Поделиться
«Остановивший смерть» — так называли москвичи врача-эпидемиолога Симона Зеликовича Горелика. В 1939 году доктор ценой собственной жизни сумел предотвратить в столице эпидемию чумы.
Доктор Горелик, уроженец Бобруйского уезда Минской губернии, несколько лет жизни провёл за границей. В Париже окончил медицинский факультет Университета Сорбонна. В Швейцарии занимался бактериологией — особенно пристально изучал чуму, и даже опубликовал на эту тему несколько научных статей. А в 1917-м году, незадолго до октябрьских событий, 32-х летний доктор неожиданно вернулся в Россию. И остался на Родине даже после Октябрьских событий. В Гражданскую войну служил врачом в Красной Армии. В 1922-м получил должность ассистента на кафедре терапии Первого медицинского института в Москве. Одновременно работал в столичной Ново-Екатерининской больнице. Доктора Горелика любили пациенты и уважали коллеги за доброе, внимательное, человеческое отношение к каждому, с кем он общался.
В 1939-м году в Ново-Екатерининскую клинику поступил особенный пациент. Это был известный микробиолог Абрам Львович Берлин. Заместитель директора саратовского научно-исследовательского института «Микроб» и один из главных разработчиков вакцины против чумы, он приехал в Москву на коллегию Народного комиссариата здравоохранения. Незадолго до этого доктор привил себе экспериментальную противочумную вакцину. Инкубационный период благополучно миновал. И теперь испытатель спешил поделиться с коллегами уникальным опытом. Доклад Берлина встретили овациями. А после заседания, уже в гостиничном номере, ему вдруг стало нехорошо. Приехала скорая и диагностировала крупозное воспаление лёгких. Так Берлин попал в Ново-Екатерининскую больницу, к доктору Горелику — в ту ночь он дежурил по клинике. Симон Зеликович самым тщательным образом осмотрел пациента. Опытному эпидемиологу не понадобились даже результаты анализов — он сразу понял, что «скорая» поставила ошибочный диагноз. У Берлина не пневмония, а... чума! И велика вероятность того, что и сам доктор Горелик теперь заразился. Получалось, что в больничной смотровой образовался очаг эпидемии чумы. Покинь кто-нибудь один помещение, и зараза неминуемо распространится. Под угрозой окажется вся Москва. А значит, за пределы смотровой выходить нельзя — ни Берлину, ни ему самому.
В смотровой был телефон. Горелик позвонил в Наркомат здравоохранения. Начались срочные карантинные мероприятия. В считанные минуты больницу перевели на чрезвычайное положение. Быстро разыскали всех, с кем в тот вечер контактировал Берлин и поместили в спецкарантин. Было сделано всё, чтобы предотвратить распространение смертоносной эпидемии. Но главное сделал доктор Горелик — остался в добровольной изоляции вместе с больным. Берлину между тем становилось хуже. Симон Зеликович ухаживал за коллегой, стараясь облегчить его последние часы. Берлин скончался первым. Заболел и доктор Горелик. И остался в одиночестве переживать тяжёлые физические страдания, вызванные чумой. Коллеги в специальных противоэпидемических костюмах готовы были войти к нему, чтобы хоть как-то облегчить последние часы. Но Симон Зеликович наотрез отказывался от помощи — защитный костюм не гарантировал стопроцентную безопасность, а рисковать жизнями людей он не хотел. Спустя некоторое время болезнь забрала самоотверженного доктора Горелика.
Через несколько дней после событий в Ново-Екатерининской больнице собралась комиссия. Медики, силовики, представители власти долго и тщательно обсуждали и взвешивали факты. И сделали однозначный вывод: решение, которое в ответственную минуту принял Симон Горелик, было единственно верным и высокопрофессиональным. Врач пожертвовал собой, чтобы спасти город от страшной эпидемии. Он погиб, но сумел остановить смерть.
Все выпуски программы Жизнь как служение
«Небо улыбается»
Поделиться
Фото: Pixabay / Pexels
Много о небе не скажешь, иногда ни слова не проронит, промолчит и накроет прохладной ночью; а иной раз слышится в нём былина древняя, песнь ли, тоска о запредельном или светлая чистая радость. Есть в нём ещё одна необъяснимая черта, незаметная сразу, его маленькая-премаленькая тайна: небо улыбается. Да, улыбается, смотрит на тебя, нет, не только на этого назойливого сверчка в траве, ждущего внимания, а обымает своим лучистым взором всю вселенную и улыбается ей.
Все выпуски программы Утро в прозе
15 января. О народном почитании преподобного Серафима Саровского
Поделиться
Сегодня 15 января. Церковь празднует Преставление и Второе обретение мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца, жившего в девятнадцатом веке.
О его народном почитании — протоиерей Константин Харитонов.
У нас на Руси особенно почитают преподобного Сергия Радонежского и преподобного Серафима Саровского. Как-то в народе стали их называть, что преподобный Сергий — это игумен всея Руси, а батюшка Серафим — это духовник всея Руси. Почему? Потому что батюшка Серафим явил особый пример: и любовь, и заботу о мирских людях. Хотя и преподобный Сергий в этом особо потрудился, но преподобный Сергий особенно потрудился, основав множество монастырей в нашем Отечестве. А батюшка Серафим особенно окормлял близких людей и многим-многим помог духовно окрепнуть и спастись.
И сегодня множество людей приходят к батюшке Серафиму и получают от него духовного утешения, как от родного отца. И на самом деле мы можем заметить, та благодать, которую Господь даровал преподобному Серафиму, нас утешает, укрепляет, как та благодать, которая дана каждому духовнику, которая тоже имеет власть от Бога людей утешать, укреплять и наставлять.
Все выпуски программы Актуальная тема
15 января. О личности и служении Петра Румянцева-Задунайского
Поделиться
Сегодня 15 января. В этот день в 1725 году родился русский полководец Петр Румянцев-Задунайский.
О его личности и служении — протоиерей Артемий Владимиров.
Петр Румянцев-Задунайский. Последнее наименование было присвоено Петру Румянцеву Екатериной за его блистательные победы над турками. Румянцева в XVIII веке не без основания почитали гениальнейшим полководцем и чтили европейские государи. Побеждённый им Фридрих, король Пруссов, устраивал Румянцеву такой приём в Берлине, какого не удостаивалось ни одно коронованное лицо. А австрийский император Иосиф, когда обедал, всегда один прибор держал свободным для Петра Румянцева, почитая его присутствующим.
Начинал он свою жизнь с проказ, был непослушен, бедокурил и в России, и в Европе, где учился, приносил немало огорчений родителям. Но, как это бывает, человек не подчинявшийся никаким условностям, после кончины отца стал совершенно преданным престолу военачальником, который заслужил от российских правительниц, более всего от Екатерины, а прежде и Елизаветы, всех высших титулов, включая орден Андрея Первозванного, алмазную шпагу, оливковый венец с алмазами. Генерал-губернатор Малороссии привёл эти земли в совершенный порядок и содействовал пополнению российской казны, умело организовывая здесь хозяйственную и общественную жизнь.
Все выпуски программы Актуальная тема
