Молитва — это разговор с Богом. Художнику Исааку Левитану удалось запечатлеть красоту этого разговора на полотне «Тихая обитель», для создания которого живописец изучал летопись Троице-Кривоезерского монастыря близ города Юрьевца.

— Мне кажется, Андрей Борисович, если сложить все часы, что вы провели за свою жизнь в Третьяковской галерее, то набежит не меньше года. И большая его часть прошла здесь, в зале Исаака Левитана.

— Пожалуй, Маргарита Константиновна! Вроде бы тысячу раз видел эти картины, но всегда открываю в них что-то новое. Сегодня, вот, не могу оторваться от полотна «Тихая обитель».

— Удивительный пейзаж! Берега неширокой реки покрыты сочной, свежей зеленью и усыпаны белыми цветами — так бывает в самом начале лета. Лес на горизонте тронут желтизной — это отблеск заката. Вечерними лучами солнца позолОчены и белокаменные храмы, что виднеются среди деревьев.

— И что самое удивительное — художник смог передать ощущение тишины, о которой говорится в названии.

— И, по-моему, Левитан подразумевал не просто тишину леса, а ту молитвенную тишину, в которую погружены насельники маленького монастыря и ради которой монахи уходят от мира. Пока в голове и сердце бестолковая толчея суетных мыслей и желаний, невозможно сосредоточиться на общении с Богом.

— Вы полагаете, Левитан задумывался об этом?

— Не мог не задумываться. Летом 1890 года художник путешествовал по Волге и посетил несколько монастырей. Особенно ему приглянулась Троице-Кривоезерская пустынь, расположенная неподалёку от города Юрьевца. Троицкий собор этой обители, а также церковь в честь Иерусалимской иконы Божией Матери с шатровой колокольней мы видим на картине.

— Великолепный ансамбль, гармонично вписанный в ландшафт! Понятно, что он заинтересовал художника.

— Левитан не только любовался архитектурой монастыря. Он погружался в его летопись, изучал древние чудотворные иконы и житие блаженного Симона Юрьевецкого, основавшего обитель в шестнадцатом веке. Живописцу удалось отразить в своей работе не только облик, но и дух монастыря, именно поэтому картина получилась настолько живой.

— Да, смотришь на полотно и веришь, что молитвенная жизнь в обители течёт живительным потоком. Вот как эта река.

— В которой отражаются облака, окрашенные закатом. Тоже символ молитвы. Картина рассказывает о приобщении земного к небесному.

— И потому дышит радостным покоем.

— Художник указывает нам источник этого умиротворения. Мост, перекинутый через реку, будто приглашает идти по направлению к храму.

— Хочется послушаться этого призыва. Пройти по шатким деревянным жёрдочкам над тёмной водой, ловить во влажном воздухе ароматы ладана, доносящиеся от церкви.

— К сожалению, это невозможно. При строительстве Горьковского водохранилища в середине двадцатого века Кривоезерская пустынь была затоплена. Сегодня рядом с тем местом, где она находилась, есть небольшая отмель. На ней установлен двенадцатиметровый памятный крест.

— Но, слава Богу, в России есть ещё немало монастырей, где царит молитвенная тишина.

— И преображает всё вокруг, как на картине Исаака Левитана «Тихая обитель».