Поделиться
У пермского крестьянина Василия Степановича Ершова была сотня детей. Так говорил Ершов в своих воспоминаниях о «Муравейнике» — одном из первых семейных детских домов в России, который он организовал, и на личные средства поддерживал в течение 27 лет. Все силы и, по сути, всю жизнь Василий Ершов посвятил спасению и воспитанию обездоленных, осиротевших детей, к которым относился, как к собственным чадам, и даже официально присваивал им свою фамилию.
Будущий устроитель семейного детского дома появился на свет в августе 1870-го. Он сам воспитывался в большой семье — был старшим из двенадцати детей бедного деревенского ямщика. Отец, по словам Ершова, на собственную лошадь заработать так и не смог. Жили в крайней бедности. Из-за этого Василий смог окончить только один класс сельской школы. «Остальные уроки были от жизни», — вспоминал он. С детства Василий узнал, что такое тяжёлый труд. Работал подпаском — помощником пастуха, подмастерьем у портного. Когда подрос, подался старателем на золотые прииски к берегам Амура, чтобы помочь семье. С золотом дело не задалось, зато Ершов освоил сразу несколько других ремёсел. Василий поднаторел в сельском хозяйстве, выучился сапожному мастерству и даже редкой по тем временам профессии фотографа. «Золото не нашёл, зато руки у меня стали золотые», — так он говорил об этом времени. Ершов поддерживал деньгами родных, но этого ему казалось мало. «Хотелось жить для людей», — говорил Василий. Он всегда жалел беспризорников. Часто покупал уличной ребятне еду, одежду. Но вскоре понял, что непостоянная, разовая помощь, большой пользы не приносит. «Значит, надо делать приют», — решил Ершов.
Местом для приюта Василий Степанович выбрал село Алтайское неподалёку от города Бийска. Арендовал в самом зажиточном доме три комнаты с кухней. Вызвал на помощь сестру Татьяну — скромную, верующую женщину, бывшую монастырскую воспитанницу. Прибил на дом вывеску: «Детский дом В. С. Ершова». И буквально через несколько дней потекли к его порогу обездоленные дети. Вскоре стало понятно, что трёх комнат маловато. Ершов думал, как же быть. Но всё решилось однажды, когда Василий Степанович повёл своих ребят на прогулку. На лугу они увидели большой муравейник. Долго смотрели, как муравьи-трудяги строят свой общий дом. И Ершова вдруг осенило: «Детки, и мы с вами построим свой дом-общежитие», — сказал он.
Удалось скопить нужную сумму, и в 1914 году приют переехал в новый дом в том же селе Алтайском — вместительный, высокий, с большими окнами, просторной террасой. «Какая была радость у моих муравьят, когда мы вошли в своё помещение!» — вспоминал Ершов. В приюте к тому моменту проживало уже больше 20 воспитанников. В новом доме были детские спальни, комната для учёбы, игровая, мастерская. Вместе с детьми Василий Степанович разбил у приюта огород, посадил рощу и устроил пруд. Ребята не сидели праздно без дела. Они ходили в школу, а дома Василий Степанович учил их ремёслам. Дети помогали ему по хозяйству. Шили, ухаживали за скотом и птицей, работали в огороде.
Но главное, чему Ершов учил детей, которых становилось всё больше — дружить, доверять, любить друг друга. В середине 1930-х на необычный детский дом обратило внимание руководство страны. И взяло под своё крыло. «Муравейник» стал государственным. Это, с одной стороны, было очень кстати, потому что Василий Сергеевич, уже пожилой, не мог работать, как раньше. Приют между тем рос. В годы Великой Отечественной войны «Муравейник» принял несколько десятков ребят, эвакуированных из блокадного Ленинграда. А потом случилось то, о чём Василий Сергеевич и подумать не мог: его мягко, но решительно отстранили от собственного детища. Отправили на пенсию. В 1956 году Ершова определили в Дом пенсионеров в городе Бийске. «Маялся я без детишек», — признавался он в своих воспоминаниях. Ребята тоже скучали по воспитателю, писали ему письма, в которых называли отцом. За год до кончины Василий Степанович написал воспоминания о «Муравейнике». Закончил он их такими словами: «Мой путь тернист и труден. Но я детям был как старший товарищ и друг». И подписался: «Старый муравей Ершов».
Все выпуски программы Жизнь как служение
Елена Ракитина «Серёжик» — «О важности каждого дня»
Поделиться
Фото: Piqsels
Что можно успеть сделать за один-единственный день? Наверное, немногое. Или это не так? Главный герой повести Елены Ракитиной «Серёжик» на собственном опыте понимает, насколько ценным может оказаться один день. Вот как это происходит.
Маленький ёжик по имени Серёжик живёт с мамой в лесу, в котором царят странные, жёсткие, раз и навсегда установленные правила: носить одежду одного и того же цвета, есть только строго определённую пищу. Тяжелее всего живётся ежатам. Мамы-ежихи растят их в одиночку. Куда исчезают отцы-ежи, непонятно, в лесу об этом не говорят. Время от времени исчезают и ежихи. Их похищает правитель леса, дракон. И когда пропадает очередная ежиха, её осиротевших ежат принудительно отправляют в ежовый приют. Однажды исчезает и мама Серёжика. Поплакав, Серёжик отправляется на её поиски. Он переживает множество опасностей, встречает врагов и друзей, совершает удивительные открытия. Однажды Серёжик попадает в лебединый дворец, где ему настолько понравилось ничего целыми днями не делать, что он начисто забывает о маме. В конце концов очнувшийся Серёжик вновь отправляется в путь и даже находит пещеру, в которой долго жила его мама. Но тут выясняется, что Серёжик опоздал — на один-единственный день, и маму ему теперь уже никогда не найти.
«Каждый день — жизнь в миниатюре» — такие слова написала однажды в дневнике святая царица Александра Романова, супруга императора Николая 2-го. Тот, кто не ценит одного дня, рискует, совсем как маленький герой повести Елены Ракитиной, опоздать безвозвратно. В сказке «Серёжик» всё заканчивается хорошо, потому что друзья помогают Серёжику вернуться в прошлое, на тот самый один-единственный день. Мы не в сказке, никто не может вернуть нам вчерашний день, но разве сегодняшний не в нашей власти? Научиться бы только ценить его.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Пушкарка, Нижегородская область. Архангельский скит Серафимо-Дивеевского женского монастыря
Поделиться
Одна из главных святынь Нижегородской области — Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь. Он находится в пятидесяти километрах к югу от города Арзамас. Если свернуть на половине этого пути на просёлочную дорогу и проехать четыре километра, то среди бескрайних полей перед вами предстанут два белокаменных храма, стоящие бок о бок. Это Архангельский скит Дивеевского монастыря — место тихое и уютное.
С пятнадцатого века здесь стояло село Ездаково — от слова «езда». Через него проходил тракт из Поволжья в Мордовию. Местные жители сообща построили две церкви — Покровскую и Михаило-Архангельскую. При советской власти обе закрыли. В одной устроили клуб, в другой — зернохранилище. Ездаково просуществовало до шестидесятых годов двадцатого века. После строительства новой дороги на Арзамас село обезлюдело и заросло бурьяном. Поруганные церкви стояли заброшенными.
Они представляли собой руины, когда окрестные земли в 1997 году передали Серафимо-Дивеевскому монастырю для ведения подсобного хозяйства. Сёстры впервые приехали сюда весной, на праздник Благовещения. Прочитали акафист Архангелу Михаилу у развалин посвященного ему храма и принялись за дело!
Монахини возделывали землю и с помощью меценатов реставрировали старинные церкви. К осени 1998 года над сводами Архангельского храма установили купола. Покровский восстал из руин спустя ещё шесть лет. Митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай (Кутепов) освятил его в честь образа Божией Матери «Спорительница хлебов». И это неспроста! Трудами сестёр на окрестных полях колосились пшеница, рожь, ячмень и овёс. В 2009 году церковь была расписана сюжетами из земной жизни Богородицы, от Её рождения до Успения.
Сёстры Архангельского скита живут под Покровом Божией Матери и защитой Архистратига Михаила. Трудятся по хозяйству на кухне и в трапезной, пекут просфоры для церковных служб, возделывают огороды, работают в саду, в швейной мастерской и выращивают хлеба. А утром и вечером собираются на общее монашеское правило. В тишине храма соборно молятся и обретают силы и дальше совершать своё нелёгкое, но радостное служение.
Все выпуски программы ПроСтранствия
25 ноября. О следовании за Господом Иисусом Христом
Поделиться
В 14-й главе Евангелия от Луки есть слова: «Кто не несёт креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником».
О следовании за Господом Иисусом Христом — игумен Лука (Степанов).
Господь говорил о будущей необходимости Ему пострадать и быть распятым, но каким образом понести вслед за Ним каждому свой крест (не все же христиане — приговорённые к распятию), оставалось недоумением для учеников Его.
Теперь же, когда видели мы распятого Христа и участвовали вместе с Церковью в погребении Его, и ликовали о Его воскресении, становится очевидным, что следование за Господом сопряжено с гонениями, скорбями, преодолением болезней, терпением всякой несправедливости. И эти совокупные испытания и именуются для учеников Христовых последованием Его кресту, Его шествием на Голгофу, вслед за которым является и радость воскресения.
Слава Божия, обращённая к падшему Адаму: «В поте лица твоего будешь хлеб твой добывать». И хлеб жизни, оказывается, для нас также не с легкостью обретается, но нудится Царствие Небесное, и только употребляющие великие усилия оказываются его достойными.
Все выпуски программы Актуальная тема
