«Поиск Истины». Светлый вечер с прот. Олегом Стеняевым

У нас в гостях был клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках протоиерей Олег Стеняев.

Разговор шел о том, как в христианстве трактуется понятие «Истина», как эту Истину искать и можно ли Ее найти.

Ведущие: Алексей Пичугин, Марина Борисова

---

А. Пичугин 

— Здравствуйте, дорогие слушатели! «Светлый вечер» на светлом радио, в студии приветствуем вас мы: моя коллега Марина Борисова и я, Алексей Пичугин. И сегодня в гостях у нас в этой студии, вместе с нами и с вами эту часть «Светлого вечера», ближайший час, проведёт протоиерей Олег Стеняев — клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, миссионер, писатель. Здравствуйте, отец Олег! 

Прот. Олег Стеняев 

— Здравствуйте. 

М. Борисова 

— Отец Олег, мы сегодня хотели попробовать обсудить такую не очень простую тему — тему поиска истины. И когда вообще заходит разговор на эту тему, в особенности среди верующих, как-то сразу вспоминается евангельская сцена: суд Пилата и сакраментальная фраза римского прокуратора, обращённая ко Христу: «Что есть истина?» И понятно, что Пилат не ожидал никакого ответа, для него это была вполне риторическая некоторая формула. А между тем перед ним стояла воплощённая Истина, и это совершенно его никак не тронуло. Но иногда складывается ощущение, что для многих из нас, из верующих христиан, сегодня этот вопрос стал тоже стал риторическим, и гораздо больше, чем поиск истины, людей волнуют какие-то обрядовые вещи, какие-то традиционные вопросы, даже какие-то поиски некой мистической защиты — всё, что угодно, кроме того самого Богопознания, которое как бы нам завещано Самим Спасителем. И как, на ваш взгляд, это проблема или это некий такой кажущийся момент, то есть на самом деле проблемы такой нету? 

Прот. Олег Стеняев 

— Я вспоминаю картину художника Николая Ге, которая называется «Что есть истина?» — там стоит такой мощный Пилат и такая хрупкая фигура Христа в неких таких порванных одеждах. На самом деле, когда мы говорим об истине, мы должны понять, что истина есть некая такая оценочная категория: когда мы о чём-то говорим, что вот это истина, а это не очень истина. Но в то же время в Библии говорится, что истина субстанциональна, вот то, о чём вы сказали: что Истина стояла перед Пилатом — это Боговоплощённое Слово. По поводу того, что наши верующие сконцентрированы на обрядах, на каких-то действиях, которые совершаются в храме — на самом деле в этом ничего страшного нет. Например, святитель Василий Великий писал: «В глубине Своей премудрости и в неисследованных судах разумения предначертал Он (Господь) для нас это лёгкое и к нам применимое руководство, приучая видеть сперва тени предметов и в воде смотреть на солнце, чтобы увидев сразу яркий свет, мы не ослепли». То есть церковные обряды, какие-то действия — это некие такие тени, это как смотрение на солнце в воде, чтобы действительно нам не ослепнуть. И отец Павел Флоренский, например, говорил, что вся разруха в современной церковной жизни именно от невнимания к культу. Культ имеет целью показать нам истину в доступном виде, поэтому многие люди постигают истину Бога через такие внешние моменты. 

А. Пичугин 

— Позвольте, но получается, что если под культом мы понимаем в первую очередь богослужение — правильно? — то в таком случае наше современное богослужение большинству людей непонятно. Я сейчас не предлагаю ревизию провести и всё переиначить на русский язык. Но действительно, большинство людей, которые приходят в храмы... это проблема, о которой мы говорим последние 20 лет открыто, везде и всё время. Они не очень понимают, даже проведя достаточно долгое количество времени в храме, о чём поётся в тех или иных стихирах, что же сейчас имеет в виду хор. 

Прот. Олег Стеняев 

— Давайте вспомним, что вот Сергий Булгаков шёл к истине Бога через два таких интересных момента: первый — это... 

А. Пичугин 

— Марксизм? 

Прот. Олег Стеняев 

— Нет, я не о том. Первый — это «Сикстинская Мадонна», которую он созерцал в оригинале, будучи за границей; и второе — это крестный ход, на который его пригласил, насколько я помню, чуть ли не Бердяев. И крестный ход произвёл на него просто неизгладимое впечатление, то есть истина открылась как бы со стороны той реальности, русской реальности, русского мира, к которому он принадлежал фактом своего происхождения. А если говорить о легальном марксизме, к  которому он действительно принадлежал, — для многих русских людей это был поиск соборности. Русские всё время ищут какую-то общину, что-то наподобие социального града Китежа, и они поэтому очень чутко реагируют на какие-то социальные программы, проекты. Но Сергий Булгаков был легальным марксистом — так их называли тогда. Он всё-таки прошёл этот период. А вот его обращение к Богу происходит как бы в два этапа — это «Сикстинская Мадонна»: он увидел, как Она отдаёт Ребёнка миру, вот когда Мать отдаёт Ребёнка, причём на голгофские страдания — он это прочувствовал, он это увидел, он ощутил как бы главный смысл этого изображения. А когда крестный ход — вот это движение вокруг храма, это настолько его поразило, тронуло: вот эти свечки, трепещущие на ветру в руках у каждого человека, и он ощутил себя частью этой общности, ему захотелось тоже присоединиться и пойти. 

А. Пичугин 

— А сильно ли отличается современный... Христианство монолитно, оно 2000 лет не меняется в своей сути, но сильно ли отличается такое внешнее Христианство времён Булгакова от внешнего Христианства нашего времени? 

Прот. Олег Стеняев 

— Булгаков — это Серебряный век. 

А. Пичугин 

— Ну да, это начало двадцатого века. Видите, сколько у нас всего произошло, не только в России, но и во всём православном мире? 

Прот. Олег Стеняев 

— Сейчас время смартфона — это немножко другая реальность, которую мы переживаем, но на самом деле, чем человек ближе к миру природы, чем он ближе к собственному народу в его религиозных идеалах, тем более он ощущает гармонию с окружающей реальностью. У нас, к сожалению, интеллигенция зачастую находится в состоянии некой внутренней эмиграции: они как бы живут здесь, среди нас, но многие из них в состоянии такой внутренней эмиграции. И вот те представители русской интеллигенции, которые всё-таки искали в вере народа, в вере простых людей подлинную истину, они его очень быстро находили. То же самое бегство графа Толстого в народ, в люди, правда он не знал, куда ехать — то ли в Оптину пустынь, то ли на Кавказ. Это извечное такое искание града Китежа — вот того истинного порядка жизни, где всё сохраняется как положено. Вот я участвовал в диспуте со старообрядцами, этот диспут проводил с православной стороны отец Даниил Сысоев покойный. И вот когда у старообрядцев кончились аргументы, один сказал: «Но есть же град Китеж, там же всё сохраняется, весь уклад жизни — там и епископы, и митрополиты, и князья, и бояре!» — и вот это прозвучало так эмоционально истинно, что наши такие схоластические аргументы оказались немножко такими блеклыми. Но мне хотелось бы вернуться к тому, что истина всё-таки субстанциональна. Вот я хочу показать несколько текстов из Писания, прежде всего это Евангелие от Иоанна, 14-я глава, 6-й стих, читаем: «Иисус сказал ему: «Я есмь путь, истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня», — Сам Христос есть истина. Теперь смотрите ещё — Первое Иоанна 5:6: «Сей есть Иисус Христос, пришедший водою и кровию и Духом, не водою только, но водою и кровию, и Дух свидетельствует о Нём, потому что Дух есть истина», — то есть Христос — истина, Дух Святой — истина. И ещё одна цитата, это пророк Иеремия, 10-я глава, 10-й стих: «А Господь Бог есть истина; Он есть Бог живый и Царь вечный. От гнева Его дрожит земля, и народы не могут выдержать негодования Его», — Бог Отец как Творец этого мира — Он тоже есть истина. И есть четвёртое определение в Библии того, что есть истина, сказано: «Слово Твоё есть истина». Таким образом, субстанциональная истина, во-первых, это Святая Троица — Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святой — и само слово Божие как слово Творца, обращённое к творению. Ведь Бог творит мир Словом, и в начале было Слово. И это Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины в Боговоплощении Христа Иисуса — Господа нашего. Таким образом истина — это живая реальность. Сейчас под истиной понимают некую такую оценочную категорию, когда человек говорит: «Мне кажется — это истина». Другой говорит: «Нет, мне кажется, это не истина». И могут говорить при этом о смартфонах, могут говорить о машинах, могут говорить о чём угодно и использовать это слово. Но в таком как бы изначальном смысле действительно Бог Отец — это истина, Бог Сын — это истина, Бог Дух Святой — это истина. А всё, что связано с нашим миром — сказано о Боге: мы Им живём, движемся, существуем. И вот был такой схоластический спор интересный — это в «Сумме теологии» Фомы Аквината, когда он говорит, что есть люди, которые не признают, что есть Бог, и они говорят: «Бога для нас нет», — и это утверждение для них истина. Но если они признают, — рассуждает Аквинат, — хотя бы одну истину, истина и есть Бог. Наличие истины в этом мире, даже ложной истины, подсказывает, что есть всё-таки Истина истинная, скажем так. И когда мы каждый носимся каждый со своей истиной — должна же быть абсолютная истина, которая может раскрыть себя, может войти в нашу жизнь. И мне хотелось бы порассуждать о том, в каком смысле Бог Отец есть истина, в каком смысле Бог Сын есть истина и в каком смысле Бог Дух Святой есть истина. 

А. Пичугин 

— А в каждом из них истина разная? 

Прот. Олег Стеняев 

— Конечно, одна, единая Божественная Сущность, и в таком абсолютном смысле, конечно, истина одна, но мы верим в три ипостаси. Вот Бог Отец называется «Безначальным». Это свидетельство о том, что истина не имеет начала, она всегда существует, и она существовала до этого мира, в котором мы живём, то есть не было ничего сотворённого, но истина уже существовала в лице вот этих Божественных ипостасей и единой Божественной сущности. Истина Сына (Сын есть Логос-Слово) — это та самая истина, через которую Бог Отец собеседует со всем миром. Иисус Христос пришёл не во имя Своё — Он во имя Отца пришёл. Он говорил то, что Он услышал от Отца, как Он говорит. И когда Его спросили: «Покажи нам Отца, и будет довольно!» — Он сказал: «Сколько Я с вами, и вы не видите? Видевший Меня, видел и Отца». Христос — это истина Воплощённого Божества, то есть истина, которая может осязаться нами. Конечно, не через толщу времени, но она исторически распознаётся в определённом периоде человеческой истории, человеческой жизни. И когда перед Пилатом стояла эта Истина, а он задаёт такой риторический вопрос — может быть, это даже было насмешкой, иронией некой: а что есть истина? Он как бы говорит: «А что есть истина? Если Ты в таком положении оказался, что тут может быть истинного?» Но смотрите, прошло почти 2000 лет, но мы помним этого Пилата только потому, что он стоял рядом с этой Истиной. 

А. Пичугин 

— Мы напомним, что в гостях у светлого радио протоиерей Олег Стеняев, клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, известный писатель, миссионер. Говорим о том, что такое истина и как мы можем её представить. Тут в данном контексте мы вспомнили Пилата и Христа, Который стоит перед ним, и Пилата, который не понимает, почему так происходит: если истина здесь, эта истина перед ним абсолютно уничижена, то где ж тогда настоящая и подлинная? 

Прот. Олег Стеняев 

— Для него, конечно, Христос не истина, но Христос для него — это человек, который ходит со своей истиной какой-то, которая довела его до казни на кресте. Поэтому есть некий скепсис в словах Пилата, в этом вопросе «что есть истина?», но Христос — это реальная истина. Смотрите, каждое воскресенье мы поём Никео-Цареградский Символ веры, и там слова — «Распятого при Понтийстем Пилате». Но если бы Пилату сказали, что пройдут столетия, тысячелетия, твоё имя будет петься на всех континентах только потому, что ты стоял рядом с Истиной, он бы начал вспоминать: а когда это было? Он стоял рядом с императором Клавдием, Нероном — где истина? А Истина — это вот этот еврей молодой, Который предан собственным народом и который был послан на мученическую казнь — вот Он есть субстанциональная Истина. И о Духе Святом: Дух Святой — это очень реальная истина после Вознесения Христа на небо, начиная с дня святой Пятидесятницы, когда Христос, живя ещё на земле, говорил: «Лучше будет для вас, если Я пойду к Отцу, умолю Отца, и Он пошлёт Духа Святаго, Который научит и наставит вас на всякую правду», — а правда это и есть истина. То есть Дух Святой, Который есть истина, наставляет нас на всякую истину, Он напоминает нам слова Христа, как Христос сказал: «Напомнит всё, что Я говорил вам». Вся Библия написана этим Духом истины, сказано: «Никогда пророчества не изрекались по воле человеческой, но изрекали их мужи Божии, будучи движимы Духом Святым». Вот эта Божественная Личность — Дух Святой — это тоже субстанциональная истина, как и Отец, и Сын, и вся Святая Троица. Поэтому когда человек пребывает в поиске истины, осознанно или нет, он всё-таки ищет Бога — абсолютную истину.  

М. Борисова 

— Но тут возникает вопрос: есть вещи, которые от нас не зависят, когда откровение касается души человеческой и Бог как бы Сам Себя открывает. То есть человек может стремиться, желать этого, но это не некое целенаправленное движение, которое привело к тому, что вот Бог ему открылся, это всё-таки ещё и воля Божья. Как вот то, о чём вы рассказывали про отца Сергия Булгакова. То есть если бы не было движения ему навстречу Божественного откровения, то, может быть, он и не почувствовал того, что он почувствовал при созерцании крестного хода. Но есть ведь ещё и сознательное стремление человека всё-таки эту истину познать, поскольку уж она Логос, поскольку она Слово, поскольку эти слова всё-таки зафиксированы, то, наверное, и христианину должно быть свойственно стремиться эти слова не только пропустить через свой разум, но и применить как-то внутри себя к своей жизни. Или это не уже не очень обязательно? 

Прот. Олег Стеняев 

— Давайте посмотрим, что пишет преподобный Ефрем Сирин: «Истина есть несомненное понятие о Сущем. Кто не озарил ума своего божественным учением, тот далёк умом от истины». Но я разделяю ваши опасения: дело в том, что мы действительно мы можем принять истину только в той мере, в какой способны её принять. И Бог открывает Себя людям именно в той мере, в какой они могут принять это Его слово, обращённое к нам. Поэтому в разные моменты нашей жизни истина открывается нам как бы разными своими гранями. В детстве это может быть движение красоты навстречу к нам, когда мы осознаём себя частью вот этой природы, а природа — это книга о Боге, как апостол Павел пишет, что мы познаём Бога невидимого через рассматривание творений видимых. А с годами у нас появляется книга Библия — Книга книг, мы начинаем читать этот священный текст, он проникает в наше сознание не сразу: может быть, мы с чем-то соглашаемся, с чем-то не соглашаемся, — но в какой-то момент мы видим стройность библейского Откровения, обращённого к нам. Вот что, например, об истине писал Иоанн Златоуст: «Нет ничего светлее и сильнее истины. Истина открыто предлагает всем желающим видеть её красоту. Она не любит скрываться, не боится опасностей и клеветы, не домогается народной славы, не подвержена ничему другому человеческому, она стоит выше всего, подвергаясь, конечно, тысячам наветам, но оставаясь необоримой. Прибегающих к ней она охраняет, как крепкой стеною, величием своей силы». То есть сила-то действительно в правде, в истине, а не в деньгах, как в известном фильме «Брат-2» говорится. В этом есть такое вот русское отношение к истине, что она как бы выше всего того, что люди могут предпочитать в этой жизни. Причём истина — это богатство, приобретая которое в этой жизни, мы не теряем в будущей. Вот всё, что материальное мы приобретаем в этой жизни, мы теряем в момент смерти. А вот истинное познание о Боге обеспечивает для нас вхождение в небесные сферы. 

М. Борисова 

— Но очень часто приходится слышать, в особенности в воспоминаниях, что поиск, как вы сказали, поскольку всё-таки познание идёт и через обрядовую сторону церковной жизни и через Таинства, очень часто встречаются рассказы, как человек искал... даже вот жизнеописание Серафима (Роуза), американского православного монаха, который прошёл путь от баптистской семьи, вполне такой богобоязненной, через познания каких-то восточных философий человек пришёл, в результате этого поиска он нашёл истину в Православной Церкви, будучи культурно никак не связанным с православной, тем более русской, традицией. Вот насколько важен такой поиск истины? Был ли, может быть, в вашем жизненном опыте какой-то период, когда вы для себя искали что-то методом проб и ошибок? 

Прот. Олег Стеняев 

— Я родился в глубоко религиозной семье от венчанного брака, и в детстве я вкушал истину — это Святое Причастие. Когда я вспоминаю детство, я вспоминаю, как мы стоим на солее, я и мои братья, по старшинству, и все подходим, прям на солее, к священнику, он поворачивается к нам. У нас была такая привилегия, потому что бабушка работала в церкви — она убирала храм, и она нас проводила, как бы минуя очередь, но так и было принять детей в первую очередь причащать. 

А. Пичугин 

— Это конец 70-х где-то, да? 

Прот. Олег Стеняев 

— Я в 1961 году родился. 

А. Пичугин 

— А, значит, середина 70-х. 

Прот. Олег Стеняев 

— И тогда я просто вкушал эту истину, потом я постигал истину через те молитвы, которые я учил вместе с бабушкой. Сидя у неё на закорках я выучил основные христианские молитвы: «Отче наш», «Богородице Дево, радуйся», «Верую». И вот моя бабушка, Журавлёва Матрёна Фёдоровна, она была для меня проводником этой истины. Она обеспечивала, чтобы все были венчаны в нашем роду, чтобы дети причащались ещё во чреве матери — когда наши матери были беременны, они ходили на Причастие, — и чтобы крестились все как положено, чтобы крещение над нами совершали. И я помню, как она складывала мои пальцы для правильного осенения себя крестным знамением, и как я их неловко так складывал, иногда просил бабушку: «Покажи ещё, как это надо сделать!» — и она показывала ещё и ещё. А позже Истина открывается другой гранью: в 12 лет я начинаю читать Библию, причём это была такая огромная Елизаветинская Библия на церковнославянском языке. Я благодарен Богу, что Истина открылась мне на церковнославянском языке. Я уверен, что если бы Библия была на русском языке, у меня бы возникла иллюзия, что я всё понимаю. А когда Библия на церковнославянском языке, ты вдумываешься в эти фразы, ты употребляешь усилия, как в Писании сказано: «А теперь Царствие Божие усилием берётся; и употребляющий усилие восхищает его». Потом, конечно, это семинария, учился я и в академии. И здесь принятие священства — такой очень важный момент. Я долго был диаконом в церкви, потом стал священником. И я вот сейчас, например, с годами, понимаю, что основной источник истины тот же самый, как в детстве — это Святая Чаша. Когда мы причащаемся Тела и Крови Иисуса Христа, мы причащаемся и того познания о Боге, которое недостижимо нашему рациональному эго. И если бы я пытался всё так схоластично по полочкам разложить, я бы не понял так истину, как именно через Таинства Церкви. Я очень переживаю состояние исповеди сильное — я вижу контраст. 

А. Пичугин 

— Мы давайте прервёмся — у нас минутный перерыв. Напомню, что протоиерей Олег Стеняев, клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, писатель, миссионер, в гостях у светлого радио. Моя коллега Марина Борисова, я, Алексей Пичугин, здесь также в этой студии, и буквально через минуту вместе с вами снова. 

А. Пичугин 

— Возвращаемся в студию светлого радио, напомню, что в гостях у программы «Светлый вечер» сегодня Олег Стеняев — клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, писатель, миссионер. Марина Борисова, я — Алексей Пичугин. 

М. Борисова 

— И мы пытаемся искать истину с помощью отца Олега. Отец Олег, а вот насколько, на ваш взгляд, оправданы переходы... вот вы вспомнили старообрядцев. В своё время те старообрядцы, которые признавали священство, так называемые поповцы, потратили много сил и времени на поиск некоторых каких-то восточных «правильных» архиереев, которые поставили бы им собственных священников. Вот это был поиск какого-то правильного места, где сохранён, с помощью правильного обряда сохранена именно та истина, которая открыта в Откровении. И в наше время существует какое-то количество людей, которые вот пытаются познать истину через церковные Таинства — что-то им не нравится, что-то им как-то вот... они не ощущают себя внутри этого всего. Они начинают переходить из конфессии в конфессию, из толка в толк, они пытаются найти то место, где обрядовая сторона откроет им, с их точки зрения, истину. Какие подводные камни в таком поиске истины? 

Прот. Олег Стеняев 

— На самом деле истина — это не человек, это не отец Олег, не отец Пётр, не отец Макарий... мы определили, что истина субстанциональна, и в нашей ситуации это, конечно, Слово Божие. Как мы определили, Слово Божие — тоже истина, потому что через Слово Божие мы познаём сейчас и Отца, и Сына, и Духа Святаго. Но мы можем ещё и через Таинства приобщаться к познанию Божества, как протопресвитер Николай Афанасьев в предисловии к своей книге «Церковь Духа Святого» пишет, что «если я чему-то научился, то только от Чаши Святого Причастия» — это был блестяще образованный человек. На самом деле истина проста, она предельно проста, как и природа Бога абсолютно проста. Многосложность — это удел тварных каких-то вещей, начал, но не более того. А истина собеседует с нами, истина стала подобна нам во всём, кроме греха, как пишет апостол Павел о Христе: «Он стал подобен нам во всём, кроме греха». Он был даже искушён во всём, кроме греха, то есть не было такого искушения, которое бы не коснулось Его, особенно в тот момент, когда он взял на себя грехи всего мира — Он пережил эту греховную реальность каждого из нас как свою собственную. Поэтому наша христианская истина, имеющая выражение в Слове, она понятна нам, она человечна. Если Бог стал человеком, то Он стал нашим сотелесником, как говорит Григорий Нисский, то есть Он такой же, как мы, то есть эта истина не удалена от нас, как, например, представление о Божественном в других религиях это что-то такое абсолютно непостижимое, абсолютно удалённое от этой реальности, в которой мы живём. А действительно наша истина стала плотью и обитала с нами, и обитает с нами. Ведь Христос, когда возносился на небо, сказал: «Се, Я с вами во все дни до скончания века». И Он говорил: «Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них». Вот сейчас в студии три человека, мы говорим об истине, если мы верим словам Христа, то Он здесь тоже посреди нас находится, потому что Он всегда спешит на помощь тем людям, которые пребывают в поиске Бога и хотят обрести Его и познания о Нём. Поэтому мне кажется, что человек должен проявить искренность, вот послании Иакова есть такие слова: «Если у кого недостаёт мудрости, пусть просит у Бога, — в простоте как бы своего сердца, — и Бог даёт ответ просто», — то есть без каких-то там предварительных условий. Если человек чувствует, что недостаёт мудрости, он должен обращаться к Богу, и он получит ответы на свои вопрошания. Как? Если с молитвой мы соединим чтение Писания, а с чтением Писания соединим молитву — это возникает полноценный диалог: в молитве мы обращаемся к Богу, соединяя с молитвой чтение Писания, получаем ответы самой истины на наши молитвенные воздыхания и вопрошания. Любой человек может сейчас пойти в магазин купить и Библию, и молитвослов, и может начать вот такую практику осуществлять. В Христианстве предлагается человеку «иди и виждь» — «иди и смотри». То есть мы предлагаем опытно убедиться в истинности этого пути. 

М. Борисова 

— А как же получается, что человек, руководствуясь этим напутствием «иди и смотри» попадает в секту? 

Прот. Олег Стеняев 

— Человек попадает в секту от дефицита любви — он оказался в каком-то вакууме. Потом, надо понять, что в секты не попадают люди из воцерковлённых семей — это очевидно. 

А. Пичугин 

— Но я бы не был так уверен, мне кажется, что вообще никто не застрахован. Действительно очень закономерный вопрос, что в поисках истины в какой-то момент — вы, наверное, тоже знаете таких людей — человек понимает, что ему чего-то не хватает в том месте, где он находится, даже если это церковь. Ему начинает казаться, что он уже не видит здесь истины — от недостатка ли любви, внимания, ещё от чего-то — примеров, факторов может быть огромное количество. Но вот он идёт искать её и попадает куда-то... 

Прот. Олег Стеняев 

— Но реальность всё-таки такова, что в секты попадают люди из безрелигиозных семей — скажем так, чаще, значительно чаще. Я не знаю ни одного случая — я много работаю с сектантами и участвовал в присоединении очень многих людей, — чтобы человек из воцерковлённой семьи ушёл бы в секту. Я знаю один такой случай: этот человек брат священника и действительно он работал в церкви, он мирянин, и он увлёкся сектой Виссариона — вот этими идеями этого Лжехриста. Но у него проблемы, связанные со здоровьем. Он по-своему искренний человек, мы его стараемся не обижать, когда он приходит в церковь — он часто заходит в храм, где я служу, то есть чувствует какой-то дефицит общения, потому что когда-то в детстве, в молодости он всё-таки был православным. Поэтому надо понять, что истина открывается просто — взыскующему. Человек может быть неверующий, но ищущий истину. Вот однажды к Иисусу Христу подошёл человек, у которого была серьёзная проблема, но он был неверующий. И он воскликнул: «В неверии моём услышь меня, Господи!» — и Господь его услышал. Он обратился к истине из глубины неверия, но проблема-то была серьёзная у него: он хотел помочь своему близкому человеку, и Христос услышал. Мы знаем обращение многих великих людей к истине: это удивительное обращение блаженного Августина, которое описано в его «Исповеди»; это обращение Киприана, который был магом, волшебником, сатанистом, общался с дьяволом — как он чудесно обращается к Богу. То есть люди, пребывая в разном состоянии, когда они начинали искать истину, они её всё-таки находили, потому что она недалеко от каждого из нас. Бог вездесущ, Бог всезнающ, Он слышит наши переживания — вот именно не слова наши, но и наши переживания. Он слышит состояние нашего эмоционального фона, Он знает, как подойти к нам. Но есть тут одно обстоятельство: Бог не хочет спасать нас без нас — не потому, что Он не может, а Он этого не хочет. Потому что Бог есть любовь, а любовь не осуществляет насилие. Он ждёт, когда мы добровольно откликнемся на Его призыв. А то, что Бог призывает всех — это очевидно, Христос говорит: «Придите ко мне все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас». Имеется в виду труждающиеся на дьявола и обременённые грехами — Он всех призывает к освобождению. И Христос говорит: «Познай истину, и истина сделает тебя свободным». Потому что когда человек не знает Бога, он вообще не знает смысла этой жизни: зачем он пришёл в этот мир, для чего он живёт. А когда он постигает через Слово Божие, которое есть истина, истину Бога Отца, истину Бога Сына, истину Бога Духа Святаго, жизнь его наполняется реальным смыслом: он, действительно познав истину, становится свободным. От чего? От власти греха, от страха смерти и от власти дьявола. Как сказано: кто кем побеждён, тот тому и раб. И когда истина побеждает неверие в человеке, человек обретает свободу. 

М. Борисова 

— Но мы уже говорили, что истина может быть открыта по Божьему откровению, она может быть узнана в Таинствах, она может быть познана через Слово Божие, запечатлённое в Писании. 

Прот. Олег Стеняев 

— Правильно, многоразлична и многообразна, как сказано в Писании. 

М. Борисова 

— И вот вопрос: а роль человека как носителя знания об истине? То есть роль проповеди, роль какого-то примера. Мы каким-то образом транслируем её, или всё-таки всё равно те, кто рядом с нами, смотрят, скорее, на Таинства, на Библию, на какие-то исторические примеры, но не на нас? 

Прот. Олег Стеняев 

— Как-то я уже приводил этот пример: отец Павел Флоренский рассуждает так: на Западе людей учат плавать на тренажёрах — ложится там человек посреди комнаты, какие-то палки присоединяют, он там крутит-вертит; не лучше ли войти в саму живую стихию воды и поплыть? Человек: проповедник, епископ, пресвитер, дьякон — он не является выражением субстанциональной истины. Таковой истиной является только Святая Троица и Слово Божие. Но человек может быть проводником, транслятором этой истины. Сказано, что вера от слышания (вот для радио это слово очень значимое — «слышание»), а слышание от Слова Божия. То есть задача проповедника — передавать эту истину, не добавляя, не внося в неё ничего личного, субъективного. Вот в детстве моя мама на кухне так начистила стекло, что я сел и говорю: «Мама, а где стекло?» — потому что я помню, что там были какие-то пятна и его было видно. Вот пока в нашей проповеди присутствует наше эго и мы транслируем истину с нашим восприятием этой истины (а наше всё-таки субъективно, истина Божественная только объективна), как бы видно наш почерк, наш стиль, мы мешаем как бы разглядеть истину. А чем более человек очищает свой внутренний мир, тем меньше видно самого этого человека — он действительно как транслятор истины. Как я ребёнком смотрю и говорю: «Мама, а где же стекло?» Она говорит: «Так я его просто помыла, вычистила его». И вот задача священнослужителя — сказано, например, у апостола Петра: «Говорит ли кто, говори как Слово Божие», — то есть говори, опираясь на библейские тексты, на Святых отцов, которые говорили Духом Святым. Дух Святой, о Котором сказано, что Он дышит, где хочет, и голос Его слышишь, а откуда приходит, куда уходит, не знаешь — конечно, Он может действовать через любого человека. Но человек в данном случае — это орудие, в Церкви нет никаких внешних авторитетов. В Послании к Галатам апостол Павел пишет: «Если кто-либо из нас, — то есть из апостолов, — придёт и скажет не то, что вы приняли, да будет анафема. Если даже Ангел с неба прилетит и будет говорить не то, что вы приняли, да будет анафема». В Церкви авторитетным является сама истина — Христос, сама истина — Слово Божие, и сама истина — Святая Троица — это объективная истина. 

М. Борисова 

— Но так ли всё обстоит на практике? Ведь на самом деле авторитеты в земной Церкви присутствуют — это и епископы, и священники. И самое-то сложное заключается в том, что они не всегда согласны в своих словах друг с другом. И люди, которые приходят и хотят воспринять их как ретрансляторов, пребывают в некотором недоумении, особенно если они впадают в противоречия. 

Прот. Олег Стеняев 

— Но это, как стекло — грязное видно, если оно чистое, то его не видно. Человек, священнослужитель, должен проповедовать так, чтобы его было бы не видно. Вот он говорит, а люди взирают не на него, а на Христа. 

А. Пичугин 

— Как иконописец, который не ставит подпись под иконой. 

Прот. Олег Стеняев 

— Да, совершенно верно — очень хороший пример. То есть от нас мир должен ждать, не важно кто мы там — епископы, пресвитеры, дьякона — только Христа. Как апостол Павел говорит, что мы проповедуем Христа, и при том распятого. Но если мы увлекаемся философией, которая основана не на Христе, если мы мы предлагаем свои какие-то теологумены (частные богословские мнения), тем более впадаем в какие-то пересуды, споры друг с другом, то апостол Павел говорит: «Не плотские ли вы?» И он спрашивает: «А кто такой Павел, а кто такой Аполлос?» — они только служители, и в той мере, в какой им дал Господь. Да, Аполлос поливал, Павел насадил, но взращивает-то Бог. И в Послании к Галатам он пишет, что и в знаменитейших, то есть главных христианских лидерах, я не нашёл ничего особенного — Бог не взирает на лица. Поэтому авторитетным является Христос, и архиерей символизирует Христа — в этом значимость его служения. А если он представляет только себя, вот это уже проблема. 

А. Пичугин 

— Мы напомним, что в гостях у светлого радио протоиерей Олег Стеняев — клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, известный писатель, миссионер. Мы говорим о поисках истины, и меня вот действительно заинтересовало ваше утверждение о том, что не должно быть видно ретранслятора-проповедника. Наверное, это так, но вы занимаетесь миссионерской деятельностью уже больше, наверное, 30 лет. А долго ли вы избавлялись от собственного эго в проповедях, беседах, в разговорах о Христе? 

Прот. Олег Стеняев 

— Я до сих пор избавляюсь, пытаюсь избавиться от собственного эго. 

А. Пичугин 

— Но было ли какое-то ощущение, что Рубикон ли перейдён или что-то поменялось от начала пути? 

Прот. Олег Стеняев 

— Я думаю, что перемены всё-таки происходят. Вот иногда люди жалуются, что нет никаких перемен: исповедуем одни и те же грехи каждый год — всё повторяется. На самом деле это не так — меняется отношение к проблемам. Если в молодости человек не замечает каких-то проблем, с годами каждый грех, даже незначительный, воспринимается как личная катастрофа. Это называется ростом в познании истины. Истина высвечивает в нас всё то, что не соответствует самой истине, то есть с годами человек должен более критически оценивать самого себя, то есть неприятие своего эго должно возрастать, а не умаляться. Поэтому Рубикон мы перейдём, когда мы перейдём от этой жизни к другой. После этого мы ничего не сможем исправить, потому что у нас не будет инструмента исправления. А инструмент исправления человеческой души — это человеческое тело, как учит Церковь. А здесь до конца мы будем осознавать своё несовершенство, свою слабость, свою эгоистичность, ибо в тот момент, когда мы скажем, что мы чего-то достигли, мы всё и потеряем. 

М. Борисова 

— Но ведь на протяжении всей истории Христианства люди искали вот этих ретрансляторов у святых. Они пробирались в пустыню, где отшельники спасались, убегая от мира, они шли к преподобному Сергию в лес, они искали прозорливых старцев, они верили, что есть воплощённые примеры — как Пилат видел воплощённую истину, так в какой-то степени отражение этой воплощённой истины люди испокон веков искали тоже в других людях и находили. То есть этот путь тоже существует. 

Прот. Олег Стеняев 

— На самом деле это поиск Христа. Апостол Павел пишет: «Подражайте мне, как я Христу», — и в то же время он пишет: «Верою вселиться Христу в сердца ваши». Луна не является источником света — вот это поймите — она отражает свет солнца, и только в той мере, в какой он падает на неё. Так и любой святой: сам по себе он не является источником света, он отражает Свет Христов в той мере, в какой он принял его в себя. Поэтому Павел и говорит: «Подражайте мне, как я Христу», — то есть в той мере, где я уподобился Христу, вот в этой мере мне подражайте; и не подражайте мне в моей самости, в моём эго. То есть чем меньше видно нас самих, когда мы становимся прозрачны — а святые были прозрачными людьми, через которых Свет Христов проникал в этот мир, — тем больше назидания люди получали от этих святых, но не они источник света, как и Луна не является источником света. Иногда бывает полное лунное затмение — есть такие люди, которые совершенно не отражают присутствие Христа в этом мире. 

М. Борисова 

— А вот это стремление узнать о себе волю Божию, с которым люди ищут каких-то просветлённых духовников, старцев, людей, которым, с их точки зрения, открыто то, что не видно им самим, оно имеет отношение к поиску истины или это феномен другого порядка? 

Прот. Олег Стеняев 

— На самом деле поиск старца — это из серии поиска града Китежа. Духовник должен быть в шаговой доступности. На Руси было принято, что духовник — это священник ближайшего к дому храма. А если человек избирает себе духовника где-то там за сотни километров, зачем он это делает? — чтобы пасти самого себя самому — это не реальное окормление человека. А духовник, как и лечащий врач, должен быть в шаговой доступности, поэтому мудрствовать не надо: надо ходить в тот храм, который рядом с домом, там найти духовника для себя, для своей семьи, для детей своих, и спокойно возрастать в благодати. 

А. Пичугин 

— А если нет? Если нет контакта? Ведь контакт с человеком либо устанавливается, либо не устанавливается. Вот если со священником из ближайшего храма в шаговой доступности он не устанавливается? 

Прот. Олег Стеняев 

— Сказано, что прими пророка во имя пророка — получишь награду порока; прими праведника во имя праведника — получишь награду праведника; прими священника во имя священника, а не потому, что этот рыжий, этот лысый, этот толстый, а этот очень худой. То есть отнесись к священнику как к священнику и ты получишь то, что Господь даёт через этого священника. Ведь Церковь с древних времён учит, что благодать действует и через недостойных священнослужителей, и Сам Христос об этом учит. 

А. Пичугин 

— Да, но дело же ведь не в достоинстве или недостоинстве, он может быть достойным человеком, но вот его взгляды на жизнь, не обязательно на Церковь, сильно расходятся со взглядами, даже не касаясь церковных вопросов, человека, который к нему приходит. И они не могут найти друг друга. 

Прот. Олег Стеняев 

— Система церковного образования священнослужителя и заключается в том, чтобы мы объяснили священникам — вот я преподаю в семинарии, — что они не могут говорить что-то своё. Опять же, вспоминаю слова Петра: «Говорит ли кто, говори как слова Божии». Если священник не имеет ответа, чтобы ответить человеку на какую-то насущную проблему, он может перепоручить этого человека другому священнику. К вот таким известным духовникам ездили в экстренных случаях и, опять же, по благословению реального духовника, который в шаговой доступности. Но вот в каком-то случае он сказал: «Я советую съездить к старцу». А не так, что человек ездит и, как на базаре выбирают арбуз, он выбирает для себя какого-то там духоносного старца — это неправильно. 

М. Борисова 

— Но тогда чем объяснить феномен той же Оптиной пустыни в период её расцвета? 

Прот. Олег Стеняев 

— Феномен Оптиной пустыни заключался в следующем: там было преемство старческого служения, то есть один старец сменял другого. Это афонская система, она была очень точно перенесена на нашу землю трудами Паисия (Величковского), потому что, начиная со времён Петра, духовничество запрещалось. Например, по духовному регламенту Феофана (Прокоповича) духовнику запрещали в келье иметь чернильницу, чтобы он там не писал какие-то наставления духовные. А вот трудом Паисия (Величковского) вот эта афонская система старчества в преемстве была восстановлена. Но одно дело монастырское духовенство, другое дело приход — городской или сельский приход. 

А. Пичугин 

— Понятие «духовник» изначально возникло в монастыре, потом оно только экспортировалось на приходы. 

Прот. Олег Стеняев 

— Я думаю, что нет, совсем нет, монашество — это всё-таки позднее явление. А Павел пишет Тимофею: «Возлюбленный сын мой, Тимофей». Мы знаем, что Павел был безбрачный, то есть Тимофей — его духовный сын, а он по отношению к нему — духовный отец. 

А. Пичугин 

— Но это ученичество в некотором роде, но у нас такой довольно серьёзный пробел в историческом знании о повседневной жизни Церкви — Константинопольской той же. Мы прекрасно знаем всех патриархов, их взаимоотношения с послами, императорами, как развивалась Церковь. Но всё это знание заключено в константинопольских стенах, а вот как во всей Ойкумене жила обычная приходская церковь, какие были взаимоотношения между пресвитерами и их прихожанами — вот здесь у нас большой пробел, мы практически про это ничего не знаем и поэтому не знаем вот этой системы исповеди, духовничества, как это всё выстраивалось. 

Прот. Олег Стеняев 

— На самом деле это описано Иваном Забелиным очень подробно — это известный писатель-славянофил, который описывал бытовую сторону жизни. 

А. Пичугин 

— Да, но это девятнадцатый век. А когда это всё развивалось — ведь то, что мы имеем сейчас, это развитие большого города... 

Прот. Олег Стеняев 

— Он описывал именно срез жизни шестнадцатого, семнадцатого века: какие были устои, какие были правила, как люди ходили на исповедь. 

А. Пичугин 

— Да, но он описывал это в русской жизни. В русской жизни достаточно много писателей, бытописателей. А если мы возьмём какой-нибудь седьмой, восьмой век — времена расцвета Византии и становление того, что мы сейчас представляем себе как православную жизнь — мы не узнаем, как жил простой приход. 

Прот. Олег Стеняев 

— На самом деле Русь больше была связана с Афоном, чем с Константинополем — вот это надо понять. С Афона к нам пришло монашество — это преподобный Антоний Киево-Печерский; с Афона пришёл тот же устав, который транслировал на Оптину пустынь Паисий (Величковский). Афон — это всё-таки немножко самостоятельное такое явление. 

А. Пичугин 

— Мы уже будем заканчивать нашу программу. Спасибо вам большое! Напомним, что сегодня гостем программы «Светлый вечер» был протоиерей Олег Стеняев — клирик храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, известный писатель, миссионер. Спасибо. Марина Борисова, я — Алексей Пичугин. Всего хорошего! 

М. Борисова 

— Спасибо! До свидания! 

Прот. Олег Стеняев 

— Спаси Христос!