В 1232 году, во время сидения в Новгороде отца Александра Невского — Ярослава, изгнанные им Новгородские мужи нашли себе приют у Немцев, в городе Оденпе. В Оденпе, находился и князь Ярослав, сын брата Мстислава Удалого — Владимира. Этот князь-отступник стал злейшим врагом своей Родины и у него находили приют все Русские изменники.
В это время завелись предатели и во Пскове во главе с каким-то Твердилою. И вот, Ярослав Владимирович вместе с Твердилою стали подучивать Немцев пойти на Изборск, а потом и на Псков, обещая им верный успех.
Немцы без объявления войны напали на Изборск и взяли его приступом. Псковичи, возмущенные предательским нападением на Изборск, вышли рыцарям навстречу, но потерпели жестокое поражение и принуждены были заключить мир на унизительных для себя условиях. Они должны были дать в заложники детей знатнейших граждан и пустить к себе во Псков для управления Немцев во главе с гнусным Твердилою.
Это был громкий успех для рыцарей. Весть о нем разнеслась по всей Германии. И толпы Немецких искателей приключений стали прибывать одна за другой на усиление Ливонских рыцарей.
Скоро Немцы вошли и в Земли Великого Новгорода. Они обложили данью Волжан и построили крепость Копорье на берегу Финского залива, близ нынешнего Петербурга. Затем они пошли еще дальше, нещадно разоряя население, и появились уже в тридцати верстах от Новгорода, грабя Русских купцов.
Новгородцы стали просить у великого князя Ярослава себе князя. Ярослав согласился, но послал им не Александра, а следующего за ним сына — Андрея. Однако Андрей не смог улучшить дела Новгородцев. Наоборот, к захватам немцев присоединились также дерзкие набеги литвы и чуди; уводились люди, лошади, скот; крестьянам нечем было пахать.
Наконец, Новгородцы решились обратиться к Александру, занятому в это время сооружением в Переяславле-Залесском монастыря во имя Святого мученика Александра Пермского. Торжественное посольство, во главе с Новгородским владыкою, отправилось к нему.
Александр прибыл к Святой Софии. Всё мгновенно преобразилось. Немедленно собралось войско: Новгородцы, Ладожане, Корелы, Ижорцы весело шли под знаменами Невского героя. И скоро взяли Копорье, пленив многих Немцев.
Александр освободил большинство пленных рыцарей и только некоторых привел с собой в Новгород. «Милостив был паче меры», — примечает летописец. Но изменников Волжан и Чудь перевешал.
После этого он отправился к отцу, выпросил у него Суздальские полки и с братом Андреем вернулся в Новгород.
Не теряя времени на ожидание, пока соберется Новгородская рать, он поспешил занять все дороги, ведущие к Пскову. И быстро появился под его стенами, раньше чем ошеломленные Немцы могли получить сведения о его сборах. Город был освобожден без особого труда, и Немецкие наместники отправлены закованными в Новгород. Шесть же главных изменников Псковичей были преданы казни. Вслед за этим Александр вторгся во владения Ливонских рыцарей, примыкавшие к самому Пскову. Много неприятеля погибло, не ожидавшего такого быстрого нападения.
Страшная весть о потере Пскова была для Немцев подобна громовому удару. Скоро стало собираться огромное ополчение. Рыцари решили навсегда покончить с Александром. Первый магистр Ордена и епископ были вполне уверены в успехе. «Пойдем, погубим великого князя Русского, возьмем Александра живым в полон», — говорили они.
Но Александр был непоколебим в своем уповании на заступничество Божие за Православную веру. Перед выступлением на врага он со всеми гражданами города усердно молился в Псковском детинце, в славном храме Святой Троицы. Затем войска выступили в поход.
Александр рассчитал, что ему будет выгоднее несколько отойти и ждать Немцев на Чудском озере, лёд на котором был еще крепок. Он так и сделал, и расположился близ местности, носившей название «Вороньи Камни».
В субботу 5-го апреля 1242 года показались Немцы. С высоты скалы при повороте Чудского озера во Псковское Александр зорко следил за движением неприятельского войска, сверкавшего сталью своих копий, щитов и броней. Оно стройно шло в особом клинообразном боевом порядке, носившем название свиньи. Это была страшная свинья для всех слабых духом войск; она врезывалась во вражеские полки своим острым клином, расстраивала их ряды, и затем начиналось жестокое избиение неприятеля.
Видя, что противник уже подходит, Александр, осенив себя крестным знамением, воздел руки к небу и громко произнес: «Помоги мне, Господи, как некогда моему прадеду Ярославу против Святополка Окаянного».
Скоро приблизились Немцы. Грозная свинья врезалась в наши войска и прошла их насквозь, но рыцари с ужасом убедились, что ряды Русских и не думают расстраиваться, а плотно и стройно смыкаются вокруг них.
Немцы дрогнули. Заметя это, Александр быстро совершил с отборным полком обходное движение и ударил в самое чувствительное место неприятельского расположения. Скоро началось избиение рыцарей и Чуди. Лед озера, красный от крови на протяжении семи верст, покрылся трупами. Потери наших врагов были громадны.
После этого беспримерного побоища, получившего прозвание Ледового, Александр с великой славой въехал в Псков. Близ его коня шли 50 знатнейших рыцарей, а позади множество простых пленных. Он первым делом направился к храму Святой Троицы, и здесь вознес горячую молитву за дарованную победу. Причем жители города обещали вечную признательность ему и его потомству.
Так печально кончилось предприятие Ордена против Русских. «Храбрый Александр принудил рыцарей к миру», — с грустью примечает Немецкий летописец.
Ледовое побоище вместе с Невской победой надолго остановило наступательные движения против нас Шведов и Немцев, в самые горестные и трудные годы Русской жизни.
О даре быть женщиной. Яна Артюшина
Однажды я, деятельная, но не определившаяся с призванием девушка, после прочтения притчи о талантах задумалась: а какой же замысел есть у Бога обо мне, что мне никак нельзя зарыть под грудой многих увлечений и нескольких профессий?
И тогда в одной проповеди я услышала: «Твой пол — это уже талант. Ты рождена женщиной, а это значит, что твоими дарами от начала являются нежность, забота и любовь».
Моё сердце растаяло, ведь это то, что я так давно хотела услышать. Вместо мужских «у тебя всё получится» и «не сдавайся», мне озвучили то, что я сама давно чувствовала: «твой талант — быть женщиной». Фраза — такая правильная, но непопулярная сегодня. Мне никогда не хотелось конкурировать с мужчинами на их поле, и вдруг я, как бы, получила одобрение, мне словно сказали: «Ты не хочешь и это правильно, ты задумана для другого». В тот миг, будто гора с плеч упала, я перестала стучаться в закрытые двери, перестала примерять чуждые моей природе и сердцу образы. Я почувствовала себя так, словно мне разрешили не сражаться, а совсем наоборот, быть защищенной.
Наконец я услышала, что мужчина и женщина по замыслу Создателя хоть и равноправны, но не равны. И слава Богу! В этой формулировке нет ни капли принижения женщины, напротив, в лице Богородицы Господь благословляет весь женский род и призывает к большому делу, к воспитанию в себе чистоты, нежности и любви.
Сердце женщины — это красота, это центр притяжения и поддержки для семьи, друзей, окружающих, и даже своего рода рычаг способный перевернуть ход событий добрым расположением духа, молитвой, внутренней щедростью и заботой. Рядом с женщиной, осознающей свой дар, мужчина становится ответственным и сознательным. Сегодняшнему миру так нужна настоящая женщина, её созидающая сила, мужьям так необходимы улыбки жён, а детям добрые материнские руки.
Я благодарна своей маме за то, что, несмотря на далеко нехристианское воспитание, она никогда не отказывалась от таланта быть женщиной, от роли выделенной ей Господом, от миссии быть благословляющей силой для нас с отцом. В нашем доме по сей день — любовь и уважение друг ко другу, вкусный ужин по вечерам, добрые слова, её тёплые объятия, поддержка и утешение.
Для многих окружающих меня людей такая жизнь кажется идеальной картинкой, но, благодаря моей семье, я точно знаю, что настоящая любовь длинною в жизнь не сказка, а норма.
Автор: Яна Артюшина
Все выпуски программы Частное мнение
Урок на Святой Канавке. Яна Артюшина
Однажды мы с папой ехали в Дивеево и дорогой слушали житие преподобного Серафима. Когда речь зашла о его подвиге, — тысяче ночей в молитве, я подумала: «Всю ночь на камне простоять трудно, а святой Серафим не просто стоял, но молился. Чтобы я чувствовала, окажись на том валуне среди дикого леса хотя бы на одну ночь? С одной стороны, помощником в молитве был бы страх, — продолжала рассуждать я, — но с другой, звуки леса раздували бы этот страх до тех размеров, когда он уже не помощник. А если дождь пойдёт? Ну пойдёт и пойдёт. А если проливной...? Ну дождь же не арена Колизея в конце концов, потерпела бы».
Так и продолжался мой внутренний диалог, пока я не вспомнила преподобного Гавриила Ургебадзе и его слова: «Подвизайтесь умеренно, по силам и спасётесь, не посягайте на большее, в глубине океана плавают акулы, и они съедят вас».
Оставив мысли о непреодолимой бездне между мной и преподобным, с восхищением я продолжила слушать житие, даже не подозревая, что мои мысли через несколько часов будут воплощены в жизнь.
Мы прибыли в обитель, поклонились преподобному и зашли в новый храм. Там, в церковной лавке, увидели маленькую голубую книжечку. На ней было написано «Богородичное правило. Читается на святой Канавке».
«Ко времени», — подумала я, ведь мы как раз собирались пройти по ней, но не знали, как это правильно сделать, какими словами молиться.
«Так вы 150 раз прочитаете „Богородице Дево“ по этой книжечке...», — разъяснила служительница храма. Дело в том, что преподобный Серафим всем проходящим по святой Канавке заповедовал читать Архангельское приветствие 150 раз. Он говорил: «Кто Канавку пройдёт да 150 раз произнесёт про себя молитву „Богородице Дево, радуйся“, тому здесь будет и Афон, и Иерусалим, и Киев», то есть, все четыре удела Пресвятой Богородицы.
150 раз... немало, — подумала я, вспоминая, что не каждый день получается с вниманием произнести эту молитву всего три раза. А тут — 150 раз! Но Преподобный Серафим молился 1000 дней и 1000 ночей, забыла?!
А недавно, сидя в машине в удобном кресле, мыслями уже чуть не стояла на камне среди ночного леса. Пристыдив себя, я взглянула на небо, — солнце уходило за тучи, вдали начинало громыхать.
«Может, пойдём позже?» — предложил папа. Но Серафим же наверняка молился и в непогоду — подумала я и ответила: «Давай пройдём сейчас, ещё, наверное, не скоро будет дождь». Папа не стал спорить, и мы шагнули вперёд, приступив к чтению Богородичного правила.
Прошли первый круг, начали второй. Вопреки ожиданиям, молиться в этом наполненном благодатью месте, среди красоты обильной зелени и благоухания цветов, было не так сложно, как обычно. С большим или меньшим вниманием я произнесла «Богородице Дево...» 110 раз и перешла к чтению тропаря. На символичных словах: «... даруй мне постоянную готовность к страданиям за Христа» на страницу с неба упала первая капля. Последняя строчка из тропаря напомнила о тяготах древних и новых мучеников, которые, безусловно, не шли в сравнение с простым неудобством чтения молитвы под дождём.
Мы продолжили путь по Канавке. Я надеялась, что смогу потерпеть неудобство и помолиться под дождём, в ничтожно мелкой доле подражая тем, кто не отказался от своего подвига даже во время жестоких испытаний.
Спустя несколько минут с неба полилось как из ведра, сильный ветер насквозь прошивал одежду, по лицу и под ногами лились ручьи. Ещё какое-то время я продолжала читать Богородичное правило, именно читать, молиться уже не получалось. От холода синели руки. От шквала ветра и воды захватывало дух.
К моему восхищению, рядом люди продолжали шествие и пели «Богородице Дево...», не обращая внимания на ливень, но для меня этот крошечный подвиг оказался непосильным. Страницы прилипали друг к другу, молитва не шла, закостенелыми от холода пальцами я сложила голубую книжицу, и взглянула на папу. Он стойко продолжал молитву, но увидев, что я сошла с дистанции, тоже прекратил чтение правила.
Ускорив шаг, мы вернулись в храм ещё раз поклониться преподобному Серафиму. «Благодарю за урок», — мысленно проговорила я у раки святого. Тот случай показал мне, что я не могу потерпеть даже простого ливня, открыл мне мою меру.
Отойдя от мощей святого, мы поклонились иконе Богородицы «Умиление», перед которой преподобный Серафим окончил свой земной путь, и затем вышли из храма. Уже светило солнце, и под теплыми лучами мы довершили свой путь по святой Канавке. В воздухе словно витали слова преподобного Гавриила: «Подвизайтесь умеренно... и спасётесь».
Автор: Яна Артюшина
Все выпуски программы Частное мнение
Человек свободный. Яна Артюшина
На протяжении всей своей истории человек выступал за свободу и равенство, как мог боролся с рабством. Всеобщая декларация прав человека, принятая Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 году, закрепляет за человеком ряд прав и свобод, таких как право на свободу мысли, совести и религии, на свободу убеждений и на их выражение, на свободу мирных собраний и ассоциаций, на свободный выбор работы, на участие в культурной жизни общества, в научном прогрессе, и многие другие.
В годы учебы на международно-правовом факультете, а также работы в адвокатуре перечисленные права и свободы являлись для меня безусловной и непоколебимой основой человеческого общежития. Так и рассматривала бы я стремление человека к свободе зрением правозащитника, если бы однажды не прочла слова: «Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии, и в недостатке. Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». Это пишет апостол Павел.
«Так вот в чём дело!» — Подумала я. — «Вот как выглядит настоящая свобода!». Выходит, не внешние обстоятельства определяют полноту жизни человека, а его внутренние ориентиры, его близость к Богу, его жизнь по заповедям. Тот, кто духом сочетался с источником бесконечной силы и благодати просто не может быть напуган тем, что нас всегда страшит, от чего стремиться защитить Всеобщая декларация прав человека.
Люди во все времена так отчаянно защищали свою свободу неслучайно, ведь человек Господом от начала задуман вольным, но вот чего мы действительно никак не возьмем в толк, так это то, что нам надлежит стремиться ни столько к физической свободе, сколько к свободе духа. Но как к ней прийти?
Оказывается, чтобы освободиться от рабства внешнего, надо обратить своё внимание на рабство внутреннее, то есть рабство греха. Как несвободны мы когда завидуем, злимся, обижаемся, и как легко парит наше сердце, когда восхищаемся, платим добром и прощаем. Выходит, чтобы стать свободным нам лучше не искать виноватых, а прощать обидчика, кем бы он ни был, не завидовать тому, что есть у других, а делиться тем, что есть у нас. И только когда мы перепашем своё сердце, выгоним из него нашего главного рабовладельца — гордыню, тогда и придёт в сердце мир, а вместе с ним и Тот, у Кого всего вдоволь, и укрепит нас, и даст неограниченную внутреннюю свободу. Именно в тот миг мы и познаем в сравнении, насколько тяжело иго греха и насколько легко иго Господне.
Автор: Яна Артюшина
Все выпуски программы Частное мнение