Поделиться
Так случилось, что у меня две профессии — я и писатель, и художник. Но свой дар я воспринимаю не как собственность, а именно как дар, от Бога. А потому чувствую себя в ответе за него. Так что всеми силами стараюсь делать своё дело хорошо. Чтобы искусство моё радовало людей.
Недавно задумалась я, что помогает делу, а что мешает? И поняла, что главный враг моего дела — страх. Страх неудачи, ошибки, промаха. Но если я верю в Божий замысел, значит, и неудача, и промах — часть замысла.
Все наши спотыкания, петляния, падения — суть важнейшая часть пути. Ну, представьте вы свою жизнь без них — такая идеальная прямая к цели? Глупо как-то выглядит. И, почему-то, не красиво даже.
Расскажу вам случай, как я однажды полностью доверилась Божьему замыслу, и что из этого вышло.
В тот год умер мой папа. И я всем нутром проживала его путь: приход в этот мир, жизнь, смерть. А моя галерея как раз затеяла проект о времени. И во мне родился порыв. Я стала писать триптих «Колесо времени» — огромную доску длинной в семь метров. О жизни и смерти. Когда процесс написания был на середине, галеристы, увидев масштаб произведения, отказались меня выставлять. Они не верили, что продадут такую большую картину.
Я вернулась в мастерскую в слезах. Это был не промах, это был провал. Кому нужна такая штука? Где я её выставлю? Кто её возьмёт? Я сидела перед огромной работой, глядела. Мне так хотелось донести это до людей...
И вдруг ясно почувствовала, что делаю то, что должно. Я не знаю ответов, но я должна встать и работать. Потому что не я это придумала, а мне это дали. Значит, это путь. Надо идти. Следующие шесть месяцев я писала работу. В никуда, на доверии Божьему Замыслу. На долгом дыхании. А потом случилось вот что.
Обессиленная, я поехала в Италию. И захватила с собой, в числе прочих, фото этой, недоделанной ещё, работы. Случайно её увидел один коллекционер русского искусства. И увлёкся, и сказал, чтобы заканчивала, что он её хочет приобрести, чтобы подарить музею.
Потом действительно приехал в Россию, и выставил работу в Манеже, чтобы русские зрители увидели. После работу увезли в Милан, в дар музею. Самое интересное, что коллекционер этот был покупателем в той самой галерее, и присутствовал на той самой выставке, куда меня не взяли.
А Господь иначе распорядился. У Него был свой замысел. Благодаря этому чудесному замыслу мою работу увидели люди и в России, и в Италии. Мы еще много лет дружили с тем коллекционером, делали выставки.
Но даже не это самое главное. А главное вот что: благодаря тому человеку я познакомилась со своим будущим мужем. То есть, вся моя сегодняшняя жизнь, семья моя — всё это результат моего сидения перед, казалось бы, никому не нужной работой. Результат того мучительного раздумья, в безнадёжной попытке понять замысел своим умом. И результат шага — в полное доверие неведомому Замыслу.
А ведь по житейскому сюжету тогда был полный провал. Падение. Так казалось человеку. А Бог затеял иное. То, что мне оттуда не было видно.
Что-то сокровенное происходит на кривых тропах нашей жизни. Нужное для роста души, для веса того, что мы сделаем в результате.
И я очень хочу научиться не только не бояться ошибок, падений, но воспринимать их как важную часть урока, как Божью помощь.
Бог помогает нам удачами, но и неудачи наши, с Божьей помощью, ведут к исполнению Замысла Господа о нас.
Иногда, как в моей истории, случившееся — вовсе не провал, а часть пути к будущей удаче. И нужно просто довериться Богу. Просто стараться. А Он уж пусть управит, как должно.
Автор: Анастасия Коваленкова
Все выпуски программы Частное мнение
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
