Главная › Программы › Светлый вечер › Семейный час

«Несение креста» и семейная жизнь». Прот. Максим Горожанкин и свящ. Николай Дубинин

Вид с вечерней улицы на подсвеченные окна

Гостями программы «Семейный час» были клирики Белгородской епархии священник Николай Дубинин и протоиерей Максим Горожанкин.

В день праздника Воздвижения Честного Животворящего Креста Господня мы говорили о том, как принимать и нести данный Богом крест, и как супруги могут поддерживать в этом друг друга и учить этому детей.

Анна Леонтьева

— «Семейный час» на Радио ВЕРА. С вами Анна Леонтьева. У нас в гостях священники Белгородской епархии, протоиерей Максим Горожанкин и священник Николай Дубинин, духовники православных детских садов Введенского и Троицкого. Добрый вечер, дорогие.

Священник Николай Дубинин

— Добрый вечер.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Здравствуйте.

Анна Леонтьева

— Батюшки много рассказывали на Радио ВЕРА удивительных вещей про окормление детей, про детскую молитву, про детскую литургию, вообще о пути к священству. Сегодня у нас особая тема. Сегодня праздник или, как сказать, можно сказать, праздник Крестовоздвижения, да? Воздвижения Животворящего Креста Господня. И сегодня мы поговорим про служение и про крест. Знаете, к этой теме очень, я накануне думала о ней, сложно подойти, потому что помните у Иосифа Бродского «Три старушки с вязанием в глубоких креслах в фойе рассуждают о муках крестных», что-то такое вот, может быть, я какие-то слова перепутала. То есть мы сидим в таком вот комфорте, да, и пьём чай, и рассуждаем о кресте Господнем, о служении, о том, как вообще нести свой крест. Но, тем не менее, вот давайте попробуем. Что такое вообще крест для человека? Что такое в бытовой жизни служение, которое приравнивается к кресту? Говорят: возьми свой крест в нашей обычной жизни.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Вы правильно заметили, что тема у нас сегодня непростая, но, тем не менее, осмысление этой темы, на мой взгляд, является неотъемлемой частью нашего христианского исповедания. Потому что если не осмысливать и то, что Господь сделал для нас, и то, как мы несём свой жизненный крест, по-христиански ли или нет, то без этого невозможна ни правильная духовная жизнь, ни тем более какое-то глубокое её измерение. Когда мы говорим о крестоношении в обыденной жизни, мы неизменно сталкиваемся с множеством вопросов. И правильные ответы на эти вопросы помогут нам и правильно сориентироваться в будущем. Вот как правильно нести свой жизненный крест? Это самый главный и самый частый вопрос на самом деле для людей, которые только-только переступают порог Храма.

Анна Леонтьева

— Я даже больше скажу, это самый главный вопрос для людей, которые уже переступили, потому что он как бы раскрывается, раскрывается.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Да, это вопрос генеральный, и его актуальность на никого не девается, а, может быть, даже с углублением в воцерковлённость и вопрос этот приобретает всё более и более актуальный характер. Вокруг темы крестоношения очень много стереотипов тоже, и об этом необходимо, на мой взгляд, сказать, во-первых, когда мы начинаем этот непростой разговор, все мы знаем и слышали слова, что Бог не дает креста не по силам. И вот порой так обобщенно, когда человек утверждает, порой даже это может быть священник. Но вот на мой взгляд, это очень слабое утешение для человека, который пришел ко мне как к священнику, к любому священнику, за словом утешение. Вот сказать человеку: ты не отчаивайся, Бог креста не по силам не дает, это порой звучит как отговорка.

Анна Леонтьева

— Это в разных ситуациях звучит очень по-разному. То есть бывают настолько тяжёлые ситуации, что когда ты это слышишь и думаешь, что это должно утешить, от священника или вспомни блаженного Иова, то это как-то вообще не работает действительно.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Причём да, приводятся такие примеры, уникальные даже в библейской истории. Иов Многострадальный такой один во всей человечекой истории. Это тоже надо понимать. А что же мы можем... понять, осмысливая тему крестоношения, что, конечно же, говоря о крестоношении, мы говорим о каком-то терпении, о терпении друг друга, например, да? Это очень важная повседневная тема тоже, потому что, опять же, не сходя в просторечия и какие-то обыденные клишированные фразы, вот: терпеть его не могу, да? Вот ты в себе разберись, почему ты какого-то человека терпеть не можешь. Вот с чем это связано? На эти вопросы очень глубоко отвечал в свое время митрополит Антоний Сурожский, между прочим. Он честно говорил о том, что порядка 10 лет он вот так не мог терпеть одного из своих прихожан, и молился, чтобы Господь дал ему силы это в себе преодолеть, и он это преодолел. Вот это правильное отношение к тому, что есть крест жизненный, что есть такое крестоношение и как правильно свой крест нести.

Анна Леонтьева

— Хорошо вы повернули эту тему, потому что, действительно, вот это терпение друг друга мы уже теперь можем заглянуть в семью, да, и продолжить как бы вот в семейном таком варианте. Ведь терпение порой, наверное, неуместно каких-то вещей, а иногда просто необходимо. И вот грань между этим двумя состояниями, когда ты терпишь и развращаешь человека, и когда ты терпишь и помогаешь человеку. Вообще, я очень люблю, знаете, такую тему любви семейной между супругами, в частности. Когда любовь, она обязательно, хоть нам и говорили в советское время, что жалость унижает человека, любовь всегда включает в себя, это моя точка зрения, можно не согласиться, элемент жалости. То есть если супруг не жалеет в каких-то ситуациях супругу, или наоборот.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Если нет эмпатии, то о какой-то любви говорить очень сложно.

Анна Леонтьева

— Если нет жалости, да. Вот подхватить из рук что-то такое, да, вот тот же самый крест, что-то такое, где-то поддержать, где-то вот заметить какие-то тонкие вещи, чтобы, так сказать, человек обрёл снова силы жить.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Мне вот в этом смысле очень нравится одна картинка из интернета. Дедушка с бабушкой сидят на лавочке, и они, очевидно, поссорились. Видели, да? Идёт дождь, дедушка отвернулся от неё, а сам зонтик над ней держит. То есть поссориться-то мы поссорились, но забота моя никуда не девается.

Анна Леонтьева

— Да, прекрасная иллюстрация.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Очень важное измерение вообще и семейной жизни, и вообще каких-либо отношений. То есть ссора... И какой-то конфликт они порой носят характер наносной и очень поверхностный. А те отношения, которые на глубине, они не должны страдать от этого. То есть ссора уйдёт — мы помиримся. Но мы знаем, что на глубине у нас гораздо большее нечто, чем то, чего сегодня, может быть, нам не хватает для понимания друг друга.

Анна Леонтьева

— Вот тоже хорошо вы повернули, потому что к этой части тоже будут вопросы. Но возвращаясь вот к этому взаимному терпению, есть какие-то мысли, отец Николай, вот до какой степени и что можно терпеть, и что уже не можно, как священник, как семейный человек?

Священник Николай Дубинин

— Но в семейной жизни главная цель — это взаимное спасение через ту школу любви, которую Господь заповедовал пройти любой семье. И если мы отклоняемся от этого главного курса, давайте конкретно приведем примеры, ну, предположим, супруг или супруга впадает в какие-то страсти или в какие-то грехи, которые мешают этой цели, цели спасения души. Вот здесь терпеть это нельзя, не стоит. То есть нужно сначала попытаться увещевать, если это не помогает, то обратиться, может быть, к духовнику, если семья воцерковлённая. То есть упрощая, скажу так, терпеть можно недостатки, ошибки, и их прощать, конечно. Но сознательное уклонение в какой-то смертный грех — это то, что терпеть уже нельзя. С этим нужно стараться бороться.

Анна Леонтьева

— А что мы имеем в виду под уклонением в смертный грех?

Священник Николай Дубинин

— Ну, предположим, супруг начал выпивать. То есть супруга ощущает, что муж становится зависимым от алкоголя. Вот это терпеть она не должна. Или другие примеры, азартные игры, компьютерные игры. Сейчас очень много зависимости.

Священник Николай Дубинин

— И вот наш сейчас центральный вопрос в чём? Где та грань, когда ты должен смириться и перенести недостатки мужа или жены, а где нужно просто спасать ситуацию и бороться? Мы же, прежде всего, делаем это исходя из пользы, да, чтобы он или она не впали в смертный грех и не погубили ни себя, ни свою душу, ни семью в целом. Поэтому терпение уместно лишь тогда, когда это на уровне каких-то бытовых недостатков. Ну, там, раскидал носки, или супруга засиделась в телефоне и забыла ужин накрыть, или еще что-то. Апостол Павел в Послании к Галатам в пятой главе буквально говорит: братья, друг друга тяготы носите, то есть недостатки друг друга переносите с любовью, покрывайте это все. Итак, исполните закон Христов, вот он, закон Христов, чтобы в любви мы пребывали, а семья, как я уже только что говорил, это школа любви. Так что, исходя из вот такой цели, чтобы остаться в любви, как только что замечательный отец Максим сказал, на глубинном уровне, но если впадает муж или жена в какую-то страсть, надо, конечно, уже не терпеть это, а бороться за спасение.

Анна Леонтьева

— Напомню, что сегодня с нами и с вами священники Белгородской епархии протоиерей Максим Горожанкин и священник Николай Дубинин, духовники православных детских садов Веденского и Троицкого. Хотела, знаете, спросить, вот поскольку вы всё-таки такие детсадовские батюшки, и много общаетесь с детьми, вот с какого возраста и как можно детям объяснять, что такое вообще крест, служение, что жизнь — это не сплошное удовольствие, как диктует нам окружающий мир, получение всех благ. А вот как ребёнку объяснить вот эти моменты? Вы знаете, я сейчас вот приехала, летом была в городе Осташков Тверской области, и в нашем городе есть девочка. Девочка, к сожалению, выросла без мамы, и она очень такая, ну, давайте так скажем, гиперподвижная девочка, на книжках сосредоточиться не может. И вот моя подруга стала её воцерковлять, она приходит в церковь, но не может стоять на месте, потому что вот у неё нет такой вот привычки концентрации. И я как-то с ней пошла на всенощную, и вот, знаете, такое смешное... столкнулась с такой проблемой, значит... Ну, ей всё время надо всё, естественно, объяснять, да, что происходит, потому что гиперактивный ребёнок, когда идёт там, что-то там поют непонятно, и как-то так надо тихо сидеть, и он, конечно, этого не может. И мы стояли рядом с мощевиком, и она говорит, вот это что? И я столкнулась прямо с трудностью. Я думаю, как ей сказать, что это? Косточки святых? Она говорит: косточки? И такие глаза, знаете, как в мультике. То есть, ну, вот к детям нужен какой-то подход. Я вот в этот момент не изобрела никакого подхода.

Священник Николай Дубинин

— У нас и не все взрослые понимают практику почитания святых мощей, надо отдать должное, что эта тема далеко не для всех понятна. Но специальный язык для детей, конечно, необходим. Это язык аналогий, примеров. И вот, наверное, отец Максим сейчас добавит, но мне кажется, что сложные темы, такие как крест, их, наверное, и не время ребёнку рассказывать и объяснять, почему. Всё-таки крестоношение — это сознательный подвиг. То есть, когда мы несём крест осознанно, мы понимаем, почему и для чего мы его несём. Господь терпел и нам велел. То есть мы учимся и терпению, и смирению. И даже апостол Павел вообще говорит, что надо радоваться тому, что нам выпадает возможность понести крест, понести некое страдание для Христа. Но в каком смысле страдание? То, когда нам не хочется вот так, а мы всё равно это делаем ради мира и любви там с ближними, да? Ну, например, крестом же может быть терпение неугомонного коллеги на работе, который, ну, тебя достаёт постоянно. Ну, ты вот ради мира сидишь и там с ним разговариваешь. Или нужно проявить такт, выслушать человека, да, который там нашёл в тебе собеседника. Ну и так далее. А ребёнок, наверное, не готов вот к такому сознательному крестоношению. Я думаю, что ему достаточно сказать, что вот так нужно сделать.

Анна Леонтьева

— Ребёнок же он... Он воспринимает это буквально.

Священник Николай Дубинин

— Да, он же должен понимать, что вот в его системе измерения есть главное — послушание. Мы сейчас мало, к сожалению, об этом говорим в современных наших семьях, но вообще-то ключевое, значит, задание для любого ребёнка-малыша — это послушание родителям. И вот нам достаточно просто сказать, вот так надо делать, подрастёт, вырастет, там уже поговорим более глубоко.

Анна Леонтьева

— До какого-то возраста, да, послушание получается, после какого-то совсем...

Протоиерей Максим Горожанкин

— Что сказать на это? Хочешь, не хочешь, а вне зависимости от возраста какие-то испытания нам всем приходится терпеть. И то есть даже если мы не артикулируем, там это как крестоношение, начинается школа, вот тебе и крестоношение с первого класса, чем не жизненное испытание? Да даже для некоторых в детский сад пойти в тот же, это уже испытание, это уже отрыв от какой-то привычной среды, от какой-то тепличной среды. Особенно, когда дома тебя все любят, дома нет какого-то там абьюза, слава Тебе, Господи, да, все тебя целуют, лелеют, а тут ты сталкиваешься с другой средой. Она может быть нормальной, но чуть жестче. Опять же, без крайностей, да? Мы о крайностях тоже должны сказать, что не всякое явление в диалоге с другим человеком в любом возрасте необходимо терпеть, будь то воспитатель или преподаватель, а хамства терпеть не нужно. Это не то крестоношение. Все помним Чехова, это слабоволие. Вот. «Как можно быть такой безвольной», да, помните?

Анна Леонтьева

— Да, вот этот рассказ.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Я же вас обобрал. Как можно быть такой безвольной? Я же вас обобрал. Когда вычел хозяин у гувернантки половину жалования или даже большую его часть за какие-то несущественные проступки, чтобы дать ей понять, что ну ты слабовольная просто, это не то терпение, которому вообще Господь-то учит. Особенно что касается нахождения в образовательном пространстве. Всё-таки и детский сад, и школа. Надо не забывать, что детский сад — это тоже образовательное учреждение. И всем нам, особенно взрослым, тоже необходимо за собой-то наблюдать, чтобы воспитательный процесс не перерастал в сплошной ор, крик, хамство. Детская психика и детская душа — это материи достаточно подвижные. И мне вспоминается, я в начале учебного года этого освещал одну из школ Старого Оскола, и, обращаясь к преподавателям, я сказал вот что, что у каждого из нас в памяти остаются как хорошие преподаватели, так и не очень хорошие преподаватели. И вот я желаю и вам, и себе, сказал я им, чтобы вы в памяти своих учащихся оставались как хорошие преподаватели, а не как те, о которых будут вспоминать с горечью. Потому что для людей, помогающих профессий, вот эта память, она может быть как самая благодарная, так и самая страшная. Это вот этот человеческий уже страшный суд, когда ты там нахамил, ты поругал, сорвался на крик. Я часто говорю об этом с преподавателями. Зачем в школе вообще кричать на детей? Этого можно не делать, на мой взгляд. Нужно же себя как-то сдерживать тоже.

Анна Леонтьева

— Отец Максим, ну, во-первых, это сильный, наверное, посыл очень для учителя, когда священник так напутствует в начале года, о том, чтобы он не остался в памяти, как тяжёлые воспоминания. Но, во-вторых, вот я читаю сейчас, что очень мало уважения к учителю, и ученики просто невозможно с ними справиться.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Уважение должно быть взаимным. И я почему-то надеюсь на то, что если сам учитель ведёт себя корректно по отношению к учащимся, то они ответят ему тем же. Я, работая много со школами, помимо того, что я духовник детского сада, могу с полной ответственностью и уверенностью сказать о том, что у нас очень хорошие дети. Наши дети сегодня, они гораздо более добрые, чем мы, когда мы были подростками. А вот эти подростки зачастую стали взрослыми. Вот я порой сталкиваюсь с тем, что какой-то буллинг тот же школьный, да, он проистекает уже не от одноклассников, а порой даже от учителей. Это тема вообще для отдельного. И вот этот вот крест педагогический, да, о нем, может быть, тоже стоит сказать. Да, он огромный. Это огромная нагрузка, это огромная работа, и каждому педагогу, да и каждому родителю. Стоит Господу помолиться, чтобы Господь умудрил, потому что апостол Павел также сказал, и вы, отцы, не раздражайте своих детей. Это очень важно — не быть каким-то раздражителем для своих детей, для своего окружения. Чтобы не раздражать другого человека, а быть для него не в тягость, а в радость.

Анна Леонтьева

— Ну, я тоже вот верю и надеюсь, что если учитель обладает достаточным харизмой и уважением к ученику, то вот этих вот эпизодов, о которых пишут в новостях постоянно, их не должно случаться. Не знаю, может быть, мы оптимисты. Я хотела, знаете, сказать, что вообще...

Протоиерей Максим Горожанкин

— А мы и должны быть оптимистами.

Анна Леонтьева

— А мы и должны быть. Вообще, три профессии, которые я для себя выделяю, нет, четыре, наверное, вот такого прям профессии служения, это учитель, врач, военный и священник.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Помогающие профессии.

Анна Леонтьева

— Помогающие, да. И это как раз такие профессии, ну, в идеале это профессии служения, да, если человек полностью раскрывается в них и идёт в эту сторону, и кладёт на это силы. Вот вы как священники, у вас всё равно и служение, и семья. Вот есть какие-то такие моменты, вот как совмещать это всё? Ведь священник — это профессия, которая себе не принадлежит.

Священник Николай Дубинин

— Ну да, конечно, бывает, что после служебного дня, когда была утром литургия, молебен, крестины, частные беседы, ты приходишь домой уставшим. Я сразу забегаю вперед, скажу, у меня папа, он рабочий, с завода, вот ему уже больше 60, он до сих пор трудится. То есть я понимаю, что такое труд физический. И понимаю, что такое труд, когда ты, может быть, лопату или кувалду в руки не брал днём, но ты приходишь по-настоящему уставшим. Просто выслушать 40 минут горькую беседу человека, который пришёл с болью, это тоже очень сложно. И священники, конечно, устают, я думаю, сильно. Это не ради красного словца, чтобы нас там пожалели, это объективно. Отец Максим, согласен ли ты с моими утверждениями, что пастырский труд — это весьма тяжелый крест?

Протоиерей Максим Горожанкин

— Да, безусловно, как и любое служение, как Анна правильно заметила, в профессии помогающих, все непросто. Все непросто в общении с людьми. Это искусство. Это искусство общения. И вот что людей-то и смущает, когда они сталкиваются с помогающими профессиями, а в ответ получают грубости, даже хамство, да? Что от священника, что от врача. Это недопустимо.

Священник Николай Дубинин

— И вот здесь семья — это та первая мембрана, которая получает все эти флюиды, всю эту энергию, так сказать. Представьте, да, пришёл усталый врач, усталый священник, усталый педагог после своего дня. А здесь дети. Вот у меня в семье их семеро, и они очень разные. Есть студентка с этого года, которая учится уже в университете, а есть полуторагодовалый ребёнок. Срез такой. Самый разный по возрастной категории. И каждый, конечно, ждёт от тебя своего внимания на своём уровне. С малышом ты должен поговорить, полопотать, да, вместе с ним на его языке. С подростком ты должен поговорить о его проблемах, траблах, как бы он сказал. Да, это очень важно. Но что здесь главное? Вот как я для себя это заметил. Знаете, это быть заинтересованным. Нельзя в семье формально относиться к проблемам членов семьи. Нельзя свою усталость, загруженность и так далее и тому подобное ставить самой главной проблемой, о которую рассыпаются якобы мелкие проблемы твоих домочадцев. То есть супруга, который рассказал, что я сегодня нахамили в магазине, не надо думать, что это мелкая проблема. Она плакала, полчаса сидела в машине. И ты должен посидеть и её утешить, безусловно. Это не мелкие... Вообще мелких проблем, не должно быть такого понимания, такого определения не должно быть. Если о тебе рассказывают о проблеме, ну ты должен её воспринять как боль родного и близкого человека. И вот, мне кажется, вот с таким подходом, если мы им вооружимся, то многое в наших семьях преобразится в лучшую сторону. Не относиться формально к тому, что нам рассказывают наши домочадцы, да, и не преуменьшать. При этом, как правило, многие преувеличивают свои. Вот пришёл, начинаешь жаловаться. Вообще жалующийся отец — это беда в семье.

Анна Леонтьева

— Горе в семье, да. Я себе представила, как отец Николай приходит и так на разных уровнях, на семи уровнях, сначала с полуторагодовалым нужно куда-то на четвереньки встать, потом выше, выше, выше, так сказать.

Священник Николай Дубинин

— Конечно, должна быть вовлечённость абсолютно искренняя. Дети, как никто, ощущают фальшь. То есть тогда, когда мы с ними не настоящие, когда мы вот так, знаете, в пол-уха слушаешь или в телефон заглядываешь, это, ну, оскорбительное даже в какой-то степени. Слово «оскорбительное» — это слово «скорбь». То есть ты видишь, а у ребёнка внутри.

Анна Леонтьева

— Точно, слово скорбь. Скорбь,

Священник Николай Дубинин

— Потому что он вот в эту стенку стучится, а стенка глухая. Мы не должны быть глухой стенкой для наших самых близких. И последнее, что вот по этой теме еще хочется добавить, вот вообще проверять себя на христианское благочестие, вот индикация какая-то должна быть. А вот эта проверка должна быть по принципу: твои домочадцы счастливы с тобою живя или ты для них определенный груз сам? Это же тоже часто бывает. Мы об этом, может быть, мало думаем или вообще не думаем. Но вот счастливы ли люди, самые близкие, живя с тобой вот таким? Надо себе почаще этот вопрос задавать.

Анна Леонтьева

— Это точно. Напомню, что сегодня с нами и с вами священники Белгородской епархии протоиерей Максим Горожанкин и священник Николай Дубинин, духовники православных детских садов Введенского и Троицкого. У микрофона Анна Леонтьева мы вернемся к вам через минуту.

Анна Леонтьева

— Продолжается «Семейный час» на Радио ВЕРА. Сегодня у нас в гостях священники Белгородской епархии протоиерей Максим Горожанкин и священник Николай Дубинин, духовники православных детских садов Введенского и Троицкого. У микрофона Анна Леонтьева. Знаете, в первой части нашей программы отец Максим рассказал вот об этой чудесной картинке, где дедушка с бабушкой сидят, поссорившись, и под дождем дедушка держит над ней зонтик. Это тема, которую я часто поднимаю в программах, тема, знаете, какая? Вот молодых пар, которые как раз ещё пока, наверное, не достигли такой степени мудрости, чтобы вот понимать, что они должны терпеть друг друга. То есть они соединяются, они друг друга любят, но при первой же какой-то проблеме, каком-то конфликте такой вектор, что вообще закончить это всё, вот не нужно этого больше. Такая, может быть, и молодая категоричность, может быть, я не знаю, и мы ей страдали в юности, но вот вы разговариваете с такими людьми, у вас есть такой опыт?

Священник Николай Дубинин

— Такой опыт у меня есть, и, опять же, у меня он оптимистичный, этот опыт. Ко мне однажды пришла молодая пара, и они задали мне такой вопрос. Они хотели повенчаться, я в итоге их повенчал. Парень и девушка пришли, и вопрос они задали следующий. Они мне говорят, мы выросли в полноценных семьях, и у неё мама, папа, и у него. У нас нормальные родители, но мы так нормально, как они, жить не хотим.

Анна Леонтьева

— Как интересно.

Священник Николай Дубинин

— Да. Ну, понятно, да, сразу? Наверное, расшифровывать здесь и не стоит, да? То есть ну какая-то вот пресная, безрадостная жизнь. Вот я это называю... Да, у нас ковид был бессимптомный, а есть бессимптомное отцовство, вообще бессимптомное родительство. Вот этого быть не должно. А мы учим детей и себя чему угодно, да? Мы получаем профессии, мы овладеваем навыками. Вот сейчас появился предмет семьеведения. Тоже тема для отдельной передачи, кто должен этот предмет вести и что там должны рассказывать. Но семейной жизни до недавнего времени никто вообще не учил. И порой у людей, которые вступают в брак, у них нет какого-то положительного опыта, со стороны даже взгляда, на нормальную семейную жизнь, потому что дома там уставшая мама, уставший папа, то, о чем мы говорим, да, люди зачастую, ну, может быть, не зачастую, порой, скажем, да, люди порой испытывают вот это одиночество под одной крышей. И вот те люди, которые задаются этими вопросами — это и есть покаяние на самом-то деле. Что такое покаяние? Это изменение. Если ты даже со стороны видишь, что что-то не так в той картине мира, в которой ты находишься, вот у тебя есть шанс это поменять, над собой поработать во имя Любви. Вот Любовь долготерпит, милосердствует, не гневается, не ищет своего. Вот этот гимн Любви тем людям, которые вступают в отношения, в брак, молодым людям вообще надо почаще перечитывать. И когда я совершаю Таинство Венчания, я говорю молодым людям особенно о том, что необходимо вообще молиться друг за друга. Вот ты молись за неё, а ты молись за него. Даже если вы там не вместе на работу ушли, там: «Господи, помоги моему любимому, помоги моей любимой». Это очень важно. И когда вы ссоритесь, пусть ваше примирение будет вот перед теми образами, которыми вас Церковь благословила на этот брак. Семейная жизнь — это непростое вообще мероприятие, скажем так. И усталость какая-то может накопиться, и от проблем никто не застрахован. Но если вы почувствовали уникальный вот этот опыт любви друг к другу, а это уникальное же чувство, вот, то это необходимо возгревать, эту любовь необходимо беречь.

Священник Николай Дубинин

— Я на венчании тоже люблю привести какие-то примеры для напутствия молодым в их семейной жизни. И вот следующий пример. Смотрите, вот условно в лесу двое сидят перед костром. Со временем костер начинает затухать. И вот у нас два сценария развития событий. Первый, предположим, муж говорит, ну иди, хвороста набери, я вот весь день трудился, устал. Она ему: я что сидела сложа руки? я тоже вон готовила, и вот пока они будут друг другу делегировать обязательства, костёр, конечно, затухнет. Мрак, холод.

Анна Леонтьева

— Очень простой и ясный образ,

Священник Николай Дубинин

Да, да. Второй сценарий: милая, отдыхай, я мужчина, я пошёл там дров нарублю, она говорит: да, я тебе помогу. У них костер будет гореть ярче и сильнее. Вот как бы банально ни звучало, да, про этот семейный очаг пресловутый, но вот действительно, любовь нужно возгревать. Туда нужно вот каждый день поленца подкидывать. Мусор ты вынес, помог посуду помыть. Это вот то поленце, которое ты подкинул сегодня, и костерчик еще чуть сильнее загорелся, да, и тепло и уют в доме остаются. То есть я говорю о том, что мы должны, конечно, что-то всегда делать друг для друга. Отец Максим замечательно сказал, что молиться — это прям базово, молитва — это проявление любви перед Богом. А ещё нужно воплощать эту любовь через действие. Любовь, она оживает в действии. Можно сколько угодно говорить про чувства, но лучше один раз это чувство доказать делом.

Анна Леонтьева

— Вот отец Максим сказал такое, ну, для меня страшновато прозвучало, вот эта пара, которая пришла из полноценных семей, двое молодых пришли из полноценных семей и не хотят жить так, как их родители. Вот чего нет в жизни родителей? Почему? Что это какая-то радость, счастье? И если да, то откуда это всё берётся?

Священник Николай Дубинин

— Продолжение до темы. Когда я разговариваю с людьми в беседах, я как-то так интерпретирую. что Бог будет спрашивать у нас на Страшном Суде. И вот мне почему-то кажется, что Господь будет спрашивать нас не только, как порой кажется, на обывательском уровне, как часто ты ходил в храм. Я позволяю себе допустить такую мысль, что Бог может спросить у человека, как давно ты своей внучке сказку читал? И горя нам будет, если никогда. Может быть, об этом хотели сказать эти молодые люди, что у них хорошие родители, я уверен. Но, может быть, какой-то вот эмпатии, какой-то ласки не хватило, потому что я, общаясь с людьми, порой люди сами говорят. Вот меня в детстве мама не обнимала, и я своих детей не обнимаю. У меня нет этого опыта, вот этой правильной тактильности, да, вот этой эмпатии, этой ласки, этой заботы через действие, то, о чём отец Николай сказал. Обними дочку, обними сына. Слова словами, но и действия должны быть. Через прикосновения какие-то. Тоже это важно. А у некоторых людей этого опыта нет. И, конечно, в себе это нужно перебарывать. Тебя не обнимали. Ты это победи в себе. Ты обнимай. Не живи по принципу: «меня мама не обнимала, я не буду обнимать». Так и будем из поколения в поколение недообнятые, недолюбленные. Вот этого нельзя допустить. Вот нужно над собой работать. И в этом ключе тоже.

Анна Леонтьева

— У меня мама была большим начальником. Ну, меня тоже, наверное, в детстве не обнимали. Я помню, мамочка была прекрасная у меня. Ну, когда вот я её обнимала, она держала руки по швам. То есть они у неё так висели, она вот это движение не отработала просто.

Священник Николай Дубинин

— А вот заметьте, да, есть даже, по-моему, термин специальный о том, что наши предыдущие поколения, да, они прожили отложенную жизнь. Вот эти все сервизы, стоящие глубоко в шкафу, платья, которые нужно надевать только один раз на Новый год, или бокалы хрустальные, которые только на Новый год. Отложенная жизнь, неумение жить, в радости и пользоваться тем, что есть сейчас. Мы всё ждём, когда наступит время, и мы вот откроем все свои амбары, так сказать. Нужно радоваться маленьким вещам, удобной посуде, радоваться тому, что вот там муж встал утром, и ты его обняла. Ну, здорово, глянь, молодой, красивый у меня муж там, или жена. Радоваться, ценить, благодарить. Я как-то вот в интернете наткнулся на интересную такую вот подборку фотографий. Ну, женщина, это, конечно, выдумка, но очень глубоко. Женщина говорит: мне 81, но я проснулась, а мне 40. Я проснулась на один день в сорокалетнем своём возрасте и впервые поняла, что меня не раздражает, что дети утром там кричат или не идут завтракать, что муж там как-то тоже шумно себя ведёт там в ванной комнате, да, всё прочее. Я вдруг поняла, что всё, что тогда меня раздражало, на что я ворчала, была недовольна, на самом деле это прекрасно, это чудесно. Вот мы также должны немножко поменять угол своего зрения, призму, да, даже на простую бытовую жизнь. Вот они там накрошили, ну ничего, это дети, да. Вот он, может, там еще что-то там как-то по быту не помог или тоже там оставил за собой посуду, да ничего страшного. Не надо зацикливаться на мелких проблемах и раздувать из них слона, из этой мушки. Надо радоваться, что мы рядом, мы вместе. И вот я закончу опять к советскому, возвращаясь к этому менталитету. Мы всё пытались конструировать, откладывать на потом ту жизнь, которая вообще-то сейчас. Вот сейчас это и есть твоя жизнь. Потому руки по швам, как вы говорите, потому мы не научились обниматься. Я тоже могу сказать, что не всегда, нас трое детей в семье, не всегда я купался в родительской заботе. Поэтому нам нужно это исправлять в наших семьях, конечно же.

Анна Леонтьева

— Напомню, что сегодня с нами и с вами священники из Белгородской епархии, протоиерей Максим Горожанкин и священник Николай Дубинин, духовники православных детских садов Введенского и Троицкого. Вот то, о чём мы говорим, вот и синдром отложенной жизни, и вот это неумение обнять, и неумение порадоваться, и то, что мы, как бы наши родители, скорее, уже, наверное, не мы, а наши родители вынуждены были вот в таких скудных обстоятельствах. Я помню, какое было, кстати, такое тоже воспоминание, какой было роскошной вещью иностранное мыло, которое пахло яблоками, какими-то вишнями, и которое перекладывали бельё и не пользовались, просто чтобы оно пахло. Такое тоже мне вспомнилось, шкафное воспоминание. Вот, но ведь то, что мы говорим, вот отец Николай, вы рассказали, как вы приходите, и вы должны вот на семи уровнях как бы выслушать, ну, не всегда, наверное, это там семь человек к вам подходят, но тем не менее, как говорят сейчас, нужно же где-то брать ресурс, ведь от избытка сердца глаголят уста, от какого-то вот избытка любви. Можно согреть рядом другого человека, послужить ему после того, как ты ещё послужил там, там, на работе и так далее. И вот вопрос, наверное, ещё и в том, чтобы не через силу слушать и служить, а вот делать это от избытка. А где этот избыток?

Священник Николай Дубинин

— Избыток или недостаток чего-то тоже можно регулировать. Мы поэтому и именуемся взрослыми, правда же? Что мы можем и себя оценивать. И порой вот этого не хватает нам, взрослым, тоже. Справедливой оценки себя. А какой я на самом деле? Потому что частенько люди живут по упрощённой схеме. Все плохие, а один я хороший. Или там со мной не здороваются, да? Ну ты сам первый здоровайся, с тобой будут здороваться. Я проверял, это так работает. Вот.

Анна Леонтьева

— Это взрослая позиция, которой мы учимся, можно сказать, всю жизнь.

Священник Николай Дубинин

— Да. И свои сильные и слабые стороны ты тоже знаешь, если ты человек здравомыслящий. Вот нужно не бояться с ними работать, дорастать до какой-то оптимальной версии самого себя. Это очень неплохо. Не застревать в каких-то своих немощах, каких-то проблемных точках своего характера, выставляя их еще чуть ли не за сильные стороны. Знаете, как порой бывает, там, мужчина немногословный, вот, ну, грубо говоря, там, ему тост, да, и он двухсловный может сказать, а он еще этим гордится. Вот, а ты учись. Вот, не...

Анна Леонтьева

— Тосты говорить?

Священник Николай Дубинин

— И в том числе. Выражать свои чувства в словах. И тосты говорить.

И, в принципе слово сложносочиненными предложениями разговаривать, знаете. Вот, а то порой, ну, бывает так, что человек немногословный, еще и чуть ли не гордится этим. Да, да, я же мужчина, молчаливый, молодец. В итоге вот, у тебя ни дочка там, ни жена, ни, ну, ни сын там, да, в зависимости от того состава семьи, который у тебя есть, слова от тебя там не услышали, не то что доброго, а какого-нибудь.

Анна Леонтьева

— Важный совет, очень важный совет.

Священник Николай Дубинин

— Поэтому нужно тоже за собой наблюдать. Или, наоборот, да, если ты болтливый, ну прикрути, дай другому сказать. Мы слушаем. Порой, да, кто-то из членов семьи с работы придёт, и давай про работу голову забивать весь вечер своим домочадцам, сильно им это интересно. Ну то есть дозированная какая-то информация должна быть, ну всё должно быть в балансе. Мне в этом смысле проще. У меня и супруга воспитатель детского сада. Мы как-то на своих рабочих местах выговариваемся, да, и поэтому дома уже баланс. Таким образом, мне кажется.

Анна Леонтьева

— Ну вот нам, как сказал отец Николай, вот мы чего-то не умеем. Как я говорю, мы родили ребёнка, нам не дали инструкцию к ребёнку. Мы вышли замуж, женились, и нам не дали, так сказать, кодекс семейной жизни, потому что очень часто родители просто не знали, как нам его дать. Жили или вообще были в разводе. И нам нужно как-то самому учиться. И вот очень правильно отец Максим слово сказал. Вот это вот взросление, я люблю это слово, оно какое-то очень ёмкое. Потому что мне кажется, ты не можешь служить, если ты не взрослеешь. Вот этот крест, это про взрослость. Это про то, что ты уже понял, что надо куда-то идти, потому что, если ты не идешь, ты проваливаешься. И вот говорят, что наши дети, часто жалуются на инфантилизм детей, говорят, что это потому, что они очень хорошо живут, но при этом они видят очень уставших родителей, вот родители такой крест несут, вот такие брошюрку я видела в церкви, как вот два взмыленных, значит, коня, пашут плуг. Это для, не знаю, моих детей не было совсем привлекательно в каком-то возрасте. И они не хотят туда взрослеть. Они не хотят взрослеть туда, где вот это вот усталые, взрослые, измученные, грустные. Торжественно несущий свой крест. Ну, простите, я так, может, утрирую.

Священник Николай Дубинин

— Хорошо. Расширим понятие тогда. Крестоношение — это ведь не только про несение трудностей, это еще и про ответственность. Вот эта вот зрелость, да? Чем человек инфантильный отличается от человека зрелого? В готовности брать ответственность, а не перекладывать её на других. Тебе дали послушание или какое-то задание на работе — не спихивай на коллегу, сделай сам. Ты же взрослый человек, а у некоторых есть такое: делегировать, излишнее делегирование, да, спихнуть побыстрее, он сделает лучше, чем я, да, вот, или, ну, просто сделает, а я не сделаю, потому что не хочу, не умею, и учиться-то не хочу особо. Вот это очень опасное явление. Поэтому, говоря о крестоношении, необходимо также отметить и то, что крестоношение наряду с мужественным перенесением скорбей — это ещё и ответственность, которую мы несём каждый на своём месте, на работе, в семье. А про перенесение скорбей тоже необходимо Господу молиться, что если скорби пришли, да даже не скорби, а какие-то жизненные испытания, которые каждый день у нас бывают. Каждый день. Мы говорим, да, стрессоустойчивость. Ну вот, Господи, подай мне эту стрессоустойчивость, чтобы я не сломался, чтобы я не выгорел, чтобы не пришёл я домой вечером, да, как... Уж, прости, Господи, говорят там некоторые, да ложись, да помирай. Усталость такая, что жить не хочется, условно говоря. Вот, чтобы этого не было. Вот в этом смысле молитва Оптинских старцев — это идеальный вариант того, как должна быть устроена жизнь человека-христианина. «Господи, дай мне с терпением перенести всё, что приготовит мне наступающий день». Вот это самое главное.

Анна Леонтьева

— Утомление дня и все события, и люди,

Священник Николай Дубинин

— Которые будут встречаться в течение дня. Вот. Мудрость всего сонма оптинских старцев, она вот в этих словах. И дай Господь всем нам и нашим радиослушателям почаще читать и вчитываться в слова этой молитвы.

Анна Леонтьева

— Отец Николай, хотите что-то добавить по поводу взросления и вот того, что наши дети всё-таки должны видеть в нас вот эту вот радость, которая заповедована, можно сказать, христианскому служению? Мы говорим про скорби, вот я просто хочу оговориться. Это действительно такая тема, что и в скорбях Господь, в конце концов, при таком вот, я свидетельствую, даёт радость и утешение. Может быть, это не про то, что крест по силам, потому что всегда найдётся какое-то плечо, которое твой крест тоже подопрёт. А про то, что получается, что мы говорим и о людях, которые действительно понесли скорби, и это крест, но мы говорим и о людях, которые ничего не понесли, спокойно себе там, не знаю, живут, ходят в церковь, помогают ближним и прекрасно себя чувствуют.

Священник Николай Дубинин

— Я вспоминаю один эпизод из своей жизни, когда, стоя в пробке, увидел такую картину. Старый москвич, комби, кажется, называется, там бабушка с дедушкой сидят, и дедушка замешкался, там, то ли не тронулся вовремя, а сзади их подпер, значит, автомобиль, такой роскошный «Мерседес». И он там сигналит, там, знаете, очень эмоционально себя ведёт. И это был вот такой показательный, наглядный пример. Вот там, в этом старенькой, старенькой этой машинке рай, а вот здесь, в этом роскошном автомобиле — ад. То есть, вот мы сегодня говорим об усталости много, о скорбях, да? Но то, как мы это сами интерпретируем, да? Можно же уставать от самых простых вещей. Расскажи нашим бабушкам и прабабушкам, которые в войну, там, голод переживали, про наши проблемы. И вот смотришь на христиан первого века.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Прочитала Анну Каренину и сказала: корову бы ей, а лучше две.

Священник Николай Дубинин

— Да. И глядя на апостольское время, время гонений, притеснений, о которых сам апостол Павел часто пишет, но при этом «всегда радуйтесь», или «братья, плод духовной жизни есть любовь, а на втором месте радость». Вы правильно сказали, что радость, и оптимизм, и радость, это вообще явление антологического, сущностного порядка для христианина. Невозможно быть с Богом и не радоваться. И это тоже про индикаторы. Если ты не радостен, ты постоянно усталый, у тебя постоянно потухший взгляд, значит, у тебя нет подлинной духовной жизни, значит, ты от Бога отошёл. Вы тоже спрашивали, где брать, где наполняться. А вот Господь эти силы даёт. Я понимаю, что это сейчас для кого-то, может быть, абстрактно звучит или как-то очень философски. Но для христианин это реальность. Это реальность. Пойди, помолись, затвори дверь твою, помолись в тайне. Вот молитва Оптинских старцев как некий показатель или ориентир, точнее. Поэтому не надо зацикливаться нам на вот этих понятиях усталости, скорбях. Чем больше мы сами себя, мы же подспудно жалеем, да? Вот мы сидим сегодня в эфире, но очень часто об этом говорим, потому что это какая-то форма саможаления, может быть. А давайте посмотрим по-другому. Случилось что-то нехорошее. Это повод тебе пойти по-настоящему от души помолиться. Ты, может, в последний раз от души молился год назад, потому что у тебя все хорошо. А вот сейчас пойди помолись по-настоящему. Мы с отцом Максимом бываем, как говорят, за ленточкой, да, и бывали в сложных ситуациях. Мы же из Белгородской области. Нигде так не молишься горячо и по-настоящему, как там. И подытоживая, что я хочу сказать, в Боге надо искать и утешение, и радость, и силы в преодолении всех этих скорбей. Помоги нам, Господи, это не только в словах красиво озвучивать, но и в подлинном своём опыте духовной жизни. Памятные слова апостола Павла «плод духовной жизни — это любовь, это радость, это мир». Чего всем нам желаю.

Анна Леонтьева

— Вообще, знаете, вот это выражение тоже, которое такое общее, «по плодам их узнаете их», я вот недавно думала, насколько оно универсально применимо ко всем сферам человеческой жизни. То есть вот хочешь, как отец Николай сказал, хочешь узнать, правильный ли ты христианин, посмотри, счастлива ли твоя семья и твои близкие. Хочешь узнать, ты себе посыпаешь голову пеплом самоуничижения или ты приносишь покаяние? Посмотри по плодам. Тебе после этого как бы радостно на душе, или ты загоняешь себя под какой-то плинтус и начинаешь оттуда стенать. Вот это вот, мне кажется, какой-то, да, вот универсальная какая-то проверочка такая, тест, говорят, тест.

Священник Николай Дубинин

— Что такое плод? Это результат. И когда мы переведём на свой понятийный язык, да, результат твоей духовной жизни, двоеточие. Послание Галатам, пятая глава. Прекрасно сказано. Любовь. Давайте сверим часики духовной жизни, да? Да, часики. Результат всей твоей духовности, молитв, в храме, дома и так далее, чтения Священного Писания, двоеточие. Результат —

двоеточие. Любовь, говорит апостол Павел, радость, мир, долгое терпение, благость, милосердие, кротость, воздержание. И что он, как он интересно резюмирует, на таковых нет закона. Что это имеется в виду? Вот эти качества, они над всеми предписаниями. Вот если ты эти... плоды твоей духовной жизни стяжал, то ты живешь уже не в законе каких-то уставов, предписаний, ты живешь в благодати, уже ты одной ножкой к Царству Божиему подступаешь. И вот нам нужно, мы же хотим в Царство Божие все попасть, и нам нужно вкусить, вот в предбанничке уже здесь оказаться, ну хотя бы почувствовать этот вкус, а без этих качеств, без вот такого результата любви, радости, долготерпения, мы этого опыта и не получим. Царство Божие, оно внутри вас есть, говорит Христос, оно уже здесь начинается. И вот этот самый главный вопрос, он у тебя начинается спустя 20 лет твоего воцерковления. Или ты так же, как 20 лет назад, ругаешься после храма, выйдя прямо здесь на остановке маршрутного такси, потому что там водитель тебя не увидел или пропустил там, не заметил. Вот какие вопросы нужно себе задавать. Вот это тоже крест. Сверять себя эталонными словами апостола Павла, которые сейчас приводились.

Анна Леонтьева

— Слушайте, мне кажется, прекрасное окончание и вывод из нашей беседы. Мне ещё очень отец Николай, понравился действительно, вроде банальный, но такой простой образ вот этого домашнего очага, в который оба супруга должны подбрасывать полешки. Ну, правда, не убавишь, не прибавишь. Спасибо вам огромное. И напомню, что сегодня у нас в гостях были священники из Белгородской епархии, протоиерей Максим Горожанкин и священник Николай Дубинин, духовники православных детских садов Веденского и Троицкого. У микрофона была Анна Леонтьева. Спасибо на этот праздник. Прямо очень, по-моему, правильная беседа.

Протоиерей Максим Горожанкин

— Спаси, Господи.

Священник Николай Дубинин

— Спасибо.

Все выпуски программы Семейный час

Другие программы

Актуальная тема