1 Кор., 147 зач., X, 28 - XI, 7.
Комментирует священник Антоний Борисов.
Рождение чего-то нового и по-настоящему ценного даётся обычно с огромным трудом. Ровно то же можно сказать и про древнехристианскую традицию. Церковь на раннем этапе своего существования проходила через различные кризисы. О двух из них идёт речь в отрывке из 10-й и 11-й глав первого послания апостола Павла к коринфянам. Данный текст читается сегодня во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 10.
28 Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести. Ибо Господня земля, и что наполняет ее.
29 Совесть же разумею не свою, а другого: ибо для чего моей свободе быть судимой чужою совестью?
30 Если я с благодарением принимаю пищу, то для чего порицать меня за то, за что я благодарю?
31 Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию.
32 Не подавайте соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни церкви Божией,
33 так, как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись.
Глава 11.
1 Будьте подражателями мне, как я Христу.
2 Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам.
3 Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава - муж, а Христу глава - Бог.
4 Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытою головою, постыжает свою голову.
5 И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая.
6 Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается.
7 Итак муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа.
В прозвучавшем отрывке речь идёт о двух вызовах или искушениях, которые встали перед древней Церковью и предельно ярко проявили себя в жизни христианской общины Коринфа. Первое затруднение состояло в том, насколько христианство должно быть зависимо от предыдущей ветхозаветной традиции, внутри которой Церковь, как земное сообщество, зародилась и которому, безусловно, преемствовала. И если вопрос религиозного обрезания решился более-менее легко, то пищевой аспект оказался более проблематичным. Древние евреи (как и современные представители данной нации) следовали правилам кашрута — делили пищу на чистую и нечистую. Христиане в лице, прежде всего, апостола Павла от подобной условности решили отказаться, но столкнулись с щепетильным затруднением. А как поступать с едой, посвященной идолам?
Коринфская община чуть было в пух и прах не разругалась на почве именно еды. Некоторые местные христиане сами не ели пищи, посвящённой идолам, и за другими пристально следили — чтобы и они ничего такого не вкушали. Но были коринфяне (прежде всего, неимущие), которые не видели ничего зазорного в том, чтобы набрать идоложертвенных продуктов (которые раздавались на улице бесплатно), и с удовольствием всё это дело съесть. Апостол Павел видел, что тема еды служит камнем преткновения для жизни Коринфской церкви, и постарался как можно подробнее данную проблему осветить и, соответственно, снять.
Павел рассуждает так. Вся еда от Бога, а идолы — перед лицом Господа ничто. Но это не означает, что христианин может без каких-либо ограничений есть идоложертвенное. Ограничение всё же есть — это совесть ближнего. Никого не нужно искушать или вводить в смущение. Потому не нужно никого соблазнять своими поступками. Но и в ханжу превращаться не стоит. Потому, если у кого-то есть претензии к тем, кто берёт бесплатную, посвящённую идолам еду, пусть сам начнет что-то дома готовить и также бесплатно раздавать беднякам. А если таковой блюститель нравственности на подобное служение не готов, то пусть молчит и никого не осуждает.
Второй вопрос, который мучал Коринфскую церковь — вопрос половой. Местные христианки, вдохновленные словами Павла о том, что во Христе все равны — евреи и эллины, господа и рабы, мужчины и женщины — начали фактически помыкать мужьями, предъявлять им самые разные претензии. Требования касались как места женщин на богослужебных собраниях, так и внешнего вида. Некоторые жительницы Коринфа отказывались покрывать голову во время молитвы, демонстрируя своё равенство с мужчинами. Павел призывает читателей своего послания отказаться от пустых внешних жестов, а задуматься над тем, почему Господь сотворил нас разными — одних женщинами, а других мужчинами? И какое предназначение каждый из нас имеет? Если говорить о христианском отношении к теме полов, то стоит сразу отметить — обвинения в адрес Церкви, что она пропагандирует угнетение женщин, беспочвенны.
Апостол Павел указывает, что благодаря Христу упраздняется одно из следствий греха прародителей — насильственное подчинение женщины мужчине. Первичная гармония, существовавшая между Адамом и Евой, возвращается, но не упраздняется при этом разность полов. Которая ни в коем случае на подразумевает какой-то ущербности. Господь призывает нас к взаимному доверию и взаимной поддержке, чтобы внутри Церкви каждый из полов находился в гармонии и исполнял своё предназначение в соответствии с замыслом Божиим. Таким образом, Церковь благословляет равное человеческое достоинство мужчины и женщины, но выступает против революционного стремления установить искусственное равноправие, лишающее мужчину инициативности и решительности, а женщину — нежности и заботливости.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла
2 Кор., 190 зач., X, 7-18.
Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Многие современные люди ведут себя довольно самоуверенно. А как на самоуверенность смотрит христианство? Ответ интереснее, чем можно было бы ожидать, и даёт его апостол Павел в отрывке из 10-й главы 2-го послания к коринфянам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 10.
7 На личность ли смотрите? Кто уверен в себе, что он Христов, тот сам по себе суди, что, как он Христов, так и мы Христовы.
8 Ибо если бы я и более стал хвалиться нашею властью, которую Господь дал нам к созиданию, а не к расстройству вашему, то не остался бы в стыде.
9 Впрочем, да не покажется, что я устрашаю вас только посланиями.
10 Так как некто говорит: в посланиях он строг и силен, а в личном присутствии слаб, и речь его незначительна,
11 такой пусть знает, что, каковы мы на словах в посланиях заочно, таковы и на деле лично.
12 Ибо мы не смеем сопоставлять или сравнивать себя с теми, которые сами себя выставляют: они измеряют себя самими собою и сравнивают себя с собою неразумно.
13 А мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас.
14 Ибо мы не напрягаем себя, как не достигшие до вас, потому что достигли и до вас благовествованием Христовым.
15 Мы не без меры хвалимся, не чужими трудами, но надеемся, с возрастанием веры вашей, с избытком увеличить в вас удел наш,
16 так чтобы и далее вас проповедовать Евангелие, а не хвалиться готовым в чужом уделе.
17 Хвалящийся хвались о Господе.
18 Ибо не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь.
На одной из лекций меня как-то спросили, почему современные бизнес-тренеры настраивают человека на успех, а православие всё время говорит о грехах и человеческом несовершенстве. Чем можно объяснить такую разницу? Действительно, от первых очень часто можно услышать призывы повторять себе «я лучший», «я успешный», «у меня всё получится». От вторых зачастую слышишь слова о необходимости быть смиренным. С точки зрения обывательской, выигрывают очевидно первые, потому что картина, которую они рисуют явно более привлекательная.
Однако в сегодняшнем тексте из послания апостола Павла к Коринфянам нет ни бахвальства, ни отказа от какой бы то ни было собственной значимости. Напротив, есть взвешенная позиция, в которой всё оказывается на своих местах. Да и слово «смирение», которым обычно пугают, означает лишь осознание своих границ, своего места в мире, в отношениях с Богом и другими людьми.
Но прислушаемся к апостолу Павлу. Размышляя о том, насколько он как апостол подотчётен коринфской общине, он призывает не в меру требовательных общинников помнить о его статусе. Может показаться, что это совершенно не смиренно с стороны Павла... Но в том то и дело, что апостол прекрасно знает свою меру. Он действительно основал коринфскую общину и много преуспел в деле проповеди, но меру эту успеха определил для него Бог. Апостол осознаёт значимость своего труда, но понимает, что действовал с помощью Божией, и это понимание позволяет ему занять взвешенную позицию. Итогом его размышлений становится лаконичная и очень точная фраза: «хвалящийся, хвались о Господе», то есть помни, что при всех твоих усилиях и стараниях рядом с тобой всегда был Господь, поддерживающий, направляющий и определяющий меру пройденного тобой пути.
Слово «самоуверенность» воспринимается христианами как недальновидное и глупое. И дело не только в том, что сам по себе человек очень ограничен в своих ресурсах и возможностях, но в том, что в наивных попытках отстоять свою самость он отказывается от присутствия в его жизни Творца. Бог, конечно, никуда из жизни человека не уходит, потому что все мы как бы ни жили, живём благодаря Его любви, но кто-то впускает её в свою жизнь, а кто-то живёт ей вопреки.
Христианство начинается с того, что человек осознаёт: концентрируясь на себе, он ограничивает и обедняет свой мир и, напротив, открывая своё сердце ближнему и Богу, бесконечно свой мир обогащает.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
От мала до велика
О библейском происхождении выражения «От мала до велика» и его различных формах употребления.
Все выпуски программы Первоисточник
«Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей»
Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей.
Да никогда не вспыхнет в нём гнев на сильного, не зародится презрение к слабому. Посмотри, роса утренняя — всех слабее...
Да никогда не совьёт в сердце моём ненависть к ненавидящим меня. Да вспомню я о конце их и сохраню мир свой.
Милосердие открывает путь к сердцу всякой твари и несёт радость.
Немилосердие омрачает чело и несёт печаль одиночества.
Помилуй милостивого, Рука Пренежная, и открой ему тайну милости Твоей.
Богочеловек — чадо милости Отца и святости Духа. Весь мир — лишь притча о Нём. Могущественные светила небесные и мельчайшие капли озёрные, собою рассказывают о Нём. Всё небесное и земное, от пресильных Серафимов до мельчайшего комочка пыли, рассказывают притчу о Нём — прасущности и праисточнике своём.
Что такое твари на земле и во вселенной, если не притча о солнце?
Воистину, также и всё видимое, и невидимое, являет собой притчу о Богочеловеке. Сущность её проста, притч о ней множество бесконечное.
Друзья мои, как же рассказать мне вам о сути, если вы притч понимать не умеете?
О, если бы знали вы ту сладостную беспредельность и силу, когда проникаешь до сердца всех притч, туда, где они начинаются, и где кончаются. Туда, где язык немеет, и где всё сказано раз и навсегда!
Какими скучными становятся тогда все долгие и однообразные повествования, сочинённые людьми. Такую же скуку испытывает тот, кто привык слышать раскаты грома и созерцать сверкание молний, но вынужденный слушать рассказы о грозе.
Приими мя в Себя, Сыне Единородный, чтобы стать мне одно с Тобой, как когда-то до сотворения и падения.
Да закончится долгая и томительная притча моя о Тебе, хотя бы мгновением лицезрения Тебя. Да закончится самообман мой о том, что я — нечто рядом с Тобой, или нечто без Тебя.
Пресыщены уши мои притчами. Устали зеницы мои взирать на тщеславную пестроту одежд, Тебя лишь жаждут видеть они, Источник мой, сокрытый миром за пустыми притчами и пёстрыми одеждами.