Когда-то мы пришли с мужем в магазин — кажется в Милане — и я увидела ШТУКУ. Шубку из желтого меха. Когда я ее надела — просто не могла больше без нее находиться в этом городе. У меня было все: самый любимый, самый добрый, самый умный и красивый на свете муж, который к тому же зарабатывал много денег. У меня было трое самых красивых и самых талантливых на свете детей. Попробуйте со мной поспорить! У меня была я, стройная домохозяйка, которая писала тексты в умные журналы — для души — и чтобы похвалили.
То есть, это был период жизни в формате: «что бы еще такое красивое придумать»...
И тогда я увидела в Милане эту штуку из желтого меха. Муж сказал, посмотрев на ценник: «Ты теперь-то уже напишешь книгу?»
Он был всегда уверен, что я самая талантливая самая красивая женщина на свете, пишу лучшие тексты, рожаю лучших детей, готовлю лучшие ужины и дрессирую лучших собак.
Я, вожделенно глядя на Штуку из желтого меха, выдохнула: «Я напишу две книги!!»... Я не написала тогда ни одной.
Муж никогда мне не отказывал, напротив — поддерживал!
Когда я мялась рядом с кожаным пальто от Кальвин Кляйн или уютными свитерочками от Макс Мара — муж подходил и говорил: «Берем все!»... Иногда я сама сопротивлялась. Вот этот плащик от Вивьен Вествуд — ну почему он должен был стоить столько тысяч евро?
Но муж говорил: «Ну тебе же надо иметь плащик от старушки Вивьен!» И я думала: ну да, надо... Я же уже вот-вот напишу лучшую книгу на свете!
Пришло время, когда тебя, любимый мой муж, не стало. Когда сына спасали, и он остался без руки и плеча, а все остальные дети были черные. От горя. От непонимания. От беспомощности, бессилия и страха.
И тогда настала новая жизнь, где мне пришлось срочно учиться ходить своими ногами. И придерживать наших троих лучших и самых мужественных на свете детей — чтоб не упали.
И тогда я надела эту штуку из кенгуру. Трясущимися руками взялась за руль подаренной мужем машины. Денег было на гречку и молоко.
Сын без руки вышел из больницы Склифосовского, сел в трамвай и поехал учиться и получать дипломы, работать, жить. Дочь, отработав свой период черной депрессии, стала нашей семейной звездой. Младший, посмотрев на нас, сказал: «Ладно, ребят, я в деле. Только чур Балу теперь — мой кот!»... Балу — надменный британский кот, мы взяли его, чтобы снимал напряжение и радовал. И он справляется!
А потом я написала две книжки, как обещала. Отработала свою штуку из желтого меха!
Мне приходит много писем. О том, что книжки — целебные. Терапевтические. Это все потому, что писала я их в тот период, когда каждый текст был — новый шаг к спасению меня и семьи.
Иногда жизнь подкидывает такие испытания, с которыми справиться невозможно. Но и не справиться тоже никак. Я смотрю на свою штуку из желтого меха и вспоминаю наши путешествия, радости, грусти — все, что никто и никогда у меня не отнимет. Штука из желтого меха — для меня это просто образ! Образ того, что можно найти маленькую, самую ничтожную точку опоры. Смешную, неважную. Оттолкнуться. И снова построить здание. Дом, в котором снова поселятся радость и любовь.
Автор: Анна Леонтьева
Все выпуски программы Частное мнение
«Сыне живота, исполни прах плоти и души моей животом Своим»
Сыне живота, исполни прах плоти и души моей животом Своим, чтобы имел я с чем предстать пред ангелами живыми.
Без живота твоего не смогу я дышать воздухом, которым дышат ангелы, не смогу вкушать хлеб, который ангелы вкушают. И вновь буду изгнан за врата Царства небесного, пред которыми лежу ныне будто расслабленный.
Прельстил меня мир хлебом своим — и засыпал душу мою камнями. Прельстил меня рыбою — и наполнил сердце скорпионами. Прельстил меня светом и окутал разум.
Нет во мне ненависти к нищему, но возненавидел я мир, который будучи нищ богатсвом кичится. Нет во мне ненависти к скупцу, но ненавижу я мир, который будучи скупцом похваляется щедростью. И к безумному нет во мне ненависти, но возненавидел я мир, который, будучи безумным, выдает себя за мудреца. Нет ненависти к больному, но возненавидел я мир, который словно чахоточный больной отравляет воду здоровым намеренно.
Господи, ненавижу лжеца и притворщика — говоря о небе, закопал он в землю жизнь мою.
Был некогда богатый торговец, и умер, и разграбили соседи лавку его, и стояла она разграбленная, лишь список дорогих товаров и имя лавочника на двери напоминали о хозяине.
Таков и я, подобен лавке той, со стыдом сказал себе. Всё ещё ношу имя жизни, а вся жизнь моя соседями моими разграблена.
Сыне Божий, Сыне Живота, напитай жизнью прах мой.
Освободи от камней душу мою, и напитай её хлебом истинным. Очисти сердце моё от скорпионов и исполни Тобою. Изгони тьму из ума моего и наполни его светом небесным.
Ибо, не ожить мне, если оживёт одна душа моя, а сердце полным смертных желаний останется. И не воскреснуть мне во Царствии Твоём, Господи, если только сердце моё очистится, ум же во мраке останется.
Воистину, пока все три источника не очистятся и не станут прозрачными, не будет жизни во мне, ибо если один только очистится два других замутят его.
Если два очистятся, довольно будет третьего, чтобы замутить два. Каждый из трёх источников во мне — или отравитель или спаситель других.
Сыне Живота, напитай жизнью прах мой. В Тебе одном мудрость моя, ибо в Тебе не только разум божественный, но и девство и святость божественная. Ибо, не был бы Ты рождён от девства божественного и святости, не стал бы мудростью, но остался бы ограниченным земным знанием и опытом мирским.
Сыне Божий, Ты еси хлеб единственный питающий жизнь мою. Тебе молюсь, не отврати лица Твоего от меня, грешного. Ты еси единственная вода живая, утоляющая жажду пустыни жизни моей.
Тебе молюсь, не отврати лица Твоего от меня, грешного. Ты еси единственный воздух чистый, исцеляющий расслабленность жизни моей. Помилуй, Господи и спаси мя!
«14-е воскресенье по Пятидесятнице». о. Николай Конюхов
В нашей студии был клирик храма Живоначальной Троицы у Салтыкова моста в Москве священник Николай Конюхов.
Разговор шел о смыслах и особенностях богослужения и Евангельского и Апостольского чтений в 14-е воскресенье по Пятидесятнице, о днях памяти мученицы Людмилы Чешской, мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, преподобной Ефросинии Суздальской, преподобного Илариона Оптинского, святителя Дмитрия Ростовского, пророка Ионы.
Все выпуски программы Седмица
«Детям о вере». Иеромонах Макарий (Маркиш)
У нас в гостях был председатель епархиальной комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии иеромонах Макарий (Маркиш).
Мы говорили о том, как передать детям уважение к вере и христианским ценностям.