«Мне вполне комфортно без какой-либо религии, я не вижу в ней практического смысла... Мне не нравится, как ведут себя те или иные христиане... Мне не нравится, как всё устроено в Церкви....»
Что общего во всех этих фразах? Они все исходят из того, что религия — это что-то такое, что должно мне нравиться. Отвечать моим запросам, удовлетворять мои нужды. Соответствовать моим вкусам. Такое отношение отчасти понятно — мы живём в условиях рыночной экономики, в которой невероятное количество продавцов товаров и услуг состязаются за наше внимание и наши деньги. Интернет сделал это особенно бросающимся в глаза — чуть ли не большую часть суток многие из нас проводят, глядя в экран, на котором, на полях веб-страниц, постоянно мелькают предложения что-то купить, воспользоваться теми или иными услугами, пройти обследование, записаться в спортивный зал.
Естественно, мы оцениваем все эти многочисленные предложения с точки зрения наших потребностей и возможностей, а мне-то оно зачем? А не обойдусь ли я отлично без всего этого? И, чаще всего, мы действительно отлично обойдёмся.
Но христианская вера — это не товар или услуга, которые я могу оценивать с точки зрения того, подходит ли это мне.
Это Владелец мироздания и мой законный Владелец приходит заявить на меня свои права. Бог, который создал меня с определённой целью — для жизни вечной и блаженной. В одной детской сказке есть история о том, как мальчика-сироту находит посланец от его отца-короля, чтобы отвести его домой, во дворец к королю.
Король и его посланец не пытаются что-то продать этому мальчику. Они хотят вернуть его домой, где ему место, где он вырастет в семье, которая его любит, вернуть его к Отцу, которому он по праву принадлежит.
Евангелие — это возвещение о том, как Сын Божий стал человеком, умер на Кресте и воскрес из мёртвых, чтобы вернуть нас в Отчий дом, на Небеса, в ту семью ангелов и святых, глава которой — Бог, и где мы будем вечно и бесконечно счастливы.
Мы с вами отлично обойдёмся без абсолютного большинства товаров и услуг, которые настойчиво рекламируют в интернете — мы можем выбрать другую еду или другую модель смартфона - это всё не очень важно. Но мы не можем выбрать другого отчего дома. Потому что другого отчего дома нет.
И вопрос, который перед нами ставит Евангелие, совсем не в том, подходит ли это мне. Если это истина — то это единственное, что мне вообще может подойти. Никакого другого рая, никакой другой жизни вечной и блаженной просто нет.
Олень Эдик. Дарья Кравченко
Помню день, когда наша маленькая дочка Арина сама позвала Бога. Мы бережно прокладывали для неё дорогу к храму. Возили на службы ко причастию. Не читали длинные проповеди о вере, но утром вместе молились перед тем, как съесть манную кашу, на ночь читали детскую Библию, рассматривали картинки и отвечали на вопросы о Боге. Мы ждали, пока Ариша сможет осознанно обратиться к Богу. И вот однажды она потеряла свою любимую игрушку — плюшевого оленя Эдика.
Олень — не просто мягкая игрушка нашей Ариши, он — член нашей семьи! Плюшевый друг не раз выручал в длинных поездках, часто был хорошим компаньоном во время обеда, вместе с ним мы делали болючие прививки. Наш старенький друг всегда был готов подставить плечо! Каждую ночь Аришка засыпала только с ним. Обычная игрушка, стала неотъемлемой частью нашей жизни!
Однажды после воскресной службы мы отправились в магазин, чтобы побаловать Аришу. Дочка настолько была увлечена выбором шоколадных конфет в магазине, что не заметила, как уронила свою любимую игрушку. Мы пришли домой, разделись, отдали Арине купленные подарки, и тут... мы с мужем переглянулись. Оленя нет. «В сумке есть? Может в пакете?» — озадаченно спрашивала я. «Судя по всему потеряли...» — тихо ответил супруг.
Конечно Арина расплакалась по поводу пропажи оленя. Не успокоить. Для нашей семьи — это была настоящая драма, потому что заснуть без него не сможет, в детском саду будут слезы, обеденный сон без игрушки тоже не состоится. В общем, целый набор неприятностей из — за плюшевого оленя нам был обеспечен.
Муж побежал в магазин, несмотря на то, что надежды найти игрушку в крупном супермаркете практически не было. Но вдруг кто-то нашел.
Смотря, на рыдающую Аришку, я сказала: «Иди к иконкам и попроси у Боженьки вернуть Игоря». Арина побежала в комнату с иконами и начала лепетать: «Бога, дай мне Эдю». Еле выговаривая, она повторяла слова, как молитву. В тот момент я сама молила лишь бы этот олень нашёлся!
Через 10 минут позвонил муж и сказал, что везет игрушку домой. Оказывается, кто-то случайно подобрал Оленя и оставил на кассе в магазине! Радости не было предела. Тогда мне вспомнились слова Владыки Василия Родзянко: «Когда я перестаю молиться, совпадения прекращаются». С тех пор у Арины с Боженькой особые отношения.
Ариша спрашивала «Когда мы пойдем к Боженьке?». И мы ехали в храм. С вечера мы выбирали наряд для похода на литургию. Вешали на стульчик платье и косынку. Мы приезжали за час до причастия, чтобы она понимала, где она, и что будет происходить на службе.
В храме девочка крестилась иногда правой иногда левой рукой, пела церковные песни на свой лад, но с чистым сердцем. Я не дергала, не заставляла поменять руки или петь чуть тише во время службы. В те минуты, когда она своим чистым детским сердечком молилась, я тихо умилялась со стороны. Перед сном вместе с Ариной мы пели короткие «Господи помилуй».
Пройдет еще несколько лет, и мы отпустим Аришу во взрослую, такую прекрасную, непредсказуемую жизнь. И главными людьми в ее жизни будут уже не папа с мамой, а друг Саша или верная подруга Аня. А мы будем надеяться, что Арина не забудет дорогу к храму и с Божьей помощью сохранит, ту чистую, искреннюю веру в Бога.
Автор: Дарья Кравченко
Все выпуски программы Частное мнение
17 мая. О значении Акта о каноническом общении
Сегодня 17 мая. В этот день в 2007 году в Москве патриарх Московский и всея Руси Алексий II и первоиерарх Русской Православной Церкви заграницей митрополит Лавр подписали «Акт о каноническом общении».
О значении этого события, — протоиерей Артемий Владимиров.
17 мая. О подвиге Мученицы Пелагии Тарсийской
Сегодня 17 мая. День памяти Мученицы Пелагии Тарсийской, пострадавшей за Христа на рубеже II-III (2-3-го) веков.
О её подвиге, — священник Августин Соколовски.