Поделиться
Проект «Краски России» реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
— Андрей, хорошо ты всё-таки придумал — съездить в Крым не летом, а весной. Какой красивый сейчас Севастополь! Свежая зелень, деревья в цвету. И даже здесь, в Севастопольском художественном музее, ярким весенним солнцем наполнен будто каждый уголок. А у нас в Москве только-только начинается оттепель...
— Кстати, Аллочка, «Оттепель» мы с тобою сейчас увидим!
— Наверное, на какой-нибудь картине? Я угадала?
— Да, Алла. Здесь, в музее имени Крошицкого есть замечательная работа, которая называется «Оттепель».
— Ну что ж, веди меня к этому полотну. И кто же его автор?
— Написал её художник Константин Иванович Горбатов. Вот она — посмотри, пожалуйста.
— Какая необычная, чудесная работа! Улица с домами и высоким храмом вся в фиолетовых тонах. Лужи на дороге серебрятся. Кажется, глядя на картину, я даже чувствую особенный, влажный и прохладный воздух весны, которая делает свои первые робкие шаги.
— Алла, не перестаю восхищаться тем, как тонко и поэтически ты чувствуешь живопись! Эта работа, действительно, очень лиричная, сразу видно, что мастер не просто запечатлел пейзаж, но и передал зрителям глубину собственных ощущений, которые испытывал во время письма.
— В картине определённо чувствуется взволнованное ожидание. Да и сам сюжет — ранняя весна — это всегда символ начала чего-то нового.
— Константин Горбатов написал «Оттепель» в 1910-м, за год до окончания Императорской Академии художеств. Возможно, в этом полотне он сосредоточил переживания, связанные с поисками собственного творческого пути. Ведь к призванию художника он пришёл не сразу.
— Неужели? А чем же он занимался до этого?
— Сначала он учился техническому рисованию — это, по сути, раздел черчения. Окончил Рижский Политехнический институт, потом поступил в Академию художеств, но — на архитектурный факультет. И только через год, в 1905-м, перевёлся на живописное отделение Высшего художественного училища.
— А знаешь, Андрей... Мне кажется, видно, что картину создавал человек, разбирающийся в архитектуре. Посмотри, какие чёткие линии у зданий, как мастерски передано пространство, перспектива.
— Да, пожалуй! Можно сказать, что на полотне «Оттепель» Константин Иванович Горбатов проявил себя и как физик, и как лирик... Вообще, он ведь был мастером именно городского пейзажа. Особенно любил русский Север. Много рисовал Псков, Великий Новгород, Вологду.
— Интересно, а какой город он изобразил на этом полотне?
— Петербург. Это Тверская улица. Обрати внимание на храм —старообрядческую церковь иконы Знамения Пресвятой Богородицы. Её построили в 1906-м. А через 4 года живописец запечатлел её на своей картине. И теперь мы можем увидеть, какой она когда-то была.
— Надо думать, храм пострадал в богоборческие времена?
— В советские годы в здании церкви располагался завод. Для его нужд к фасаду пристроили лифтовую шахту, прорубили новые окна. В 2000-е храм отреставрировали. И надо сказать, что его современный облик весьма похож на тот, что мы видим на картине «Оттепель».
— Андрей, это поразительно, но на картине видно... воздух! Посмотри только, он словно мерцает. И эта дорога с подтаявшим снегом тоже переливается удивительными красками — фиолетовыми, синими. Сгущается вечер. Тепло светятся окошки в домах. Куда-то спешат прохожие — может быть, в храм...
— Интересно, что сначала Константин Горбатов назвал этот пейзаж «Сумерки». Но потом изменил на «Оттепель».
— И правильно! Ведь «Оттепель» — это надежда на лучшее, на то, что впереди будут светлые дни. И пусть пока ещё холодно, тепло наступит уже совсем скоро.
— Давай, Аллочка, увезём потрясающее настроение, которое дарит эта картина, с собой, в нашу московскую оттепель!
Картину Константина Горбатова «Оттепель» можно увидеть в Севастопольском художественном музее имени Михаила Крошицкого.
Все выпуски программы: Краски России
Радио ВЕРА из России на Кипре. Ο ραδιοφωνικός σταθμός ΠΙΣΤΗ απο την Ρωσία στην Κύπρο (15.12.2025)
Второе послание к Тимофею святого апостола Павла
Поделиться
2 Тим., 294 зач., II, 20-26
Комментирует священник Антоний Борисов.
История неоднократно демонстрировала, как самые светлые, возвышенные вещи могут, к сожалению, быть использованы для самых дурных, меркантильных целей. Таким инструментом служило и Священное Писание — Слово Божие, которое, будучи неверно истолковано, позволяло оправдывать различные преступления. Сегодня во время утреннего богослужения читается отрывок из 2-й главы 2-го послания апостола Павла к Тимофею, которое как раз использовалось для упомянутых, не слишком добрых задач. Давайте послушаем этот текст.
Глава 2.
20 А в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные; и одни в почетном, а другие в низком употреблении.
21 Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело.
22 Юношеских похотей убегай, а держись правды, веры, любви, мира со всеми призывающими Господа от чистого сердца.
23 От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры;
24 рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым,
25 с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины,
26 чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю.
Прозвучавший отрывок некоторыми христианскими исповеданиями, тяготеющими к радикализму, понимается превратным образом. А именно — образ дорогих и дешёвых сосудов, использованный апостолом Павлом, с точки зрения этих людей, доказывает, что Господь якобы изначально одних людей предопределил ко спасению, а других к погибели. Таким образом, золотые и серебряные сосуды — праведники, которые таковыми стали фактически по принуждению Бога. А деревянные и глиняные сосуды, соответственно, — грешники, ставшие, в общем-то, невольной жертвой того же предопределения. Им уготована изначально самая печальная участь — и в земной жизни мучиться, и после смерти пребывать в адских мучениях. Почему? Потому что так якобы распорядился Бог.
Такая точка зрения не соответствует ни духу Священного Писания, ни христианской нравственности. Однако человек, как известно, стремится верить не в то, что истинно, а в то, что удобно. Например, английским колонистам в 17-м веке превратное толкование рассуждений апостола Павла позволило оправдать геноцид коренного населения Америки. Колонисты себя считали драгоценными сосудами Божиими, предопределёнными ко спасению, а индейцев — глиняными и деревянными горшками — которые не жалко и разбить. Толку-то от них?..
Но давайте посмотрим всё же на то, что на самом деле имеет в виду апостол Павел, когда рассуждает о двух типах сосудов. Он, с одной стороны, соглашается, что мы все рождаемся не в вакууме, стартовые позиции у нас действительно разные. Но это не означает, что существует не зависящая от человека предопределённость. Вовсе нет. Мы можем или улучшить то, чем обладаем, что нам дано. Или, наоборот, всё растерять, испортить, погубить. В этом и заключается свобода, дарованная нам Богом.
Апостол Павел прямо пишет, что сосуд драгоценный при неправильном использовании может превратиться в ёмкость, куда будут сливаться нечистоты. Сосуд же простой, наоборот, может чудесно переродиться, став вместилищем для самых ценных жидкостей. И апостол иллюстрирует свои размышления примером своего адресата — лица, которому изначально был направлен услышанный нами текст. Речь об апостоле Тимофее, еврее-полукровке, воспитанном бабушкой, т.к. он рос без отца. Для древних иудеев Тимофей был бастардом, то есть выродком. Для язычников — просто неудачником. Но апостол Павел в этом юноше, которого все считали (если использовать образ из послания) чуть ли не ночным горшком, разглядел чистое сердце, наполненное золотым светом любви к Богу и людям.
И Павел сделал всё, чтобы свет благодати внутри Тимофея разгорелся, и сам Тимофей стал драгоценным сосудом — примером для других христиан, их опорой и утешением. Что, в конечном счёте, и произошло. Но почему? Не потому, что так был изначально предопределено, а потому что и Павел, и Тимофей, каждый по-своему, усердно потрудились — стремились творить добро и уклоняться от тьмы пороков. И получается, что все мы (при всех имеющихся различиях) способны к удивительному преображению, которому Господь всячески способствует. Потому будем просить у Бога мудрости и сил. А в отношении других людей не станем спешить с выводами, определяя, из чего они сделаны — из золота или из глины. Чтобы не совершить досадных ошибок, способных лишить нас света благодати и превратить в никому не нужные черепки.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Псалом 127. Богослужебные чтения
Поделиться
Наверное, у каждого человека иногда возникает «картина счастья». Давайте послушаем 127-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, и поразмышляем о том, что есть счастье, и об его истоках.
Псалом 127.
Песнь восхождения.
1 Блажен всякий боящийся Господа, ходящий путями Его!
2 Ты будешь есть от трудов рук твоих: блажен ты, и благо тебе!
3 Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоём; сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей:
4 так благословится человек, боящийся Господа!
5 Благословит тебя Господь с Сиона, и увидишь благоденствие Иерусалима во все дни жизни твоей;
6 увидишь сыновей у сыновей твоих. Мир на Израиля!
Прозвучавший псалом — как маленькая икона счастья: дом, многодетная счастливая семья, виноградная лоза, оливковые ветви, общий стол, благоденствующий город. Но эта «идиллия» написана очень трезво: она вырастает не из удачи и не из «правильного тайм-менеджмента», а из одного корня — «страха Господня».
Псалом как бы обрамляется идеей «страха Божия» — и в начале, и ближе к середине речь идёт о благословении «боящегося Господа». Этот страх — не паника перед «карателем-Богом», а трепет перед Его величием и добротой. Любовь не отменяет такой страх, а преображает его: рабский ужас исчезает, остаётся дерзновение сына, который боится не наказания, а разрыва общения.
Мы сегодня из разных источников слышим о том, что страх — это плохо, страх — это «негативная эмоция», которую необходимо тщательно «проработать» у своего психотерапевта. Но едва ли мы скажем, что страх оступиться на краю обрыва — тоже «разрушительная сила» в человеке, и его надо мужественно преодолеть! Страх страху — рознь; и одно дело, когда страх становится «внутренним демоном» личности, подчиняя ему всю жизнь и отравляя её, — и совершенно другое дело, когда глубинное, трепетное переживание близости Бога, Его Любви и Правды оказывает выстраивающее — так и хочется сказать — «конституирующее» — действие на всего человека.
Современный мыслитель Бён Чхоль Хан говорит о том, что подлинная любовь живёт не «позитивными чувствами», а именно «негативностью отсутствия», ожиданием, обращённостью к тому, «чего ещё нет», и благодаря этому противостоит превращению другого в лишённый всякой тайны «товар». Страх Божий — как раз и есть признание радикальной инаковости Бога и готовность идти за Ним, Его непредсказуемым и неуправляемым путём, а не за своим комфортом.
Вот эта открытость навстречу Богу — с пониманием несоразмерности своего и Божественного масштабов — и есть, по мысли псалмопевца, главное условие, даже — гарант! — возможности всей картины счастья, так красочно и описанной в сегодняшнем псалме!
Псалом 127. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 127. (Церковно-славянский перевод)
