Поделиться
Фото: Andrian Valeanu / Unsplash
— Прошу прощения! Забыл отключить телефон. Обычно в музеях я всегда это делаю. Всё, выключил. Ещё раз извините!
— Вы мне совсем не помешали. Более того, мелодия вашего звонка вполне соответствовала моменту. Ведь мы с вами стоим перед картиной, которая называется «Май 1945 года».
— О, это одна из жемчужин коллекции Музея братьев Ткачёвых! Я местный житель, и частенько захожу сюда на неё посмотреть.
— А я приехал в Брянск из Москвы — специально, чтобы посетить это замечательное место. Конечно, работы народных художников Сергея Петровича и Алексея Петровича Ткачёвых есть и у нас в Третьяковке. Но их полотно «Май 1945 года» всегда особенно меня интересовало. А оно — здесь, у вас.
— А почему именно эта картина вам так интересна?
— Знаете, в 91-м году я увидел её впервые — на почтовой марке, специально выпущенной ко Дню Победы. Маленький квадратик бумаги. Помню, разглядывал под лупой. Но уже тогда эта работа поразила меня своей внутренней силой. И сейчас, стоя перед подлинником, вижу, что не ошибся.
— Тема Великой Отечественной войны — одна из главных в творчестве братьев-художников. Ведь Ткачевы знали о ней не понаслышке. Старший из братьев, Сергей Петрович, всю войну прошёл рядовым пулемётчиком, был тяжело ранен. Алексей Петрович трудился в тылу — эвакуированный с Брянщины на Урал, он уже в 15 лет встал к станку на заводе Уралмаш.
— А после войны братья поступили в московский Суриковский художественный институт. Именно в те годы братья начали писать картины в соавторстве. Однажды Алексей нарисовал эскиз, а Сергей раскрасил его акварелью. Соединив два своих уникальных таланта, Ткачёвы создавали картины с потрясающе глубокой и живой внутренней драматургией.
— Именно такое — их полотно «Май 1945 года». На нём запечатлён трогательный момент. Семья встречает возвратившегося с фронта солдата. Глава семьи снова дома! Жена, дочь и мать, кажется, не могут поверить этому счастью.
— Только представьте себе: они занимались обычными делами. И вдруг — такая радость! Сколько разных эмоций одновременно должно было на них нахлынуть! И мне, кажется, художники очень тонко отразили в своей работе этот момент.
— Герои картины как будто немного оробели — ведь они не виделись долгих четыре года. Сколько слёз, наверное, пролила украдкой жена солдата, думая о том, где он и что с ним. Первые мгновения неловкости пройдут. Семья крепко обнимется и ступит в новую жизнь — где нет войны.
— Действительно, братья Ткачёвы на своём полотне «Май 1945 года» запечатлели мгновение. Радость пока ещё очень робкая. Жена, словно стесняясь проявить чувства, тихо стоит рядом и, кажется, плачет. А дочка радостно обнимает отца. И не может понять слёз матери: счастье ведь! Отец вернулся с войны!
— Между прочим, главный герой картины братьев Ткачёвых — реальный человек. Это их фронтовой друг, Сергей Кондратьевич Драгомиров. Он вернулся с войны без одной руки. Но при этом стал известным на всю округу печником.
— Да, я слышал о том, что братья Ткачёвы часто изображали на своих полотнах родных и знакомых. Вот, наверное, почему лица героев их картин кажутся такими близкими. А у воина на полотне, действительно, пустой рукав гимнастёрки. И медали на груди.
— Я как будто чувствую настроение персонажей этого полотна. И даже слышу аромат цветущих яблонь, среди которых они стоят. Чувствую, как согревает землю тёплое майское солнце.
— По-моему, художники буйным майским цветением и солнечными бликами хотели подчеркнуть не только время года. Но и символично выразить начало новой, мирной и счастливой жизни — и для этой семьи, и для всех людей.
Картину Сергея и Алексея Ткачёвых «Май 1945 года» можно увидеть в Музее братьев Ткачёвых в Брянске.
Все выпуски программы: Краски России
«Смотри на себя, как на мёртвого»
Поделиться
— Смотри на себя, как на мёртвого, — так говорю я себе, — и тогда не заметишь прихода смерти. Притупи жало смерти при жизни, и когда она придёт, ей нечем будет уязвить тебя. Каждое утро смотри на себя, как на новорождённое чудо, и не заметишь прихода старости.
Не жди прихода смерти, посмотри, вот уже пришла она и притаилась в тебе, и зубы её постоянно точат плоть твою. То, что было живо прежде твоего рождения и то, что переживёт твою смерть, и сейчас живо в тебе.
Однажды ночью, ангел развернул свиток времени, которому не было конца, и показал мне на свитке том две точки, одну рядом с другой.
— Расстояние между точками, — сказал он, — длина века твоего.
— Значит, истёк мой век, — воскликнул я, — пора мне собираться в дорогу.
Должен я уподобиться трудолюбивой хозяйке, целый день проводящей в уборке дома и подготовке подарков к завтрашним именинам.
В самом деле, сегодняшний день сыновей человеческих более наполнен заботами о дне грядущем. Но мало тех, кто верит обетованию Твоему и заботится о том, что будет после смерти. Да будет последний вздох мой, Господи, вздохом не о мире, а о вечном блаженном Завтра.
Среди погасших свечей друзей моих, догорает и моя свеча. Не скорби, казня себя, и не жалей свечу свою догорающую. Разве так мало любишь ты друзей своих, что боишься пойти вслед за ними, ушедшими? Жалей не о свече догорающей, а о том, что тускло горит и оставляет за собой чад.
Привыкла душа моя каждый день и каждую ночь покидать тело и простираться до границ вселенной. Распростёршись так, она чувствует, как солнце и звезды плывут по ней, словно лебеди по озеру моему.
Светится она вместе с солнцем и поддерживает жизнь на земле. Держит горы и моря, управляет ветрами и ураганами. Прозревает Вчера, Сегодня и Завтра. И возвращается на ночлег в печальную и ветхую земную обитель. Возвращается в тело, которое еще минуту-другую будет звать своим, и которое словно тень колышется среди могильных холмов, среди звериных пещер, среди стонов обманутых надежд.
Не сетую на смерть, Живый Боже, не за что мне сетовать на неё. Человек сам сделал из неё пугало. Смерть, как ничто другое, толкает меня навстречу Тебе, Господи.
Рос у дома моего куст ореховый и смерть отняла его. Пенял я на смерть и кляня её, говорил: «Почему не меня взяла ты, утроба ненасытная, почему взяла безгрешного?»
Но сейчас сам себя считаю мертвым, подобно ореху моему.
Святый Бессмертный, призри милостиво на свечу догорающую. И очисти пламя её. Ибо только чистое пламя достигает Лика Твоего и проникает в Очи Твои, Которыми Ты мир созерцаешь.
«Матерь Божия, приими мя в славу Твою»
Поделиться
Матерь Божия, приими мя в славу Твою. Ибо слава мирская, когда померкнет, не возгорится вновь. Корона, которой венчают люди всегда — терновый венец для мудрого и шутовской колпак для безумца. Пока золото сокрыто в земле, все жаждут и ищут его. Когда же увенчает главу человеческую, мрак зависти и злобы помрачает блеск его.
Сделай меня золотом, сокрытым в сокровеннейшей ризнице Твоей, чтобы никто кроме Тебя не знал обо мне. Ибо пока Ты знаешь меня — я познан; пока знают обо мне лишь люди, имя мне — сомнение.
Сокрой меня от злых очей мира, ибо бледнею от них. Храни меня, как тайну, о которой зависть догадаться не может. Будь мудрее меня и никому не открывай меня. Ты была моей тайной драгоценной, и открыл я Тебя миру, и мир надругался надо мной. Ибо зависть, когда не может овладеть, лишь на поругания способна.
Друзья мои, что даёт вам слава человеческая, кроме пьянства, которое с песни начинается, а кончается падением в грязь?
Друзья мои, уста поющее вам хвалу, знают и другую песню, которую услышите вы позже.
Бегите славы, напоминающей башню, построенную на спине кита, чтобы не смеялись над вами с берега и друзья, и враги.
Бегите единодушной славы человеческой, она — бесславна, ибо равнодушна.
Если слава ваша — награда от людей, значит вы — наёмники, получившие плату свою, и день завтрашний может изгнать вас с нивы.
Поистине, новый день не признаёт договора вашего с днем минувшим.
Каждый возделывает новую ниву и собирает новый урожай.
Если слава ваша плод мышцы вашей, дни ваши будут — гнев, а ночи — страх.
Если слава ваша плод мудрости вашей, выхолостит слава мудрость и оставит без движения.
Если себе славу присвоите, будете наказаны Небом за ложь и воровство.
Пойдите со славою своею на кладбище и посмотрите, станут ли мертвецы прославлять вас.
В самом деле, давно бродите вы по кладбищу, и от гробов движущихся славу принимаете, кто будет прославлять вас, когда движущиеся гробы станут неподвижными?
Опечалитесь вы в ином мире, услышав истинное мнение о вас от тех, кто на земле пел вам славу.
Матерь Божия, сокрой меня глубоко от очей человеческих и от языков злых, туда, куда только Твоё Око проникает, и только Твоё слово слышится.
Молюсь Тебе, Красота Неувядающая!
Не горяч и не холоден. Светлана Бакулина
Поделиться
В моей жизни был период так называемого духовного равнодушия. Я приходила в храм без какого-то воодушевления и не для того, чтобы помолиться, обратиться к Богу, а просто по привычке. Потому что, ну, вроде так надо. Меня не вдохновляли ни паломнические поездки, ни духовные книги, ни пение на клиросе. Я могла просидеть всю службу в телефоне, отвечая на сообщения, пролистывая ленту новостей, при этом формально я присутствовала на Богослужении, изображала показное смирение и крестилась каждый раз на словах «Господи помилуй». Физически я была в храме, сердцем и душой — совершенно нет. Исповеди и причастия избегала.
Помню, в начале моего воцерковления я буквально бежала на службу не потому, что о чем-то хочу Бога просить, а от переполнявшей душу благодарности за всё. Тогда я ценила каждый момент в церкви, с радостью молилась, осознавала, что нуждаюсь в качественном изменении себя.
Сейчас же я не хотела менять ничего. Вроде и не было никаких особых причин для уныния, но и радости в этом состоянии я не испытывала. В глубине души понимала: «Что-то всё-таки здесь не так». Но я даже не знала, каким словом можно охарактеризовать моё состояние. Решилась поговорить об этом со священником. И я получила от него такое объяснение:
— То, о чём ты рассказываешь, называется теплохладность. Состояние духовной расслабленности и равнодушия к заповедям Бога и жизни в церкви. Человек ходит в храм, исповедуется, но, словно, ничего не чувствует. Он только одним этим и отличается от неверующих, что в храм ходит. Почитай — третью главу откровения Иоанна Богослова. Станет понятнее про теплохладность — подытожил священник.
В этот же вечер я открыла книгу и нашла тот самый абзац: «Ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих... Итак будь ревностен и покайся».
В этих словах я нашла для себя ответ: Только противоположное равнодушию чувство может вернуть человека к Богообщению. Господь призывает быть ревностным. Почему у меня это не получается? Следующее слово после «ревностен» в цитате из Откровения было «покайтесь». Это у меня отозвалось. Вот — корень проблемы. Я поняла, что в моем случае состояние теплохладности вызвано накопившимся количеством неисповеданных грехов. А значит, надо идти на исповедь.
Еще я поняла, что духовная жизнь — это борьба. Нельзя замирать на месте. Нужно двигаться вперед, преодолевая себя. И в состоянии охлаждения нужно непременно бежать к самому источнику тепла. К Богу!
Автор: Светлана Бакулина
Все выпуски программы Частное мнение
