Иногда я слышу от своих православных друзей подобные слова: «Проблемы в жизни — это наказание от Господа за грехи». Я внутренне не могу с этим согласиться. Вернее так: я с этим в принципе согласен, но вот человека сомневающегося, который пока стоит только на пороге храма, такая фраза может от христианства оттолкнуть. Дескать, сейчас я в храм зайду — и меня там начнут наказывать. Задача в том, чтобы разобраться и понять, что же значит слово «наказание» в христианском контексте.
Вообще, с таким вопросом конечно же лучше обращаться к опытному священнику. Но всё-таки у меня как у обычного рядового мирянина есть своё понимание этой проблемы. В основе слова «наказание» лежит другое, несколько устаревшее сегодня слово «наказ». Некая моральная установка, которую старший даёт младшему. Не всегда конечно, но первая ассоциации с «наказом» у меня лично — это, например, слова, которые Петруше Гринёву сказал отец в «Капитанской дочке»: «Береги честь смолоду». Но это наказ, скажем так, позитивный. А ведь может быть и наказ как предостережение: в смысле, «не делай того-то и того-то», «не поступай так-то и так-то». И вот именно таким наказом мне представляется то, что мы называем «Божьим наказанием».
Наказание в этом случае — не месть. Бог — вообще не мститель. Я в это верю. Бог не рассуждает о человеке в терминах возмездия: «Ах ты так поступил?! Ну ты сейчас у меня за это получишь! Вот тебе болезнь! Или вот тебе увольнение с работы!» Нет. Я верю, что всё совсем не так, потому что Бог — любит людей. Неслучайно в главной христианской молитве мы называем Бога отцом — «Отче наш». Мы его дети. Родители любят своих детей, и когда наказывают — пытаются их вразумить, а не проучить. Ведь ставя ребёнка в угол, лишая его компьютера или каких-то других удовольствий, мама или папа не преследуют цель отомстить за плохое поведение, но — оценить своё поведение, чтобы понять, что этого и этого делать не следовало. Это нужно для того, чтобы дальше мирно идти по жизни вместе. Ведь никуда дети от родителей не денутся, а значит, чтобы всё было в будущем хорошо, ребёнок, нахулиганив, должен как-то себя оценить и перемениться.
Я верю, что так же рассуждает и Господь. Он тоже знает, что мы как его дети никуда от него не денемся. И проблемы, которые он нам посылает — могут быть и вправду наказанием. Но именно наказанием — то есть, наказом: «Подумай о своём поведении, не делай так», а не месть из серии «ну получай!». Принципиальная разница, на мой взгляд, в том, что месть — связана только с нашим прошлым. Совершил что-то вчера — получил. Точка, ситуация закрыта. А наказание в этом смысле — это задел на будущее: «Подумай о своём поведении — и в дальнейшем так не делай». Сама перспектива того, что точно будет что-то в дальнейшем, вселяет надежду и делает Божье наказание чем-то не таким уж страшным. В ней есть даже какая-то радость: Бог знает и верит, что я смогу измениться.
«Путь к священству». Игумен Варфоломей (Коломацкий)

У нас в гостях был наместник Свято-Троицкого Макариево-Унженского монастыря в Костромской области игумен Варфоломей (Коломацкий).
Мы говорили с нашим гостем о его приходе к вере, пути к монашеству и священническому служению, а также о житии преподобного Макария Унжинского.
Все выпуски программы Светлый вечер
«Помощь Церкви в борьбе с зависимостями». Протоиерей Григорий Григорьев
У нас в гостях был доктор медицинских наук, Заслуженный врач России, психиатр-нарколог, профессор Санкт-Петербургской духовной академии, доктор богословия протоиерей Григорий Григорьев.
Наш гость рассказал о своем удивительном пути к вере и о том, как этот путь связан с преодолением алкогольной зависимости, о многочисленных чудесах, которые происходили в его жизни и о том, как он стал священником в храме, который строил сам еще до принятия сана.
Все выпуски программы Делатели
Александр Пушкин. «Скупой рыцарь»: «Безумие греха»

Фото: PxHere
«Сказал безумец в сердце своем: "Нет Бога"» Такими словами начинается тринадцатый псалом царя и пророка Давида. Вера в то, что Бога нет, лишает человека разума, и не только разума, но и простого здравомыслия.
Об этом трагедия «Скупой рыцарь» Александра Сергеевича Пушкина. Её главный герой, Барон, посвятил жизнь золоту. Монеты, обагрённые кровью и облитые слезами, стекаются в его сундуки, и нет счастья для Барона выше, чем созерцать свои сокровища в подвале.
Но о чём мечтает Барон? О ещё бОльшем богатстве? О власти? О долголетии? Нет. Он мечтает ни много ни мало, как ... об аде.
... о, если б из могилы
Прийти я мог, сторожевою тенью
Сидеть на сундуке и от живых
Сокровища мои хранить, как ныне.
Целую вечность сидеть с ключами в подземелье — разве это не ад? А Барон, напротив, заявляет о своём желании волонтёром отправиться в преисподнюю. Вот это и есть подлинное безумие, о котором говорил пророк Давид. Сначала отрицается Бог, затем — и счастье, и бытие. Всё, что не вмещается в крохотный сундук. Желание Барона исполняется, он умирает в финале пьесы с криком: «Ключи, мои ключи».
Какой отблеск рая можно найти в этой пьесе? И есть ли он? Да, есть. Сын Барона, Альбер, велит слуге подать ему вина, присланного в подарок. А вина нет, слуга отнёс накануне больному кузнецу последнюю бутылку. Тут бы Альберу возмутиться — он и без того почти нищ, денег отец не давал, вина купить было не на что, приходилось дорожить тем, что подарили. Но Альбер, выслушав ответ слуги, только и говорит: «Да, помню, знаю. Так дай воды».
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение