Поделиться
Хор Сретенского монастыря
У нас в гостях был помощник регента хора Сретенского монастыря Алексей Александров.
Мы говорили о духовной хоровой музыке, об истории хора Сретенского монастыря, о его выступлениях и гастролях, а также о грядущем Пасхальном концерте.
________________________________________
В. Емельянов
— Здравствуйте, это программа «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов и Алла Митрофанова.
А. Митрофанова
— Добрый «Светлый вечер»!
В. Емельянов
— Наш сегодняшний гость Алексей АлександрОв — помощник регента хора Сретенского монастыря. Здравствуйте, Алексей!
А. Александров
— Добрый вечер!
В. Емельянов
— Первый вопрос: мы все привыкли, что всё-таки хор Александрова, условно говоря. И вообще, фамилия Александров, актриса Александрова. А у вас вдруг АлександрОв. Это что — пижонство, так сказать?
А. Александров
— Я к хору Александрова никакого отношения не имею.
В. Емельянов
— Я просто про ударение в фамилии. Конечно, я понимаю, что...
А. Александров
— Это семейное. Вот мне как в детстве изначально дали установку, что мы называемся АлександрОвы, а не Александровы, я с гордостью храню это ударение на последнем слоге.
В. Емельянов
— То есть это то же самое, что чеховский ИвАнов и Иванов? Чеховский ИвАнов всё-таки.
А. Митрофанова
— Георгий ИвАнов ещё был, Вячеслав ИвАнов.
В. Емельянов
— Ну да. Мы сейчас тут, наверное, можем запутаться. Мы сейчас перед началом программы с Аллой пытались разбираться, в чём дело, поскольку Алла Сергеевна у нас филолог...
А. Митрофанова
— Я не филолог, Володя! Нет, конечно!
В. Емельянов
— Откуда это, собственно, пошло? Понятно, что если ты ИвАнов, то ты — Иванов сын, и так далее. Почему, каким образом произошло потом смещение акцентов на последний слог — неясно. Но ладно, это наш...
А. Митрофанова
— Давай мы сейчас сместим акцент на тему нашего разговора. Дело в том, что мы выходим в эфир незадолго до вашего концерта. 1 мая хор Сретенского монастыря в «Крокус Сити Холле» будет выступать. И там всё будет, я так понимаю, очень хорошо. Вам помогает в организации этого концерта Эдуард Бояков — очень известный продюсер, режиссёр-постано
А. Александров
— Этот концерт, на мой личный взгляд, он уникален, во-первых тем, что он в самый день Пасхи происходит — это праздничный пасхальный концерт. Обычно у нас концерты проходят через неделю, через две после Пасхи. А тут прям в сам день Светлого Христова Воскресения. Нам, конечно, будет очень тяжело после ночной пасхальной службы выступать.
В. Емельянов
— Да, я как раз хотел спросить!
А. Александров
— Но мы соберёмся с силами, и это будет действительно такое большое пасхальное торжество.
А. Митрофанова
— Я так понимаю, что билетов на этот концерт уже не существует в природе? Или всё-таки они есть?
А. Александров
— Я сам лично не проверял, но я думаю, что...
В. Емельянов
— «Я не распространяю», — вам надо было сказать.
А. Александров
— Пригласительный найдём, если вы захотите прийти!
А. Митрофанова
— Спасибо большое! Может быть, у нас получится, а вот наши слушатели — я об этом забочусь и думаю. У вас, помимо этого концерта будут ещё и в других городах, кстати говоря, тоже. Так что, при желании, можно будет к вам попасть.
А. Александров
— Можно. Но этот концерт стоит особняком, потому что, как уже сказали, масштаб весьма большой. Обычно наши концерты проходят в ближайшем Подмосковье или Ближние Зарубежье, или Дальний Восток, или Центральная Россия. Они всё-таки по масштабу отличаются от этого концерта. Но уже который год мы собираем полный зал. Я думаю, что в этом году отличия не будет от предыдущих.
В. Емельянов
— Это тоже полноценные концерты? Вот вы говорите, что они от Пасхального отличаются. Это тоже два отделения, полномасштабный такой?
А. Александров
— Это два отделения. Очень много участников. Масштаб состоит в чём — у нас очень много приглашённых и людей, и коллективов. Например, с нами будет выступать Государственный академический русский народный ансамбль «Россия» под руководством Дмитрия Дмитриенко. Будет присутствовать в концерте песочная анимация.
А. Митрофанова
— Что это такое?
А. Александров
— Чуть попозже!
А. Митрофанова
— Я знаю, что такое песочная анимация. Это очень интересно!
В. Емельянов
— А я — нет.
А. Митрофанова
— Продолжайте, пожалуйста.
А. Александров
— Мы по произведениям когда уже конкретно пойдём — она будет сопровождать одно из важнейших произведений в первом отделении. Будет детско-юношеский хор «Cantus» под руководством Александры Самохваловой. Будет приглашённый гость — победитель шоу «Голос» Сергей Волчков. Будет актёр театра и кино Андрей Мерзликин. В общем, всё вместе, я думаю, что это составит такое праздничное шоу.
А. Митрофанова
— Состав, действительно, очень крепкий.
А. Александров
— И, само собой, хор Сретенского монастыря.
А. Митрофанова
— Вы знаете, про хор Сретенского монастыря. Мне кажется, если даже люди никогда в жизни не слышали никакой хоровой или, может быть, духовной музыки, то про ваш хор слышали хотя бы раз точно. А может быть, даже слышали и ваше исполнение. А в чём феномен вот такой популярности? Сейчас, если вот говоришь про какой-нибудь хор духовной музыки, то первое, что приходит на ум, это именно хор Сретенского монастыря. Почему так? Это результат какого-то особого пиара? Что это?
А. Александров
— Я не знаю, как было до февраля 2014 года, но после открытия олимпиады, я думаю, что хор Сретенского монастыря на слуху у всех, кто смотрел открытие. Потому что там мы исполняли гимн Российской Федерации, чем мы очень гордимся. Поэтому не то чтобы пиар — просто о нас узнал весь мир.
А. Митрофанова
— Так скромно! Имеете право.
В. Емельянов
— Вообще, если уж быть нескромным и попытаться не сваливаться в такой великодержавный пафос, коллектив действительно уникальный, потому что он существует столько лет, сколько существует сам Сретенский монастырь.
А. Александров
— Более шестисот.
В. Емельянов
— Более шестисот лет. Он уникален тем, что больше, пожалуй, нет такого хора вообще нигде в мире, кроме нашей страны. Нету просто. Есть очень похожие коллективы, но такого коллектива нет реально. Хотелось бы спросить вот о чём, популярный, действительно, коллектив: как вы относитесь к тому, что люди, может быть, не очень близкие к Церкви, периодически ставят ваши записи у себя в машине, например, или на дачах иногда, слушают под шашлычок и, соответственно, какие-то заливки...
А. Митрофанова
— Характерный жест Володя сделал.
В. Емельянов
— Да, характерные заливки под этот шашлычок. Подпевают вам, находясь в таком шашлычно-подливо
А. Александров
— Я считаю, что это прекрасно. Если, конечно, это не какие-то духовные песнопения, которые неуместны были бы под шашлычок.
В. Емельянов
— Я думаю, что всё-таки под шашлычок, мне кажется, как раз духовные песнопения-то не слушают. А что касается...
А. Александров
— Так это прекрасно! Люди радуются, люди согреваются. Так сказать, согревают и тело, и душу.
В. Емельянов
— Но всё-таки вот такой клишированный вопрос журналистский: как удалось добиться такого успеха? Но действительно, ведь успех феноменальный — и здесь в стране, и за рубежом. Вы очень много гастролируете. Я знаю, что ваша работа, в общем, делится на две части: это непосредственная служба, которую возглавляет Патриарх, вы с ним везде ездите и на всех службах с ним; остальное — это гастрольный график, насколько я знаю, тоже довольно плотный.
А. Александров
— График плотный. Я вам скажу так: как удалось достичь такого успеха? Это публика решает, на мой взгляд.
В. Емельянов
— Конечно.
А. Александров
— Если людям нравится, значит, они приходят и слушают. Если бы людям не нравилось, они бы не ходили и не слушали.
В. Емельянов
— Но вы же для этого делаете что-то, прилагаете усилия. Конечно, в итоге решает публика.
А. Александров
— На сцене мы делаем всё, чтобы зрителю понравилось: мы вкладываем душу, усилия, связки...
А. Митрофанова
— Связки — это важная составляющая.
А. Александров
— Исполняем духовную и светскую музыку. Люди в восторге.
В. Емельянов
— Я просто пытаюсь нащупать технологию. То есть получается, что вы там в постоянном репетиционном процессе или вы настолько спетый коллектив, что вам достаточно перед концертом каким-то, перед любым, будь то служба или будь это какое-то светское мероприятие, просто прийти за полчаса, немножечко распеться, связки продуть — как музыканты говорят, — и вперёд, на сцену?
А. Александров
— Репетиции у нас в основном, конечно, перед службами больше. Потому что на службах часто исполняется очень много текстовых песнопений, не нотных. Поэтому перед каждой службой мы, можно сказать, эту службу пропеваем, просматриваем каждую стихиру, каждый тропарь, чтобы не было богослужебных ошибок в плане церковно-славянс
А. Митрофанова
— А «Крокус Сити», кстати, для вас удобный зал? Мне кажется, он такой большой, и там нет камерной обстановки...
В. Емельянов
— Он не такой большой — там 6 тысяч всего.
А. Митрофанова
— 6 тысяч человек!
А. Александров
— Вы знаете, когда мы стоим на сцене «Крокус Сити Холла» и смотрим в зал, то зал разделён на блоки. И каждый отдельный из блоков, если взять, это такой средний зал где-то в Подмосковье. То есть «Крокус Сити Холл» это, конечно, огромный масштаб. Я не имею, конечно, звукорежиссёрско
А. Митрофанова
— Вам, я так понимаю, всё-таки это радость доставляет определённую — выступления подобные, и вообще ваше присутствие в публичном пространстве в качестве такого парадного хора Русской Православной Церкви. Это не напрягает, вообще — вот этот статус и необходимость постоянно ездить, участвовать, петь, выступать? Есть же, мне кажется... какое-то должно быть ещё личное пространство. На него, вообще, остаются время, силы?
А. Александров
— Вы знаете, я не стал бы делать такое ударение на статус. То есть мы не шоу-звёзды, мы просто исполняем церковную и светскую музыку. И самой большой наградой, наверное, является реакция публики. Когда зритель рад, когда он вскакивает с места в экстазе аплодисментов, в принципе, больше ничего не нужно.
А. Митрофанова
— Ну, слушать в исполнении такого хора, например, «Let my people go» — это, действительно, вдохновляет.
В. Емельянов
— Дорогие друзья, я предлагаю дать слово музыке всё-таки. И попросить Алексея представить произведение, которое мы сейчас послушаем.
А. Александров
— Да. Наш концерт в «Крокус Сити Холле» делится на два отделения. И первое отделение мы представляем из духовных песнопений, оно весьма богословски выстроено. Эту программу мы долго обсуждали, долго рассматривали — как что поставить. И начать хотелось бы с песнопения под названием «Совет превечный». Вообще-то, это песнопение праздника Благовещения. Но праздник Благовещения это, как говорится в праздничном тропаре: «Днесь спасения нашего главизна».
А. Митрофанова
— То есть начало спасения.
А. Александров
— Да, начало нашего спасения, поэтому именно с этого произведения мы начинаем наш концерт.
Звучит песнопение «Совет превечный» в исполнении хора Сретенского монастыря.
В. Емельянов
— Алексей АлександрОв — помощник регента хора Сретенского монастыря сегодня в гостях у программы «Светлый вечер» на радио «Вера». Ну, это, конечно, очень красиво.
А. Александров
— Вы знаете, стоит объяснить, почему именно это произведение. Потому что некоторым может показаться, что как-то неуместно песнопение Благовещения — концерт-то вроде пасхальный. Мы выстроили это отделение так, чтобы подвести людей к Воскресению Христову. То есть в начале это «Совет превечный», потом это «Рождество», а потом это уже страдания и Воскресение. То есть от рождения к самому главному — к Воскресению. Музыка Александра Никольского, она, конечно, провоцирует на такое погружение, как вы сказали, в космос.
А. Митрофанова
— Да, Володя, я улетела, пока слушала.
А. Александров
— Плюс ко всему, во время этого произведения будет песочная анимация происходить. Исполнять её будет Артур Кириллов — лучший песочный аниматор в России.
А. Митрофанова
— Давайте мы не будем томить наших слушателей и объясним, что такое песочная анимация. Я видела, как это происходит — это мистика просто, что-то невероятное!
А. Александров
— Это на светлом экране, который, как я понимаю, снизу подсвечивается, песком, волшебными руками исполнителя создаются такие картины, такие сюжеты, которые не поддаются словесному описанию — это нужно лицезреть.
В. Емельянов
— Здесь и сейчас? Что называется, он-лайн?
А. Александров
— Да, во время, вот сколько длится песнопение — может быть, 2 минуты. Вот за эти 2 минуты Артур Кириллов делает целый библейский сюжет — от благовещения Архангела Гавриила Деве Марии, до рождения Христа и до...
В. Емельянов
— И всё это проецируется на большие мониторы?
А. Александров
— Всё это проецируется на огромный экран, который висит за сценой.
А. Митрофанова
— В «Крокус Сити» позади хора экран, на который идёт трансляция.
А. Александров
— Да, то есть всё это он делает на маленьком экране, а проецируется всё это на большой экран.
В. Емельянов
— Я могу себе представить, какая вообще это будет красота, когда это всё будет вместе сочетаться.
А. Александров
— Я читал, что есть ещё цветная анимация. Пока мы видели только однотонную, но даже однотонная анимация — это невероятное действие.
А. Митрофанова
— В однотонной песочной анимации есть свой шарм, потому что это сдержанность определённая. И художественные эффекты нужно достигать с помощью точности, а не с помощью красок. Когда меньше ресурсов изобразительных, тогда больше проявляется мастерство. Это производит невероятное впечатление. Ты понимаешь, как вообще течёт жизнь, как одно событие перетекает в другое, как всё взаимосвязано, как вообще все люди взаимосвязаны. Я обещала молчать в этом эфире. Всё! Володя так укоризненно на меня смотрит!
В. Емельянов
— Нет, нет. Я не поэтому тебе говорил, что у тебя иногда бывают порывы, так сказать...
А. Александров
— Все в детстве на песочке рисуют.
В. Емельянов
— Да. Я просто хотел сказать, что ещё когда это синтез вот этого художественного действа, о котором ты сейчас так красиво рассказала, и музыкального, это, действительно, можно сесть в кресло и просто уплыть.
А. Митрофанова
— Я думаю, что для тех людей, которые не попадут на этот концерт...
В. Емельянов
— Жаль, что меня не будет 1 мая в Москве. Очень жалею.
А. Митрофанова
— А ты прилетай!
В. Емельянов
— Я не могу себе этого позволить.
А. Митрофанова
— Алексей, вы знаете, когда я слушала ваш хор, подумала о том, что это ведь огромное количество людей на сцене, и все такие крепкие, гарные хлопцы. Как удаётся внутри такого коллектива сохранять, поддерживать атмосферу? Она же, наверное, важна? Атмосфера, которая между вами выстраивается на сцене, она транслируется в зал. Если вы просто стоите — это одна история. Если вы друг с другом каким-то образом взаимодействуете — тоже важно, как именно взаимодействуете
А. Александров
— За время постоянных путешествий, переездов, перелётов, находясь всё время вместе, я считаю, что мы просто сплотились уже в единое целое, которое на сцене не разделяется. Мы находимся в постоянном общении. Некоторые жёны жалуются: «Ты с моим мужем проводишь времени больше, чем я с ним».
А. Митрофанова
— То есть вы такие... вы женаты на работе, получается так.
А. Александров
— Да.
А. Митрофанова
— Это тогда крест определённый несут ваши жёны.
В. Емельянов
— К Сретенскому хору мы ещё вернёмся. Алексей, а сейчас мы вас немножко попытаем на предмет вашей собственной жизни. Давайте поговорим о вас немножко. Расскажите о себе, о своих родителях, как ваша певческая карьера начиналась, как вы в этот хор попали Сретенский.
А. Александров
— Я родился в городе Орехово-Зукево Московской области. Родители мои: отец — кассовый механик, мама — домохозяйка. Музыкальной стези у меня дома не прослеживается.
В. Емельянов
— Ни дедушка, ни бабушка?
А. Александров
— Ни дедушка, ни бабушка. Дедушка у меня был священником.
В. Емельянов
— Всё-таки вот!
А. Александров
— Да. И сам я закончил Сретенскую духовную семинарию, магистратуру. Музыкальное образование у меня только начальное. Просто с 10 лет я пел в хоре Богородице-Рожде
А. Митрофанова
— А! Я уже думала, что это про Варну речь идёт.
А. Александров
— Это родина преподобного Сергия. Поступил в Сретенскую духовную семинарию. Ну и там, естественно, я соприкоснулся с исполнением, сначала с богослужебным исполнением Большого хора Сретенского монастыря, в который, через год обучения, меня взяли. И вот уже 8 лет, как я подвизаюсь в хоре.
А. Митрофанова
— Это серьёзный срок. А что заставило вас выбрать именно этот жизненный путь? Это какой-то интерес в вас изначально проснулся к духовной стороне жизни? Или были чьи-то пожелания, чтобы вы пошли по этому пути?
А. Александров
— Особых пожеланий не было. И в принципе, я не аргументировал своё поступление в семинарию тем, что дедушка был священником. Я с детства рос при церкви.
А. Митрофанова
— Это родители так вас?
А. Александров
— Нет, родители никакого влияния не оказали. Я после 9 классов школы поступил в Текстильный техникум города Орехово-Зуева, отучился там год, понял, что не моё, поступил в гимназию. И с тех пор выбрал для себя духовный путь.
А. Митрофанова
— Фантастика! Подождите, получается, что вы сами в определённом возрасте, ещё в школе, как-то крепко задумались о каких-то важных смыслах? Или что? Как это происходит?
А. Александров
— Я думаю, если спросить студентов семинарии, то курсе на втором, на третьем, а у кого-то, может быть, и на четвёртом только приходит такое полное сознание — а зачем вообще я сюда пришёл.
А. Митрофанова
— Вот как.
А. Александров
— Да. То есть изначально... Нет, я не говорю, что так делают все, что так думают все. Люди, с которыми я общался, в принципе мы на этом мнении сошлись, что окончательно ты понимаешь, что ты действительно пришёл сюда, что это действительно твой путь, только получив уже определённый багаж и некоторый духовный импульс, я бы так сказал.
В. Емельянов
— В вашем случае это какой багаж, какой бэкграунд, какой импульс?
А. Александров
— Знаете, всё в совокупности. Вот знания, которые преподают в семинарии... в принципе, теория — она везде теория: изучить историю Церкви или догматическое богословие — всё это можно обыкновенному светскому человеку...
В. Емельянов
— Дома.
А. Митрофанова
— Дома за компьютером.
А. Александров
— Дома за компьютером.
В. Емельянов
— В кресле, возле торшера, с чашкой чая.
А. Митрофанова
— Как вариант.
А. Александров
— Этот импульс приходит, когда в совокупности вся эта монастырская жизнь... Как мы знаем, семинария — это школа закрытого типа. Не запретного, а закрытого. Потому что люди иногда путают. То есть загоняют всех в монастырь, закрывают амбарным замком ворота и никого не выпускают — нет, это совершенно не так. Просто каждый день утренние богослужения, утренние молитвы, вот эта совместная жизнь в большом мужском коллективе, где приходится постоянно с чем-то смиряться, кому-то уступать, получать за это какие-то бонусы в последствии за терпение.
А. Митрофанова
— Бонусы?
А. Александров
— Духовные бонусы.
В. Емельянов
— Я так понимаю, что слушатели академии живут там?
А. Александров
— Да. Но потом люди женятся, кто-то в монахи уходит.
В. Емельянов
— Ну понятно. Вот у нас здесь, в «Светлом вечере», бывают часто музыканты. Среди них регенты, в том числе и монашествующие, и так далее. Но конечно, сразу возникает вопрос: вы сами-то какую музыку слушаете? Понятно, что, конечно, даже, можно сказать, по роду своей профессиональной деятельности просто вам необходимо знать хорошо русскую духовную музыку — более старую, скажем, более современную, девятнадцатого, двадцатого века включая. Но, может быть, вас вдохновляют и какие-то иные жанры? Предположим, рок-музыка, может быть, может, фолк какой-то, может, авангард или, наоборот, андеграунд, или джаз, скажем?
А. Александров
— В современной?
В. Емельянов
— Или вы всеядный такой человек?
А. Александров
— Я вообще музыку не слушаю почти!
В. Емельянов
— О!
А. Митрофанова
— А! Это профессиональный травматизм, да?
А. Александров
— Её в моей жизни очень много.
В. Емельянов
— Вот меня тоже приятели и друзья пытают: «Ну ты нам посоветуй, какое радио-то слушать!» Я говорю: «Я не знаю, потому что я не слушаю радио вообще».
А. Митрофанова
— Угу, ещё один.
А. Александров
— Нет, я слушаю некоторых исполнителей.
В. Емельянов
— Ну я тоже одну-две станции слушаю, скажем, переключаю друг на друга — пока у одной реклама, я слушаю другую. Но в принципе, нет. По разным причинам. Вы по какой причине? Потому что вы знаете, что вы лучше можете сделать или спеть?
А. Александров
— Нет-нет. Слушать хор Сретенского монастыря, когда ты в нём поёшь, неуместно.
В. Емельянов
— Ну да.
А. Александров
— Слушать конкурентов, конечно, полезно, но...
А. Митрофанова
— Ну, послушайте, музыкальная культура настолько богата и разнообразна. Вам вообще больше никто не интересен из исполнителей современных или из двадцатого века, или, может быть, какого-то иного периода музыкального?
А. Александров
— Вы знаете, наверное, последнее, что я вот так смотрел и слушал с удовольствием это шоу «Голос» несколько сезонов. Вот там хватает и жанров, и исполнителей.
А. Митрофанова
— А это ведь настоящий драйв, кстати говоря.
В. Емельянов
— Шоу «Голос»?
А. Александров
— Кто как считает. Кто-то считает, что это профанация, особенно после отца Фотия.
А. Митрофанова
— Володя скептически повёл плечами.
В. Емельянов
— Я не скептически, я потому что мало понимаю, о чём идёт речь. Я знаю, что есть такое шоу на каком-то одном из наших центральных каналов. Не знаю, на каком. Я кроме шуток говорю, что слабо представляю, о чём идёт речь, я не видел ни одного выпуска этой передачи, зная о том, что она существует. Но мне как-то это не очень близко, не очень интересно. Наверное, поэтому я и не особо в эту тему был погружён. Но вот, кстати, недавно вернувшись из поездки зимней, я долго думал, что мне привезти-то — на сей раз из Франции. И решение нашлось само собой. Мы как-то возвращались из горной долины и спускались уже в низины, если так можно выразиться. И вдруг на одной из радиостанций я услышал французский шансон. То есть вот собственно то, что шансоном они и называли. Я не помню, кто там это был. Может быть, это Серж Генсбур был, а может... сейчас боюсь спутать. Меня ужасно заинтересовала эта тема. И мне очень повезло: я нашёл какой-то крохотный совершенно музыкальный магазинчик и просто натаскал себе дисков вот этого французского шансона. Это вот то, что я слушал, наверное, несколько месяцев кряду.
А. Митрофанова
— Алексей, а, кстати, вы шансон, наверное, точно не исполняете? Это вот тот жанр, который для вас не актуален.
А. Александров
— Нет, шансон не исполняем.
В. Емельянов
— А я говорю о французском шансоне, не о том шансоне, который здесь называют шансоном. Просто это не шансон, конечно, никакой.
А. Митрофанова
— Я тоже именно о нём говорю. Но давайте мы вернёмся всё-таки к основной теме нашего разговора. Алексей, что мы будем слушать сейчас? По тому сценарию, который, как я понимаю, есть у вас в голове, что мы сегодня более или менее можем познакомиться с деятельностью вашего хора через те композиции, которые вы нам принесли.
А. Александров
— Да, как раз следуя нашему сценарию первого отделения — духовного, — следующее, что мы послушаем, это великопостное песнопение «Ныне Силы Небесные». Вообще, в принципе, церковные песнопения не называются какими-то двумя-тремя словами. В принципе, это несколько слов из начала гимна. Потому что целиком фраза будет звучать: «Ныне Силы Небесные невидимо с нами служат». Это песнопение исполняется во время Литургии Преждеосвященных Даров Великим Постом. Почему мы его включили в эту программу? Потому что оно несколько предваряет Воскресение Христово. Там есть такие слова: «Се бо входит Царь Славы, се жертва тайная дориносится». Давайте послушаем.
Звучит песнопение «Ныне Силы Небесные» в исполнении хора Сретенского монастыря.
А. Митрофанова
— Ещё раз добрый «Светлый вечер», дорогие слушатели. Владимир Емельянов, я — Алла Митрофанова. И напомню: в гостях у нас сегодня Алексей АлександрОв — помощник регента хора Сретенского монастыря. Это его композиции мы сегодня слушаем... этого хора, я имею ввиду. И то, что прозвучало перед тем, как мы ушли на паузу, произведение называется «Ныне Силы Небесные». Вы так немного рассказали о нём. А можно чуть-чуть поподробнее? Ведь, понимаете, когда молодые люди исполняют такую серьёзную музыку, за этим должны стоять какие-то, наверное, переживания или сопереживания, или размышления. Вы как-то рефлексируете, думаете о том, о чём вы поёте, переживаете это?
А. Александров
— В первую очередь, в таких песнопениях важна даже не столько музыка, сколько слово. Поэтому, когда мы исполняем подобные произведения, естественно, в первую очередь мы осмысливаем целиком и полностью то, о чём мы поём. Люди, возможно, церковно-славянс
А. Митрофанова
— Зачастую.
А. Александров
— Да. Зачастую могут ловить только... музыкальные струны души могут быть затронуты. А песнопение рассказывает... даже нельзя сказать, что рассказывает...
В. Емельянов
— Повествует.
А. Александров
— Даже не повествует. Оно передаёт, в принципе, обстановку небесную. Потому что Силы Небесные — это ангельские воинства переживают вход Царя Славы — естественно, Самого Христа. Поётся это песнопение во время Великого входа, когда Святые Дары — величайшую святыню для каждого христианина — переносят с жертвенника на престол. Для того, чтобы полностью понять это произведение, конечно, не достаточно только сидеть в зале, слушать красивую музыку Григория Львовского — нужно присутствовать на службе и понять, увидеть. Знаете, как послы князя Владимира, когда побывали на богослужении в Софии Константинопольс
А. Митрофанова
— Это красивая история — про послов князя Владимира, но она была давно, если была. Может быть, это предание — мы не знаем этого до конца. А вы исполняете это на обычных богослужениях, как я понимаю?
А. Александров
— Да.
А. Митрофанова
— В вашем Сретенском храме можно услышать, в других храмах, где вы тоже поёте?
А. Александров
— Да.
А. Митрофанова
— Вам приходилось наблюдать реакцию людей на ваше исполнение? Вообще, мне кажется, ведь во время службы, чем красивее поёт хор, тем больше он отвлекает от сути происходящего. Нет, я ошибаюсь?
А. Александров
— Суть в том, что, в первую очередь, люди в храме занимаются молитвой, а не слушанием красивых песнопений. Раньше, веке в девятнадцатом было выражение «пойду послушаю обедню в Успенском соборе». До сих пор у меня есть один знакомый, который ходит слушать «Всенощную Рахманинова».
А. Митрофанова
— Тоже вариант. Почему нет?
А. Александров
— Лично моё мнение: слушать музыку люди ходят в концертный зал. В храм, в первую очередь, люди приходят для того, чтобы помолиться. И не знаю, кто сказал, что первая задача любого хора — это не мешать людям молиться. Естественно, музыка, которую, например, только что мы слышали — Григория Львовского, она способствует молитве, она не вычурная. Есть произведения, которые уместны только для концертного исполнения, в храме исполнять их, если мягко сказать, просто не канонично. Несмотря на это, конечно, исполняются некоторые, допустим, пасхальный канон. Хором Сретенского монастыря исполняется пасхальный канон Веделя.
А. Митрофанова
— На Пасху можно, наверное.
А. Александров
— Весьма яркий, так скажем. Хотя некоторые люди, даже в нашем коллективе есть некоторые сторонники пения одноголосного, по крюкам.
А. Митрофанова
— Алексей, а в вашем коллективе — вы так тоже начали про это немного рассказывать. Но всё-таки интересно, вы друг с другом очень много общаетесь. Это фактически такая у вас монастырская жизнь получается на выезде. И вы приезжаете в разные места, и там вы тоже друг друга постоянно видите. Но это же требует какого-такого колоссального, мне кажется, усилия. Это же фактически, как такая семья большая одна, на выезде всё время.
А. Александров
— Ну, монастырской жизнью я наши гастроли, конечно, назвать не могу.
А. Митрофанова
— Ах вот как!
А. Александров
— Да, потому что это, в первую очередь, замечательные, интересные путешествия, наполненные яркими событиями. Путешествуя, да не важно куда, даже в ближайшее Подмосковье, всё равно происходят какие-то интересные случаи, событии. Я уж не говорю о каких-то далёких поездках на Дальний Восток, в Сибирь, на Север, где полярная ночь или полярный день.
А. Митрофанова
— А вы, наверное, уже весь мир облетели?
А. Александров
— Да.
А. Митрофанова
— По нескольку раз.
А. Александров
— Может быть, и так.
В. Емельянов
— На сайте, по-моему, говорится 35 стран и 4 континента.
А. Александров
— Лично я в 35-и странах не был.
В. Емельянов
— Я был в 38-и...
А. Александров
— Нет, я думаю, что не больше 15-и.
А. Митрофанова
— Смотрите, «Карнеги Холл», «Линкольн-Центр»
А. Александров
— Я удивлён, почему не включён Большой зал Московской консерватории.
В. Емельянов
— Мы говорим сейчас о зарубежных гастролях.
А. Александров
— Я думаю, что нельзя это умалчивать.
В. Емельянов
— Мы вернёмся к этой теме выступления в наших залах. Я даже понял порыв Аллы, к чему она это говорила. Возможно, я не прав, тогда я продолжу. За рубежом основная публика, которая приходит на ваши концерты, конечно, это русскоязычная публика, но наверняка есть и иностранцы.
А. Александров
— Есть иностранцы, которые не менее остаются поражёнными от музыки, которую мы исполняем, чем русские...
В. Емельянов
— Вот я хотел спросить: как они реагируют на ваши выступления?
А. Александров
— Они рукоплещут.
А. Митрофанова
— Скромно говорит Алексей.
В. Емельянов
— Если даже не очень церковный человек приблизительно понимает, о чём идёт речь, или хотя бы слышит и может для себя идентифицировать
А. Александров
— Знаете, после окончания гастролей в 12-м году по Соединённым Штатам, я как-то, проходя мимо, видел, как брали интервью у тогда ещё отца Тихона (Шевкунова). И краем уха услышал, что он сказал: «Духовность в переводе на другие языки не нуждается». В основном, на мой взгляд, иностранцы больше впечатлялись именно духовным исполнением, потому что в светских песнях мелодия, может быть, знакома — мы же слушаем иностранную музыку и знаем, как она исполняется. И именно духовный импульс, когда мы исполняли — у нас два отделения было: духовное и светское, — в принципе, как и в большинстве залов, где мы выступаем. Духовная музыка, мне кажется, больше впечатляла иностранцев, чем светская.
В. Емельянов
— А вы только наши песни исполняете или их тоже?
А. Александров
— Их, в основном, на бис в конце, чтобы они тоже порадовались.
В. Емельянов
— Всё-таки что-то исполняете.
А. Александров
— «Golden moses»
В. Емельянов
— Только?
А. Александров
— Мы ещё на греческом пели. Но это в духовном блоке.
В. Емельянов
— Если это Америка, то это совершенно своя же музыкальная культура.
А. Александров
— Вы знаете, мы даже на китайском пели в Пекине.
В. Емельянов
— Вот это я вообще не представляю — хор Сретенского монастыря поёт на китайском языке.
А. Митрофанова
— А что вы пели на китайском?
А. Александров
— Песня называется «Жасмин».
А. Митрофанова
— А, я-то думала, вы нам сейчас произнесёте какую-нибудь фразу по-китайски.
А. Александров
— Я вам скажу по-секрету, текст был только у первых теноров, так как я был во вторых, у меня был аккомпанемент. Я не произнесу вам на китайском ни слова.
А. Митрофанова
— Ничего, ладно. Может быть, вы когда-нибудь повторите этот эксперимент, а после придёте и нам расскажете.
А. Александров
— Одно скажу: китайцы всё поняли, были в восторге.
А. Митрофанова
— Знаете, это уже традиционное завершение ваших ответов: «И они были в восторге». А вы расскажите, отчего бываете в восторге вы. Вы много путешествуете, вы видите разные места, и что запоминается вам больше всего?
А. Александров
— Я бы приоткрыл другую сторону наших всех путешествий. Часто люди восторгаются: ой, как здорово — вы полетели туда, вы полетели сюда, вы поехали, а вы видели. Иногда случается так, что мы видим что-то только из окна самолёта или автобуса. Бывает настолько плотный график, что мы просто не успеваем.
В. Емельянов
— Сразу мне вспоминается герой Александра Фатюшина — хоккеист Гурин в фильме «Москва слезам не верит»: «Да мы эту Швецию только из окна автобуса-то и видели!»
А. Александров
— Вот, например, последние гастроли во Франции — несколько лет назад в апреле были. Мы посчитали с ребятами: вся поездка заняла 20 часов. Просто если вычесть перелёты, переезды, завтраки, обеды и ужины — совсем не остаётся времени, чтобы что-то посетить.
А. Митрофанова
— А не обидно от этого?
А. Александров
— Обидно.
А. Митрофанова
— Но можно же что-то придумать, наверное?
А. Александров
— Можно собраться семьёй...
В. Емельянов
— Но они всё-таки какую-то культурную программу стараются вам устроить? Я имею ввиду принимающую сторону. Хотя бы для тех, кто никогда не был в Париже, обзорную экскурсию по Парижу на автобусе.
А. Александров
— Да. Если есть время, нам заказывают автобусы. Буквально прошлым летом мы были на выставке «Милан-Экспо» в Милане. И нам провели замечательную экскурсию и по Милану, и по самой выставке. Мы встречали Президента в нашем павильоне, посвящённом русской культуре.
А. Митрофанова
— Что запомнилось? Не из официальной программы, а именно из впечатлений каких-то живых о Милане? Классный же город, он динамичный такой. Там есть, кстати, мощи святителя Амвросия Медиоланского, то есть там святые.
А. Александров
— Да, мощи мученицы Наталии.
А. Митрофанова
— Да, совершенно верно.
А. Александров
— К сожалению, всё посмотреть не удалось, потому что поездка была не такая длительная, как хотелось. Но я лично для себя провёл отдельную экскурсию — походил, посмотрел, покатался на миланском метро.
А. Митрофанова
— Отдельное впечатление. Давайте вернёмся к музыке, что мы сейчас послушаем?
А. Александров
— «Амурские волны».
В. Емельянов
— Прекрасно!
Звучит песня «Амурские волны» в исполнении хора Сретенского монастыря.
В. Емельянов
— «Амурские волны» в исполнении хора Сретенского монастыря, помощник регента которого Алексей АлександрОв у нас сегодня в гостях в программе «Светлый вечер».
А. Митрофанова
— Алексей, мы с вами поговорили немного сейчас о ваших гастролях за рубежом, но всё-таки у вас же очень много гастролей и по России. А вы могли бы рассказать о том, как вы приезжаете в наши города — малые и большие, разные. Вы же практически по всей стране выступаете и летаете много над ней. Какие с этим связаны впечатления? Сегодня, допустим, Санкт-Петербург, завтра — Камчатка. Как это вообще в одном человеческом сознании?
А. Александров
— Это, с одной стороны, тяжело, с другой — здорово. Здорово как для нас, я думаю, так и для зрителей. Буквально за последний месяц мы два раза были на Дальнем Востоке, у меня такое ощущение сложилось в один момент, что мы там просто живём. Перерыв был минимальный — 10 дней. Мы посетили Владивосток, Комсомольск-на-А
А. Митрофанова
— А что такое русский дух?
В. Емельянов
— На ваш взгляд.
А. Александров
— Что такое русский дух?
А. Митрофанова
— Да. Это интересный вопрос.
А. Александров
— Я в двух словах не смогу выразить. Это такая широкая, открытая русская душа, всегда готовая и всплакнуть и порадоваться, что, в принципе, и происходит на концертах — люди эмоционально открываются. А когда они эмоционально открываются, и мы эмоционально открываемся, происходит в зале просто такая гармония.
В. Емельянов
— Да, вот этот энергообмен, хотя я понимаю, что это не очень такое подходящее, возможно...
А. Александров
— А мне кажется, очень даже...
В. Емельянов
— Знаете, люди разные бывают. Многие могут найти крамолу. Но я, тем не менее, так скажу: это и есть настоящий обмен энергиями, без которых сама суть вот таких явлений, предположим, вот таких мощных выступлений, будь то хорошая театральная постановка, будь то выступление хора Сретенского монастыря... Сотворчество. Потому что именно когда вот эта химия происходит между исполнителями на сцене и людьми в зале, тогда этим реально стоит заниматься и тем, и другим, кстати. И тогда люди понимают, зачем они идут и садятся, занимают свои места в зрительном зале. Люди, которые ненадолго — на час или на два — находятся чуть-чуть повыше, чем люди, которые сидят в зале, на них больше ответственность. Тогда они тоже понимают, зачем они сегодня на час или на два возвышаются над зрительным залом.
А. Александров
— В этом, я так понимаю, и ответ — в чём русский дух. Вот этот энергообмен, он что здесь, что за 9 тысяч километров в пределах Российской Федерации или Ближнего Зарубежья, он один и тот же.
В. Емельянов
— А у вас есть в России любимые места какие-то? Расскажите.
А. Александров
— Есть. Я не знаю, как это объяснить. У нас есть ежегодный тур по городам Сибири — это Барнаул, Новосибирск, Красноярск. Я не знаю, какая особенная магия у этих городов, но мы каждый год ждём эту поездку. Она, в принципе, по большому счёту ничем не отличается от всех остальных поездок, но почему-то именно там... какая-то там энергия, какой-то особенный энергообмен, как вы сказали.
В. Емельянов
— Происходит именно в Сибири.
А. Александров
— Да, именно там. Хотя, конечно, Россия, по крайней мере там, где мы были — разные эмоции, разные ощущения в разных уголках России. Естественно, когда мы прилетаем в Мурманск или Архангельск, или в какой-нибудь Усинск, где Полярный круг в 50-и километрах от города — там, конечно, одни ощущения, когда в три часа ночи лупит солнце в глаза, и не понимаешь — концерт то ли вечером, то ли утром.
А. Митрофанова
— А какая разница уже, по большому счёту? Если вы так гастролируете плотно, то наверняка перемешаны времена суток.
А. Александров
— Вы знаете, вот люди в Мурманске как раз считают по-другому. Они были очень благодарны, что мы в полярную ночь принесли им такой светлый день.
А. Митрофанова
— Логично. А северное сияние вы видели?
А. Александров
— Нет, не видели.
А. Митрофанова
— Полетите если в следующий раз, постарайтесь, пожалуйста, увидеть. Потом приезжайте и расскажите нам, как это выглядит.
А. Александров
— Обязательно.
А. Митрофанова
— Вы сказали сейчас про энергетику особую в наших залах. А если, к примеру, вы выступаете в Китае, там это по-другому как-то ощущается, там другая энергетика? Как это происходит?
А. Александров
— В китайских залах петь очень тяжело.
А. Митрофанова
— Почему?
А. Александров
— Потому что публика... когда стоишь на сцене, такое ощущение, что публика ничего не понимает, что мы исполняем, и, скорее всего, так и есть. Когда мы выступали в Пекине, после гастролей в США в 12-м году, единственная песня, которую поняли китайцы, которой искренне обрадовались...
В. Емельянов
— Дайте угадаю! «Катюша»?
А. Александров
— Это была «Катюша». Они хлопали, подпевали...
А. Митрофанова
— Ты знал!
В. Емельянов
— Нет, откуда? Я не знал.
А. Александров
— В этот момент мы почувствовали просто такое облегчение, потому что песня стояла где-то в середине второго отделения. И вот полтора отделения мы просто пели в никуда.
В. Емельянов
— Это очень тяжело.
А. Александров
— Вот как раз энергообмен...
В. Емельянов
— Произошёл на «Катюше».
А. Александров
— Он был на нуле, а на «Катюше» он просто возрос до высшей точки.
А. Митрофанова
— Если вы приедете в следующий раз в Китай, вы, наверное, поставите «Катюшу» в первую часть концерта? Причём, в самое начало.
В. Емельянов
— Нет, они сдуются тогда сразу. Они отпразднуют это в себе, возликуют, а потом сдуются и будут тоже...
А. Александров
— Я думаю, мы в начале скажем, что «Катюша» будет попозже, они будут ждать.
В. Емельянов
— Они будут нервничать тогда весь концерт. А вообще, составление программы — это какое-то особое искусство или это я преувеличиваю сам для себя?
А. Александров
— Я думаю, что доля искусства в этом присутствует. Мне кажется, главное, чтобы здесь была логика. Например, какая логика концерта в «Крокусе»? Смерть и воскресение. Так как он пасхальный, то эти два понятия напрямую связаны, как в первом отделении, так и во втором. Конечно же в соответствии с этим и программа выстраивается.
В. Емельянов
— А если вы везёте программу в тот же самый Китай или в Штаты?
А. Александров
— Мы не настолько часто бываем в Китае, чтобы составлять какую-то отдельную программу.
В. Емельянов
— Тем более, наверное, это более тщательная работа. Или это я всё фантазирую себе, а на самом деле это рутина какая-то: «А, ну давайте сделаем так и так. Добавим просто побольше узнаваемых для них песен».
А. Александров
— У нас, в принципе, есть не одна программа, которую мы исполняем. Например, Великим постом у нас так и называется программа «Великий пост» — мы исполняем духовные песнопения и сдержанные светские. В пост не подобает каким-то особым радостям предаваться, поэтому мы предлагаем публике такую серьёзную программу. Есть у нас такая интересная программа, как «Песни двадцатого века». Это забытые песни Гражданской войны, песни времён Первой мировой войны, рубежа веков. Некоторые их них очень хорошо знакомы слушателям старшего поколения, потому что в советское время были переделаны. Например, очень популярный романс «Белой акации гроздья душистые» — не тот, который мы привыкли слышать с музыкой Вениамина Баснера и стихами Матусовского, а песня времён... (фраза обрывается).
Режиссёр программы Оксана Шелест. Формат концерта таков, что замечательные совершенно рассказы отца Тихона преподаются слушателю при пении хора, исполнением музыкальных фрагментов оркестром. При поддержке компании «Роснефть» мы несём свет, что ли, книги отца Тихона.
А. Митрофанова
— Владыки Тихона теперь.
А. Александров
— Теперь уже владыки Тихона, да, я извиняюсь. Пока ещё просто непривычно для меня. Я думаю, что я не ошибусь, если скажу, что эта книга...
В. Емельянов
— Ну это бестселлер.
А. Александров
— Да, это бестселлер, который захватил сердца многих людей не только в церковной сфере, но и светских.
В. Емельянов
— И уже не одно переиздание, насколько я смотрю по книжным магазинам. Четыре года назад она была издана, если мне память не изменяет.
А. Александров
— Да.
В. Емельянов
— Вот уже есть издание, я вижу, и 15-го года, соответственно, спрос растёт...
А. Митрофанова
— И на разных языках.
А. Александров
— Да. Например, в Венесуэлу мы возили испанский вариант.
А. Митрофанова
— Интересно!
В. Емельянов
— Алексей, спасибо вам большое, что вы нашли, несмотря на то, что готовитесь к такому серьёзному мероприятию — 1 мая у вас Пасхальный концерт в «Крокус Сити Холле», — нашли время прийти к нам в программу «Светлый вечер» на радио «Вера». Очень интересно было с вами пообщаться. И конечно, великолепное исполнение вашего хора, что и говорить. А уж если возвращаться к самому концерту — немножко мы тайну приоткрыли, вместе с этой песочной анимацией, я думаю, что это будет, конечно, грандиозно и просто фантастически. Спасибо. Напомним, что у нас был в гостях помощник регента хора Сретенского монастыря Алексей АлександрОв. Программу «Светлый вечер» для вас провели Владимир Емельянов и Алла Митрофанова. И ещё давайте всё-таки под конец что-нибудь послушаем, в завершение нашей программы.
А. Александров
— Казачья песня «Не для меня придёт весна».
В. Емельянов
— Прекрасно! До свидания!
А. Митрофанова
— Актуально! Надеюсь, что всё-таки для нас она придёт!
Звучит песня «Не для меня придёт весна» в исполнении хора Сретенского монастыря.
Помогать фонду «Время детства»
Поделиться
Московский фонд «Время детства» помогает детям с онкозаболеваниями и их семьям. Появился он благодаря инициативе нескольких волонтёров. Кто-то из них сам перенёс рак, а кто-то ухаживал за тяжелобольными близкими. Пройдя сложный путь, они решили вместе помогать тем, кто оказался в похожих ситуациях. Фонд «Время детства» организует сборы на срочные нужды, предоставляет семьям жильё на время лечения в Москве, проводит для онкобольных детей праздники и мастер-классы в больнице.
Уже 4 года проект растёт и развивается и ему важна поддержка неравнодушных людей. Помогать можно как финансово, так и своими талантами и навыками. Например, программист Екатерина Белова, обновила устаревший сайт фонда, сделала его современным и удобным. Эту трудоёмкую и дорогостоящую работу девушка выполнила бесплатно. Кате важно помогать другим. «Мир надо менять к лучшему. И каждый может внести в это свой вклад», — считает она.
Сайт — необходимый инструмент для работы благотворительной организации. Там размещаются сборы, отчёты, фотографии и новости. Без него комплексно и слажено помогать людям крайне сложно.
Благодаря талантливому и доброму программисту Екатерине сотрудники фонда «Время детства» могут продолжать свою важную миссию — поддерживать семьи с онкобольными детьми.
Вы тоже можете помогать фонду и его подопечным своими умениями, талантами и не только. Чтобы узнать об этом больше, свяжитесь с сотрудниками проекта. Их контакты есть на сайте фонда.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Поэма «Мертвые души». Протоиерей Павел Карташев
Поделиться
У нас в студии был настоятель Преображенского храма села Большие Вязёмы Одинцовского района протоиерей Павел Карташёв.
Разговор шел о духовных смыслах произведения Николая Васильевича Гоголя «Мертвые души», что открывается при внимательном чтении и почему в поэме почти нет положительных героев.
Этой беседой мы продолжаем цикл из пяти программ, посвященных жизни и творчеству Н.В. Гоголя.
Первая программа с директором Московского дома Гоголя Верой Викуловой была посвящена жизни знаменитого писателя и основным этапам его творчества.
Вторая программа с писателем, публицистом Алексеем Бархатовым была посвящена духовным поискам Гоголя.
Третья программа с протоиереем Павлом Карташевым была посвящена духовным смыслам повести «Шинель».
Ведущая: Алла Митрофанова
Все выпуски программы Светлый вечер
«Вера и дело». Антон Кузьмин
Поделиться
В гостях у Радио ВЕРА успешный предприниматель Антон Кузьмин — учредитель и генеральный диркетор компании «БС Груп».
Его история — это пример того, как вера и семейные ценности формируют отношение к делу и вдохновляют на помощь другим.
Путь в бизнесе Антон начинал с участия в проектах для военных городков, но вскоре он понял, что хочет строить не только здания, но и помогать создавать общие ценности.
Одним из ярких моментов стало строительство обыденного храма в Кемерово за сутки. Этот проект объединил не только профессионалов, но и простых прохожих, которые, увидев стройку, захотели присоединиться. Такой опыт показал, как важны инициатива, участие каждого и вера в общее дело.
Антон активно участвует в социальных проектах: от возведения храмов до создания культурных и спортивных центров в небольших городах. Для него это не просто работа, а способ делиться энергией и вдохновлять людей вокруг.
Семья и вера остаются главной мотивацией Антона, наполняя его силами для новых свершений и благих начинаний.
Этот выпуск цикла «Вера и дело» — о том, как предпринимательский успех может стать платформой для добрых дел и объединять людей через искреннее желание служить.
Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова
М.Сушенцова
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.
У микрофона — Мария Сушенцова.
И сегодня мы продолжаем цикл бесед «Вера и Дело», в рамках которых мы разговариваем с предпринимателями о христианских смыслах экономики.
Сегодня наш гость — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании «БС ГРУП», российский поставщик светодиодных решений.
Добрый вечер, Антон!
А.Кузьмин
— Добрый вечер!
М.Сушенцова
— Антон, у вас очень богатая, как мне показалось, биография. Вы жили в разных точках не только нашей страны, но и Земного шара, и мне стало интересно узнать, чем Вы увлекались в детстве, кем Вы хотели стать?
Особенно меня тронуло, что детство Вы, в основном, провели на севере... и... знаете... у меня, может быть, есть несколько наивное такое представление о том, что люди с севера — они имеют очень, такой, крепкий, закалённый характер, и, вообще, много в жизни понимают уже с детства... Вот, поделитесь, пожалуйста, Вашими истоками!
А.Кузьмин
— Да. Ну, я родился в семье военных, и, поэтому, в силу, так сказать, службы родителей, приходилось очень много менять места жительства.
Пожили мы на Дальнем Востоке, и... вот... после, соответственно, Афганистана, когда отца отправили... мы уже попали в Карелию... это, как раз, к вопросу севера. Вся родня, на самом деле, она — Архангельская, Вологодская область. И, поэтому, наверное, север является для нас не просто родной точкой, а таким местом... так скажем... родовым. Вот.
И... почему получилось, что я родился на Дальнем Востоке, но, всё равно, родители, когда уже начали увольняться с армии, приняли решение вернуться ближе... так сказать, на родину.
Да, люди севера — это, действительно, люди... тяжёлого характера, очень стойкие, очень упёртые — это 100%. Другой момент — ещё, наверное, надо сказать, что вся родня, которая, вот... она... там... по папиной и по маминой линии — это люди достаточно тяжёлой судьбы. Потому, что... как это правильно сказать... лесозаготовки... вот, это... лесники... то есть, это всегда было — испытание.
Если говорить про меня, конкретно, то... так получилось, соответственно, что родился на Дальнем Востоке. Это не совсем север, но... родился на границе в Китаем. И то детство, которое было — это... опять же... там...температура летом +40, зимой −40... но... всё равно, переносится это по-другому. Потому, что не такая влажность... ну, Дальний Восток — он, в этом плане, уникален. Как-то так...
М.Сушенцова
— Здорово! А, расскажите, с чего начинался Ваш путь в строительстве? Почему Вы пришли именно в эту сферу, выбрали её, в качестве основной... ну, не само, конечно, строительство — в итоге, Вы занимаетесь решениями, связанными со строительством...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... но... тем не менее... если говорить крупными мазками...
И, может быть, поделитесь с нами — вот, на Вашем этом пути, наверняка, были какие-то сложные развилки, сложные точки выбора, как в пути любого бизнесмена...
А.Кузьмин
— Ну... Вы знаете, как говорят — у нас каждый человек, который делал хоть какой-то ремонт, строил дачу, он уже является строителем. Поэтому, наверное, именно погружение в эту профессию было именно таким.
Ну, получилось так, что... где-то, наверное, в 1993-94 году, мой папа — он начал работать с Петрозаводским деревообрабатывающим комбинатом. И это, наверное, был первый опыт, такой... как бы... связанный, действительно, к стройке. Там производились деревянные окна, двери, погонаж... и данную продукцию мы поставляли по всей территории Центральной части России.
Ну... отсюда и пошло, как бы... поездки, погружение в стройку, значит... и, самое забавное, что у нас всегда все эти проекты — они были социальные. То есть, мы работали по программе переселения из районов, приравненных к районам Крайнего Севера, в Центральную часть России. То есть, это — закрытые военные городки, которые... соответственно... по достижении там людьми определённого возраста — проживших, проработавших, прослуживших... да... то есть, они от государства получали возможность получить бесплатно жильё в Центральной части России. И мы переселяли эти семьи.
Вторая история у нас была... ну, на самом деле, с этого началось — это Калининград наш любимый. Отсюда... потом мы поговорим про Фёдора Фёдоровича Ушакова...
М.Сушенцова
— Да-да-да...
А.Кузьмин
— Тоже мы строили жильё для военных... соответственно... и переселяли военных. И, вот, как-то эта вся социальная история со стройкой — она всегда увязывалась.
Ну, и, где-то, наверное... в 2011 году, получается... да... мы праздновали юбилей отца. Приехал его один афганский друг — Андрей Александрович, — спасибо ему огромное за это, и он мне сказал: «Слушай... надо заниматься светодиодным освещением. Это сейчас — новый тренд, за этим — будущее», — и я погрузился... так сказать... именно, в поставки светодиодного освещения, в последствии это стало уже и производство, разработки... то есть, на текущий момент, мы выполнили гигантское количество проектов. У нас очень много проектов со Сбербанком... Красная Поляна...
М.Сушенцова
— Да, да... которой все теперь любуются...
А.Кузьмин
— ... подготовка к Олимпийским играм... вот... и горный кластер, соответственно... всё светодиодное освещение выполнили там мы, причём это было в такие кратчайшие сроки — мы сделали это за три месяца перед Олимпийскими играми, практически, жили на стройке. Вот... такой... очень интересный опыт, который настраивает потом на очень хороший трудовой лад.
М.Сушенцова
— Да, интересно у Вас, действительно, получилось. То есть, у Вас была такая точка бифуркации в Вашей карьере, когда темпы выросли... там... в сотни раз? Темпы, объёмы... то есть, получилось, что, такой, личный фактор сыграл роль — Вы познакомились с человеком, который Вас направил в ту самую сферу...
А.Кузьмин
— Ну, не то, что познакомился... это, можно сказать, человек, который воспитывал даже в какое-то время... да. То есть, очень важно в жизни иметь таких наставников — как мой папа любит говорить, «учителей» — и прислушиваться, опять же, к тому, что тебе говорят. Потому, что, поверьте, очень много возможностей, которые нам даются, мы их сами упускаем — из-за того, что мы не пытаемся услышать то, что нам говорят, те советы, которые нам дают.
И, вот, здесь было крайне важно... Я, реально, помню этот момент, как... вот... что-то как-то на меня подействовало. А когда я ещё и стал погружаться в производство светодиодного освещения... то есть... я понял, насколько эта вещь... ну, она светлая, понимает? У нас даже был слоган компании: «Свет несу!»
М.Сушенцова
— Да, это удивительно рифмуется и с названием нашего радио — Радио ВЕРА ещё по-другому называют часто «Светлое радио» — и с названием нашей программы... общим названием... «Светлый вечер». И так символично, да, что Вы сегодня у нас в гостях, и тоже занимаетесь светом — пусть и в... таком... физическом измерении этого тварного мира, но — тем не менее...
А.Кузьмин
— Да...
М.Сушенцова
— Нести свет можно и так — потому, что даже и такой свет очень дорогого стоит и очень важен. Особенно, в нашей стране, расположенной в северных широтах, где у нас такие долгие зимы...
А.Кузьмин
— Да, да...
М.Сушенцова
— Этот свет электрический, порой, действительно, воздействует особым образом — добавляет оптимизма.
Расскажите, пожалуйста... а, вот... просто, интересно — это такая... на мой взгляд, обывателя в этой технической сфере... кажется, что это очень прогрессивная, в целом, отрасль... высокотехнологичная, да? Потому, что там своя, наверное, существует гонка технологий, и, наверняка, наши китайские партнёры там очень серьёзную нам составляют конкуренцию, если не... вообще... вытесняют нас...
Вот, можете, в паре слов, охарактеризовать Ваше производство? Вы работаете, всё-таки, с какими-то иностранными... может быть, китайскими... ещё какими-то... комплектующими, и дальше из них собираете, или у Вас, прямо, производство полностью российское?
А.Кузьмин
— Ну, смотрите... то есть, базируемся мы на базе холдинга «Инкотекс» — это известное предприятие ещё с советского времени, и большинство людей его знают по кассовым аппаратам и счётчикам электроэнергии «Меркурий». Можно сказать, как побочное производство — это светодиодное освещение, измерительное оборудование, это светодиодные мультимедийные экраны — вот, то, что вы видите по Москве... да, и, в принципе, по России. Каждое табло аэропорта, РЖД, вокзалов — вы взаимодействуете с нашей продукцией.
По поводу качества... вы знаете... тут очень интересный момент. Большой плюс, опять же, в том, что у нас действуют старые СНИПы, ГОСТы, по которым та продукция, которая производится здесь, она более качественная.
Почему говорю «более»? Потому, что это, всё равно, понятие относительное. У нас... бытовой потребитель — он смотрит на лампочку «яркая», «не яркая». А если мы возьмём, там, измерительные приборы и померяем, мы, действительно, поймём — ярко это или нет.
Другой момент в том, что... вот, то, что Вы сказали по поводу китайских товарищей, партнёров... ну, к сожалению, да — сегодня в России микроэлектроника не на том уровне, чтобы использовать все свои компоненты, и, поэтому... там... те же платы... это химически вредное производство. Ну... в России этого крайне мало. Конечно, есть заводы, которые это делают, но не для этой отрасли.
Значит... большинство компонентов идёт с Китая, но здесь полностью делается, так называемый, SMD-монтаж. Это... такие... большие линии, похожие на бесконечные принтеры, куда загружаются все компоненты, и на плате это всё дело паяется, и... собственно говоря... собирается там изделие.
Вот, поэтому, большинство заводов, которые освещение производят в России, работают по такому принципу. Есть маленькие предприятия, которые покупают готовые компоненты и просто собирают это всё в некую форму.
Хочу сказать... хороший такой, на самом деле, для меня, элемент гордости за наше производство. В 2015 году, когда произошёл после Олимпиады этот сумасшедший скачок доллара и евро, наша продукция — она стала более интересна на заграничном рынке. И у меня был опыт — мы сделали пять школ в Германии. Причём, в центральной части.
М.Сушенцова
— Ничего себе...
А.Кузьмин
— Да... и конкурентами были в этой всей среде компании с очень большими именами. То есть, помимо цены, к тому, что мы участвовали там в тендере, ещё важны были технические характеристики. И, собственно говоря, мы прошли там — набрали 5 из 5 баллов. И, я вам скажу, что до сих пор этот свет работает — то есть, 15-й год... уже... посчитайте... почти 10 лет... и никаких проблем нету.
Но основным моментом было... как бы, решающим моментом было другое. Ном дали тестовые комнаты — примерно, как, вот, студия... наверное, метров двадцать — там висело 4 светильника и датчик движения. То есть, вы входите, и, по датчику, светильники включаются.
Приходит комиссия, соответственно, входит в нашу первую эту комнату — светильники включаются, и включаются так — один светильник раньше, а три — с задержкой... там... 2 секунды.
И говорят: «Ну, это, вот, как-то, неправильно... плохо...» — идут к следующим. У следующих конкурентов — такая же история. Идут ещё... там... ко всем претендентам — у всех одинаковая история.
Я говорю: «А вы объясните, в чём проблема?» Они говорят: «Надо, чтобы они одновременно включались». Я говорю: «Ну, дайте лестницу — я сейчас залезу, да и сделаю». «Да, ладно... сделаешь?» Я говорю: «Конечно, сделаю!»
Дают мне лестницу, дают электрика... соответственно... пять минут — я там всё перекоммутирую, зову комиссию. Они входит — всё работает. И говорят: «Слушайте... как?» Я говорю: «Да... как-то... ноу-хау! Надо знать!»
На самом деле, задача была очень простая. Потому, что... любой бизнес надо начинать с того, что ты должен погружаться, и сам делать это всё руками. Я сам... на определённом этапе... соответственно... разбирал эти светильники, собирал... монтировал... то есть, я понимал, в чём логика. Вся проблема был в том, что длина проводов была разная, а физику никто не отменял.
И, когда они увидели всё эту историю, они, прям, оценили. И, вот, так мы выиграли этот тендер.
М.Сушенцова
— Да, вот она в чём — русская сила, да? Умение всё разобрать и собрать своими руками...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... и понимание, как это работает.
М.Сушенцова
— Я напомню, что у микрофона — Мария Сушенцова, и сегодня у нас в гостях — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.
Продолжаем наш интересный разговор. Антон ( для тех, кто только что подключился ) рассказывал увлекательную историю о том, как в 2015 году удалось в Германии оборудовать несколько школ светодиодным оборудованием, выиграв конкуренцию у серьёзных, я так понимаю...
А.Кузьмин
— Именитых...
М.Сушенцова
— ... да, именитых производителей и поставщиков света. И, конечно, замечательно то, что удалось блеснуть, именно, своим собственным знанием дела изнутри и погружением, возможностью быстро всё исправить. Мне кажется, что, на самом деле, традиционно, наши российские производители... может быть, больше даже... там... в советское время... ещё раньше... этим славились, и замечательно, что Вы в этом духе продолжаете традиции наших славных предков.
Теперь, знаете, мне о чём хотелось спросить? Насколько я помню, Вы, на первых порах ещё Вашего строительного развития, Вашего строительного дела, Вы руководили подготовкой и строительством Обыденного храма в городе Кемерово...
А.Кузьмин
— Да, было дело...
М.Сушенцова
— Причём, это было, насколько я понимаю, в кратчайшие сроки.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— И, вот, в связи с этим, возникает вопрос. Очевидно, что Вы, уже на тот момент были верующим человеком. Вот, не могли бы Вы поделиться с нами, а как Вы пришли к вере, и повлияло ли это как-то на Вашу деятельность, на Ваши ценности в бизнесе?
А.Кузьмин
— Ну... если с самого начала... Крестился я в первом классе. И тут, на самом деле, знакомые нашей семьи с Архангельска... моя крёстная... это такой человек, прям... очень набожный — это пример. Я, наверное, никогда таким не стану. Потому, что... ну... человек, прям, действительно, этим живёт. Ну, и, вот... как-то так получилось, что дорога к храму началась, вот, именно, собственно говоря, с её примера.
Крестился я в Архангельске. И, после этого... вы знаете... как-то... долгое время мне было интересно носить крестик... там... открывать Библию... но... честно... я её, на тот момент не читал, даже не было попыток. «Отче наш»... ну... наверное, классу к седьмому... как-то он ко мне пришёл.
Следующим, таким, важным этапом — это было, получается, в 2001 году — мой отец с друзьями в Белоруссии участвовали в строительстве Дома Милосердия. Это очень известный проект. И они отправили нас туда помочь сделать в апсайд. Мы приехали туда, в Минск. Дом Милосердия — он сделан в виде креста, если сверху смотреть. Сейчас это, прям, территория Минска, тогда это был пригород.
И, вы знаете, когда приехал, я удивился — потому, что батюшка-настоятель, когда нас встретил — это человек был с такими яркими голубыми глазами... очень погружённый... и... ну, мы долго пообщались... в итоге, приступили к этому сайту... но самое забавное в том, что он нам подарил молитву. Ну... молитва — и молитва... для меня так было, на тот момент.
И я, вернувшись в Карелию, садясь, прогревая машину, я её начал просто читать. Она очень быстро засела в голову... сейчас расскажу дальше — это ещё интересней... И, как-то, вы знаете... я нашёл свою молитву, действительно.
Как выяснилось потом, это — молитва Оптинских старцев. И она, я считаю, что... вот, опять же... в рамках, наверное, бизнеса — может, не совсем это красиво звучит — но это... такая... бизнесовая молитва. Потому, что она тебя настраивает, и успокаивает... и, вот... с этого момента, как-то всё немножко в жизни начало меняться.
Потом получилось... следующий этап... мы переехали в Москву. И, с товарищем, как-то сидели вечером, и я говорю: «Слушай, давай съездим в какое-нибудь святое место!»
Ну, в какое святое место? Просто, в Интернете набираем «святое место» — раз, Оптина Пустынь! Ну, собрались и поехали.
Приезжаем туда, ходим по храму, и — вот, тут я вижу молитву Оптинских старцев, читаю... у меня аж мурашки пошли... я говорю: «Слушай, я знаю, как так получилось... вот, эта, вот, связь... через года реализовалась в том, что мы приехали в это место». Это, как я считаю, такое... тоже, опять же... может быть, направление свыше какое-то было.
По поводу храма в Кемерово — это тоже был очень интересный проект. Есть такой Российский клуб православных меценатов... честно, не знаю, сейчас он существует или нет... но на тот момент это очень, такое, активное движение было. И один из проектов был там — это обыденные храмы. Обыденные храмы — это храмы, построенные за один день. И, вот, этот проект храма в Кемерово — его, действительно, построили за сутки. Он есть в Интернете. Это был первый храм. Это — храм из бруса. То есть, это — готовый комплект, и, собственно говоря, мы его там собирали.
В чём интерес проекта был? В том, что надо было собрать людей, которые бы в этом поучаствовали. То есть, не просто чтобы профессиональные строители приехали, а собрать местных людей — показать им площадку... вот. И мы начали, соответственно, подготовку... там... за месяц — ВКонтакте рассылали приглашения... у нас набралась тогда группа. По-моему, мы отправили более 3000 приглашений за месяц... как мы считали? Что, вот, 3000 приглашений мы отправим, примерно 10% откликнется, как-то поучаствует, из этого примерно 10% придёт на стройку и построит. Это уже будет хорошо.
И мы, действительно, собрали порядка 30-40 человек, которые пришли на стройку. И, как только начался процесс строительства, просто прохожие, видя, что что-то делают... То есть, люди строят храм: «А что здесь?» — «Храм строим». — «А можно поучаствовать?» — «Можно». То есть, люди брали брёвна, брали дрели, нагеля забивали... то есть... как-то это пошло, действительно... таким... вовлечением людей.
Это был очень интересный проект. И мы, действительно, его построили за 24 часа.
Следующий проект, который, скажем так, на меня очень сильно подействовал — это наш проект со строительством храма Ушакова на Речном Вокзале. Это, действительно, большой проект.
Не будем про политику... начался он, просто, именно в тот самый день... и получилось так, что этот проект — он очень долгое время... как бы... зарождался... и не хватало такой объединяющей силы, которая бы могла его подтолкнуть.
У нас есть, соответственно, Дмитрий Шлопак, который является членом нашего... назовём его так... оргдвижения, инициативной группы. У нас есть наши — адмирал и контрадмиралы, у нас есть владыка Викентий... и, вот... благодаря, вы знаете, такому собранию разносторонних людей... то есть, сейчас проект, за, вот, эти, там... полтора-два года... он уже стоит под крышей, и двигается в правильном направлении к наполнению. Потому, что это будет храм, где убранство всё будет сделано из янтаря. И почему, вот, опять же, эта отсылка к Калининграду... то есть...
М.Сушенцова
— Да...
А.Кузьмин
— ... она очень интересная.
Это, действительно, красивый проект — я, прям, рекомендую... в Интернете есть рендеры... сейчас готовится сайт — посмотреть это всё. Дай Бог... Бог даст, мы реализуем всё это дело в 2026 году, но это будет один из... таких... народных храмов, которые... вот, действительно... всем миром! Потому, что у нас нету какого-то якорного спонсора, который бы давал на это деньги. То есть, мы сами — бегаем, собираем, договариваемся, и — в этом, опять же, уникальность. И даже владыка Викентий сказал, что... ну... с деньгами — всё очень просто, а попробуйте поучаствовать — все. И вовлечение людей, как раз, занимает гораздо больше времени, нежели, соответственно, поиск денег. Потому, что мы не стараемся кого-то заставить в этом участвовать — мы показываем своим примером.
Вокруг, вообще, сейчас, Ушакова... то есть, есть очень много различных, образно будем называть так — движений. Например, мы делали в феврале прошлого года: «Ушаков — моими глазами». То есть, это — работы со всей России, был конкурс. Кто-то рисовал, кто-то писал стихи, очерки... то есть, там более 3000 работ со всей страны было собрано. И, самое забавное, что возраст самого младшего участника был 4 года, а самый старший — ему было 84 года. И, причём, эта бабушка приехала на вручение — в полном сознании, прочитала стихи, посмотрела... так скажем... на всех собравшихся, и сказала: «Ребята, вы абсолютно всё правильно делаете!»
В этом году мы делали автопробег. Мощи, соответственно, из нашего храма — мы отвезли в Санаксарский монастырь на берегу реки... ну, это... где и родился, собственно, Фёдор Фёдорович.
Большое тоже мероприятие — собрали, порядка, наверное, 50 машин людей вовлечённых и отвезли мощи. Это всё, опять же, есть в Интернете — всё можно посмотреть.
Сейчас в строительстве храма есть новые вехи. Вот, у нас будет сейчас... мы готовим адмиральский приём к 280-летию со дня рождения. И мы раньше всё это дело проводили в театре Советской Армии... ну, это... Дом Приёмов... а сейчас мы уже готовы провести такое мероприятие в Кремле. То есть, мы понимаем, что мы уже готовы презентовать... мы, опять же, бизнесово говорим... данный проект более широкой аудитории, и те, кто на это посмотрят — как бы, и оценят проделанную работу.
М.Сушенцова
— Спасибо Вам большое за этот увлекательный рассказ, и мы ещё вернёмся к этому интересному обсуждению.
Я напомню, что у нас в гостях сегодня Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений, и с вами — я, Мария Сушенцова.
Вернёмся после короткой паузы — не переключайтесь!
М.Сушенцова
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА.
У микрофона — Мария Сушенцова.
Это цикл «Вера и Дело», в рамках которого мы встречаемся с предпринимателями и разговариваем с ними о христианских смыслах экономики.
Сегодня у нас в гостях Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.
В первой части программы, Антон очень увлекательно рассказывал о проекте храма Фёдора Ушакова. А Вы не могли бы, ещё раз, зафиксировать для наших слушателей, где он находится?
А.Кузьмин
— Этот храм — на территории Речного Вокзала.
М.Сушенцова
— В Москве.
А.Кузьмин
— То есть, если мы едем по Ленинградскому шоссе в область, с левой стороны его очень хорошо сейчас видно с дороги.
М.Сушенцова
— Замечательно. И храм планируется закончить, со всем убранством, к 2026 году?
А.Кузьмин
— Да, мы планируем в 2026 году.
М.Сушенцова
— Антон... а, вот, знаете... хотелось такой вопрос задать... несколько общий, связанный, как раз, с тематикой нашей программы: вот, как бы Вы сформулировали Ваши приоритеты, принципы, ценности, которых Вы стараетесь придерживаться в Вашем деле?
Может быть, это касается отношений с сотрудниками, или качества продукции... вот, есть ли у Вас какие-то принципы, от которых Вы стараетесь не отходить даже при самых неблагоприятных условиях конъюнктуры?
А.Кузьмин
— Ну... знаете... Опять же, надо, всё-таки, вернуться, как я называю, к основам. А основа всего, для чего бизнесмены этим занимаются — ну, понятно, у всех разная. У меня, конкретно — это семья, мои близкие, друзья. То есть, это тот самый, как раз, драйвер, который меня заряжает каждый день на какие-то, вот, такие свершения, подвиги, и так далее.
Крайне важно, когда у человека есть семья, особенно — я являюсь многодетным отцом, у меня четверо детей... надеюсь, будет пятеро... и, вот, это — те вещи, которые... они должны быть в основе. Потому, что, когда у вас есть семья, у вас есть ответственность — вы уже понимаете... ну, вы берёте на себя ответственность, так или иначе.
Другой момент — если говорит о развитии, конкретно, тут очень важно ещё иметь рядом людей, которые тебя стимулируют на развитие. Ну, не то, что они тебя как-то наставляют, а, просто, своим примером. То есть, у меня, опять же, есть очень много друзей, кто... там... намного состоятельней, намного успешней, и ты — тянешься к таким людям. Да? То есть, у тебя происходит момент... не то, чтобы ты хочешь быть такой, как он, а ты говоришь: «Слушай... вот, здорово он — взял и сделал, вот, это! А чего мне — не взять и не сделать, вот, это?» То есть, самое главное — не бояться. И, когда, вот, такие примеры есть — это крайне важно.
Потом, я считаю, что... опять же... в жизни каждого бизнесмена, когда вы формируете команду — а команда — это не просто ваши сотрудники — это люди, которые вас направляют советом, это те же друзья, это те же партнёры — то есть, крайне важно уметь слышать таких людей.
Как я уже говорил, да, и в первой части — к сожалению, мы очень часто находимся в каком-то, таком, длинном забеге. И, вот, как у лошади, шоры надеты, и мы смотрим только прямо. Вот, очень важно остановиться, просто открыть глаза, и посмотреть, собственно говоря, вокруг — это решает 99% проблем. Понимаете?
Если сегодня взять среднестатистического бизнесмена в Москве — это, всё-таки, люди очень мотивированные и устремлённые. Если взять бизнесменов, опять же, по регионам — ну, к сожалению, это не так. Потому, что большинство тех, кто преуспевает в своих регионах — они переезжают в Москву. Ну... в крупные города — Москва, Санкт-Петербург. И, вы знаете, в этом — большой минус. Потому, что в регионах не остаётся людей, которые могли бы мотивировать, тянуть за собой команду, привносить что-то новое.
Опять же, возвращаясь, вот... в рамках меня... то есть, мне очень нравится помогать людям. Я сейчас, как бы, не для красного словца. То есть, вот, наверное, с момента моего, скажем так, погружения и прихода к вере, я понимал, что я хочу зарабатывать деньги, чтобы помогать людям. И это может быть — адресная помощь, это может быть помощь, вот, как в проектах того же Ушакова — строительство храмов, помощь, конечно, СВО. Есть у нас подопечные девочки с болезнью бабочки — это когда... буллёзный эпидермолис называется... дети, которые рождаются с повреждённой кожей — я, прям, очень просто объясняю. Опять же, у тебя есть сотрудники, которым тоже нужно помогать. У тебя есть в окружении друзья, которым тоже нужно помогать. И крайне важно, чтобы люди тебя воспринимали так, чтобы они не боялись к тебе подойти и попросить. Потому, что, в большинстве своём, люди не деньги просят — люди просят совет. Сейчас, вот... в этом ускоряющемся мире... нам, порой, и поговорить не с кем. То есть, это — большая проблема. И... опять же... в рамках нашего мужского сообщества. То есть, мы формируем такие клубы по интересам, где бы мужчины-бизнесмены разного уровня, разного возраста могли собраться и спокойно поговорить по душам. У меня — достаточно большое количество друзей, и, я вам скажу, у меня есть чатик «Антошкины мысли»... вот... это близкие друзья, где я... просто, там... скидываю какие-то прикольчики... желаю доброго утра... ещё что-то... не все люди способны на это — чтобы поделиться какой-то такой светлой энергией. Это — не к тому, что человек не может... кто-то стесняется... кто-то: «Ну... я серьёзный... зачем мне это делать?»
Если посмотреть, опять же, мои истории, которые я выкладываю с утра — желать всем любви и счастья, и так далее... можно сказать, что это какой-то сумасшедший... но, тем не менее, я считаю, что — часть, которая есть во мне, и которой я хочу поделиться. И она — мотивирует людей. Это очень важно.
М.Сушенцова
— Да, интересно... То, как Вы рассказываете, говорит о том, что, действительно, у Вас и Ваши подопечные по благотворительным проектам, и Ваши сотрудники, и Ваш более ближний круг — действительно, Вы, прежде всего, во всех стараетесь видеть людей.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— И, вот, это человеческое... а человеческое — это что?... это взаимодействие, общение, прежде всего — оно, действительно, на первом плане.
А, вот, если возвращаться к, несколько, такому... бизнес-сленгу, уж извините, то как бы Вы охарактеризовали Ваш стиль руководства? Вы, всё-таки, предпочитаете, и Вам кажется эффективной, более, такая, иерархичная структура — вертикаль? Или, всё-таки, вот... более горизонтальный стиль отношений, когда каждый из Ваших... там... ближайших помощников... ну, скажем так... более вышестоящих сотрудников отвечает, просто, за свой тематический кусок, и все, более-менее, на равных, взаимодействуют?
А.Кузьмин
— В одном из банков — там есть такая система управления, как аджайл. И, Вы знаете, мы очень долго не могли понять, что же это такое. В общем, аджайл-пространство — это когда ты можешь взаимодействовать... ты не ставишь стенок каких-то... ты не ставишь барьеры... твоя задача — их максимально убрать. Для того, чтобы сотрудники, коллеги... не знаю... привлечённые какие-то специалисты — они понимали, что этих границ нет, и всегда можно подойти с любым вопросом и его командно обсудить.
И, вот, мой стиль управления — он, примерно, такой же. Я люблю, чтобы коллектив был небольшой, и коллектив был... каждый бы отвечал друг за друга, каждый бы поддерживал друг друга. И это крайне важно.
Потому, что, поверьте — я поигрался и в большую компанию, и в маленькую, и в региональные офисы какие-то... Я понимаю, что сегодня... вот, этот стиль управления, когда есть какая-то вертикаль власти... она, безусловно, есть, да... просто... банально: я, там, учредитель и директор, у меня есть бухгалтер, юристы, дальше — менеджеры — это, именно, построение. Но, с точки зрения общения, я считаю, что в коллективе должна быть свобода определённая. Потому, что, когда люди находятся... в таком... достаточно расслабленном состоянии, проще понять, готовы эти люди работать или нет? На что они готовы? Как эта команда будет взаимодействовать самостоятельно? То есть, грубо говоря, нет руководителя — работает эта команда, или не работает?
И, вот, когда у тебя такие свободные отношения в рамках коллектива — я считаю, это более эффективно.
К сожалению, с точки зрения бизнеса, такие команды — они очень долго самоорганизуются, нежели, когда — вот, человек, которому ты на бумажке написал, что он... там... с девяти до шести работает, и вот — список обязанностей.
А здесь — как бы, немножко сложнее. Потому, что у человека, как бы, есть цель. Твоя задача — там... реализовать такой-то проект. Проект не может закончиться в определённое время, всегда есть какие-то переносы, срывы... там... форс-мажоры. Тем не менее, в рамках того, когда ты человека погружаешь в середину проекта, в центр, и он понимает, что он сегодня взаимодействует абсолютно с разными командами, с разными участниками процесса, он сам — развивается. То есть, я считаю, вот, это — крайне важная история.
М.Сушенцова
— Здорово! То есть, для Вас важно выявить внутреннюю мотивацию человека.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— Вы очень интересно подметили, что... действительно, когда человек расслабляется — то есть, у него нет мотива страха, что «меня сейчас поймает начальник»... там... не знаю...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... «на меня какую-нибудь санкцию наложат»... то, действительно, открывается то, что, собственно, из человека изнутри исходит. Ему интересна эта работа, он хочет достигать каких-то результатов — это, действительно, своего рода, лакмусовая бумажка.
Расскажите, пожалуйста... У Вас очень много благотворительных проектов, о многих из них Вы сейчас упомянули, о чём-то мы поговорили подробнее... но, вот, что сейчас для Вас... знаете... самое дорогое Вашему сердцу из, вот, тех направлений помощи, которыми Вы занимаетесь?
А.Кузьмин
— Ну... у меня есть... я такой человек, который — не могу сидеть на одном месте, и, каждый раз, мы придумываем сами себе какую-нибудь новую задачу.
В этом году я в Карелии реализую футбольный манеж — вот, мы его делаем на площадке Всероссийского общества «Динамо».
То есть, я купил этот манеж, сейчас идёт стройка, и дальше — мы просто дарим его, соответственно, городу.
Это, как бы... проект, для меня — он почему важен? Потому, что моя крестница — она занимается футболом.
М.Сушенцова
— Здорово...
А.Кузьмин
— Детским... вот, этим... женским футболом. И почему-то в Карелии это очень сильно начало набирать обороты. А площадок нет. И, что-то, мы посидели, поговорили... я и говорю: «Ну, давайте реализуем. Это просто стоит каких-то денег».
Проект непростой — потому, что, опять же... поставщики... условия... сроки... не всегда, там, финансирование можно обеспечить вовремя... но, тем не менее, он двигается. И мы должны его реализовать, вот, в начале следующего года.
В следующем году — я уже поставил себе цель — я очень хочу, чтобы в нашей Черноголовке, как мы с Вами обсуждали, появилась ледовая арена. К сожалению, пока крайне сложно идёт, с точки зрения... вообще... восприятия властей. Ну... маленький городок... надо понимать. Но, при этом, Черноголовка в хоккее очень хорошо себя показывает. Если посмотреть выступления наших — и юниоров, и ветеранов — они достаточно неплохо себя показывают на различных турнирах.
Поэтому... каждый год стараюсь я ставить какую-то цель, и реализовать, вот, такой проект.
М.Сушенцова
— Да... я поясню этот момент для наших радиослушателей.
До начала эфира, мы с Антоном сошлись на том, что у нас есть общая географическая точка — это небольшой городок в Подмосковье Черноголовка, где у Антона находится загородный дом, и где он много чего уже сделал. Я знала об этих проектах, но не знала, кто их автор. Теперь я с ним познакомилась. А я, как раз, родом из Черноголовки, провела там всё детство, юность, и... очень приятно, я думаю, будет услышать, встретить...
А.Кузьмин
— ... почти земляка!
М.Сушенцова
— ... да... да... встретить почти земляка, и будет приятно нашим слушателям оттуда — я знаю, что многие из этого городка слушают нас, им будет особенно приятно.
Но, о чём ещё, пользуясь случаем, я бы хотела Вас расспросить — это о музее ретро-техники. Я знаю, что одно из Ваших давних увлечений — это ретро-автомобили, военная техника...
А.Кузьмин
— Ну, вообще, автомобили... да...
М.Сушенцова
— ... вообще, автомобили, да, возьмём шире — разного плана, и военные, в том числе... Вот, расскажите, пожалуйста, ещё о таком, вот, проекте, как Музей ретро-техники.
А.Кузьмин
— Да, это — военно-технический музей в Черноголовке. Находится он в селе Ивановском — это недалеко. В общем... если очень кратко, история была следующим образом.
У меня есть сосед, Вячеслав Васильевич, и, в какой-то момент, мы были у него... это был 2000 год, наверное... дома. Он рассказывал, как он купил очень красивый мерседес. Достаёт каталог, открывает, а на первой странице — ретро-машина. И я говорю: «Слушайте... а у меня друг сейчас такую продаёт». Он говорит: «Да, ладно...» Я говорю: «Да, серьёзно — он продаёт». Он говорит: «Сколько?» — я называю ему сумму. Он говорит: «Всё... давай, мы её берём!»
В общем, мы, действительно, купили эту машину, отправили ему, и, после этого он сказал: «Слушай... а мне, вообще, в принципе, интересно пособирать ретро-автомобили».
И, в Карелии, мы начали выискивать... вообще, в таких местах!... то есть, всякие старые машины — притом, что это машины довоенного периода. Мы нашли там форды, мы нашли... вот, эти... BMW... мерседесы... нашли редкий автомобиль Вандерер — к сожалению, не уцелел, в результате реставрации — сгорел... хотя, очень редкая машина.
И старт музея начался, на самом деле, с машины ГАЗ-М1. Мы нашли эту машину, Вячеславу Васильевичу я отправил фотографии... при том, что я, честно, не понимал ценности этого автомобиля. То есть... ну, ГАЗ и ГАЗ... для меня... иностранные машины казались более интересными. Он сказал: «Нет. Хочу ГАЗ-М1», — и мы в Карелии начали его восстанавливать. Купили машину-донора... ну... потому, что задача была — сделать машину с автоматической коробкой, так как Вячеславу Васильевичу так удобней.
И... как-то... вот, этот проект реализовался, и, в этот момент, Вы знаете... самое интересное, что я понял, именно — ты начинаешь восстанавливать, ты начинаешь жить этим проектом, ты погружаешься в историю. Потому, что... как сложно было делать, формовать, вот, эти крылья красивые — длинные, изогнутые... как сложно было покрасить такую машину... как сложно было сделать все, вот, эти стыки... и это в то время, когда... простите... техника была не на столько точна... как это делали?
И, вот... скажем так... с этого проекта, Вячеслав Васильевич посмотрел на всю эту историю, и сказал: «Слушай... ну... давайте собирать ещё машины!» — и, со временем, это просто превратилось в музей.
Следующей итерацией этого музея стало — это в том, что... где реставрируют машины. То есть, качество стало не устраивать, отправляли машину на реставрацию в Европу. Качество тоже стало плохое, плюс — ряд трофейных машин не вернули. Ну, они ж трофейные... И было принято решение делать мастерскую прямо на базе музея.
Вот, таким образом, собственно говоря, это сейчас укоренилось, и мастерская сейчас загружена на несколько лет вперёд — потому, что то качество, тот сервис, который может дать эта мастерская при выполнении таких работ — это сравнимо с музейной ценностью.
М.Сушенцова
— Вы знаете, слушаю Вас, и очень приятно становится от того, что Вы стараетесь делать важные и с исторической точки зрения, и с туристической точки зрения... такие... объекты, точки притяжения, именно, в небольших местах. Ну... Петрозаводск — это, конечно, областной центр, но, тем не менее... замечательно, что что-то устраивается и благоустраивается где-то не в наших крупнейших городах, а там, где, действительно, люди в этом нуждаются, и... допустим, в небольших городках — таких, как Черноголовка — это, действительно, делает эти городки, эти маленькие точки, сёла интересными для посещения.
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— Особенно, москвичам. Потому, что доехать от Москвы — всего час-полтора, и для детишек — особенно, для мальчишек — посмотреть на такие вещи, прикоснуться к истории...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... и, может быть, действительно, что-то захотеть в своей жизни делать подобное... Не в смысле, конечно, заниматься именно ретро-автомобилями... но, вот, это приобщение к красоте...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... пусть даже и в виде автомобильной техники — мне кажется, это... знаете... даже, такое... эстетическое воспитание.
А.Кузьмин
— Ну... здесь очень важно ещё подметить, что музей — это же не просто экспонаты, это не просто реставрационные мастерские — это ещё инфраструктура, это различные соревнования, это различные праздники. И, с развитием каждого из таких, вот, событий, количество людей, которые посещают и знают про этот музей, становится гораздо больше. Музей — это, всего лишь, точка... как, вот, и храм... это — точка притяжения. А вокруг него можно делать очень много различных событий.
М.Сушенцова
— Я напомню, дорогие слушатели, что у микрофона — Мария Сушенцова, и сегодня у нас в гостях — Антон Кузьмин, учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений.
Антон, расскажите, пожалуйста, о том, как Вы сейчас помогаете Донбассу — я знаю, что это одно из основных направлений...
А.Кузьмин
— Давайте, не будем говорить «Донбассу», а — новым территориям, да? Правильней...
М.Сушенцова
— Новым территориям, да...
А.Кузьмин
— Ну... получилось так, что у меня есть друг, Ярослав, и, в какой-то момент... то есть, я видел, что он регулярно ездит — при том, что его поездки были связаны не... вот... с событиями, а он ещё «до» — он и открывал спортивные залы... потому, что... ну, вот, у человека была такая программа, скажем так. И, когда началась, соответственно, СВО, он начал ездить туда... и, как-то, вот, знаете... внутри — захотелось.
Я никогда не был в Украине. То есть, всё моё посещение Украины — это был, по-моему, 1996 год — я был в Евпатории. Всё.
То есть, я никогда не был в Киеве, понимаете? Для меня это... вот... как бы... ну... вообще непонятная территория, так скажем, неизвестная.
Вот. И... с Мирославом встретились, поговорили, и он говорит: «Да, ездим, действительно, помогаем. Вот, у нас есть Светлана Фёдоровна Гизай, она живёт в Луганске, депутат сейчас, и она, грубо говоря, нам скидывает списки, мы смотрим, чтобы это была адресная помощь, и — собираем, едем и раздаём это всё дело».
Вот, мы собрались в такую поездку, поехали, и первый город, соответственно, был Луганск. Вот, наша первая поездка. Конечно, меня поразило! Потому, что... ну... ты приезжаешь, и это погружение немножко в другой мир — тебе сложно его понять. Потому, что ты едешь, и там — беда, горе и надо помогать, и, вот, на этих чувствах, соответственно, ты там боишься лишнее движение сделать, лишнее слово сказать, спросить... Опять же... вот, это, вот, отношение там... братского народа... друг к другу... и так далее. То есть, ты крайне избирателен в выражениях.
Но когда мы приехали в Северодонецк и начали раздавать гуманитарную помощь, я... честно... прям, даже поменял своё первое представление о том, как это будет. Потому, что настолько люди культурно подходят по заявкам... То есть, кто-то говорит: «Вот, я сапожки заказывал... я обогреватель заказывал...» — то есть, никто не пытается это хапнуть и убежать.
Все встали в очередь, аккуратненько получили по заявкам, что они хотели. Понятно, что мы купили чего-то больше, что-то осталось. И люди говорят: «О, осталось! Можно я возьму?» — «Да, конечно».
Даже, вот, случай... подошла женщина и говорит: «Слушайте, сапожек мужских 42-го размера не осталось?» А остались — 44-го, мы говорим: «Есть 44-й, возьмите... с носочком...» — и так далее. Она говорит: «Нет-нет, может, кому-то другому...» То есть, вот, это было — очень человечно.
И когда ты, вот, первый раз съездил, второй, третий... ты общаешься с людьми... то есть, это не просто ты перевёл куда-то деньги, а это, прям, действительно, ты — лично, из рук в руки.
Мы ходили там по домам, ходили по этим подвалам... и ты видишь, вот, это всё происходящее вокруг, и ты понимаешь, что эта помощь — она очень важна. И когда сегодня люди погружаются в такие проблемы, неважно, как — поездкой, деньгами — это большой плюс, вообще, к объединению нас, как людей.
Другая поездка была... она получилась немножко больше — мы поехали сперва в Луганск, потом заехали в Донецк, и потом поехали в Мариуполь. И, вы знаете, когда мы ночью ехали с Донецка в Мариуполь — прям, буквально, под комендантский час, потому, что мы не успевали: где-то дороги не было, где-то заблудились — когда ты въезжаешь в Мариуполь, в сравнении с Луганском, это, конечно, прям — небо и земля. То есть, то, что сейчас сделали с Мариуполем, какой это красивый город, как там всё отстроили — это, конечно, впечатляет. Вот, хотелось бы, чтобы в рамках того, что сделалось там, оно бы и дальше двигалось, соответственно, по всем регионам. Потому, что мы умеем показать... собраться и показать, вот, эту, вот... как сказать... силу мысли, вложение, объединение... и, вот... ну... как «всем миром», действительно. Это, вот, понимаете... я слова выбираю... очень здорово бы это транслировать дальше!
Поэтому, вот... в рамках, вот, этой помощи, соответственно, я считаю, что — у кого есть отклик, надо продолжать помогать. Даже когда всё это закончится, надо, всё равно, помогать.
М.Сушенцова
— Да, Вы знаете, наверное, ведь, самая длинная и важная задача — длинная по времени — это выстраивание межчеловеческого взаимодействия с народами вновь присоединённых территорий.
То есть, действительно, нам всем очень будет нужно почувствовать близость друг ко другу...
А.Кузьмин
— Нам очень важно общение. И я скажу: самый большой опыт и то, что я для себя вынес, общаясь там с людьми — мы же не понимаем, как всё происходило тогда... ну... мы, многие, отстранены от этого. А это — участники тех самых событий, и того, что к ним привело, и что будет... то есть, очень важно общаться.
Вот, когда ты общаешься — там нет агрессии, там нет вины, там нет какой-то, там... каких-то обвинений, абсолютно... Там — абсолютно нормальные люди. И, когда ты смотришь, через что они прошли, в чём многие живут, как говорится... ну... волосы на голове начинают шевелиться.
И ты понимаешь, что сегодня... вот, я, когда из первой поездки уезжал, люди подходят — вот, у тебя в кармане ещё какие-то деньги есть: «Пожалуйста, возьмите... это... это...» — ты понимаешь, что тебе, в данный момент... слушайте, я, когда поехал, с собой взял аптечку: купил нурофен, там... что-то от желудка... ещё... и так далее... я даже таблетки все отдал! Вот, даже таблетки! Потому, что там они были в моменте важнее гораздо, чем они у меня.
И, вот, все, кто хочет понять, почему нужно помогать, я рекомендую просто... не надо ехать на линию соприкосновения, надо просто съездить в близлежащие районы, и вы сами всё увидите. Это, действительно, та вещь, которая заставит нас задуматься и поможет нам найти общий язык к объединению.
М.Сушенцова
— Здорово! Знаете, прям, захотелось съездить... Потому, что, действительно, мы живём, такой, в общем-то, сытой и довольной, размеренной жизнью, а когда соприкасаешься с другой жизнью, которая очень близко на грани со смертью, и, вообще, с другими нуждами, с другим чувством ценности жизни и ценности момента — это, конечно...
А.Кузьмин
— Да.
М.Сушенцова
— ... оздоравливает и отрезвляет в своей собственной жизни.
А.Кузьмин
— Так и есть.
М.Сушенцова
— Спасибо Вам за то, что поделились этим опытом!
Знаете, под финал нашей программы, мне бы хотелось Вам задать вопрос совсем не про бизнес, а, скорее, про сферу вне него в Вашей жизни — про семью. Вы уже поделились с нами, что у Вас четверо детей, Вы — многодетный отец, и я помню, что... Вы, так, коротко упомянули, что, вообще, хотелось бы пять детей — насколько я понимаю, Вы намекаете на значение слова «семья» — «семь я», да?
А.Кузьмин
— «Семь я», да...
М.Сушенцова
— То есть, семь человек — в Вашем представлении, для гармонии, нужно, как минимум, пять детей. Вот, расскажите, пожалуйста... Вы — очень занятой человек. У Вас, понятно — и Ваше дело, и множество других начинаний благотворительных... Как Вам удаётся находить, вот, этот баланс — пресловутый, может быть, но, на самом деле, очень важный для каждого из нас, особенно, если кто является многодетным родителем — всем эта проблема знакома. Вот, всё-таки, как, искренне стараясь вкладываться душою в своё дело, оставлять в этой душе ещё какие-то силы для семьи? Как Вам это удаётся? Какие у Вас есть секреты, традиции свои семейные?
А.Кузьмин
— Да, всё очень просто! На самом деле, как и в любом деле — надо искать баланс. То есть, его просто нужно искать.
Вернувшись к бизнесу... это кажется, что ты, собственно говоря, собственник бизнеса, и, в любой момент, можешь всё бросить, соответственно, и поехать... К сожалению, это не так. И, конечно, я стараюсь выбирать... у нас есть, грубо говоря, День рождения нашей семьи, когда мы всей семьёй собираемся и куда-то уезжаем... у нас есть Дни рождения — мы их тоже празднуем семьёй. Потом, опять же — Новый год, да? То есть, есть праздники, которые, в достаточно длительном промежутке, мы можем находиться все вместе.
Другой момент. Я скажу, наверное — очень многое зависит от женщины. И здесь я хочу, в первую очередь, вспомнить свою маму. Потому, что мама всегда учила, что, в любой ситуации, важен диалог. Как в бизнесе, так и в семье. В семье — в первую очередь.
И мы с супругой нашли этот баланс, постоянно находимся в диалоге. Понятно, что я закрываю вопрос зарабатывания денег, она — закрывает вопрос домашнего очага.
Но — во многом, это зависит от женщины. И, если, собственно говоря, твоя супруга воспринимает всё абсолютно правильно, и абсолютно понимает, что для тебя является важным — а, для мужчины, бизнес, и, вообще, дело — это крайне важно, и она даёт тебе возможность этим заниматься, тогда и дома всё хорошо. И, вот... здесь, опять же говорю... я тут играю маленькую роль... это всё — супруга.
Другой момент, который хотелось бы упомянуть... и призвать слушателей... не знаю, там... молодёжь: слушайте, рожайте, как можно больше детей! Потому, что... опять же... это — ваше развитие, это — ваше будущее!
Вот, когда мы пошли на второго ребёнка, мой папа говорил: «Ну, ты понимаешь? Это — второй ребёнок...» Я говорю: «Пап, ну... нас же тоже с сестрой — двое... и ничего страшного — прожили, как говорится». То есть, не надо задумываться о том, что... вот... там... «не хватит денег»... «жилищные условия»... всё будет! Вот, всё будет, действительно! Главное — не останавливаться.
А если по жизни идти легко, и к этому относиться легко... то есть... вот... поверьте — всё будет получаться!
М.Сушенцова
— Замечательно! На этих духоподъёмных словах... можно сказать, на призыве к демографическому подъёму...
А.Кузьмин
— Да, да... ( Смеются )
М.Сушенцова
— ... можно, со спокойной душой, заканчивать наш эфир.
Я напомню, что сегодня с вами была Мария Сушенцова, а у нас в гостях был Антон Кузьмин — учредитель и генеральный директор компании БС ГРУП, российский поставщик светодиодных решений, и мы беседовали в рамках цикла «Вера и Дело», в котором мы разговариваем с предпринимателями о христианских смыслах экономики.
Спасибо Вам большое, Антон, за этот разговор...
А.Кузьмин
— Спасибо!
М.Сушенцова
— ... за то, что поделились и рабочим, и личным, и какими-то Вашими общими мыслями, направлениями деятельности, которых у Вас много.
Спасибо большое и нашим слушателям за внимание! До встречи через неделю!
А.Кузьмин
— Спасибо... спасибо!
М.Сушенцова
— До свидания!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
