Апостол и евангелист Матфей был одним из двенадцати ближайших учеников Спасителя. Он служил мытарем - сборщиком податей. То есть силой и угрозами собирал со своих сограждан дань для Рима, поработившего Иудею. Естественно, остальные не любили и презирали мытарей, считая их предателями. Но Христос говорил, что пришел не к праведникам, а грешникам. И узнавший Спасителя Матфей безоговорочно последовал за ним. После Вознесения Господня апостол отправился на проповедь. Но перед тем как покинуть Иерусалим, Матфей откликнулся на просьбы иудеев и написал для них Евангелие. В нем есть описание того, как состоялось призвание Матфея. По преданию Христос проходил мимо и просто сказал ему: «Иди за Мной». И Матфей повиновался. В Евангелии от Матфея есть еще один эпизод, не вошедший в труды других апостолов. Он повествует о том, как Иисус повелел апостолу Петру идти к нему по воде. Но Петр испугался и стал тонуть. Христос же простер руку, поддержал его и сказал: «Зачем ты усомнился, маловерный!» Очевидно, Матфею было очень важно передать эту историю, как завещание - если зовет тебя Христос, бросай все и иди к Нему, и ничего не бойся.
Часть 2
Имя Матфей - означает «дар Божий». Апостол Матфей - один из двенадцати ближайших учеников Христа, был мытарем, то есть сборщиком налогов. Он служил на таможне в городе Капернаум, что на озере Кинерет, называвшемся также Галилейское море. Профессия мытаря была выгодной, но презираемой в обществе. По преданию, Спаситель призвал Матфея когда тот сидел за своим столом и собирал пошлину. Апостол незамедлительно последовал за Христом. По мнению исследователей уже тогда он начал делать записи о странствиях и проповеди Сына Господня. После Воскресения и Вознесения Спасителя Матфей написал Евангелие - первую книгу Нового Завета. Оно отличалось от трех других тем, что текст был на арамейском наречии еврейского языка. Оно писалось для христиан-иудеев, поэтому там много ссылок на ветхозаветные пророчества, исполнившиеся в Иисусе Христе. Двадцать шестая и двадцать седьмая главы Евангелия от Матфея описывают страдания Христа и распятие Спасителя. Этот текст получил название «Страсти по Матфею» и стал драматургической основой
для произведений многих композиторов. Среди самых известных авторов - Иоганн Себастьян Бах, митрополит Волоколамский Иларион Алфеев.
Наум Балабан
Симферополь в начале 20-х годов ХХ века мало чем походил на безмятежный южный город. Как и во всём Крыму, там свирепствовал голод, то и дело вспыхивали эпидемии. И это на фоне масштабных социальных потрясений — совсем недавно прогремела Октябрьская революция; шла гражданская война. Об этом непростом времени оставила воспоминания Фаина Раневская, служившая тогда в Симферопольском театре. Актриса писала, что в какой-то момент у неё, как и у многих других в городе, произошёл душевный надлом и потребовалась помощь врача. Самым известным специалистом по душевным болезням в Симферополе был в те годы Наум Исидорович Балабан.
Когда после окончания гимназии Наум заявил родителям, что хочет серьёзно изучать психиатрию, отец сказал ему: «Что бы ты в жизни ни делал — делай с любовью к людям». Этот наказ Балабан запомнил навсегда. В 1915-м году Наум окончил медицинский факультет швейцарского Бернского университета по специальности «неврология и психиатрия». Как только вернулся в Россию, сразу же отправился военным врачом на фронт — шла Первая Мировая. Потом началась Гражданская война, и доктор Балабан в составе Красной Армии оказался в Крыму. Там и осел после демобилизации в 1922-м. На полуострове тогда бушевала эпидемия тифа и дизентерии. Наум Исидорович активно включился в борьбу с распространением болезни. Он добился, чтобы в Крым из Парижского Пастеровского института доставили вакцины и начали массово прививать население. Организовал работу специальных эпидемических бараков-изоляторов. Доктору Балабану тогда удалось спасти тысячи жизней.
В апреле 1922-го Наум Балабан приехал в город Симферополь, чтобы возглавить Крымскую областную психиатрическую больницу. Она находилась в удручающем состоянии: не хватало вещей, питания, здание требовало капитального ремонта. Под руководством доктора Балабана уже к 1923-му году были отремонтированы корпуса, увеличился штат сотрудников и количество коек. При больнице появились сад, огород, мастерские, в которых больные могли работать. А главное — в корне изменилось отношение к ним. Каждого пациента доктор знал по имени-отчеству и обладал способностью расположить к себе даже самых неконтактных. Коллеги вспоминали, что Балабан ко всем был добр, сердечен и открыт.
В 30-е годы Балабан возглавил крымскую Комиссию судебно-психиатрической экспертизы. И многих тогда он уберёг от беды. За неосторожно брошенное слово в адрес «партии и вождя» можно было поплатиться жизнью. Но крымчан, которым угрожал каток репрессий, доктор Балабан фиктивно признавал душевнобольными — и так спасал. А вскоре началась Великая Отечественная война. В ноябре 1941-го фашисты вошли в Симферополь. И сразу же пришли в больницу с требованием освободить помещение для нужд немецкой армии. Заодно тщательно проверили документы у главврача. Доктору Балабану это ничего хорошего не сулило — в его личном деле чёрным по белому была указана национальность — еврей. К счастью, оказалась там и запись о вероисповедании — «православный». Вероятно, поэтому доктора не арестовали сразу же. Пользуясь возможностью, он мог уехать из Крыма. Но остался — ради пациентов. Тем из них, кто мог уехать за пределы полуострова, доктор выдавал эвакуационные билеты, без которых не разрешалось покидать отрезанный от большой земли Крым. Однако большинству некуда было идти. Для таких Наум Исидорович находил в городе приёмные семьи. Каких трудов ему стоило уговорить людей принять в дом чужого человека, да ещё и психически нездорового, можно только представить. И всё это — под носом у фашистов, с риском для жизни. Доктору Балабану удалось в общей сложности спасти тогда 500 человек.
А вот самому ему спастись не удалось. 7 марта 1942 года к дверям больницы подъехала немецкая «душегубка» — газваген, или попросту — газовая камера на колёсах. Немцы под руки вывели Балабана из здания. Вслед за ним на крыльцо вышли испуганные коллеги — те немногие, кто оставался рядом с доктором в эти страшные дни. Медсестра Мария Шиляева вспоминала, что перед тем, как войти в машину, Наум Исидорович всех их перекрестил. До последней своей минуты доктор Балабан оставался верен отцовскому наказу любить людей.
Все выпуски программы Жизнь как служение
Грех – это больно. Наталия Лангаммер
Я долгое время очень хотела ощутить влюбленность в Бога. Многие говорят, что личная встреча со Христом — это как потрясение, как вспышка, как первая незабываемая любовь.
У меня толи это прошло спокойнее, толи и не случилось вовсе на уровне сердца.
Я переживала по этому поводу и молилась, просила испытать такое чувство. Чтобы установить отношения с Богом. Личные отношения.
Потрясения не произошло. Но случился в жизни момент кризис и выбора. И вот тут ощущения стали явными. Выбрать лихую земную радость или трудный ограничивающий церковный уклад. Хотелось радости. Казалось — беги, куда хочешь. Но ... не бежалось. Что-то удручало до слез.
Что это? Почему больно? Боль была физической. В районе грудной клетки. Ныло. Тянуло. Может, правда, сердце способно болеть не только как мышца, перегоняющая кровь, но и как тот орган, которым мы любим?
В тот момент я осознала, что люблю Иисуса Христа. Этого мудрого, любящего и скорбящего человека. Этого всесильного и сияющего милостью Бога. Люблю до слез! Мне жалко Его, когда вспоминаю чувства страстной недели. Когда Он распят на кресте. А его мама плачет. Что ей можно сказать в этот момент?
Мне грустно, что я предаю моменты нашей общей радости после моих исповедей, после Причастия, на Пасху! Предаю наши маленькие радостей, когда Он делал подарки, трогательно обо мне заботился, даже по мелочам. Предаю счастье моего детства, когда Господь был рядом в любви родителей.
Что взамен? Если я отвернусь от Бога, что вижу? Серый туман. Что чувствую? Нечем дышать.
Вспоминаются события из Книги Бытия. Адам и Ева стали смертны, потому что отвернулись от источника жизни. А что там, где нет жизни? Там смерть. Ведь отвернувшись от лампы, мы видим темноту.
И я бегу в Храм. Папа! Папочка, прижми меня! Обними меня! Прости меня! Грех — промах, движение от Тебя — это так больно! И не надо потрясений и вспышек. Отношения есть! Я тебя очень люблю!
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
18 октября. Об истине и лжи
В 4-й главе Послания апостола Павла к эфесянам есть слова: «Отвергнув ложь, говорите истину каждый ближнему своему».
Об истине и лжи, — протоиерей Андрей Ефанов.