Священномученик Михаил Пятаев родился в тысяча восемьсот девяносто первом году, в Пензенской губернии. Родители его были крестьянами, но сын смог получить образование, учился в Москве, а затем работал учителем в Саратове. Михаил женился, и вскоре по столыпинской реформе добровольно переехал в Омск. Там он принял решение посвятить свою жизнь служению Господу. В двадцать третьем году Пятаев принял священнический сан и стал служить в селе Малокрасноярка. О священнике отзывались как о человеке добросердечном, охотно помогавшем беднякам, несмотря на то что в его собственной семье было семеро детей. В тридцатом году отца Михаила арестовали. Поводом стало недоразумение - церковный староста принес прошение о разрешении Крещенского крестного хода на «иордань». Бумага была составлена не по форме, вызвали священника. Отцу Михаилу заодно сообщили, что необходимы перевыборы общины в связи с новыми инструкциями. А потом обвинили, что священник составляет неведомые списки, посещает дома верующих и ведет агитацию против коллективизации. Отца Михаила арестовали вскоре после Рождества. Анне, старшей дочери священника, приснился сон, будто сама Богородица причащает отца Михаила. На следующий день она узнала, что отца ночью расстреляли.
«На рассвете, когда просыпаюсь, к Тебе летят первые мысли мои»
На рассвете, когда просыпаюсь, к Тебе летят первые мысли мои; первое движение души — дотянуться до улыбки Твоей; первый мой шёпот — имя Твоё; первое изумление — Ты рядом.
Словно младенец, увидевший страшный сон, спешит укрыться в объятиях матери и радуется, что сон не разлучил его с ней, так я: пробудившись спешу в объятие Твоё, радуясь, что странствия во сне не разлучили меня с Тобой.
Как нелюбезен я с Тобой, Любовь моя! Стыд съедает меня за нелюбезность мою к Тебе. Ни на миг не покидаешь Ты меня, я же часами странствую по снам моим без Тебя. Потому кляну я сновидения и сон свой, и восхищаюсь силами небесными, ни днём ни ночью не сводящими с Тебя очей.
Сон утомляет, Ты приносишь покой и отдых. Не будет покоя уставшему без созерцания Тебя, ни утешения скорбящему без беседы с Тобой, ни здоровья больному без касания десницы Твоей, ни очищения нечистому без омовения в свете Твоём.
Спешу в храм Твой улицами пустынными, спешу и не встречаю никого на пути своём. Все спят и в снах своих мучаются от разлуки с Тобой, а ты сидишь на каждой постели и ждёшь пока души вернутся из дальних скитаний.
Стыд съедает меня, Любовь моя, за нелюбезность к Тебе душ человеческих, что так надолго покидают они источник жизни своей.
Звери лесные проснулись на заре, и Ты стоишь рядом с ними и пасёшь их. Думают звери о пище, о пище думают они утром ранним, также, как и я, но знаю, что Тобой лишь могу утолить голод свой.
Пустынными улицами на рассвете спешу я, Славы Твоей взыскуя. Слышу колокола, в храм зовущие. И возношусь мыслями и смотрю с высоты на землю, чтобы видеть, сколько чад человеческих отказалось от скитаний безумных и встретило Сущего, далёкого безумства сна.
Проснулись в кельях и пещерах святые отшельники и беседуют с Тобой. Встали те, чьи души никогда не ложатся, но как свечи горящие, день и ночь прямо стоят пред Тобой.
Благослови, Господи, всех молитвенников и отшельников, жизнью своею, словно ладаном кадящих землю сонную.
Многие тысячи душ на рассвете с телом расстаются. И когда родится солнце, загорится оно свечой поминальной над множеством умерших.
И смотрю на Тебя, Любовь моя, как склоняешься Ты над тысячами умирающих и ждёшь, что призовут они имя Твоё. И слышишь, как каются некоторые за всю жизнь свою и вопиют к Тебе о помощи.
Благослови, Господи, всех кающихся на одре смертном и отзовись на вопль их.
Пустынными улицами спешу, Слава моя, и вхожу в храм Твой, чтобы петь Тебе величание. И один в храме стою, Тобою и Ангелами Твоими наполненном. И на колени падаю и молюсь в слезах: Пробуди к Себе, Господи Небодержец, все души, спящие братьев моих и народа моего!
Отяжелели и ослабели души грешников, и опустились до границ адовых. О Любовь вечно бодрствующая, пробуди их прежде, чем смерть столкнёт их в сон беспробудный, вечный, в сон страшный, который не осенит свет лица Твоего.
Как язык живет и сохраняется в русской песне
Чешский композитор Ле’ош Я’начек иногда записывал нотами то, что слышал вокруг: разговоры на базаре, шум улицы, беседу прохожих. Он считал, что народная речь — это источник национальной музыки. Можно сказать, что язык, на котором мы говорим, отражается в песне. А песня, которую мы поем, сохраняет язык.
В русской народной песне инструментального сопровождения немного. В основном песня распевается на много голосов. Поэтому важным является именно текст и его напевность. То есть смысл, закрепленный в мелодии. И здесь проявляются особенности русского языка с его подвижным строением фразы, повторами, приговорками и междометиями. Ритмика речи соединяется с ритмикой песни.
«Ой, вы морозы. Ой, вы морозы.
Вы морозы крещенские лютые,
вы морозы крещенские лютые...»
Песни у нас самые разные: рекрутские, свадебные, поминальные, урожайные. И во всех жанрах русская песня — источник устойчивых выражений и образов. Например, до сих пор в ходу в нашей речи «сине море», «добрый молодец», «девица-красавица», «белый свет».
И метафоры, связанные с чувством любви, живут в языке: «Не огонь горит, не вода кипит, что горит то сердце молодецкое, кипит то сердце матросское».
Русский язык входит в наш культурный код с рождения, когда мы слышим весёлые потешки, удалые плясовые или трогательные колыбельные песни.
Поспи теплая свеча, до закату не печаль,
До закату, до зари, не разбудим никоды,
Баю-бай, люли-лю
Мы не будем, не приложим,
С Богом спанюшкать положим,
Баю-бай, люли-лю.
Давайте петь детям колыбельные и другие песни, давайте передавать им это богатство — русскую напевную речь.
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Как «Я» стала последней буквой алфавита и на что это повлияло
Когда мы говорим: «Я — последняя буква в алфавите», мы забываем или не знаем, что так было не всегда. До 1918 года после буквы Я стояли ФИТА и ИЖИЦА, которые после реформы орфографии были удалены из алфавита. Так на последнее 33 место переместилась буква Я.
А когда же Я стало личным местоимением? Ведь мы знаем, что в древности употреблялось слово «аз». Помните, герой фильма «Иван Васильевич меняет профессию» говорит: «Аз есмь царь». Часто встречаем мы это слово и в Писании.
Дело в том, что АЗ — это старославянское слово. А старославянский и его вариант — церковно-славянский — были языками преимущественно книжными. А языком живого общения был древнерусский, и вот в нем-то вместо АЗ произносили ЯЗ.
Так что древний русич X-XV веков сказал бы «Яз есьмь». Яз как местоимение использовалось повсеместно носителями древнерусской речи, а слово Аз употреблялось в книжной литературе или произведениях высокого стиля. Оно вошло и в пословицы, например, «сначала аз да буки, а потом науки» или «начать с азов».
А потом местоимение ЯЗ потеряло последнюю букву и совпало с буквой Я, которая уже существовала в языке. Почему это произошло — до сих пор спорят лингвисты.
А нам, носителям русской речи, важно знать то, что место буквы в алфавите — это просто результат истории языка. К тому же совпадение буквы Я с личным местоимением привело к появлению целого пласта новых смыслов и новых слов, например, «якать», «яканье» — для обозначения эгоизма. Это даёт нам понимание, что место каждого человека определяет не только он сам, но и окружающие люди.
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова