У нас в гостях была тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «СПАС», автор документальных фильмов Наталья Смирнова.
Наша гостья рассказала о своем удивительном пути к вере через серьезные испытания, чудеса и промыслительные встречи, а также о том, как решила снимать фильмы о православных святынях и брать интервью у людей о приходе к Богу — и почему это для нее важно.
Ведущие: диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева
Диакон Игорь Цуканов:
— Дорогие друзья, добрый вечер. «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. Как обычно в это время в студии Кира Лаврентьева.
Кира Лаврентьева:
— Добрый вечер.
Диакон Игорь Цуканов:
— Я диакон Игорь Цуканов. Без долгих вступлений хочется представить нашу сегодняшнюю замечательную гостью. Наталья Смирнова сегодня у нас в гостях. Наталья, добрый вечер.
Наталья Смирнова:
— Добрый вечер, отец Игорь. Добрый вечер, Кира.
Кира Лаврентьева:
— Добрый вечер.
Диакон Игорь Цуканов:
— Я думаю, что большинство из вас прекрасно Наталью знает, но все-таки мы ее представим. Наталья тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «Спас», автор целого ряда фильмов документальных. Фильм об Оптиной пустыни, «Смертью смерть поправ» называется, «Красная Пасха» Оптиной. Фильм «Крест Северодонецка. Жизнь после смерти». И целого ряда других фильмов, о которых мы тоже сегодня, я думаю, поговорим. Наталья, очень рады вас видеть в нашей студии, уже не впервые, потому что совсем недавно у вас была замечательная передача, с Александром Егорцевым вы приходили. Первое, о чем хочется спросить, отчасти в продолжение того разговора, который был, когда вы приходили с Александром. Есть такое присловье, что после Освенцима не может быть прежнего богословия, богословие должно измениться. А ваши программы «В поисках Бога» изменились ли после того, как вы совершили все эти поездки на Донбасс и собственными глазами увидели, что такое военные действия, что такое смерть детей и все, что с этим связано. Изменилось ли что-то в том, как вы стали выбирать героев, как вы стали, может быть, разговаривать, на что вы стали делать акценты в ваших передачах?
Наталья Смирнова:
— Спасибо за вопрос. Наверное, да, изменилось. Оно, наверное, не может не измениться, потому что больше стало и военных священников и героев, которые там побывали. Кстати, сразу скажу, когда я вчера готовилась к программе, обратила внимание на то, что многие ваши герои, в том числе и герои моей программы, православный мир такой тесный.
Кира Лаврентьева:
— Очень тесный.
Наталья Смирнова:
— Да, наверное, изменилось, но это лучше судить героям, которые уже побывали в моей программе, которые непосредственно стали участниками этой программы. Я специально такую задачу себе не ставлю.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну, понятно.
Наталья Смирнова:
— И какой-то анализ, честно говоря, не делала, но, наверное, где-то это отложило след. Понятно, это не могло пройти бесследно. Но мне всегда об этом неловко говорить, потому что я была там всего лишь один раз и провела там дней пять-шесть. Мне кажется, лучше об этом сказали бы мои коллеги, Андрей Афанасьев, Саша Егорцев, которые там были точно не десять и не двадцать раз за эти два года с начала СВО. А Саша вообще туда ездит очень давно. У меня цель не такая, чтобы спросить героя в лоб: а был ли ты там, за ленточкой? Моя задача — понять личность, понять его отношение с Богом, понять, как он к Нему пришел, как-то попытаться к нему по журналистски залезть в нутро и понять, чем живет этот человек, чем он отличается от других, чем он интересен. Мне кажется, это важнее и интереснее нашим зрителям. Если он побывал там, то, конечно, возникают такие вопросы, но, повторюсь, это не ставится сверхцелью и сверхзадачей. Так отвечу на этот вопрос.
Диакон Игорь Цуканов:
— Эта тема — как я пришел к Богу или как я встретился с Богом? — конечно, очень сложная. Мы с Кирой, когда интервьюируем наших гостей, тоже с этим сталкиваемся. И на самом деле во многом учимся у других людей, в том числе у вас, которые тоже этим занимаются. Эта тема совершенно не тривиальная, потому что об этом невозможно рассказать, по большому счету. Сказать, я пришел к Богу, это очень дерзновенно. С другой стороны, это иногда просто сложно рассказать. Тем более сложная задача для журналиста. Как вы себе ее ставите? Вернее, какую задачу вы перед собой ставите? Есть какие-то вещи, которые для вас являются методом, который нельзя использовать, например? Как вы пытаетесь раскрыть человека?
Наталья Смирнова:
— Все зависит от самого человека. Я понимаю, часто бывает герой, которого ты уже знаешь, знаешь его бэкграунд, это может быть какой-то известный, медийный человек. А может быть совершенно простой, на первый взгляд обыкновенный человек, абсолютно далекий от публичности, но история которого тебя зацепила, и историю которого ты прочитал, и тебе захотелось об этой истории рассказать. Здесь, когда ты погружаешься, и начинаются съемки, ты понимаешь для себя, исходя их опыта, какой прием ты можешь с ним проработать. Есть люди, которые очень негативно реагируют на этот вопрос, и ты понимаешь, что прежде чем подойти к этим главным вопросам, тебе надо сначала в степень доверия с ним войти. Я вот не решаюсь взять интервью у Марии Голубкиной. Когда я с ней проговорила по телефону, она очень интересный человек, у нее очень интересный путь к Богу, но я для себя пока не решаюсь. Потому что когда по телефону я задала ей это вопрос, она говорит: и что вы будете меня напрямую об этом спрашивать? Как-то это вообще дерзко. Вы правильно совершенно задали этот вопрос. Этот вопрос иногда ниже пояса может для кого-то оказаться. То же самое было с одной актрисой, не буду сейчас упоминать. В общем, для меня это всегда вопрос каждый раз на засыпку, какой путь и прием я выберу, чтобы работать с этим человеком. Для кого-то просто. Скажите, как в вас откликается вопрос поиска Бога? И он очень просто и честно начинает говорить, что у меня он начался, например, с рождения, очень часто мне говорят люди. У кого-то после каких-то трудностей, переживаний, испытаний. Здесь всегда по-разному, здесь всегда зависит от человека, его готовности как-то раскрыться.
Диакон Игорь Цуканов:
— А были какие-то встречи, которые постфактум вы воспринимаете, как некое фиаско, или как некую неудачу, человека не удалось раскрыть. Можно имена не называть, а просто были ли такие ситуации?
Наталья Смирнова:
— Да, безусловно, были какие-то поражения, это в основном связано с публичными людьми. Почему я не люблю особо брать интервью у актеров, потому что у них есть своя маска и социальная роль. Они настолько смирились за 10-20-30 лет с этой ролью, что они совершенно не готовы раскрываться.
Диакон Игорь Цуканов:
— Из нее выходить.
Наталья Смирнова:
— Выходить из этой роли. И как бы ты ни пытался их раскрыть. Здесь, конечно, еще мешает, что у нас мало времени часто бывает с медийными людьми. Они тебе ставят 2-3 часа интервью, а учитывая, что у тебя очерк, ты за эти 2-3 часа совершенно ничего не успеваешь понять о человеке и залезть в его шкуру. Есть, и их немало. Вообще хорошее интервью случается нечасто, к сожалению. Может быть, я пока до этого не доросла. Может быть, какие-то есть рамки, ограниченность во времени, формате. Но когда уж случается такая возможность, я сразу говорю: рассчитывайте на целый день, друзья мои, ничего не поделаешь, да, мы будем снимать долго. И хотя они устают, но я вижу, что человек готов раскрываться, человек готов говорить и можно снимать в разных локациях, то я уж отвожу душу. А еще больше я люблю поэтому какие-то загородные, когда ты уезжаешь куда-то в регион, куда-то там в монастырь, уж я не говорю. Здесь уже душа поет, и ты уже мучаешь человека основательно.
Диакон Игорь Цуканов:
— Мучаешь в кавычках.
Наталья Смирнова:
— Да, да. Здесь уже более удачная программа.
Диакон Игорь Цуканов:
— Еще конечно, нужно, чтобы человек привык к камере, к тому, что постоянно рядом ходит человек с камерой. Поначалу это, наверное, многих напрягает.
Наталья Смирнова:
— Говорят в начале, что я первый раз, я не знаю, как того и сего. Но очень быстро забывают. Это все-таки не стендап, когда человек говорит напрямую в камеру. Мы говорим: там камера будет где-то далеко, вы ее даже не заметите, вы ее даже не увидите. И человек быстро расслабляется.
Кира Лаврентьева:
— Вы монтируете видео тоже сами?
Наталья Смирнова:
— Да, я редактор программы. У меня был редактор программы, но в любом случае, даже когда у меня был редактор программы, я всегда отслеживаю этот процесс. Мне важно смотреть, где там, что, какой план. Автор во мне живет, и я не могу свое детище отпустить до конца, чтобы оно: смонтируют и Бог с ним.
Кира Лаврентьева:
— Напомним, что у нас в гостях сегодня у «Вечера в воскресенья» Наталья Смирнова, тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «Спас», режиссер множества документальных фильмов, которые мы уже перечисляли в начале этой программы, повторим еще не раз сегодня. Наталья, почему я спрашиваю про монтаж, тут не понятно, что труднее, героя раскрывать или клеить потом фильм из трехчасовой съемки, например, 25 минут или 24 минуты, сколько идет?
Наталья Смирнова:
— 24 минуты тире 26.
Кира Лаврентьева:
— 24 минуты. То есть это такая ювелирная, колоссальная, трудная работа, так назовем все своими именами. Клеить смысловые цепочки — это еще надо умудриться, на такое маленькое время сделать что-то глубокое и захватывающее.
Наталья Смирнова:
— Нет, здесь уже просто технический момент, ничего здесь такого ювелирного нет, а тем более, когда ты снимаешь в городе, и у тебя не хватает съемок. Если ты выезжаешь и у тебя большой материал, то здесь бывает сложнее. Но тем не менее, это уже просто... К сожалению, телевидение очень краткосрочно и живет здесь и сейчас.
Кира Лаврентьева:
— Клиповое.
Наталья Смирнова:
— Клиповое, да. Это тебе не документальный фильм, когда ты можешь посидеть.
Кира Лаврентьева:
— Душу отвести.
Наталья Смирнова:
— Душу отвести, посидеть, подумать. Здесь все очень стремительно и быстро. Поэтому все уже отработано. Так же как и какие-то, к сожалению, клишевные вещи в интервью, и вопросы, и подходы. Понятно, что каждый человек уникален, и тебе надо постараться донести его уникальную историю до зрителей. Но очень много отработано и превратилось в такую... Есть такой момент технический и никуда от этого не деться в телевидении.
Кира Лаврентьева:
— Вы спрашиваете то, что вас саму волнует в отношении веры, в поисках Бога, духовной жизни.
Наталья Смирнова:
— Да, конечно, особенно если это как-то откликается в твоей истории, с твоими поисками — это всегда интересно. Вообще, самое интересно узнать в человеке его поиск Бога, даже если он им самим где-то неосознанный.
Кира Лаврентьева:
— Но он есть.
Наталья Смирнова:
— А ты понимаешь, что человек на самом деле ищет Бога, даже когда от Него очень явно уклоняется, когда впадает, занимается какими-то практиками.
Кира Лаврентьева:
— Это вообще отдельная история.
Наталья Смирнова:
— Изотерика, астрология. Это тоже все о поиске себя в этом мире и Бога.
Кира Лаврентьева:
— Это интересно очень. А вам было трудно после каких-то программ? Какие-то кризисные моменты бывали? Погружение в другое человека — это всегда...
Диакон Игорь Цуканов:
— Риск.
Кира Лаврентьева:
— ...большая внутренняя работа. Одно дело, если ты в благодатного человека погружаешься, ты там благодать почувствовал, вкусил и радостный ходишь потом на воздусех. А не всегда же этот так. Иногда человек бывает на пути только или еще раздумывает о Боге. Естественно, весь бэкграунд страстей, грехов, которые у нас у всех есть и были в жизни, остается, и тебе приходится в него погружаться. И ты, естественно, как помолиться за другого, начинаешь, хоть какой-то кратковременный период, но, тем не менее, нести с ним его крест.
Наталья Смирнова:
— Да, безусловно, такие случаются встречи. У меня была буквально в декабре встреча и запись интервью с героиней, которая лет десять занималась всякими практиками.
Кира Лаврентьева:
— Вот это самое тяжелое.
Наталья Смирнова:
— Там, начиная от медитации, астрология, очень серьезная изотерика. Она настолько в это погрузилась, что человек повредился духовно очень сильно, была на грани жизни и смерти, у нее были серьезные суицидальные мысли, и она попала в итоге в психиатрическую больницу. К сожалению, у нее до сих пор остался этот след, она не может работать на какой-то серьезной работе, хотя так не скажешь даже. Это сильное повреждение, и слава Богу, что тут все хорошо закончилось.. Я помню, после интервью мне было настолько тяжело, у меня случилась, не истерика, но какие-то рыдания.
Кира Лаврентьева:
— Душа отреагировала.
Наталья Смирнова:
— Да, видимо, душа плакала. Учитывая, я потом пожалела очень, что записывать дома у нее было нельзя, где-то мы еще тоже не могли найти локацию и записывали интервью у меня дома. Я потом подумала, зачем я это сделала, тяжело чувствовалось по энергетике очень. Бывают такие интервью, не без этого. Я же человек с НТВ, поэтому во мне есть беспокойство.
Кира Лаврентьева:
— Азарт.
Наталья Смирнова:
— Азарт, мне хочется, чтобы история была интересная. Вы, как журналисты меня тоже поймете, коллеги. Поэтому когда у меня случаются какие-то вот такие герои, после этого надо всегда...
Кира Лаврентьева:
— В себя приходить.
Наталья Смирнова:
— Да, в себя приходить. Нельзя сюда серьезно погружаться, это опасно.
Кира Лаврентьева:
— Да, духовно опасно. Это правда.
Диакон Игорь Цуканов:
— Наталья, вы столько раз людям задавали вопрос о том, как у них произошла встреча с Богом, и вы наверняка каждый раз это как-то и на свою ситуацию примериваете, и наверняка много раз задумывались, а как бы вы формулировали свой опыт. В итоге у вас сложилась какая-то, условно говоря, формула, что бы вы могли на эту тему о себе сказать? Или каждый раз как-то заново осмысливается ваш собственный опыт?
Наталья Смирнова:
— Каждый раз заново. Мне казалось, что я пришла к Богу, когда столкнулась с болезнью мамы после тридцати, в достаточно зрелом возрасте, что до этого я и не ходила в храм. Но вчера, когда я готовилась к программе, я поймала себя на мысли: Он все равно был у нас с рождения, и мы как дети Его чувствовали. У меня бабушки не ходили в храм, у меня были три бабушки, но он были настолько чистые, настолько совестливые, настолько полны любви, что для меня это святые бабушки все равно. Хотя я не помню, чтобы у нас дома где-то были иконы и чтобы они меня водили в храм. Нет, этого не было. И ведь это тоже был с рождения поиск Бога, просто мы его не осознаем. Я всегда, когда задаю героям своим вопрос, мне всегда хочется явно услышать, вот явно. Что да, случилось это, и я пришел.
Диакон Игорь Цуканов:
— А у вас не так. И у многих не так.
Наталья Смирнова:
— Да. Поэтому, повторюсь, когда я готовилась вчера к программе, я поняла, что на самом деле Господь уже в детстве уберег от очень страшных, буквально смертельных ситуаций. Я впервые это рассказываю, но я в принципе не особо часто рассказываю о своем пути к Богу, так уж получилось, я больше слушаю. У меня в детстве такая была ситуация насилия очень серьезная. Это было до крещения, очень важно понимать, что это случилось до крещения. Покрестили меня перед школой лет в семь примерно. Я не помню этого события, потому что Господь все страшное от меня закрыл. Я просто этот момент не помню, но я помню, что когда я приехала домой, я не могла скрыть рыдания, у меня лились слезы. Мама спрашивала: Наташа, что случилось, что случилось? Я помню, что не могла смотреть маме в глаза и смотрела только в пол. Я думаю, что мама все поняла, и они с папой что-то обсудили. Помню, что папа ушел из дома, вероятно, он позвонил в милицию. Может, как-то они поняли, я не помню этих нюансов. Никогда дома, слава Богу, не обсуждалась эта ситуация, родители меня очень берегли. Я думаю, что после этого буквально через какое-то время нас с сестрой покрестили. Господь очень явно показал Свое присутствие тогда, наверное, я очень сильно молилась, я, конечно, этого не помню. Это была страшная ситуация.
Кира Лаврентьева:
— Наталья, ситуация, действительно, очень страшная.
Диакон Игорь Цуканов:
— Поразительно, что вы говорите, что это даже не запомнили.
Кира Лаврентьева:
— Я только хотела об этом сказать. Господь абсолютно защитил вашу душу и вашу психику от этого ужаса.
Наталья Смирнова:
Да, защитил. Потому что я потом ловила себя на мысли, что я общалась совершенно нормально с мальчишками в школе. Там были тимуровцы, дружила.
Кира Лаврентьева:
— Никаких проблем. То есть вы не связали это вообще ни с чем.
Наталья Смирнова:
— Вообще никак. Я как-то это просто...
Кира Лаврентьева:
— Растворилось.
Наталья Смирнова:
— Растворилось, какой белой пеленой от меня это закрылось. Я поняла, что Господь меня просто защитил своей мягкой любовью, защитой. Я была абсолютно счастливым в школе ребенком, активисткой, лидером, председатель совета отряда, дружины. Очень активно везде выступала, участвовала. Я только помню, конечно, родители меня... У нас же были вечерами были какие-то мероприятия, надо было куда-то ездить, на какие-то сборы. Они не любили меня куда-то отпускать. Я всегда: а мне надо. Я только потом поняла, почему это. Я помню, был еще такой момент, поздно тогда появись телефоны, у нас дома не было проводного телефона. Я уехала к тете, к дяде с ночевой и не предупредила. Я помню, что папа, уже автобусы не ходили, машина была, но почему он не приехал, может быть, она была сломана, не знаю, он пешком через весь город дошел до тети и дяди, потому что он боялся, он меня потерял. Я помню, мы ночью шли через весь город, возвращались домой. Это была такая тревога родителей.
Кира Лаврентьева:
— Вполне объяснимая.
Диакон Игорь Цуканов:
— А происходило это в Удмуртии, естественно. Вы же родом оттуда.
Наталья Смирнова:
— Да, я родом оттуда, это было в Воткинске, это родина Петра Ильича Чайковского, я там прожила семнадцать лет, в моем любимом городе.
Диакон Игорь Цуканов:
— Дорогие друзья, напоминаем вам, что у нас сегодня в гостях Наталья Смирнова, тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «Спас», автор целого ряда документальных фильмов, которые тоже выходят на этом же телеканале, да? Или не только?
Наталья Смирнова:
— На этом же, да.
Диакон Игорь Цуканов:
— На «Спасе».
Наталья Смирнова:
— На «Спасе», да.
Диакон Игорь Цуканов:
— У микрофона Кира Лаврентьева, диакон Игорь Цуканов. Мы вернемся в студию через несколько секунд, пожалуйста, не переключайтесь.
Кира Лаврентьева:
— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА продолжается. С радостью напоминаю вам, что у нас в гостях сегодня Наталья Смирнова, тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «Спас», режиссер документальных фильмов «Крест Северодонецка», «Красная Пасха», «Неугасимый свет старчества», «Тайна блаженной Матроны Анемнясевской». У микрофонов диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева. Вот о чем хотела спросить. После 30-ти, когда вы пришли к вере уже сознательно, как это все развивалось?
Наталья Смирнова:
— Был такой этап в 30 с чем-то лет, когда стали происходить очень неприятные события друг за другом, какие-то аварии. Была смертельная авария, когда мы со съемочной группой попали в страшную аварию, и там чудом все спаслись. Тогда это было и предупреждение, и в то же время я понимала, что спас Господь. В храм я тогда не ходила, и даже мои коллеги начали уже говорить: Наташа, ну, что-то здесь уже не то, тебе бы сходить в церковь поставить свечу.
Диакон Игорь Цуканов:
— Это вы на НТВ работали тогда?
Наталья Смирнова:
— Нет, я еще работала в Ижевске, и там начали, правда, случаться какие-то странные события. Я это никак не связывала с тем, что надо покаяться, ничего совершенно об этом не знала. И в храм я пришла уже, когда мама заболела, и обнаружили мы у нее онкологию на 4-й стадии. Все это происходило очень стремительно, мама уходила буквально где-то за 4 месяца. Я помню, как только я узнала этот диагноз, когда эту болезнь поставили, я жила на тот момент в Ижевске, а мама в Воткинске. Каждую неделю я приезжала в Воткинский храм, потому что мы иногда приходили именно туда, стала приходить на службу, на исповедь, на причастие, потом приезжала к маме. Успела ее и на исповедь свозить и причастить. И тогда началась регулярная церковная жизнь. Потом я уехала в Москву, и все прекратилось, потому что до определенного момента, я попала на НТВ, там было первое время совершенно не до этого. Не было выходных, постоянные разъезды, командировки. Но серьезная церковная жизнь и воцерковление началось именно на НТВ. Я думаю, что если бы не было НТВ в моей жизни, то не было бы...
Кира Лаврентьева:
— И «Спаса». Не было бы пути этого, христианской журналистики.
Наталья Смирнова:
— И в храм бы я не ходила. Я думаю, что я, наверное, могла бы и отойти уже после всех этих трагических событий, но именно серьезные проблемы на НТВ, эти постоянные обманы, постоянная ложь, которую я... я просто обманывала людей долгие годы, четыре года. Мне кажется, что это было десять лет, это было очень серьезно, долго и с последствиями. Я могу об этом говорить?
Кира Лаврентьева:
— Да.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну да, если можно, как-то немножко расшифровать.
Наталья Смирнова:
— Поскольку я переехала в Москву, мне казалось НТВ, когда оно начиналось, было, правда, интересное НТВ.
Кира Лаврентьева:
— Конечно.
Наталья Смирнова:
— Я училась тогда у НТВэшников, смотрела, не могла оторваться, эти программы.
Кира Лаврентьева:
— Было время.
Наталья Смирнова:
— Борис тоже тогда, смотрела и его сюжеты. Все это было настолько интересное, новое и далекое от регионального телевидения. Очень многие мои коллеги туда уехали, когда еще дети у меня были маленькие, я тогда не решилась уехать, может быть, 2010-е годы. У нас главный редактор организовала свое телевидение в Москве, это была дочка РИА, информационного агентства. Очень многие мои коллеги, около десяти человек, туда уехали. У меня тоже была возможность, но как-то и маму мне было жалко оставить, настолько у меня была тесная к ней привязанность, любовь, и дети были еще подростки, дочки мои. Уже после смерти мамы буквально было сорок дней, на следующий день я собрала чемодан и с младшей дочкой мы уехали в Москву. Так вот, когда я приехала в Москву, оказалось, что НТВ уже далеко не то, светлое, чистое и интересное, это суровая реальность обычного региональщика, который приезжает в Москву покорять звездные высоты. Суровая встреча с правдой. Я несколько лет до этого работала просто внештатным корреспондентом НТВ и снимала для них какие-то интересные темы, и приехала именно в эту программу, мне хотелось в ЧП обзор, снимать какие-то расследования. Первый вопрос, который мне задал шэф-редактор этой программы: Наталия, в 37 поздно начинать быть корреспондентом. Я сказала, что у меня же уже опыт есть, мне не надо учиться. Он говорит: ну как вы себе представляете эту работу, если у вас тут никого нет, вы же понимаете, что никто с вами не будет делиться никакими связями, никакими телефонами. Вам надо заново выстраивать вот это все, неужели вы думаете, что у вас это получится. Я говорю: подождите, дайте мне какое-то время, я все это смогу. Он говорит: ну, хорошо, недели две я вам даю. Но прошло день или два, я помню, я снова пришла за пропуском в Останкино, там по телефону мне продюсер сказала, что Вадим сказал вам больше сюда не приходить. Я помню, что это было...
Кира Лаврентьева:
— Разочарование серьезное.
Наталья Смирнова:
— Да, разочарование, это было настолько. Я понимала, что, во-первых, я не могу уже вернуться туда, я уже там сожгла все мосты, я должна здесь что-то себе, прежде всего, доказать, что я смогу. Там рядом есть Останкинский пруд, как вы знаете, и храм Живоначальной Троицы. Но до храма я тогда не дошла, я просто сидела, как Аленушка, у этого пруда и рыдала горючими слезами. В этот момент мне позвонила подруга и сказала: что случилось, не плачь, сейчас открывается новая программа на НТВ и туда требуются продюсеры. Я же была просто корреспондентом всегда, но параллельно еще в Ижевске занималась музыкальным продюсированием. Я говорю: да, у меня есть опыт музыкального продюсирования. Тут же зацепилась, как за соломинку, за эту возможность, и пришла туда, и как-то получилось у меня очень быстро там закрепиться. Как-то меня очень хорошо восприняли и хвалили потом и быстро взяли в штат, и как-то все понеслось. И случайно оказалось, что это ток-шоу. Я, честно говоря, не знала, что такое ток-шоу, впервые мне пришлось с этим столкнуться. В самые же первые дни были такие ситуации, когда надо было найти какую-то историю. Надо же было так получиться, что уже в самой первой истории мне пришлось серьезно обмануть человека, которого мы туда привозили на программу. Вообще мне сразу сказали коллеги: учти, что без легенды героя не привезешь, герой не приедет без легенды. Каждый раз надо придумывать легенду. А что разве мы на своем региональном телевидении когда-нибудь обманывали людей?
Кира Лаврентьева:
— Какие-то легенды придумывали?
Наталья Смирнова:
— Нет, конечно. И для меня это было шоком. Один обман, второй, третий.
Кира Лаврентьева:
— А какой обман, как он выглядит?
Наталья Смирнова:
— Как он выглядит? Каждый раз какая-то новая история. Например, в одном случае надо было позвать человека и сказать, что он едет не на телевидение, а, например, он едет на встречу с депутатами, он сейчас приедет, а там Круглый стол. С юристами, которые ему помогут. С депутатами, которые решат обязательно его проблему. И когда наши герои, конечно же, наши герои — это из глубинки народ в основном, он ждет как будто Божьей помощи.
Кира Лаврентьева:
— Что это шанс.
Наталья Смирнова:
— Да, что это шанс. Еще ведь деньги же обещают. И люди едут на эту программу. Когда они туда приезжают, мы заклеиваем все, мы же готовимся, это уже целая спецоперация. Мы заклеиваем бумажками, что это телевидение, они не знают, что они едут на телевидение. У нас рации. Он проходит сразу в гримерку, мало ли чего, сбежит же человек, мы подписываем у него согласие. Но самая-то главная драматургия этого ток-шоу в чем? Это столкновение двух противоборствующих сторон. Мы же берем только такие истории, где кто-то с кем-то либо судится, либо разводится, либо это какие-то скандальные ситуации, бывший муж хочет отобрать ребенка или жена просит алиментов или, простите, кто-то кого-то изнасиловал. Они должны встретиться в студии.
Кира Лаврентьева:
— Вот это да.
Наталья Смирнова:
— Твоя задача, чтобы они до студии не встретились. Соответственно ты по рации говоришь, где этот герой, в одной гримерке, этот в какой-то совершенно другой, не дай Бог, произойдет какое-то пересечение. Они должны встретиться в студии, но мало того, они должны дать друг другу в морду. Простите уж меня за такой русский язык. И вот в этом я жила четыре года почти. На тот момент почему я не ушла, если задаваться таким вопросом. Ты же могла уйти, ты же не рабыня. Видимо, еще не было такой уверенности в своих силах, вернуться назад я не могла, надо было здесь что-то доказать себе, что я смогу справиться со всеми трудностями. Во-вторых, у меня было смутное ощущение и понимание того, что это тоже испытание, и я должна его пройти. И что если сейчас я здесь не справлюсь, то соответственно я не справлюсь где-то в другом месте. Что в общем-то на любом федеральном канале есть свои сложности. Именно, повторюсь, когда пошли страшные уже какие-то нападки и все истории, именно в этот момент у меня и появился храм. Это была чудесная история, как он появился, и была связана с одной очень страшной командировкой. Я могу рассказать вам это.
Кира Лаврентьева:
— У нас сегодня шокирующий «Вечер воскресенья».
Наталья Смирнова:
— У меня была командировка, мы поехали с моим коллегой куда-то в регион, куда, я, честно говоря, не помню, у меня все эти истории друг за другом. Там нужно было тоже привезти героев и тоже очень жестко и жестоко их обмануть. У меня это получилось, и я помню, что когда мы посадили их в поезд, у меня ночью какая-то непонятная на меня напала болезнь. Сейчас я уже понимаю, что когда ты постоянно обманываешь, бесы обмана через слово заходят, и я начала задыхаться в поезде, просто задыхаться и не могла понять. Было похоже на какое-то заболевание типа коклюша, у меня дети болели коклюшем, они кашляли.
Кира Лаврентьева:
— Кашляешь, кашляешь.
Наталья Смирнова:
— Да, да, да. Прямо до рвотного рефлекса. Думаю, мне бы как-то доехать до Москвы успеть, завтра мотор, завтра надо будет съемку, ты не можешь отпроситься, тебе надо довезти этих героев до студии. Я приехала домой, ночью никак не могла уснуть, двое-трое суток без сна, я уже засыпаю на ходу. Только я засыпаю, на меня опять нападает этот кашель. Тогда снимала жилье с подругой, в какой-то момент я попросила вызвать скорую. Скорая приехала, посмотрела. Конечно, они ничего не нашли, сказали, что, видимо, вы переутомились.
Кира Лаврентьева:
— Нервное что-то.
Наталья Смирнова:
— Да, да, да. Каким-то образом удалось уснуть, не на эту ночь, а на следующую ночь у меня было, не знаю, тонкий сон, видение, как это назвать? Мне такое видение было. Как будто я бегу от злых людей, кто-то за мной гонится, пытается убить, я забегаю в какое-то здание. Когда я переступаю порог этого здания, вижу людей, женщин в основном, они сидят, на меня смотрят, я почему-то на них тоже смотрю, не знаю, что делать. И вдруг я начинаю креститься, я перекрещиваюсь, эти женщины начинают мне хлопать, радостно меня встречать. И дальше я поворачиваюсь направо и вижу высокую очень женщину в черном, в темном. И эта женщина смотрит на меня и говорит — потом я уже понимаю, у меня точное убеждение, что это была Богородица, и она мне говорит — Иаков Зеведеев, будешь благословлена. И всё, я просыпаюсь, тут же я беру ручку, тетрадь, записываю. Кто такой Иаков Зеведеев, на тот момент я вообще ни сном, ни духом, простите, не знаю, кто это. А утром я начинаю искать, кто. Нахожу, что это один из 12-ти апостолов Христа. Но что мне хотела Богородица сказать, для чего это мне, что за предупреждение? Начала искать информацию и увидела, что в Москве есть один-единственный храм апостола Иакова Зеведеева, находится в Казенной слободе бывшей. Я решаюсь в первый же выходной туда идти. Я туда прихожу, в субботу, по-моему, попадаю на всенощную, и начинаю ходить в этот храм, но не понимаю пока, для чего. Задаюсь этим вопросом каждый раз. В общем скажу, что я ходила туда шесть лет в этот храм, но поняла, почему именно Иаков Зеведеев, я только через полгода. Потому что были следующие события. Наверное, это была самая страшная командировка в моей жизни, и она связана была с моим земляком. Как-то я рассказала руководству историю Яшки, своего знакомого, мальчика-инвалида. Эта история так их зацепила, что они сказали: Наташа, тебе надо обязательно привезти этого мальчика и его маму. На тот момент эта мама сидела в тюрьме, но должна была скоро выйти. Они держали эту историю на контроле, к выходу ее из тюрьмы, дали задание написать письма в тюрьму, чтобы эту маму встретить. Меня отправили в Ижевск за этим Яшкой, но Яшка ехать не хотел, потому что он понимал, что он встретится с мамой. А с мамой он встречаться не хотел, потому что он всю жизнь воспитывался в детском доме. Мама его отдала в детский дом, и, конечно, у него желания встретиться с мамой не было никакого. Но этого хотело руководство, и поэтому одна моя коллега была оправлена в тюрьму встречать маму, а меня отправили за Яшкой, привезти его на программу всеми возможными и невозможными способами. Тогда были просто истерики у меня и слезы, уговоры. Яшка прятался от меня, я гонялась на такси по городу, он выключал телефон, я его не могла найти. Каким-то чудом он вышел на связь и согласился приехать в Москву. Я помню, мы уже были в аэропорту, помимо Яшки я везла еще воспитателя, друзей и должна была еще привезти сестру. В аэропорту кто-то из родных ему позвонил, он узнал, что будет мама тоже в студии. Поворачивается ко мне, как сейчас помню его глаза, его взгляд, и он говорит: Наташа, я же просил тебя меня не обманывать. Развернулся и ушел из аэропорта со всеми своими друзьями. А я поехала в Москву увольняться, уже просто сил никаких не было, просто никаких. В итоге, поскольку эту историю взяли на контроль руководство, они передали эту другим продюсерам, Яшку довозили уже мои коллеги. У меня уже сил никаких не было, я сказала, что я уволюсь, и меня не трогайте. На что мне ответили: ты же хорошо работаешь, давай мы просто переведем тебя в другую бригаду, не надо было тебя отправлять, надо было другого продюсера, ты слишком лично восприняла информацию. И здесь у меня не получилось уволиться, меня просто перевели в другую бригаду. А Яшка приехал в Москву потому, что ему сказали, что меня уволят, он меня пожалел и приехал. Конечно же, он встретился в студии с мамой. А в чем для меня был драматизм, помимо просто обмана. У Яшки было смертельное заболевание, то есть в свои 21 год на тот момент, он был, как 12-летний мальчишка. У него было что-то страшное с ногами, какой-то типа артроз, какое-то заболевание. И говорил он голосом детским, несмотря на то, что это был взрослый парень. Здесь отягчающие обстоятельства этого обмана на мне висели. В итоге после этой программы все связи были потеряны, он везде меня заблокировал, я пыталась как-то его найти, извиниться, попросить прощения. К этому моменту я уже полгода ходила в храм. Как я говорила, я не понимала, почему Иаков Зеведеев. И однажды после этой истории оно открылось мне вот в какой ситуации. Я была трудником, просто очень часто трудничала, после службы оставалась мыть полы, хорошо подружилась с прихожанами, у нас была такая община замечательная. И как-то я мыла пол после службы, во втором пределе икона Иакова Зеведеева и его мощи. Я помню, что я дошла до его мощей, мыла пол. И вдруг меня просто словно молнией.
Кира Лаврентьева:
— Током.
Наталья Смирнова:
— Током так ударило. Мне как Божий день открылось. Я поняла, ведь это так очевидно, Яшка это и есть Иаков. Почему я никогда его не называла Яковом? Для меня он был просто Яшка. А Божия Матерь предупредила меня об этих испытаниях и показала, как мне спастись, и привела в этот храм к апостолу Иакову Зеведееву. И тогда у меня все встало на свои места, и сложилась мозаика. Но Яшку до сих пор не могу найти.
Кира Лаврентьева:
— И прощения попросить.
Наталья Смирнова:
— Да, не могу пока у него попросить прощения за эту ситуацию.
Диакон Игорь Цуканов:
— Может быть, он как раз слышит нашу программу.
Наталья Смирнова:
— Возможно.
Диакон Игорь Цуканов:
— Дай Бог, чтобы как-то это примирение состоялось.
Кира Лаврентьева:
— Господь все управляет, может быть, ему еще и перешлют эту программу.
Наталья Смирнова:
— Если Яша слышит эту программу, то, Яш, я очень виновата перед тобой.
Кира Лаврентьева:
— Напомним, что у нас в гостях сегодня у «Вечера воскресенья» Наталья Смирнова, тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «Спас», режиссер множества документальных фильмов, которые мы уже перечисляли в начале этой программы, повторим еще не раз сегодня.
Диакон Игорь Цуканов:
— Дорогие друзья. Во-первых, спасибо огромное за такой откровенный и какой-то настоящий рассказ. Это и есть рассказа о том, как человек приходит к Богу, мне кажется. Не какие-то истории иногда, что кого-то ты встретил.
Наталья Смирнова:
— Даже не знаешь, с чем сравнить.
Диакон Игорь Цуканов:
— А на самом деле, мне кажется, это так и происходит всегда в жизни, это очень настоящая правда о том, что такое встреча с Богом. Она происходит в каких-то таких самых...
Кира Лаврентьева:
— Иногда нелицеприятных ситуациях.
Диакон Игорь Цуканов:
— Крайних ситуациях. Поэтому, действительно, огромное спасибо за искренность. Вы знаете, я еще хотел такую вещь спросить, уже перемещаясь к передаче вашей нынешней «В поисках Бога». Мы с вами уже начали об этом говорить, но мне хотелось эту тему договорить. Есть такое представление, что ты не можешь человека узнать или что-то не постигнуть, если ты это не полюбишь, если ты человека этого не полюбишь. То есть узнавание происходит только через любовь. Получается, что любого героя вашей передачи для того, чтобы его раскрыть — задача журналиста человека раскрыть, показать — его надо полюбить. А это очень трудно. Иногда на это нет достаточно времени, а иногда нет сил внутренних.
Наталья Смирнова:
— Иногда нет ресурсов.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ресурсов, потому что иногда тебе кажется, что вот к этому человеку, может быть, он очень хороший, может быть, он очень верующий, благочестивый, но не лежит сердце. Сердцу, как говорят, не прикажешь. Во-первых, правда ли это, что нужно полюбить человека? Есть ли какие-то, у вас были ли какие-то случаи, когда это не удалось и что-то не получилось, либо наоборот, когда Господь помог, и человека удалось раскрыть. Вы согласны с этой мыслью вообще в целом? Или профессионализм...
Кира Лаврентьева:
— Превалирует.
Диакон Игорь Цуканов:
— Достаточно просто профессионального какого-то подхода иногда, он может выручить сам по себе.
Наталья Смирнова:
— Я согласна с этим утверждением, назовем это так, это утверждение. Без любви не получится самого главного, не получится рассказать правду. А ведь самое главное не сфальшивить и рассказать правду о человеке. Очень много за этими красивыми фразами и словами уходит правдивого и искреннего. В связи с тем, что я учусь еще во ВГИКе на кинорежиссера, наш мастер, которого мы обожаем, любим всей душой, Александр Анатольевич Прошкин, как-то по-новому мне раскрывает мою профессию сейчас и мою программу. Хотя, конечно, он об этом не говорит, он и знать об этом, может быть, ничего не знает, но через него ты начинаешь по-новому на какие-то вещи смотреть. Я поймала себя на мысли, что очень хорошо и правильно говорить о православии и нести проповедь. Но главное, чтобы не отдавало идеологией. Когда начинается идеология, уходит правда. И я, честно говоря, поняла это только сейчас, учась у мастера. Когда я показала ему свой фильм «Крест Северодонецка», он посмотрел и сказал, что вот здесь есть в этих дядьках в черном... Герои у меня священники, которые едут на освобожденные территории, там помогают гуманитаркой и просто человеческим словом и поддержкой. Он в этом фильме самое главное выхватил, как режиссер с большим опытом и просто чутким сердцем и глазом профессиональным. Ты думал, что фильм об этом, а он тебе сразу открыл, о чем он. Оказывается фильм об этих дядьках в черном, они главные герои, и здесь они своей правдой помогают людям. Потом была такая фраза, что тут есть немножко идеологизм, а мне всегда казалось... Наверное, это уже профессиональная зашоренность, когда ты в этом варишься, и рамки и формат твоего телеканала. Это все равно идеология, как бы мы ни хотели, мы с вами работаем и чем-то ограничены. Здесь мне это дало понимание как-то сейчас отстраниться и понять, что правда будет тогда, когда не будет идеологии. Ты сможешь, даже не говоря о Христе, не говоря эти красивые слова о Боге, ты можешь при этом Его нести и Его говорить, если ты просто будешь говорить о человеке с любовью, стараться это делать. Не всегда получается, скажу вам честно, но с любовью и правду нести. Тогда это будет честное кино, тогда это будет честная программа о человеке. А если это все красивые слова, это просто все красивые слова. И тогда не будет правды, и твой зритель тебе не поверит. Самое главное стараться избегать всего красивого, моя задача такая сейчас.
Диакон Игорь Цуканов:
— Если это сформулировать, то нужно идти не от идеи, а от человека. Правильно я понимаю?
Наталья Смирнова:
— Да. Наша задача — это увидеть, даже в самом... скажу словами мастера. У нас задача сейчас снять документальное кино, и он говорит: вы не берите каких-то... У нас сразу начинают: ой, я хочу снять этого актера. Или мы снимали однокадровые: ой, я хочу вот этого взять медийного человека. Он говорит: ребята, я вас очень прошу, не стремитесь вы к этим актерам, к этим звездам. Берите простого человека, но в этом простом человеке раскройте его личность, это самое главное, это очень интересно, в любом простом человеке увидеть личность. Да, надо идти от личности человека, кто он, вынуть из него вот эти вот.
Диакон Игорь Цуканов:
— Очень с вами согласен.
Наталья Смирнова:
— Спасибо.
Кира Лаврентьева:
— Лучшие слова для завершения программы. Вообще, отец Игорь не даст соврать, потрясающий разговор, Наталья, у нас сегодня с вами получился.
Наталья Смирнова:
— Спасибо.
Кира Лаврентьева:
— На редкость откровенный, искренний и вообще ошеломительный, честно говоря. Поэтому, огромное вам спасибо за эту беседу, за этот час.
Наталья Смирнова:
— Спасибо,
Кира Лаврентьева:
— Дорогие друзья, это был «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. У нас в гостях была Наталья Смирнова, тележурналист, автор и ведущая программы «В поисках Бога» на телеканале «Спас», режиссер документальных фильмов «Красная Пасха», «Неугасимый свет старчества», «Тайна блаженной Матроны Анемнясевской», «Крест Северодонецка» и впереди еще очень много документальных фильмов у Натальи, мы в этом совершенно убеждены с отцом Игорем.
Наталья Смирнова:
— Надеюсь.
Диакон Игорь Цуканов:
— Дай Бог.
Кира Лаврентьева:
— Желаем вам помощи Божией, Покрова Пресвятой Богородицы и сил. Нашим слушателям всяческого благополучия и пост проводить молитвенно и хорошо.
Наталья Смирнова:
— Спасибо.
Кира Лаврентьева:
— У микрофонов были диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева. Мы прощаемся с вами до следующего воскресенья. Всего вам доброго и до свиданья.
Диакон Игорь Цуканов:
— С Богом.
Наталья Смирнова:
— С Богом.
Все выпуски программы Светлый вечер
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.