Иеромонах Рафаил, в миру - Родион Шейченко, родился в тысяча восемьсот девяносто первом году, в Курской губернии. Он, как и его отец был сапожником, в годы Первой мировой войны закончил ветеринарную школу и служил в уланском полку. После демобилизации в восемнадцатом Шейченко ушел в Оптину пустынь и стал послушником. Позднее он писал, что мечтал об этом с детства. В двадцать третьем году Оптину закрыли, а монахов выселили. Большинство поселилось неподалеку, в городе Козельске. К двадцать восьмому году многие, в их числе и монах Рафаил, были арестованы. В ссылках он провел двадцать один год: отбывал срок под Москвой, в Дмитлаге. затем десять лет был на тяжелых работах на Баренцевом море, потом трудился ветеринаром. Последний свой срок отец Рафаил отбывал на Соловках. Он трудился ветеринаром в подсобном хозяйстве лагеря. Жил он в отдельной комнатке при свинарнике, поэтому ему удавалось ежедневно совершать богослужения. Когда это открылось, он получил новый срок - пятнадцать лет. Освободился Шейченко в середине сороковых. Он вернулся в Козельск, и несмотря на подорванное здоровье, восстановил там храм и добился его открытия и начала служб. В конце сороковых по ложному доносу его опять отправили в лагерь. Больше пяти лет шестидесятилетний иеромонах сидел вместе с уголовниками. В пятьдесят пятом году отец Рафаил вернулся в Козельск. К нему все время тянулся ручеёк духовных чад, верующих из Москвы, паломников со всей страны, приезжавших за духовным руководством. В пятьдесят седьмом году иеромонах Рафаил скончался. В две тысячи шестом его причислили к лику святых.
Две беспомощности. Нина Юркова
Заметила за собой два состояния беспомощности. Одно я назвала «беспомощностью по гордыне», когда настроила планов без опоры на Бога, без Его благословения, и всё провалилось.
Не знаю, как у вас, а у меня такие ситуации вызывают одновременно отчаяние и злость. Ведь как же: вот я, казалось бы, такая решительная, такая разумная, с таким основательным подходом ко всему, и вдруг раз — что-то идет не по плану. Часто в такие моменты мой первый порыв — по-детски топнуть ножкой, грозя Небу кулаком: «нет, Господи! Мы так не договаривались!» Мне кажется, что Он в ответ смотрит с любовью и грустью, отвечая: да, ты точно со Мной не договаривалась, даже не подумала обо Мне, поступала, как вздумалось, и вот результат.
А есть иная беспомощность — это беспомощность перед лицом Господа. Она, зачастую, возникает у меня, когда использованы все возможные способы и подходы, и ни один из них не сработал. И ничего не остается, как опустить штурвал кораблика своей жизни, и смиренно сказать: «я ничего не понимаю, Боже!» В такой глуши мира оказалась со своим «Я сама!», что уже никакая навигация не помогает! Веди Ты, я больше не могу! И каким-то чудом ветры тут же утихают, житейское море становится тихим и ласковым, и Добрый Кормчий с легкостью выводит мой кораблик обратно на путь Спасения.
Автор: Нина Юркова
Все выпуски программы Частное мнение
29 сентября. О жизни с верой
Во 2-й главе Послания апостола Павла к галатам есть слова: «Живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня».
О жизни с верой, — священник Виктор Ленок.
29 сентября. Об истории Иконы Богородицы «Призри на смирение»
Сегодня 29 сентября. Церковь чтит Икону Богородицы «Призри на смирение».
О её истории, — протоиерей Михаил Самохин.