Поделиться
Ранним утром, когда ещё не рассвело и весь город спал, по улицам Перми неслась пролётка. В ней сидел господин средних лет, одетый в скромный тёмно-зелёный мундир. На сосредоточенном лице его выделялись большие, добрые глаза. Господина звали Фёдор Христофорович Граль. Он был врачом, которого знала и любила вся Пермь. Доктор Граль спешил к пациенту. 14-летнему подростку внезапно стало очень плохо. Родственники послали за Фёдором Христофоровичем. Когда Граль вошёл в комнату больного, тот уже лежал с иконой и зажжённой свечою в изголовье — родные решили, что мальчик умирает. Доктор тщательно осмотрел подростка. Дал какую-то микстуру. Посидел рядом несколько минут. Потом сказал рыдающей семье, чтобы утёрли слёзы — завтра же паренёк будет бегать. И ушёл, не взяв за свой визит ни копейки. По мостовой вновь застучала пролётка доктора — его ждали другие пациенты. А больной открыл глаза, улыбнулся и попросил дать любимую игрушку — бумажный кораблик. Отец, мать и бабушка перекрестились перед иконой Божьей Матери «Всех Скорбящих радость». Они благодарили Бога за исцеление сына и молились о здравии доктора Граля. Такие воспоминания о Фёдоре Христофоровиче оставил во второй половине XIX-го века известный учёный-химик Модест Киттары. Он был племянником больного, и видел всё собственными глазами. Доктор Граль одним лишь своим появлением утешал и давал надежду даже самым тяжёлым больным. И был настоящим бессребреником. Не зря пермяки называли его «святой доктор».
В Пермь Фёдор Христофорович приехал в 1797 году. Его, выпускника Петербургского медико-хирургического училища, после стажировки в Европе и защиты докторской диссертации определили сюда губернским доктором. И поручили организовать в Перми первую городскую больницу. При этом вышел бюрократический казус: Гралю забыли назначить жалованье. Доктор шума поднимать не стал — три года, пока не спохватилось начальство, он трудился бесплатно, и жил на личные скромные сбережения, которые получил в наследство. Но даже в таком бедственном положении Граль бесплатно лечил нуждающихся. Ежедневно Фёдор Христофорович осматривал сотни пациентов. Помимо городской клиники, где Граль был и за терапевта, и за хирурга, и за окулиста, он трудился в больнице Пермской духовной семинарии. Взял доктор под свою личную опеку и Пермский сиротский приют. На собственные средства он приобретал для детей лекарства, устраивал среди местного купечества сборы в пользу приюта. Популярный столичный журнал «Отечественные записки» напечатал статью о Фёдоре Христофоровиче Грале под названием «Благодетельный врач из Перми». В ней были такие строки: «Днём или ночью, в ненастье, в жар и в стужу, по первому извещению всякого посетит — знатный ли господин, или последний из слуг. Подробно разведает состояние болезни, предпишет лекарство и пищу, — и если заметит у кого нужду в чем... всем тем снабдит из своего дому».
В 1835-м году во время операции Фёдор Христофорович порезал скальпелем палец. Началось заражение крови. Трое суток, пока умирающий Граль лежал у себя дома, под его окнами стояли горожане и молились. Перед кончиной Фёдор Христофорович исповедовался и причастился. За гробом Фёдора Христофоровича шла вся Пермь. Многие приехали за сотни вёрст, чтобы проводить в последний путь «святого доктора».
Память о «благодетельном враче» живёт до сих пор. В 1997-м году в Перми учредили медаль памяти Фёдора Граля. Награда вручается жителям Пермского края за выдающиеся заслуги в разных сферах деятельности, в том числе и в медицине. А в 2003-м году Пермской городской клинической больнице было присвоено имя её основателя — Фёдора Христофоровича Граля.
Все выпуски программы Жизнь как служение
Второе послание к Тимофею святого апостола Павла
Поделиться
2 Тим., 294 зач., II, 20-26
Комментирует священник Антоний Борисов.
История неоднократно демонстрировала, как самые светлые, возвышенные вещи могут, к сожалению, быть использованы для самых дурных, меркантильных целей. Таким инструментом служило и Священное Писание — Слово Божие, которое, будучи неверно истолковано, позволяло оправдывать различные преступления. Сегодня во время утреннего богослужения читается отрывок из 2-й главы 2-го послания апостола Павла к Тимофею, которое как раз использовалось для упомянутых, не слишком добрых задач. Давайте послушаем этот текст.
Глава 2.
20 А в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные; и одни в почетном, а другие в низком употреблении.
21 Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело.
22 Юношеских похотей убегай, а держись правды, веры, любви, мира со всеми призывающими Господа от чистого сердца.
23 От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры;
24 рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым,
25 с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины,
26 чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю.
Прозвучавший отрывок некоторыми христианскими исповеданиями, тяготеющими к радикализму, понимается превратным образом. А именно — образ дорогих и дешёвых сосудов, использованный апостолом Павлом, с точки зрения этих людей, доказывает, что Господь якобы изначально одних людей предопределил ко спасению, а других к погибели. Таким образом, золотые и серебряные сосуды — праведники, которые таковыми стали фактически по принуждению Бога. А деревянные и глиняные сосуды, соответственно, — грешники, ставшие, в общем-то, невольной жертвой того же предопределения. Им уготована изначально самая печальная участь — и в земной жизни мучиться, и после смерти пребывать в адских мучениях. Почему? Потому что так якобы распорядился Бог.
Такая точка зрения не соответствует ни духу Священного Писания, ни христианской нравственности. Однако человек, как известно, стремится верить не в то, что истинно, а в то, что удобно. Например, английским колонистам в 17-м веке превратное толкование рассуждений апостола Павла позволило оправдать геноцид коренного населения Америки. Колонисты себя считали драгоценными сосудами Божиими, предопределёнными ко спасению, а индейцев — глиняными и деревянными горшками — которые не жалко и разбить. Толку-то от них?..
Но давайте посмотрим всё же на то, что на самом деле имеет в виду апостол Павел, когда рассуждает о двух типах сосудов. Он, с одной стороны, соглашается, что мы все рождаемся не в вакууме, стартовые позиции у нас действительно разные. Но это не означает, что существует не зависящая от человека предопределённость. Вовсе нет. Мы можем или улучшить то, чем обладаем, что нам дано. Или, наоборот, всё растерять, испортить, погубить. В этом и заключается свобода, дарованная нам Богом.
Апостол Павел прямо пишет, что сосуд драгоценный при неправильном использовании может превратиться в ёмкость, куда будут сливаться нечистоты. Сосуд же простой, наоборот, может чудесно переродиться, став вместилищем для самых ценных жидкостей. И апостол иллюстрирует свои размышления примером своего адресата — лица, которому изначально был направлен услышанный нами текст. Речь об апостоле Тимофее, еврее-полукровке, воспитанном бабушкой, т.к. он рос без отца. Для древних иудеев Тимофей был бастардом, то есть выродком. Для язычников — просто неудачником. Но апостол Павел в этом юноше, которого все считали (если использовать образ из послания) чуть ли не ночным горшком, разглядел чистое сердце, наполненное золотым светом любви к Богу и людям.
И Павел сделал всё, чтобы свет благодати внутри Тимофея разгорелся, и сам Тимофей стал драгоценным сосудом — примером для других христиан, их опорой и утешением. Что, в конечном счёте, и произошло. Но почему? Не потому, что так был изначально предопределено, а потому что и Павел, и Тимофей, каждый по-своему, усердно потрудились — стремились творить добро и уклоняться от тьмы пороков. И получается, что все мы (при всех имеющихся различиях) способны к удивительному преображению, которому Господь всячески способствует. Потому будем просить у Бога мудрости и сил. А в отношении других людей не станем спешить с выводами, определяя, из чего они сделаны — из золота или из глины. Чтобы не совершить досадных ошибок, способных лишить нас света благодати и превратить в никому не нужные черепки.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Псалом 127. Богослужебные чтения
Поделиться
Наверное, у каждого человека иногда возникает «картина счастья». Давайте послушаем 127-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, и поразмышляем о том, что есть счастье, и об его истоках.
Псалом 127.
Песнь восхождения.
1 Блажен всякий боящийся Господа, ходящий путями Его!
2 Ты будешь есть от трудов рук твоих: блажен ты, и благо тебе!
3 Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоём; сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей:
4 так благословится человек, боящийся Господа!
5 Благословит тебя Господь с Сиона, и увидишь благоденствие Иерусалима во все дни жизни твоей;
6 увидишь сыновей у сыновей твоих. Мир на Израиля!
Прозвучавший псалом — как маленькая икона счастья: дом, многодетная счастливая семья, виноградная лоза, оливковые ветви, общий стол, благоденствующий город. Но эта «идиллия» написана очень трезво: она вырастает не из удачи и не из «правильного тайм-менеджмента», а из одного корня — «страха Господня».
Псалом как бы обрамляется идеей «страха Божия» — и в начале, и ближе к середине речь идёт о благословении «боящегося Господа». Этот страх — не паника перед «карателем-Богом», а трепет перед Его величием и добротой. Любовь не отменяет такой страх, а преображает его: рабский ужас исчезает, остаётся дерзновение сына, который боится не наказания, а разрыва общения.
Мы сегодня из разных источников слышим о том, что страх — это плохо, страх — это «негативная эмоция», которую необходимо тщательно «проработать» у своего психотерапевта. Но едва ли мы скажем, что страх оступиться на краю обрыва — тоже «разрушительная сила» в человеке, и его надо мужественно преодолеть! Страх страху — рознь; и одно дело, когда страх становится «внутренним демоном» личности, подчиняя ему всю жизнь и отравляя её, — и совершенно другое дело, когда глубинное, трепетное переживание близости Бога, Его Любви и Правды оказывает выстраивающее — так и хочется сказать — «конституирующее» — действие на всего человека.
Современный мыслитель Бён Чхоль Хан говорит о том, что подлинная любовь живёт не «позитивными чувствами», а именно «негативностью отсутствия», ожиданием, обращённостью к тому, «чего ещё нет», и благодаря этому противостоит превращению другого в лишённый всякой тайны «товар». Страх Божий — как раз и есть признание радикальной инаковости Бога и готовность идти за Ним, Его непредсказуемым и неуправляемым путём, а не за своим комфортом.
Вот эта открытость навстречу Богу — с пониманием несоразмерности своего и Божественного масштабов — и есть, по мысли псалмопевца, главное условие, даже — гарант! — возможности всей картины счастья, так красочно и описанной в сегодняшнем псалме!
Псалом 127. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 127. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 127. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Блажен всякий боящийся Господа, ходящий путями Его!
2 Ты будешь есть от трудов рук твоих: блажен ты, и благо тебе!
3 Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоем; сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей:
4 так благословится человек, боящийся Господа!
5 Благословит тебя Господь с Сиона, и увидишь благоденствие Иерусалима во все дни жизни твоей;
6 увидишь сыновей у сыновей твоих. Мир на Израиля!
