонько сидел рядом и наблюдал, как проворно и ловко она замешивает тесто для пирогов и варит густые, ароматные щи. А когда за окнами темнело, мать зажигала масляную лампу, открывала большую, старинную книгу — Четьи-Минеи — и вслух читала жития святых. Слова выговаривала медленно, по слогам, — грамоте Феодора Власьевна обучалась недолго. И всё же именно она стала первой учительницей Вани. Когда пришло время, отец купил сыну азбуку, а мать усадила Ваню за стол и стала показывать буквы. «Долго не давалась мне эта мудрость, — вспоминал позже в своей автобиографии отец Иоанн. — Но, приученный матерью к молитве, я горячо молился Богу, чтобы Он дал мне разум. И точно пелена спала с моего ума, и я стал хорошо понимать учение».
Мать очень хотела, чтобы её сын получил хорошее образование. Когда однажды Иван обмолвился, что желал бы стать священником, Феодора Власьевна пообещала сделать всё, чтобы его мечта осуществилась. Стараниями матери, которая каждую копейку откладывала на обучение сына, в 1851 году Иван, окончив в Архангельске училище и семинарию, поступил в Петербургскую духовную академию. Именно туда пришло письмо от Феодоры Власьевны с печальным известием — скончался отец, Илья Михайлович. Потеряв кормильца, мать впала в крайнюю нужду. Чтобы поддержать её, Иван решил бросить учёбу и пойти работать. Об этом он и написал матери, а в ответ получил от неё строгий запрет покидать Академию. Ослушаться маму Иван не смел. А вскоре весьма кстати подвернулась подработка — в свободное от учёбы время Ваня стал переписывать документы. И весь свой заработок отправлял матери.
После принятия священного сана Иван, а теперь — отец Иоанн — стал служить в Андреевском соборе города Кронштадта. Вскоре о мудром, милосердном батюшке заговорили не только в Кронштадте, но и в Петербурге, а потом и по всей России. За советами и духовной поддержкой к нему обращался император Николай II. А для своей матери отец Иоанн по-прежнему оставался всё тем же любящим и послушным сыном. Он часто ездил навещать её в Архангельскую губернию. Несколько раз Феодора Власьевна приезжала к нему в Кронштадт. Об этих визитах отец Иоанн позже будет вспоминать в дневниках: «Её кроткие слова: здравствуй, дитятко, благослови, дитятко, — останутся у меня навсегда в памяти сердечной». В этих же дневниках оставит святой праведный Иоанн Кронштадтский и другие свидетельства о своей бесконечной любви к матери. На одной из страниц он напишет: «Не за красоту, не за ум, и даже не за доброе сердце, кротость и смирение уважаю и люблю я мать свою, а потому единственно, что она — моя Мать».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Благодарение Богу»
Вчера маме сделали операцию. Она, слава Богу, прошла успешно. Операция была достаточно сложная, и мы с папой и сестрой усердно молились о её успехе. В храме подали записки о здравии мамы и заказали специальный молебен, он так и называется «Чин молебного пения пред хирургическим действием». В молитве молебна я запомнила слова, в которых священник просит Бога укрепить руку хирурга.
И сегодня утром, когда мама уже могла поговорить со мной по телефону, она хвалила врача и его ювелирную работу. Мамин голос был слабым, но радостным. Она уже пошла на поправку.
И мне подумалось, что в случае какой-то нужды мы долго и усердно просим Господа о помощи. А получив просимое, спасибо Ему говорим как-то по-быстрому, коротко, наспех. А ведь благодарить Бога надо так же усердно, как и просить. Я позвала папу и сестру. Перед семейными иконами мы встали на молитву благодарить и прославлять Бога за Его милость к нашей семье.
Все выпуски программы Утро в прозе
6 мая. О тайной вере святой Мученицы Александры Римской
Сегодня 6 мая. День памяти Мученицы Александры Римской.
О тайной вере святой, — протоиерей Михаил Самохин.