«Бунт против Бога»

Скачать

В этом выпуске своими историями о том, как какое-то происшествие в жизни заставило человека буквально «взбунтоваться» против Бога, но потом осознать свою неправоту и восстановить отношения с Ним, поделились ведущие Радио ВЕРА Анна Леонтьева, Марина Борисова, Наталия Лангаммер, а также наш гость — настоятель храма святого равноапостольного князя Владимира в городе Коммунар Ленинградской области священник Алексей Дудин.

Ведущие: Анна Леонтьева, Марина Борисова, Наталия Лангаммер

А. Леонтьева

— «Светлые истории» на Радио ВЕРА. Сегодня с вами Анна Леонтьева и мои дорогие коллеги — Наталья Лангаммер и Марина Борисова. Добрый вечер!

Н. Лангаммер

— Добрый вечер!

М. Борисова

— Добрый вечер!

А. Леонтьева

— У нас в гостях священник Алексей Дудин, настоятель храма святого равноапостольного князя Владимира в городе Коммунар Ленинградской области. Добрый вечер.

о. Алексей

— Добрый вечер.

А. Леонтьева

— Напомним, что «Светлые истории» можно не только слушать, но и смотреть, можете заглянуть в нашу студию на сайте radiovera.ru и во «ВКонтакте». А сегодня отец Алексей принес нам тему — «Бунт против Бога». Истории о том, как какое-то происшествие заставило человека буквально взбунтоваться против Бога, но затем осознать свою неправоту и установить отношения с Ним. Отец Алексей, сложная тема, но я думаю, что вы нам проложите дорогу.

о. Алексей

— Я очень надеюсь, и как раз для этой темы имею довольно большое количество примеров, потому что у нас, особенно в рамках нашей реабилитации, появляются такие люди, на которых живого места нет, они все испещрены татуировками, у них бывают раздвоенные языки, при этом всем это чадо, допустим, дивеевской благочестивой монахини. Но я сегодня хотел бы показать, как не встать на этот бунт против Бога, и с чего он, по сути дела, начинается. Для этого приведу интересный пример жизни человека, которого глубоко уважаю, который уже много лет находится рядом с нашим храмом, неоднократно нам помогал, но вот именно историю бунта, который возникает в человеческой природе, лучше всего будет рассмотреть на примере его жизни и того, что происходило с ним при нашем с ним взаимодействием. Итак, наш герой Василий по сути своей бунтарём в полном смысле этого слова не был. Он, прежде всего, честный человек, который всегда любит, чтобы его слово было выполнено, и те обещания, которые дали ему другие люди, тоже всегда были исполнены. И, казалось бы, что может быть лучше, когда человек выполняет своё слово и выполняет свои обещания? Но вы знаете, что по немощи человеческой часто жизнь идёт по другому сценарию, и случается так, что человек не может выполнить свои обещания или поступает нечестно. И вот наш Василий, бизнесмен, очень важно в его деле, чтобы всё, о чём люди договорились, было выполнено в точный срок. Он требует это с себя и, я готов засвидетельствовать, что это действительно так, он выкладывается на все сто процентов для того, чтобы выполнить то, что он обещал, и на моей памяти он, за исключением одного только момента, никогда не менял своего слова. Мы с ним познакомились, как я уже сказал, много лет как, и вот одним из таких моментов нашего первого взаимодействия было, когда он мне пожаловался: «Вот, отец Алексей, не могу вылезти из такой ситуации: у меня есть магазин и когда зимой измеряли расстояние от этого магазина до школы, было минус 30 градусов, прибор щёлкнул и вместо нескольких сотен метров показал 60 метров». Соответственно, тогда штрафы, уже нельзя торговать алкоголем, эти штрафы ему выписали, а поскольку объективно расстояние составляет совершенно другую величину он начал вызывать независимую экспертизу, пошёл доказывать, а он это делал всегда с сердцем, с чувством своей правоты, наткнулся на кого-то из молодых работников юстиции и после этого никак не мог доказать, что расстояние между магазином и школой достаточно велико. При этом, несмотря на все независимые экспертизы, несмотря на то что он бился, доказывал, он не смог доказать, и для него это была целая личная трагедия. Второй раз он ко мне пришёл и говорит: «Отец Алексей, я помогал одному парню, а он меня обокрал». Я говорю: «Ну чего тут удивляться, он зависимый человек, не может справиться со своей прогрессирующей болезнью, такое в жизни случается». Вот у меня, например, я ему рассказываю, был такой парнишка, 17 лет от роду, которого мне привели из полиции и честно сказали, что посадить этого Анатолия ещё рано, а отдать в детский дом уже поздно, поэтому, батюшка, возьми и делай с ним всё, что хочешь. Вот представьте себе, взял я этого Анатолия, он у нас жил несколько месяцев и сначала просто радовался, потому что он никогда не видел, что можно по-доброму относиться к человеку, что тебя кто-то может просто взять и накормить, ничего не требуя взамен. Но, как поговорка говорит, что всё равно волк в лес смотрит, так получилось, что этот Анатолий в один момент сговорился со своим другом, и они решили наш храм ограбить. Открыл окно, чтобы можно было залезть, но они парни были простые, не знали, что такое объёмная сигнализация, поэтому эта история закончилась хорошо. И объясняю Василию: «Смотри, вот я человека взял, он так себя ведёт, но он не может вести по-другому, не умеет, бесполезно пытаться его переломить». Василий говорит: «Нет, я должен добиться справедливости». Он дал определённую премию тем, кто занимался этим делом, я не помню, детективов ли он нанимал или воспользовался существующими органами юстиции, но нашли этого парня, который его ограбил, эти провода смотал, судили его, то есть Василий добился своего. И он по жизни так шёл, многократно доказывал свою правоту, свою последовательность. Но последний момент был для меня очень печальным. Василий нам помогал, не так, чтобы сильно, но, когда устраивали праздники для наших многодетных на Пасху, на Рождество, у него была добрая традиция — он жертвовал всегда этим семьям на подарки, и мы уже за много лет привыкли к этому. А тут я к нему обращаюсь, и он говорит: «Нет, отец Алексей, я разочаровался, все они бездельники, и я даю слово, я обещаю, что больше никогда не буду жертвовать на благотворительность совершенно, это точно идёт во вред этим людям». А слово его — кремень, поэтому я смирился, и мы с ним не виделись, наверное, года два. И вот он приходит в храм и говорит: «Отец Алексей, вот только, Христа ради, не посмотри на меня как-нибудь по-другому, мы же с тобой всегда хорошо общались, я тебе должен открыть страшную тайну — я уголовный преступник». Спрашиваю: «Что случилось?» Он рассказывает: «Я поехал в Республику Беларусь, у меня с собой был травматический пистолет со всеми разрешениями, всё как положено, лежал он на виду». А в Республике Беларусь, как оказалось по законодательству, нельзя с собой возить травматическое оружие, статья уголовная, а поскольку у нас взаимодействие довольно плотное, то местная белорусская милиция написала соответствующее представление в наши органы юстиции, и Василия, как злостного преступника, судили. Благо, что срок условный дали, но хороший такой — три года, и уголовная статья, а с этой уголовной статьей человек поражён в своих правах, вынужден всё время отмечаться, доказывать что-то. И для него это было, конечно, великое искушение, целое потрясение, поскольку он привык всегда действовать честно и в рамках закона, всегда выполняя все инструкции, даже в этом случае он сделал всё, что можно. И вот он пришёл и говорит: «Может быть, вы согласитесь от храма написать ходатайство, что когда-то я вам помогал, добрые дела делал, что я не совсем пропащая душа». Поскольку у нас есть знакомый юрист, я попросил, чтобы она всё грамотно сделала соответствующим образом. Слава Богу, что сейчас у нас ходатайство от храмов в суде очень хорошо воспринимается, это очень часто работает и в рамках реабилитации зависимых людей, и тех, кто действительно оступился, но пришёл в храм для того, чтобы получить поддержку. Опыт показывает, что такое ходатайство достаточно значимо, и мы ему дали такое ходатайство. И единственный раз, когда бунт против человеческого несовершенства, против безделья, против этой всей неправды, с которой Василий всю свою жизнь боролся, когда после решения суда он мне с благодарностью написал: «Отец Алексей, вот я перевожу небольшую денежку на добрые дела, как и было». То есть первый раз в жизни, несмотря на бунт против расхлябанности, несправедливости и всего остального, в деле милосердия он пошёл навстречу, изменил своему слову. Я надеюсь, что дальше его путь духовный продолжится, потому что для меня самое главное, как для священника, я же его постоянно приглашаю в храм, а он говорит: «Я прихожу в храм, слышу церковнославянский язык и всё естество моё бунтует — как так, я человек образованный, а ничего не понимаю». Я очень надеюсь, что, преодолев один раз свой бунт, он сможет преодолеть уже свой главный бунт и прийти к Богу. Ведь великий бунт всегда начинается с малого, когда человек начинает искать своей правоты, он сразу начинает отказывать и в правости Божьего суда, и отказывать другим людям в праве на ошибку, а это очень неправильно, потому что мы все немощные, и это надо принять. Если человек принимает свою немощь, то ему, наверное, проще не бунтовать против немощи другого человека. Вот такая история. Спасибо.

А. Леонтьева

— Мне кажется, эта история не просто о том, что у человека был бунт, но и как Господь его развернул лицом к самому себе, это же просто потрясающе. Мне кажется, часто бывает, когда человека как-то нужно развернуть, если он видит только свою линию. Я и сама за собой это замечаю, так сам с собой столкнёшься и думаешь: ой, как эта встреча мне не понравилась.

Н. Лангаммер

-Да-да-да, это же так неприятно.

А. Леонтьева

— Наташа, какую историю ты принесла сегодня о бунте против Бога?

Н. Лангаммер

— Я зайду с предыдущей истории. На самом деле, иногда все наши бунты связаны с подменой понятий, вот как этот Василий бунтовал против несправедливости, и вроде это правильно, но обернулось это бунтом против Бога. А потом оказалось, что он не виноват, но он уголовный преступник, и он, в принципе, мог тут ещё больше взбунтоваться: что за несправедливость, когда вот так? Слава Богу, что Господь так аккуратно, зная его, развернул так, что он нашёл причину проблемы в себе или смирился каким-то образом. Слушайте, ну мои бунты очень такие странные, так скажем. Первый мой бунт привёл к моему воцерковлению, так получилось. Я, мне кажется, уже это рассказывала, но вот в этом разрезе — нет. Я делала какие-то проекты на телевидении, и они у меня не получались ровно после того, как я шла в храм Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, где служил отец Дмитрий Смирнов. Там была икона Спасителя, Спаса Нерукотворного, я к ней подходила и говорила: «Наставь меня на путь истинный». Меня так мама научила, я больше особо ничего не знала. Ставила свечку большую какую-нибудь — понадёжнее, чтобы всё получилось, спрашивала у сотрудниц храма, что ещё можно сделать, чтобы получился проект. Они говорили странные какие-то слова: «исповедаться», «причаститься», вообще непонятно, что это. Я говорю: «Ну, записочки хватит?» Я сама для себя решила, что хватит, и я пошла. И вот ровно после этого все проекты ломались. Я приходила, смотрела долго на эту икону, у меня были вопросы: что вообще происходит? Почему? То есть, получается, что не надо туда ходить, чтобы получилось? Потом я заказала молебен, начала молиться иконе «Трёх радостей» Пресвятой Богородице. У меня шли параллельно три проекта, и вот когда я прочитала не акафист — молитву, у меня в один день накрылись все три проекта — «Трёх радостей». И вот тогда я стала думать: а как же мне вообще дальше быть, потому что есть, как молодежь говорит, вопросики к Тому, Кто на этой иконе. Я нашла в соцсетях девочку в косыночке среди своих друзей с белой косой, это признак, вероятно, что она где-то там около Церкви. Я ей написала, посмотрела: зовут Оля, моя однокурсница, я её вообще не помню. И она сказала: «Приезжай, поговоришь со священником». Я говорю: «Ты меня с духовником можешь соединить?» Она говорит: «Ну, на исповедь надо». Я говорю, что не знаю, что такое исповедь, я не за этим еду, а хочу поговорить, у меня вопросы есть, что происходит вообще? Я приехала и пока стояла в очереди, мой поток сознания как-то причесался. Поскольку я девочка правильная, стараюсь не конфликтовать, они больше переросли в какое-то такое: «ну, скажите, что я крутая, что я наконец приехала в храм, это же нельзя не отметить, я-таки приехала!» Но я не получила этой похвалы и не очень получила ответы на вопросы, они пришли постепенно, потом, когда я начала ездить уже постоянно. Меня тогда батюшка благословил причаститься даже без подготовки, потому что я была 12 лет как крещена, но один только раз после Крещения причащалась. И с этого началась моя церковная жизнь, то есть всё, что я спросила тогда, все ответы нашлись в чтении Евангелия. И я помню, как прилетела на самолёте со Святой Земли, и дочитывала первый раз Евангелие от Марка. А там была история про то, что «не садись ближе к хозяину, а то тебя отсадят, а садись подальше, чтобы тебя подвинули, и возвышающий себя сам, будет унижен». И я вышла на трап со словами: «Ну что ж раньше-то никто мне это не сказал, вот теперь-то понятно!» То есть у меня такой был забавный бунт, который меня как раз к Богу подвинул. Вот я говорю, что всё не так, как кажется и тут не разложишь по полочкам, вроде бы начиналось совсем с другого, а пришла именно к вере. А дальше, надо сказать, все кризисы я проходила только в формате некоторого охлаждения, но не бунта. Если что-то получалось не так, как мне было очень важно, я всё равно понимала, что Бог прав. Он прав, но какой-то пылкой любви сейчас я не испытываю, я начинала меньше молиться, что-то такое происходило. Но то, что Бог прав, а я не права — слава Богу, Господи, благодарю, что это никогда не оспаривалось. Даже страшно говорить на большую аудиторию об этом, потому что это такая милость Божья. Ну, как-то так.

А. Леонтьева

— Вот, отец Алексей, бунт или охлаждение — что хуже, что опаснее для души, как вы считаете? Или это просто периоды?

о. Алексей

— Ну, наверное, теплохладность опаснее. Если человек бунтует, он ищет правды, и, если он будет хоть немножко честен, он эту правду найдёт. Конечно, он её найдёт не у себя, он её найдёт у Бога, но тот, кто не ищет, кто от этого отказался, тот находится в более духовно опасной ситуации. «О, если бы ты был холоден или горяч, но как ты тепл, извергну Я тебя из уст Моих».

Н. Лангаммер

— Помнишь, мы обсуждали, Аня, тему какое-то время назад: человек, который прошёл кризис или выходит из кризиса, ты сначала вылечись, а потом что-то умозаключай. И вот мы с одной коллегой с разными точками зрения остались. Она считала, что человек, который в кризисе, он слепой и вождь слепых, а мы с Аней сошлись на том, что человек, прошедший кризис, как раз крепче может стоять на палубе корабля, если он шторма́ выдержал, он для себя совершил новое открытие на новом витке. Как вы думаете, батюшка?

о. Алексей

— Ну, за одного битого двух небитых дают. В духовной брани, я думаю, это тоже соответствует действительности.

М. Борисова

— Как было бы хорошо, если бы всегда было именно так. Вот у меня прабабка, у неё было трое детей, и когда младший умер, она взбунтовалась, она вынесла из дома все иконы и больше никогда не ходила в церковь. Она подружилась с сестрой Дзержинского, ловила с ней беспризорников, всё было замечательно, но жизнь без Бога, абсолютно никак. Это я к тому, что, если бы всегда человек, переживший бунт, делал для себя правильные выводы, было бы, наверное, гораздо легче жить всем нам.

Н. Лангаммер

— То есть бунтов надо избегать, батюшка?

о. Алексей

— Ну, я думаю, что бунт неизбежен. Он заложен в основании человеческой свободы и, конечно, могут быть разные последствия бунта. Понятно, что в целом для человека бунт деструктивен, он разрушает его, разрушает окружающих его людей, но он не даёт ему возможности, как мы уже сказали, находиться в состоянии теплохладности. Помните известный пример про лягушку, которую, если посадить в горячую воду, она выпрыгнет, а если воду подогревать постепенно, она просто умрёт и не заметит.

Н. Лангаммер

— А я слышала наоборот, что, если подогревать постепенно, она выживет, а если её положить в кипяток, она умрёт сразу.

о. Алексей

— Ну, мы не будем проводить какие-то опыты в вивисекции, но очень надеюсь, что у каждого человека свой путь, и тайна человеческой природы настолько глубока, что мы можем видеть только какие-то внешние проявления. Понятно, что бунт более ярок, если человек бунтует, мы это видим, а если человек находится в состоянии теплохладности: вроде живёт, как все, делает всё как обычно, даже может прийти и свечки поставить, может и на исповедь приходить. На самом деле одна из главных проблем нашей современной Церкви — появление, как бы их правильно назвать, «профессиональных православных людей», которые, вкусив, что Бог благ, что Он их любит, начинают просто приходить в храм, например, в субботу, там они исповедуются, в воскресенье причащаются, и всю оставшуюся неделю живут так, как привыкли жить, ничего в своей жизни не меняя, зная, что в следующую субботу опять придут, все грехи по описи сдадут, снова получат от Бога облегчение и утешение. В этом отношении бывает иногда человеку бунтующему проще найти Бога. Самые яркие, наверное, бунты против своей немощи мы видим у апостола Петра, когда он говорит: «Нет, Господи, я от Тебя не откажусь, пойду и умру вместе с Тобой». Он не принимает слова Христа, хотя Христос ему показывал, что все Его слова сбываются, и всё, что Он говорит, есть истина, тем не менее Петр поднимает бунт против своей немощи, он отказывается её принимать. Какой бунт был у апостола Павла, вы прекрасно знаете, который гнал христиан, и в этом отношении бунт хорош, если он хорошо заканчивается. Бунт может и полностью человека разрушить, если в рамках этого бунта он не будет искать хотя бы честности, потому что, если он будет честен с собой, то рано или поздно Бог его выведет на нужный путь, а если он всё-таки начнёт лукавить себе, оправдывать, тогда оправдать можно всё что угодно.

Н. Лангаммер

— А если он принял, что он неправ, но остался теплохладным, как это разогревается дальше?

М. Борисова

— Батюшке непростые сегодня вопросы задают.

о. Алексей

— Я думаю, это разогревается любящим Богом, потому что Господь посылает человеку определённые кризисные ситуации, когда он или вынужден поднять этот бунт и что-то в своей жизни поменять, или уже погаснуть до конца.

М. Борисова

— Это как пророк Иона.

Н. Лангаммер

— Вот я о нём же думаю, что в результате-то будет?

М. Борисова

— Вот попадёшь к киту в брюхо, просидишь там три дня и сразу возгоришься.

Н. Лангаммер

— А он возгорелся, кстати, пророк Иона?

М. Борисова

— Ну а как, если он ниневитян покаяться всё-таки заставил?

Н. Лангаммер

— Он дошёл до них всё-таки, но с каким сердцем? Просто он уже понял, что если туда, то там кит...

М. Борисова

— Наташа, ну, если бы он не с тем сердцем дошёл, то вряд ли они стали бы каяться.

А. Леонтьева

— Ну да, они же были такие страшные люди совершенно.

о. Алексей

— Ну, с пророком Ионой там двоякая ситуация. Во-первых, пророк Иона, безусловно, верил в то, что слова Господни будут исполнены, поэтому, не испытывая особой любви к народу ниневитян, не очень-то и хотел идти их спасать. Ну, а дальше, если бы он был безнадёжен, я думаю, что Господь бы просто его отверг. Были же пророки, отвергнутые Господом — Саул, например, который одно время пророчествовал, а потом был отвергнут и из пророчества, и из царства. Поэтому он мог это понести, и он это понёс. Ну, а дальше уже Господь посылает то, что человеку полезно с точки зрения духовной терапии, потому что Господь — это великий врач, великий терапевт, в том числе он может исцелить и человеческий бунт, и исцелить его именно так, что человек не просто смирится и сделает то, что должен сделать, а поймёт, прочувствует и примет то, что Бог благ не формально, именно всем своим существом.

А. Леонтьева

— «Светлые истории» продолжаются на Радио ВЕРА, снова мы с вами рассказываем свои истории. Мы — это я, Анна Леонтьева, мои дорогие коллеги — Наталья Лангаммер и Марина Борисова, и наш дорогой гость — священник Алексей Дудин, настоятель храма святого равноапостольного князя Владимира в городе Коммунар Ленинградской области. Сегодня мы обсуждаем тему бунта против Бога, затеяли в первой части программы прямо-таки дискуссию очень осмысленную, потому что Марина, как всегда правильно, внесла нужную ноту. Ты рассказала, что бунт произошел у женщины, когда она потеряла ребёнка. Но вопрос: ведь человек, потерявший ребёнка, я вообще не представляю, какое это горе, и я не могу его осудить за то, что он, имея с Богом личные отношения, говорит: «Папочка, что Ты сделал! Лучше бы это был я». Мы же не знаем, что в последний момент земной жизни думала эта женщина.

М. Борисова

— Я думаю, что этого никто никогда не мог бы узнать, потому что она умерла в 1942 году в Москве, вся семья была в эвакуации, дом, в котором они жили, разбомбили, её подселили в какую-то коммуналку, она заболела воспалением лёгких, ухаживать за ней было некому, и её кончина остаётся загадкой для всей семьи.

А. Леонтьева

— Я надеюсь, это не та история, которую ты принесла на Радио ВЕРА.

М. Борисова

— Нет, это не та история. Когда я узнала тему, я так поняла, что надо, по гамбургскому счёту, раз про бунт, так и нечего тут подкладывать какие-то истории с сомнительной трагичностью. На самом деле я хочу рассказать про одну свою подругу, очень мне дорогого и близкого человека. Поскольку её уже нет с нами, то я рискну, это достаточно сокровенное знание, но я думаю, что ей это уже никак не повредит. Случилось это давным-давно, во времена нашего неофитства, когда всё очень ярко, всё очень в лоб, всё очень правильно, но произошла с ней такая история — она влюбилась. Влюбилась, будучи замужем. Но вот бывают разные варианты этого чувства, а это было буквально как наваждение. То есть потом, когда мы с ней обсуждали, пришли к выводу, что, скорее всего, это именно оно и было, не как наваждение, а именно наваждение, потому что она как с ума сошла, она могла думать только о том, что хочет увидеть этого человека. У неё не было никаких интимных мечтаний, она просто его хотела увидеть, хотела ещё раз с ним встретиться. И в чём, собственно, состоял бунт? Она на службе, стоя перед иконой Спасителя (как она рассказывала, я могу только ссылаться на её собственный рассказ), просила: «Господи, пусть будет моя воля, а не Твоя». Причём она это делала не то что в порыве, не зная, что творит — она делала это абсолютно сознательно. Она говорит: «Я настолько была больна уже этой мыслью, что мне нужно было, чтобы это случилось, а как — неважно, если это не воля Божья, то всё равно пускай это случится». Вот в таком состоянии человек был. Как я себе представляю, по-видимому, Господь услышал её молитвы: «Хочешь сама? Вперёд и с песней» это называется. И у неё всё сложилось, всё получилось, она действительно встретилась с этим человеком, у них начался роман и какие-то длительные взаимоотношения, но оказалось, что он запойный алкоголик с тяжёлой историей болезни, там всё похоже уже на шизофрению, это то, что в народе называется «допиться до зелёных чертей». В данном случае это буквальный смысл приобретало. Но беда в том была, что она никак не могла от него уйти. Она довольно быстро поняла, что жить вместе они не смогут, и спасти его она не сможет, потому что он был значительно старше, и у неё не хватало авторитета, чтобы на него как-то повлиять. Она переживала, естественно, страдала, периодически от него убегала, она чувствовала, что из неё как будто высасывают соки, как будто к ней присосался какой-то вампир, и вот когда она чувствовала, что сил уже нет никаких, она убегала и пряталась. Я сама её прятала несколько раз. Вот она отсидится, в себя немножко придёт и дальше как маньяк, как наркоман или я не знаю кто, начинает кругами ходить вокруг телефона, уговаривая себя не звонить. В общем, это несколько раз повторялось, вся эта мучительная история длилась и длилась, а потом она всё-таки набралась мужества, съездила в Оптину пустынь, помолилась и решила, что всё, надо с этим что-то делать. И вот тут началось самое страшное. Она вообще-то была трезвая довольно женщина, у неё не было никаких увлечений нездоровой мистикой, никаких поисков каких-то видений там, где нет никаких видений, но у неё начались жуткие сны, причём сны такой степени реальности, она мне говорит: «Я однажды проснулась, стоя посредине комнаты, творя крестное знамение и вслух голосом читая Иисусову молитву». Это что же должно было человеку присниться, если он не страдает психическим заболеванием, чтобы у него была такая реакция? А потом она буквально просила друзей, знакомых, чтобы её хоть наручниками приковали к батарее, чтобы она никуда не двинулась. И тогда она говорила: «У меня такое ощущение, что у меня физически болит душа». Я не очень понимаю, что это такое, но сам образ достаточно сильный. Она делала неимоверные усилия, она ездила к старцам, она исповедовалась, причащалась, ездила в паломничества, она старалась как-то из этой паутины липкой выкарабкаться. Но в то состояние, которое было до того, как она сказала: «Пусть будет моя воля», она так и не пришла. То есть более-менее жизнь выровнялась, но в ней что-то сломалось за этот порыв освобождения её. Я не очень уверена, что к концу жизни было какое-то полное примирение. Поскольку не являюсь её духовником, я не могу сказать, что у неё в душе творилось, но по крайней мере, по её словам, эта история её переехала как поездом. Так что с бунтами надо поосторожнее.

А. Леонтьева

— Очень драматическая история, но батюшка лучше её прокомментирует, потому что здесь в такой степени драматургия...

Н. Лангаммер

— Кстати, нередкая.

о. Алексей

— Нередкая, к сожалению, это серьёзная степень созависимости, про которую неоднократно слышали мы здесь, в студии Радио ВЕРА.

А. Леонтьева

— Да, отец Алексей, вы и с духовной точки зрения можете сказать, и с психической.

о. Алексей

— Муж и жена — это самая близкая степень родства и понятно, что если люди вступают в самые близкие отношения, то все болезни тоже становятся отчасти общими. И эта женщина на себя взвалила те болезни, которые не могла понести, это был крест выше её сил, поэтом так произошло. Дай Бог, конечно, очень хочется, чтобы у всех этих историй был светлый финал. Человек перед встречей с Богом очень часто обретает вот эту точку равновесия, в Церкви такой опыт есть, когда священники исповедуют человека, который не очень Бога знал, но часто свидетельствуют, и я такие свидетельства тоже имею, что в последний момент очень много людей с Богом примиряется, и будем на это надеяться. Конечно же, Господь сказал: «В чём застану, в том судить буду», и не дай Бог, чтобы нас застали в состоянии бунта, но этот бунт может стать точкой роста, потому что «любящим Бога всё поспешествует во благое». И тот путь земной, который мы прошли, и те бунты, и те бури, которые были в нашей духовной жизни, если мы Бога любим, действительно становятся нашим добрым сокровищем, несмотря на то что в моменте бунта они, безусловно, были со знаком минус.

Н. Лангаммер

— А вот это состояние, когда похожие вещи мы проходим, вот такая сила искушения, я даже могу найти отклик в своей жизни, когда настолько тебе нужно, чтобы было так, как ты хочешь, что это прямо маниакальное желание, что пусть будет воля моя. У меня был такой момент в жизни, но я очень боролась с собой, испугалась и сказала: «Господи, пусть будет воля Твоя, если не угодно». Но что это за такая сила, которая тянет, если не было отношений, вот как у Марины, конкретно в этом случае, или другие ситуации, что это такое так человеком владеет, что он может выйти на бунт? Он же не по своей воле, получается, это делает.

А. Леонтьева

— Он как будто ведомый такой.

о. Алексей

— Если мы говорим об отношениях между мужчиной и женщиной, то между ними есть огромный потенциал, который заложен в нашей природе и здесь основа бунта ясна. Опять-таки, причиной бунта могут быть разные вещи: вот я хочу именно такое платье, я хочу именно такую машину...

Н. Лангаммер

— Ну, платье так не увлечёт, как вот эта липкая паутина, которая высасывает жизнь из человека.

о. Алексей

— Ну, как сказать. Всё зависит всё-таки от величины того предмета, о котором идёт речь. Одно дело, если из-за какой-то ерунды я отказываюсь от Бога, а другое, если действительно обстоятельства такие тяжёлые, что Господь вникает в жизнь человека и, в зависимости от степени его тяги, скажем так, Господь либо помогает ему, либо судит его строже. Но общий закон-то мы знаем: чем ночь темней, тем ярче звёзды, чем больше скорбь, тем ближе Бог. Вот что невозможно сделать, так определить, насколько это искушение для другого человека является таким сильным и манящим, потому что это его духовный внутренний мир, это его система ценностей, аксиологическая его система, мы этого не знаем. Мы можем прочувствовать это только своей кожей, насколько бывает тяжело сделать не то, что хочется, а то, что нужно.

Н. Лангаммер

— Это про то, что мы не всегда понимаем, что хорошо, что плохо. В моей ситуации, мы это обсуждали, была потеря ребёнка, и я действительно очень молилась, но Господь решил иначе.

о. Алексей

— Но мы же здесь говорим и про духовный рост человека, ведь он, принимая такие сложные решения, духовно возрастает. Мудрость духовная тоже появляется с годами, и тот, кто искусился сам, может потом помочь тому, кто это искушение проходит. И нет у нас здесь общего мерила, у нас есть только направление, у нас есть только желание, у нас есть только силы и стремления, но у нас нет никаких гарантий. То есть невозможно сказать, что, если ты вот так сделал, это будет точно так, а вот так сделал, будет по-другому. Нет. Настолько глубок мир духовный человека, что тут невозможно рамки установить. Это всегда творческий процесс, это всегда процесс прекрасный, но вы знаете, что творчество может вести человека как в одну сторону, так и в другую. Господь нас так сотворил, Он нам дал возможность здесь, на земле, своей душой владеть. И это очень, с одной стороны, страшно, а с другой стороны, это бесконечно прекрасно, потому что Он нам доверяет. Это говорит о степени бесконечной любви и бесконечного доверия Бога к человеку.

А. Леонтьева

— Я бы сказала, что это бесконечно обнадёживает.

о. Алексей

— И обнадёживает, безусловно.

А. Леонтьева

— Такая завязалась интересная беседа, что даже не хочется прерывать её своей историей, хоть и хочется до конца вычерпать эту тему, которая оказалась очень большой и неисчерпаемой. Мне вот, например, захотелось отцу Алексею задать, после твоей поразительной истории, вопрос как человеку, работающему с зависимостями: а может быть, изначально была зависимость в человека заложена, и потом она очень легко легла в такую как бы любовь?

Н. Лангаммер

— То есть была предпосылка к ней, да?

о. Алексей

— Изначально, наверное, это был грех, когда, я так понимаю, женатая женщина бросила своего мужа и пошла за человеком, которым увлеклось её сердце. Здесь есть моменты, когда человек должен перебороть даже самое сильное своё желание, если он этого не делает, тогда уже начинается совершенно другая история — история своеволия, история того пути, который человек имеет. Самые яркие бунты бывают как раз с людьми зависимыми и выходящими из этой зависимости, и теми, кто находится рядом с ними. Но мы всё-таки надеемся, что мы не будем доводить нашу духовную жизнь до таких крайностей, потому что любой большой бунт, как правило, начинается с бунта малого. И не бывает так, что человек Богу во всём доверял, чувствовал, что Бог благ, постоянно перед очами Его ходил, и вдруг раз, и в один прекрасный момент поднял против Бога большой бунт. Нет. Так в духовном мире складываться не может. Всегда человек начинает с малого, а потом это уже вырастает во что-то великое. Именно поэтому я рассказал о таком малом бунте, хотя он в целом не малый.

А. Леонтьева

— Моя история достаточно короткая, но мне кажется, достаточно красивая. Я в своё время, когда у меня было трое маленьких детей (ах, как давно это было!) искала няню. Это была очень сложная история, потому что не было агентств каких-то, мы просто искали по знакомым, к нам приходили женщины, и я понимала, что мы просто несовместимы с ними. А очень хотелось, когда трое детей, иногда уединиться с мужем, куда-то отъехать на полдня, и какие-то такие простые вещи, тогда няня — это равно счастье.

Н. Лангаммер

— Свобода!

А. Леонтьева

— Да, равно свобода. И вот к нам пришла через знакомых такая церковная девушка, а я к этому времени церковных девушек решила не брать, потому что у них слишком много праздников, им всё время надо в храм, а мне тоже надо в храм. И когда я увидела эту девушку, это вообще удивительная история. Знаете, вот как Пушкин описывает Татьяну, когда она идёт в этой суете бала, и он во всех отрицательных словах говорит, что она была неговорлива, я не помню наизусть, и в ней было очень много спокойствия, которое я увидела в Татьяне, в этой чудесной девушке с синими глазами, которую звали все знакомые «Наташка-черепашка». Почему «Наташка-черепашка», потому что никогда не было видно, чтобы она суетилась и что-то хотела сделать быстро-быстро, она всегда была как-то немножко внутри себя. Она, как выяснилось, прожила очень непростые приключения, перипетии в жизни, и, как сказала мне про неё одна матушка, научилась молиться. То есть вот этот редкий дар уметь молиться был ей дан, и я как-то сразу почувствовала вот это вот «равно счастье» и поняла, что этому человеку я могу доверить своих детей. Она пришла в нашу семью и много лет с нами прожила, с нами жила её дочка. И, видимо, из-за этого дара молитвы ей было дано такое от Бога послушание — она замечательно разговаривала с людьми, у неё была очень простая, прямая, живая вера, поэтому она ни на секунду не сомневалась в том, что она говорила, и это очень сильно воспринималось бунтующими людьми, которые прямо к ней тянулись. К ней тянулись даже какие-то подростки 17 лет, и она настолько спокойно объясняла свою веру, что сомнений быть не могло, вот такой ей был дан дар. С ней в храм ходил парень, я назову его Иван, который пришёл к вере и ждал откровений, ждал чудес, ждал какой-то силы молитвы сразу и, поскольку он очень сильно этого ждал, то он очень сильно начал обламываться, что что-то чудес маловато, ответов на вопросы не последовало, и он дошёл до того, что мы называем бунт. Был такой эпизод, когда Наташа стояла около храма, в который они раньше ходили, и он говорит: «Ну, где твой Бог? Нету Его!» После этого сорвал с себя крест, бросил его на землю, развернулся и так яростно ушёл. Наташа поискала крест, но был снег и его невозможно было найти. Иван ушёл в свои какие-то приключения, с ним случилось очень много неприятных, трагических событий, чего только не случилось с ним. И вот прошло довольно много времени, был уже август, и Наташа встретила его снова во дворике храма, я думаю, что в человеке, даже когда он отвергает Бога, всё равно уже посеяна эта искорка, и она притягивает его к этому большому огню. Он пришёл в храм, но он был не примирённый совершенно, это был пасмурный, с тяжёлыми тучами августовский день, они встретились около храма, и Иван сказал: «Слушай, ну вот что твой Бог, что Он, где Он? Покажи мне Его». И в этот момент, я вам это рассказываю, потому что вы в это поверите, не знаю, поверят ли все остальные люди, но часто, когда рассказываешь такие истории, думаешь, что это вроде и обыкновенно, и в то же время невероятно. В небе образовалась такая дырочка, и очень яркий луч солнца упал на купола храма и позолотил их, и Наташа очень просто, как она всегда делала, показала Ивану вверх и говорит: «Вот Он». Иван поднял голову вверх, и что-то его невероятно удивило. И вот они сидят на этой лавочке, Наташа опускает глаза и поднимает его крест, за это время его никто не замёл, ничем не засыпал. Она оттирает его, целует, надевает ему на шею, и в таком ошеломлении он уходит. И не сразу, но человек потихонечку возвращается в храм, наверное, потому, что нашей Наташе-черепаше был дан этот дар простой горячей веры. Вот такой поразительный человек есть в нашей жизни. Моим детям больше не нужна няня, но мы очень тепло общаемся. Знаете, вот последнее скажу, что всегда она найдёт какое-то слово такое, я видела её на похоронах мужа, она такая сидела задумчивая и сказала что-то такое совершенно очевидное. На следующий день или через три дня после его кончины, был день его святого — Олега Брянского, и она говорит: «Ну надо же, как он быстро встретится со своим покровителем». И вот это слово, сказанное без сомнений, без какой-то там напыщенности, без дидактизма, а просто с такой спокойной уверенностью, было для меня очень ценным. Вот такие люди встречаются среди нас.

о. Алексей

— Дай Бог, чтобы таких людей было больше, потому что наша вера больше показывается своим личным примером, причём Он настолько неуловим, Он чувствуется сердцем, вот действительно от сердца к сердцу больше всего может дать человеку.

Н. Лангаммер

— «И потекут реки воды живой» — наверное, это и есть тихая река, прохладная, которая остужает.

А. Леонтьева

— Да, да. Мы же все иногда уходим в это состояние бунта, лёгкого или тяжёлого, и как нужны люди, которые бы нас развернули, чтобы мы увидели какую-то другую картину.

Н. Лангаммер

— Даже в мелочах, вот когда я тебе пишу: «Аня, как поступить — вот так или всё-таки по-христиански?» Ну, я понимаю, как надо, но я жду такого человеческого сочувствия, и вдруг мне Аня пишет какие-то удивительно точные и правильные слова, и я такая: «Да, хорошо, что ты есть рядом, спасибо».

о. Алексей

— Иногда просто взять человека за руку и помолчать вместе с ним бывает значимей и красноречивей всех самых великих советов.

А. Леонтьева

— Это правда, аминь. Слушайте, прекрасный разговор, спасибо вам большое. Сегодня на наших «Светлых историях» я, Анна Леонтьева, мои дорогие коллеги — Наталья Лангаммер, Марина Борисова и наш гость, священник Алексей Дудин, настоятель храма святого равноапостольного князя Владимира в городе Коммунар Ленинградской области. Напомню, что вы можете не только слушать, но и заглянуть в нашу студию на сайте Радио ВЕРА и во «ВКонтакте». Спасибо вам большое, дорогие, за удивительные истории.

о. Алексей

— Спаси Господь!

Н. Лангаммер

— Спаси Господь. Всего доброго

Все выпуски программы Светлые истории

Другие программы

Актуальная тема